- А ты откуда знаешь? – ахнула я, заворожённо слушая своего Героя.
- Дед рассказывал.
- Как непосредственный участник событий? – не удержалась от шпильки я.
- Как сын непосредственного участника. Веснушка, хорош языком попусту молоть, пошли уже, пока наши друзья в стремлении вызволить нас отсюда всё Зеркало прахом по ветру не пустили.
Я согласно кивнула и внимательно осмотрела каждую дверь. Было их вроде и немного, всего пять, но как понять, за какой выход, а какие так, для отвода глаз сделаны? Они ведь все одинаковые, цветом и формой, даже ручками, ничем не разнятся. Только и отличаются нашими с Лучезаром портретами, что аккурат посерёдке каждой двери намалёваны. Погодите-ка… Как там Зеркальщик говорил: «Узнаете себя и найдёте выход»? Значит, за каким портретом мы нарисованы, там и выход! Я и сама не заметила, как звонко крикнула свою догадку.
- Проблема в том, Веснушка, что мы нарисованы на всех портретах, - вздохнул Лучезар.
А, ну да, точно. Я приуныла, мрачно изучая портрет, перед которым остановилась. Глупый рисунок: у меня вид такой, словно я кол проглотила, на голове намалёвано невразумительное обручье самоцветное, а крылья растопырены так, что Лучезара еле видно. Я фыркнула и собиралась перейти к следующему портрету, как меня сдавленным от сдерживаемого смеха голосом окликнул Лучезар:
- Веснушка, поди-ка сюда!
- Это что?! – выдохнула я, с возмущением глядя на портрет, над которым буквально ухохатывался Лучезар.
- Ну как, наша с тобой семейная жизнь, - Лучезар кашлянул, но всё-таки смог совладать с собой и продолжить относительно серьёзным тоном. – Смотри, ты, как верная и преданная супруга, сидишь в избушке у окошка и терпеливо поджидаешь меня с ратных подвигов.
Лучезар не выдержал и опять громко расхохотался, до того нелепа была намалёванная на двери картинка. Нет, у другой пары вполне возможно и такое, но я-то точно не буду смирно сидеть и ждать своего Героя! Я буду рядом с ним, его верной Феей, заботливой Помощницей и любящей супругой. А он будем рядом со мной, в радости и горести, я в этом даже не сомневаюсь. И вот тут меня осенило. Я решительно стуча каблуками пошла вдоль ряда дверей, внимательно рассматривая портреты. Не то, опять не то, фу, гадость какая, как такое вообще немалевать можно! Я гадливо передёрнула плечами и шагнула к следующей двери. Скользнула взглядом по портрету, отошла на два шага. Вернулась назад, присмотрелась внимательнее. Сделала несколько шагов в сторону, критически прищурилась и опять посмотрела на картину. Хм, по-моему, то, что нам и надо.
- Ты чего, Веснушка? – от Лучезара не ускользнули мои манёвры, и он заинтересованно подошёл поближе. – Любуешься очередным «шедевром»?
- Что скажешь? – я спиной прислонилась к груди Лучезара, задумчиво покусала губу. – По-моему, подходяще, а?
- Более чем, - прошептал Лучезар, медленно целуя мою шею.
- Эй, я портрет имела в виду! – вынуждена была возмутиться я. В самом деле, не век же нам в этом Зазеркалье куковать, как говорится, погостили, пора и честь знать.
- Неплохо.
Вот голову готова дать на отсечение (не свою, естественно, а братца Лихослава), что Лучезар на портрет даже толком и не смотрел. Пришлось мне вырываться из таких надёжных объятий, подходить к портрету и голосом преподавательницы отчеканить:
- Посмотри, похоже на нас с тобой?
Вот теперь мне, наконец-то, удалось добиться внимания Героя. Лучезар задумчиво потёр подбородок, наклонил голову к плечу и медленно кивнул:
- Пожалуй…
- Открываем? - вопрос я просипела, так сильно у меня сел голос и пересохло во рту. Даже колени задрожали, а сердце замерло, всерьёз обдумывая, стоит ли продолжать биться дальше.
От Лучезара моё смятение не укрылось. Мой Герой шагнул ко мне, притянул к себе, после чего решительно распахнул заветную дверь. Мама, мамочка пусть будет чудо…
Глава 8. Братец
Раздался оглушительный звон разбитого стекла, все вокруг дёрнулось и поплыло, заставив меня крепче ухватиться за руку Лучезара и зажмуриться. Не потому, что я такая трусиха и испугалась, а просто… ну, чтобы глаза не уставали.
- Веська-а-а-а!!!
Восторженный визг подружек молотом ударил по моим многострадальным ушам, крепкие объятия разом вышибли воздух из груди.
- Да тише вы, оголтелые, раздавите, - попытался урезонить девчонок Лучезар, но его даже не услышали.
- Мы квик волноваквись, квик переквивали, Квиванушка с Квихославом даже за вакви соквирались отпраквиться, Квилья Квиванович еле удержал, - щебетала Василиса, травянисто-зелёного цвета от пережитого волнения.
Ну, Иванушка - это понятно, он за нас с Дуняшей, подружек своей ненаглядной кванцессы любого на ленточки порвёт, а Лихослав-то ради чего геройствовал? Наверное, просто рисовался, наверняка знал, что не позволят собой рисковать, вот и изображал заботливого родственничка. Братец, чтоб ему ясный день тёмной ночью казался!
- Где Аурелия, не сбежала? – Лучезар вырвался из восторженно пищащего девичьего кольца и хмуро огляделся по сторонам.
- Я её в каморке запер, там, где вёдра да тряпки какие-то напиханы, - неожиданно ответил стоящий у окна Лихослав.
Ну надо же, какая трепетная забота! С чего бы вдруг? Но Лучезара в данный момент больше интересовало справедливое наказание, чем неожиданный приступ братской любви у моего родича. Мой Герой коротко кивнул и решительно отчеканил, глядя прямо в глаза ректору нашего Университета, Бояну:
- Аурелия должна быть наказана.
- Разумеется, - Боян не отвёл взгляда, только чуть заметно усмехнулся в длинную белоснежную бороду. – Надеюсь, отважный Герой помнит, что по правилам нашего Университета кару провинившейся назначает обиженный ею. В нашем случае, это должна сделать сама Веселинка.
Кто, я?! Я сама должна придумать наказание для Аурелии?! Они что, серьёзно?!
- По Всеобщей Правде, если обиженная не может или не хочет назначать кары своей обидчице, это может сделать её близкий родич, - Лихослав решительно шагнул вперёд, вызвав лёгкий стон восхищения от набившихся в зал девиц.
Вот дурёхи, нашли кем восхищаться. Лихослав же задавака и себялюбец, сейчас для Артура старается, не иначе. Естественно, я уже успела заметить принца Камелота. Что меня особенно порадовало, рядом с Артуром стояла и Гвенивера. За руку её принц пока не держал и вообще особо не замечал, но, как говорится, лиха беда начало.
- Как брат, я требую…
Чего там этот болезный требует? Я перевела взгляд с принца Камелота и его потенциальной Дамы Сердца на Лихослава, но сказать ничего не успела, излишне заботливого родича срезал Лучезар:
- Уймись, Лихослав, Веселинка сама справится.
Спасибо, мой милый, я всегда знала, что ты в меня веришь.
- Веселинка слишком добрая и не будет мстить, - не сдавался Лихослав.
Гадость моя, если я спускала тебе твои мерзости и безмерное высокомерие, то только потому, что у меня на тебя банально не хватало времени! Ну ничего, подожди немного, я тебе всё припомню, в тройном размере. Я сладко улыбнулась и проворковала, словно не девушкой была, а горлинкой белокрылой:
- Всё верно, мстить я не стану, это мерзко…
В зале поднялся ропот, кое-кто, особенно девицы, были со мной согласны, некоторые утверждали, что я совершаю глупость, и из-за таких доброхотов беззаконие на земле только множится, а другие кричали, что не стоит доверять девице такое важное дело. Мол, волос долог, ум короток. Присутствующие в зале девице на этот выкрик, естественно обиделись, и подняли жуткий гам, доказывая всем и каждому, что у парней ни ума, ни волос нет и вообще, если завидно, пусть завидуют молча. Я торопливо прошептала простенькое заклинание Громогласа и воскликнула:
- Мстить – мерзко, не ещё хуже закрывать глаза на беззаконие!
Уф-ф-ф, меня услышали, в зале повисла тишина. Я облегчённо выдохнула, расправила плечи и вздёрнула подбородок, собираясь осчастливить окружающих ещё какой-нибудь мудростью. Даже рот приоткрыла, но тут оказалось, что лимит мудростей у меня исчерпался. Понятно, что Аурелия заслуживает наказания, но какого? В Зазеркалье её отправить? Доброты ей это точно не добавит, выберется – месть изощрённую лихую придумает. Потребовать исключения из Университета? А смысл? Только обозлится пуще прежнего. Простить и отпустить? Тоже не вариант, такого решения никто не поймёт, даже подружки мои. Магии лишить? Я задумчиво прикусила палец, лихорадочно просчитывая все последствия такого решения.
- Каково будет твоё решение, дева? – величественно вопросил Боян, для которого, кажется, все мои мучения и сомнения тайной не были.
- Заблокировать у Аурелии магию, - промямлила я, не в силах оторвать взгляд от пола. Боги, как же это мерзко, бедные те, кто суды вершат да приговоры выносят, они, наверное, даже в зеркало на себя смотреть не могут, стыдятся.
- Разумно, - Боян одобрительно склонил голову, медленно поглаживая свою длинную белоснежную бороду. – И не казни себя, Веселинка, твоей вины в произошедшем нет.
Вот кто, спрашивается, ректора за длинный язык тянул, а? Стоило только Бояну покинуть зал, как на меня обрушился самый настоящий град вопросов, советов, жалоб и обычной болтовни.
- А ну, тих-ха! – рыкнул Илья Иванович, обрушив тяжёлую длань на стоящий в уголке массивный стол.
Стол печально крякнул, заметно пошатнулся, но всё-таки устоял, только по столешнице трещина зазмеилась.
- Значит так, - довольно прогудел декан факультета Героев, - Лучезару практикум по защите Прекрасной дамы засчитываю, можете с Веселинкой идти отдыхать, вы это заслужили. Остальные Герои не расслабляются, а готовятся спасть своих дам, испытания будут трудные.
- Ква если не квасём, что будет? – нахмурился Иванушка.
- На обед будут лягушачьи лапки, - белозубо усмехнулся Лучезар.
Расплата не заставила себя долго ждать: Дуняша с силой наступила каблучком на ногу особо языкастому Герою, а когда тот взвыл и запрыгал на одной ноге, тяжко вздохнула и страдальчески подняла глазки к потолку: