– Понятно, главное, не перепутать: стоять на правой ноге, а тянуть левой, – повторил я.
– Только рукой тянуть билет, а не ногой, – испугался Вадик. – Левой рукой, – повторил он.
– Ну, это понятно, – кивнул я. – А ещё какие приметы есть?
– К правому ботинку нужно прикрепить рыболовный крючок, – вспомнил Вадик. – Это для того, чтобы пятёрку на крючок поймать. У тебя крючок-то найдётся?
– Конечно, найдётся, – засмеялся я. – У меня папа рыбак, у нас дома этих крючков пруд пруди.
– Отлично! – обрадовался приятель. – Тогда и мне завтра один захвати, а то у меня нет. Да, вот ещё. Вспомнил одну важную примету: обязательно нужно перед самым экзаменом Пушкину ботинок потереть.
– Какому Пушкину? Какой ботинок? – опешил я.
– Александру Сергеевичу Пушкину, великому русскому поэту, надо потереть ботинок, – терпеливо разъяснял Вадик. – Ты что, забыл? У нас перед школой стоит бронзовый памятник Пушкину.
– Ну, стоит, – ответил я.
– Ты видел, что у него правый ботинок блестит на солнце?
– Видел, – согласился я.
– А как ты думаешь, почему он блестит?
– Не знаю, – пожал я плечами.
– Он блестит, потому что есть такая примета: если ботинок поэта потереть перед экзаменами или перед контрольной, получишь пятёрку, – объяснил Вадик. – Этот башмак уже лет тридцать вся школа трёт, вот он и блестит, как новенький, хотя весь остальной памятник – зелёный, как будто его из болота достали.
– А, теперь понятно! – обрадовался я. – Хорошо, потру ему ботинок.
– Ну всё, Семён, – сказал Вадик, ударив по мячу. – Теперь считай, что пятёрки у нас в кармане. Иди, вставай на ворота.
И мы до самого вечера гоняли мяч. Домой я пришёл довольно поздно.
– Ты подготовился к контрольной? – спросила мама. – Опять весь день в футбол гонял? Вот получишь завтра двойку, влетит тебе от отца.
– Не получу, мам, – весело сказал я. – Теперь я точно знаю, как не получить двойку. – И я пошёл прятать дневник в холодильник.
На следующий день я сделал всё точно так, как велел Вадик. Крючок к ботинку прицепил. Пять рублей под пятку спрятал. В общем, всё-всё сделал, даже ботинок у Пушкина потёр ладошкой.
Но за контрольную получил… двойку.
– Как же так? – спрашивал я Вадика по дороге домой. – Мы же с тобой все приметы выполнили.
– Сам не понимаю, – недоумевал приятель. – Промашка вышла.
Дома меня ждал рассерженный отец. Он уже обо всём знал, ему наша учительница успела позвонить и нажаловаться.
– Папа, честное слово, я не виноват, – жалобно сказал я. – Ведь я и учебник под подушку… и крючок… и не стригся… все приметы выполнил, а всё равно двойка. А ребята говорили, что эти приметы – верные.
– Я знаю только одну верную примету, – сказал папа. – Если ты не учил уроки и получил двойку, то вечером тебя ждёт наказание.
– Это самая верная примета! – согласился я, горько вздохнув.
Сарское село
Недавно на уроке учитель рассказывал нам про освоение Сибири. Ух и скукотища, доложу я вам!..
Дмитрий Михайлович стоял у доски и рассказывал, как в стародавние времена всякие воеводы воевали друг с другом. А мы с Вадиком затеяли под партой игру в крестики-нолики. Я у него два раза выиграл и собирался обыграть его в третий раз, когда учитель заметил и позвал меня:
– Рыжиков, к доске!
– А что сразу Рыжиков? – недовольно пробурчал я. – Чуть что, так сразу Рыжиков, как будто в классе кроме меня никого нет.
– Ты урок выучил?
– Нет, не выучил, – честно признался я.
– И что же тебе, дружочек, помешало выучить урок? – спросил Дмитрий Михайлович. – Снова весь день в футбол играл?
– Нет, просто к нам в гости приехал из Хабаровска мой дядя – папин брат. Он там живёт, а раньше и папа там жил, в детстве. А дядю я давно не видел, с самого детства. Вот и не получилось урок выучить.
– Из Хабаровска? – почему-то обрадовался учитель. – Замечательно!
– Что же тут замечательного? – удивился я.
– Замечательно, что из Хабаровска, – ответил Дмитрий Михайлович. – Очень хороший и красивый город.
– Да, – улыбнулся я. – Дядя тоже говорит, что это самый красивый город в Сибири. Там и река есть, называется Амур.
– Всё правильно Рыжиков, – кивнул учитель. – А скажи нам, пожалуйста, в честь кого этот город назвали?
– Не знаю, – я опустил голову.
– Ну вот, как нехорошо, – расстроился Дмитрий Михайлович. – Твой папа родом из Хабаровска, а ты не знаешь истории такого замечательного города. Ведь он назван в честь знаменитого землепроходца Ерофея Павловича Хабарова.
– А кто он такой? – удивились ребята.
– Этот атаман был предводителем небольшого войска казаков, – ответил Дмитрий Михайлович. – Вместе с воинами он шёл вдоль реки Амур и завоёвывал сибирские земли, присоединяя их к русскому царству. Говорят, что он был сильным и невероятно смелым человеком. Никого на свете не боялся! В его честь и было названо селение на берегу Амура – Хабаровка, которое позже стало большим городом Хабаровском.
– Я этого не знал, – признался я.
– Ребята, а какие ещё города, названные в честь великих людей России, вы знаете? – спросил учитель.
– Я знаю, – подняла руку Маша Сорокина. – Город, в котором родилась моя мама, называется Пугачёв. Там жил Емельян Пугачёв, тот самый, который бунт поднял.
– Верно, – сказал учитель. – Ещё?
– Я летом ездил к бабушке в город Чайковский, – встал со своего места Коля Акимушкин. – Там неподалёку родился Пётр Чайковский, композитор.
– Город Лермонтов!
– Город Менделеев!
– Город Чехов!
– Екатеринбург! – кричали ребята наперебой.
– А я был в городе Пушкине, – сказал Федька Сарделькин. – Раньше это место называлось Сарское Село.
Весь класс так и грохнул от смеха. Этот Сарделькин вечно буквы путает – просто ужас какой-то. Вместо «цапля» говорит «сапля». Вместо «цирк» – «сырк».
– Зря смеётесь, ребята, – строго сказал Дмитрий Михайлович. – Сарделькин совершенно прав. Царское Село раньше действительно называлось – Сарское Село.
– Не может быть! – удивился мой друг Вадик.
– Может, – улыбнулся учитель. – Давным-давно на месте Екатерининского дворца стояла усадьба шведского магната. По-шведски это место называлось Саари Моис, что по-русски значило «Возвышенное место». Понемногу русские стали называть его Сарская Мыза или Сарское Село. А когда царь Пётр Первый подарил это село своей жене, царице Екатерине, оно стало называться Царское Село. А ещё это место знаменито тем…
– Знаем, знаем, там учился Пушкин, – закричал Федька Мисочкин.
– Правильно, в Царскосельском лицее, – кивнул учитель. – Там он написал свои первые стихи и прославил это место, поэтому город переименовали в его честь: город Пушкин.
– А почему города называют в честь разных великих людей? – спросила Наташа Галкина с первой парты. – Потому что эти знаменитые люди родились в этом городе или жили там?
– Вовсе не обязательно, – ответил Дмитрий Михайлович. – Бывает, что город называют просто в память о великом человеке, например, как город Лермонтов. Великий русский поэт там никогда не бывал, а город в его честь всё-таки назвали.
…Урок закончился, а мы по дороге домой всё никак не могли успокоиться – до того нам понравилось, что фамилиями знаменитых людей города называли.
– Вот если бы я стал великим, – сказал Бубликов, – то в честь меня город бы так и назвали – Бубликов.
– Тоже мне, великий! – засмеялся Гена Царапкин. – Вот город Царапкин действительно звучит!
– Или город Чайников, – мечтательно сказал Паша Чайников. – Вот стану великим футболистом, и назовут в мою честь какой-нибудь город.
– В твою честь могут только футбольное поле назвать, – съехидничал Гриша Сапожков.
– А в честь тебя – обувной магазин, – обиделся Паша.
– Как вы думаете, ребята, в честь знаменитых двоечников города называют? – спросил я. – Вот был бы город Рыжиков. В центре города – памятник мне… В ногах лежит мой дневник, а в нём одни двойки… И моя мама с гордостью говорила бы всем: «Двоечники тоже бывают великими, как мой сын, например!»
– Нет, это вряд ли, – покачал головой Гена. – Такое невозможно!
– Ну и ладно! – грустно вздохнул я и побрёл домой. На душе было невесело.
Самое большое число
– Кдоске пойдёт… – распахнув журнал, страшным голосом произнесла учительница математики Вера Ивановна.
«Только не я, – пронеслось у меня в голове. – Я же не учил».
– К доске пойдёт Рыжиков! – громко назвала учительница мою фамилию.
– Чуть что, сразу Рыжиков, – недовольно пробормотал я, вставая из-за парты. – В классе тридцать два ученика, а я должен за всех отдуваться.
– Что ты бубнишь себе под нос? – строго спросила учительница. – Иди к доске и громко отвечай домашнее задание.
– Иду, – сказал я, стараясь протянуть время. – Только дневник найду.
– Надеюсь, Рыжиков, ты не забыл выучить самые большие числа? В учебнике этого нет, но вы обещали разыскать информацию на эту тему в энциклопедиях или в справочниках.
– Самые большие на свете числа? – обрадовался я. – Это я и так знаю.
– Знаешь? Очень хорошо! – обрадовалась Вера Ивановна, слегка приподняв очки и разглядывая мой дневник. – А то, Рыжиков, за прошлый урок у тебя двойка. Вот и исправишь её.
– Ну, считайте, пятёрка у меня в кармане. Вот уж не думал, что мне так повезёт, – тихо пробурчал я себе под нос.
– Итак, начинай по порядку, – предложила учительница. – Перечисли самые большие числа. Я жду. Сто и тысячу даже не вспоминай, начинай сразу с огромных чисел. С самых больших, какие знаешь.
– Миллион! – сказал я и победно посмотрел на Веру Ивановну.
– Верно, – кивнула она. – Дальше?
– Миллиард!
– Правильно, Рыжиков, а дальше?
– Дальше? – удивился я. – А разве есть числа больше миллиарда?
– Конечно, есть, – вздохнула учительница. – Огромные числа есть в математике, гигантские числа! Давай, вспоминай, Рыжиков.