– Ну да. Говорят, от страха можно через любой забор перепрыгнуть, – подтвердил Никита. – Когда летом бабушка в деревне с крапивой за мной гналась, я через плетень в два счёта перемахнул. А потом, без бабушки и без крапивы, никак не мог перепрыгнуть.
– Правильно, ты от страха перепрыгнул, – кивнул Вадик.
– Вот и йоги, наверно, так же, – сказала Настя. – Раздразнят дикого жирафа и убегают от него.
– Не жирафа, а бизона, – поправил её Вадик.
– Ну, не важно, – отмахнулась от него Настя. – Главное – хорошенько испугаться. Тогда можно и мировой рекорд поставить.
– Не верю! – сказал я ребятам, шмыгнув носом. – Всё это выдумки, так не бывает.
– Чего не бывает? – удивился Вадик.
– Что человек может от страха трёхметровый забор перемахнуть, – заявил я. – Это всё сказки.
– А вот и не сказки! – обиделся Вадик.
– Главное – это хороший разбег, – твёрдо настаивал я. – Если хорошенько разогнаться, то можно какой хочешь забор перепрыгнуть.
– Ребята, – позвал Дима из нашего класса. – Пойдём скорее, нас учитель физкультуры ждёт.
– Сейчас я этому козлу покажу. Прыгну через него не хуже любого йога, – предупредил я одноклассников.
Но козёл оказался не настоящим, а спортивным. И на козла он был вовсе не похож. Интересно, почему его так странно назвали?
– Рыжиков, прыгай! – скомандовал строгим голосом учитель физкультуры Валентин Васильевич.
– Сейчас главное – хороший разбег, – объяснил я ребятам. – В два счёта перепрыгну через этого фальшивого козла.
Я разбежался и… через мгновение лежал на полу.
Надо мной смеялся весь класс.
После уроков мы вышли из школы. Но не успели пройти и несколько шагов, как услышали чей-то крик.
– Спасайтесь, бегите, собака! – закричал кто-то из ребят, и все бросились врассыпную.
Мы рванули к забору, а за нами по пятам гналась лохматая грязная собака по кличке Вобла, которая вот уже целый месяц держала в страхе всю округу. Забор был чуть выше меня, но я даже не заметил, как перемахнул его в одну секунду, словно он был мне по колено. Собака была мелкая и не смогла перепрыгнуть вслед за нами. Хотя было видно, что она очень хотела кого-нибудь цапнуть – всё равно кого.
– Уф, зверюга! – сказал Павлик. – Ещё чуть-чуть, и откусила бы мне ногу.
– Ребята, вы видели, как я ловко через забор перепрыгнул? – весело воскликнул я. – Не хуже любого спортсмена. А всё потому, что хороший разбег взял.
– А я думаю, потому что ты бешеной собаки испугался, – засмеялся Вадик. – Я же говорил, что тренироваться нужно по системе йогов.
– Такая собака похуже дикого бизона будет, – засмеялся и Никита. – Если эта бешеная Вобла каждый день нас тренировать станет, то, пожалуй, по физкультуре у всех одни пятёрки будут.
Пятёрка на двоих
У меня в классе много друзей. Но больше всего я дружу с Петькой. Он самый верный друг, всегда всем со мной делится.
Мы с ним уже давно решили, что, когда вырастем, поедем во Францию и устроимся работать в королевский дворец мушкетёрами, – как д’Артаньян и его верные друзья: Атос, Портос и Арамис.
Нам мушкетёры нравились, потому что они всегда друг друга из беды выручали и делились последним куском хлеба. Вот и мы так же делаем. Если у Петьки две конфеты в кармане, одну он мне обязательно отдаст. Или половину яблока.
Вчера мы с ним решили делить пополам всё, что у нас есть: фломастеры, ручки, карандаши, пластилин. Раз уж мы мушкетёры, то всё поровну. Всё по-честному делим, как в книге.
– А давай ещё и отметками делиться? – предложил Петька.
– Отметками? – удивился я. – Давай, а как?
– Ну, так, например: получишь ты пятёрку по математике, и будет это не только твоя пятёрка, но и моя тоже. И, наоборот, моя пятёрка будет твоей.
– А это как? – снова не понял я.
– Ну, оценки в дневник ставят, правильно?
– Да!
– А родители вечером дневник проверяют, верно?
– Верно.
– Сначала ты нашу пятёрку своему отцу покажешь, а потом я твой дневник моему покажу.
– Там же фамилия стоит на обложке, – удивился я. – Предки сразу нас на чистую воду выведут.
– Не выведут, – отмахнулся Петька. – В том-то и весь секрет. Родители никогда на обложку дневника не смотрят. Главное, дневник им уже раскрытым подавать. Остальное – дело техники. Я давно заметил, что как только мой отец видит в дневнике пятёрку или хотя бы четвёрку, он сразу в улыбке расплывается и больше ничего не видит.
– Здорово! – обрадовался я. – К тому же и почерк у нас с тобой с первого класса похожий, родная мать не различит.
– Правильно, а я о чём говорю? – обрадовался Петька. – Я даже придумал, как мы с тобой дневник будем друг другу передавать.
– Как?
– Мы же с тобой не только в одном доме живём, но и в одном подъезде. И твоё окно прямо под моим, только на два этажа ниже, – пояснил Петька. – Я на седьмом этаже живу, а ты на пятом.
– А на шестом, прямо подо мной, живёт наш математик, – грустно вздохнул я. – Стоит мне по арифметике двойку получить, как родители сразу об этом узнают. Они с Петром Ивановичем по утрам в лифте встречаются. И он им говорит: «Снова ваш оболтус уроки не выучил».
– Ты не отвлекайся, – сказал деловито Петька. – У меня дома есть ведро железное. Оно и послужит нам секретным оружием.
– Каким оружием? – удивился я.
– Очень даже просто, – сказал Петька. – Допустим, ты получил пятёрку и показываешь свой дневник отцу. Он тебя хвалит и садится с газетой в кресло, а ты бежишь к себе в комнату и стучишь по батарее три раза.
– По батарее? – переспросил я.
– Ну да, по батарее! Это будет наш условный сигнал, как у шпионов в кино, – ответил Петька. – Потом кладёшь в ведро дневник и спускаешь его из окна на верёвке. Я его перехвачу и покажу моему отцу, как будто это мне пятёрку поставили. А потом ты точно так же поднимаешь дневник назад, к себе. Чего тут думать? Здорово, правда?
– Здорово! – согласился я.
– А чтобы никто не догадался, мы с тобой отныне будем называться мушкетёрскими именами. Ты будешь д’Артаньяном, а я – Арамисом. Это на случай, если нужно будет записки друг другу передать.
– Хорошо, – кивнул я. – Договорились!
На следующий день, как только мы прибежали из школы, сразу принялись тренироваться. Я опускаю ведро с дневником, Петька его принимает. К вечеру так наловчились, что любо-дорого смотреть было. Во вторник я получил пятёрку по математике, а Петька – двойку.
– Ну всё, действуем, как договорились, – велел Петька. – Сначала ты показываешь отцу дневник, потом стучишь по батарее, и я ловлю ведро с дневником.
Так и сделали. Вечером отец, как только вернулся с работы, уселся в кресло и говорит мне:
– Ну, Сеня, похвастайся своими оценками.
– Вот! – говорю и дневник с пятёркой ему показываю.
Смотрю, у папы глаза засверкали от радости. Он всегда сверкает глазами, когда я пятёрку домой приношу.
– Что ж, раз ты такой молодец, на Новый год спортивный велосипед тебе подарю. На нём можно даже зимой кататься. Вот если и по русскому языку тоже пятёрку заработаешь, считай, велосипед у тебя в кармане.
Я тут же побежал в свою комнату и стукнул три раза по батарее. Затем положил дневник в ведро и опустил его на верёвочке вниз.
– Ну, как всё прошло? – спросил я у Петьки на следующий день. – Отец не догадался, что ты ему не свой дневник показал?
– Отлично всё прошло, – Петька сиял, как медный пятак. – Отец пообещал мне за пятёрку новые коньки подарить.
– Здорово! – сказал я. – Мы с тобой настоящие мушкетёры. Помнишь, в книге «Три мушкетёра» д’Артаньян с друзьями обвели вокруг пальца гвардейцев кардинала? Вот и мы всех провели и обманули. Теперь ты новые коньки получишь, а я – велосипед. Здорово!
Но на следующий день я получил двойку по русскому языку. Эх, так обидно было! Плакал мой велосипед теперь.
– Не хнычь, – похлопал меня по плечу Петька. – Ты что, забыл, что мы с тобой друзья-мушкетёры? Ты меня выручил, теперь я тебя выручу. Ты мой дневник своему отцу сегодня вечером покажи.
Вечером я был как на иголках. Боялся, что отец раньше времени попросит у меня дневник, поэтому специально очень долго ужинал. Старался гречневую кашу по тарелке размазывать и разными разговорами папу отвлекать.
А когда вернулся в свою комнату, услышал стук по батарее.
«Молодец Петька, не забыл про меня», – обрадовался я и стал тихонько опускать ведро на верёвочке. А в ведро положил записку:
Петька ты гений. типерь мы всех с табой вокруг пальца провидём. И папу с мамой, и матиматика, и училку по рускому языку. теперь они все будут под нашу удочку плисать.
Дартаньян.
Я опустил ведро и стал ждать. Скоро Петька дёрнул за верёвку, и я потащил ведро наверх. Правда, оно зацепилось за подоконник шестого этажа, но через пару минут Петькин дневник оказался у меня. Схватив дневник и на ходу открывая его, я побежал в комнату к папе.
– Ну, чем сегодня отца порадуешь?
– Пятёрка по русскому, – скромно опустив глаза, сообщил я.
– Пятёрка! Вот молодец! – обрадовался отец. – Теперь точно спортивный велосипед получишь…
Но тут из дневника выпал листок. Папа развернул его и прочитал:
Петька, ты гений. типерь мы всех с табой вокруг пальца провидём. И папу с мамой, и матиматика, и училку по рускому языку. теперь они все будут под нашу удочку плисать.
Кардинал Ришелье.
Это была моя записка, только кто-то крупно исправил в ней все грамматические ошибки. А внизу стояла подпись: «Кардинал Ришелье».
Папа внимательно изучил записку, затем пристально посмотрел на меня и сказал:
– Чтобы стать настоящим д’Артаньяном, нужно не только учиться на пятёрки, но и не обманывать своего короля. А если ты обманываешь меня, своего короля, то и нового коня из королевской конюшни пока не получишь. Будешь ездить на старом, мушкетёр. А теперь иди в свою комнату и учи русский язык.