– Ну, Рыжиков!
– Что?
– Выучил? – спросила Нина Ивановна.
– Выучил, – кивнул я.
– Хорошо, тогда назови мне самую высокую гору в мире, – велела Нина Ивановна.
– Уф! – обрадовался я. – Это я знаю. Эверест. Правильно, Нина Ивановна?
– Не совсем так, дружочек, не совсем, – сказала Нина Ивановна.
Ромка Соколов, наш отличник, не выдержал и вскочил со своего места:
– Вообще-то самая высокая гора в мире – это Мауна-Кеа на Гавайских островах. Её название означает «белая гора». Она выше Эвереста на целых двести метров, если мерить её с самого основания, которое находится под водой.
– Вот это правильный ответ, – обрадовалась Нина Ивановна.
– Что же получается: Эверест – не самая высокая гора в мире? – удивилась Настя Савушкина.
– Самая высокая гора над уровнем моря, конечно, Эверест, – пояснила учительница. – Но она не самая высокая в мире.
– А какая разница? – спросил я.
– Если весь наш класс будет купаться в море, – сказала Нина Ивановна, – и все вы зайдёте в воду по пояс, кто будет выше всех?
– Генка Савельев будет выше всех, – сказала Настя. – Он у нас самый высокий в классе.
– Правильно, – кивнула Нина Ивановна. – Хотя Савельев будет стоять по пояс в воде, он всё равно окажется выше всех одноклассников. Так и горы нужно измерять от самого их основания. В этом случае Мауна-Кеа будет выше всех остальных гор.
– Я этого не знал, – грустно протянул я.
– Книжки читать нужно, – выкрикнул Ромка Соколов с места. – Я тоже раньше не знал, пока не прочитал книгу про самые великие горы на Земле.
– Ну, хорошо, а помнишь ли ты, какая пустыня находится в Австралии? – спросила Нина Ивановна и посмотрела на меня так, как обычно смотрит удав на кролика перед тем, как его съесть.
– Большая Песковая, – крикнул я, не раздумывая. – Верно?
– Нет, ты немного ошибся, подумай.
– Большая Песочная, – подумав, сказал я.
– Нет, – покачала головой учительница.
– Большая Песчаная, – снова не удержался Ромка Соколов.
– Я бы и сам вспомнил, – хмуро протянул я.
– Читать книги нужно внимательно, – вздохнула учительница и взяла в руки мой дневник. Её рука на мгновение зависла над дневником, словно Нина Ивановна раздумывала, что мне поставить за ответ.
В этот момент она напомнила мне палача, который замахнулся топором над головой жертвы и медлит секунду-другую, прежде чем опустить своё оружие. Я зажмурился, чтобы не видеть, что она мне поставила.
– Держи, Рыжиков, – протянула мне дневник учительница. – И обязательно покажи эту оценку своим родителям, – строго добавила она.
После уроков мы с ребятами шли из школы к нашим домам.
– Что тебе поставили, Семён? – спросил Вадик. – Двойку?
– Почему сразу двойку? – закричал я. – Я всё правильно отвечал, она должна была пятёрку поставить.
– Пятёрку? – засмеялся Павлик. – Ты же всё на свете перепутал.
– Он всё правильно сказал, – заступился за меня Денис. – Во всём мире самой высокой горой считается Эверест.
– Да, считается, но он не самый высокий, – стоял на своём Ромка. – Значит, ему двойка полагается.
– Пятёрка, в крайнем случае, четвёрка, – настаивал Димка. – Он почти всё верно ответил.
– Верно, ха! А название австралийской пустыни перепутал, – напомнил Петька.
– Только чуть-чуть перепутал, – оправдывался я, понуро опустив голову.
– Ну, так что тебе поставили? – снова спросил Вадик. – Не тяни резину, говори, двойку или пятёрку?
– Сам не знаю, – буркнул я.
– Как это так? – засмеялся Димка.
– А так, не смотрел в дневник.
– Почему? – удивились ребята.
– Потому что боюсь смотреть, – ответил я. – Если там двойка, отец меня ругать будет и новый велосипед не купит ни за что.
– А если пятёрка?
– Тогда в кино поведёт в воскресенье и новый велосипед на днях купит, – размечтался я.
– Так посмотри же скорее, чудак, – засмеялся Вадик. – И сразу всё узнаешь.
– Нет, не буду, не хочу! – отнекивался я.
– Да почему? – не унимался Вадик.
– Мне так спокойнее жить. Не знаю, что там – и вроде нет там никакой двойки, – пояснил я.
– Давай я посмотрю! – не выдержал Петька и в одну секунду выхватил дневник из моего портфеля.
– Нет, не нужно! – закричал я.
Но было поздно, ребята склонились над моим несчастным дневником.
– Ух ты! – сказал Вадик.
– Вот это да! – подхватил Петька.
– Ничего себе! – заявил Ромка.
– Вот это оценка! – сказал Димка.
– Умоляю, только мне ничего не говорите! – взмолился я. – Не хочу знать, что там.
– Но тут у тебя стоит…
Я изо всех сил зажал уши руками и отвернулся от ребят. А для верности ещё зажмурил глаза и загудел, чтобы точно ничего не увидеть и не услышать.
– Ну, не хочешь – как хочешь, – сказали ребята и вернули дневник в портфель.
– Ты, Семён, как страус, – добавил Димка. – Прячешь голову в песок и ни о чём плохом думать не хочешь.
Я поплёлся домой. Эх, что же мне училка поставила: двойку или пятёрку? Посмотреть, что ли? Нет, не буду. Так спокойнее жить. А вечером наступил тот страшный час, которого я целый день так боялся.
– Ну что, Семён, показывай свой дневник, – сказал мне отец сразу после ужина.
– Держи, – уныло протянул я.
– Почему ты такой невесёлый? – спросил папа. – Неужели двойку получил? Ну, признавайся?
– Я сам не знаю, что мне поставили. Отвечал вроде бы правильно, но и неправильно одновременно, – ответил я.
– Как это – правильно и неправильно? – засмеялась мама.
– Ну, вот ты, папа, скажи, какая гора самая высокая в мире? – спросил я.
– Эверест, конечно, – улыбнулся папа.
– А вот и неверно, – сказал я. – Самая высокая гора на земле – это Мауна-Кеа на Гавайях.
– Не может этого быть! – закричал отец, вскочив с места. – Я сейчас проверю по Британской Энциклопедии. Ну вот, самая высокая гора – это Эверест, – сказал папа, открыв энциклопедию.
– Это если считать от уровня моря, а если от основания, то Мауна-Кеа, – настаивал я.
– О, в самом деле, – улыбнулся папа. – Вот тут, в скобках, маленькими буковками написано. А я всегда думал, что выше Эвереста ни одной горы нет.
– Вот я так и ответил на уроке, – сказал я родителям. – А оказалось, что это неверно.
– Так что же тебе поставили?
– Я бы ему пятёрку поставила, – сказала бабушка из кресла-качалки. – Он всё верно ответил.
– Нет, не верно, – заспорила мама. – Ему двойку нужно было поставить.
– Четвёрку, – решил папа. – Я бы на месте учителя четвёрку поставил.
– А я боюсь в дневник смотреть. Если там двойка, ты мне велосипед не купишь, – объяснил я.
– А если пятёрка, куплю, – пообещал папа, листая дневник. – Ух ты! – удивился он. – Ты всё-таки получил…
– Стоп! – закричал я. – Не говори, какая у меня оценка!
– Но почему же? – удивился папа. – Тут у тебя…
Я снова зажал уши, зажмурил глаза и загудел, чтобы ничего не слышать.
– Меньше знаешь – крепче спишь, – сказал я, захлопывая дневник. – Если там пятёрка, значит, в воскресенье у меня будет новенький велосипед.
– А если двойка? – улыбнулась мама.
– Если двойка, то ещё целых четыре дня, до самого воскресенья, я буду надеяться на лучшее. Ведь это так здорово – жить с надеждой на лучшее!
Чемпион по двойкам
Вчера, в самый последний день учебного года, у нас в классе вышел необычный спор с ребятами.
– Я за этот учебный год получил сто семьдесят три двойки, – сказал Павлик. – Значит, я – чемпион по двойкам.
– Подумаешь, – шмыгнул носом Вадик. – У меня целых двести пятнадцать двоек, если физкультуру и музыку считать.
– Слабаки! В моём дневнике триста двоек, – похвастался я.
– Врёшь! – сказал Павлик.
– Нет, не вру, просто я посчитал все свои двойки за последние три года. Получилось ровно триста, представляете?
– Вот это да! – удивился Павлик. – Хотя, если посчитать все мои двойки за три года, может, у меня и больше будет.
– А музыкальную школу можно считать? – спросил Вадик.
– Музыкальную? – задумался Антон. – Наверное, можно. Это ведь тоже школа, хоть там и музыке учат.
– Тогда я – главный чемпион по двойкам! – обрадовался Вадик Сорокин. – Там мне знаете, сколько двоек по сольфеджио и нотной грамоте ставили? И не сосчитать!
– Зато среди вас нет чемпиона по подзатыльникам, – похвастался Дима. – У меня их штук пятьсот за год, не меньше. И от отца, и от ребят из старших классов.
– А я чемпион по стоянию в углу, – гордо сообщил Антон. – Чуть что, меня сразу в угол родители ставят. И бабушка с дедушкой от них не отстают. Я в разных углах за год никак не меньше месяца простоял.
– Подумаешь, углы какие-то несчастные, – хмыкнул Василий. – Я, ребята, – чемпион по дыркам.
– По дыркам? – удивился Вадик. – Как это – по дыркам?
– А так, – ответил Вася. – Я за этот год порвал восемь штанов и двое шорт, когда летом жил в деревне у бабушки. Меня и ругали, и в угол ставили, и лупили, а я всё равно рву штаны и рву.
– И как же ты их рвёшь? – спросил Павлик. – Нарочно, что ли?
– Не нарочно, просто так получается, когда, например, через забор лезу, – ответил Вася. – Моя мама даже говорит, что на мне всё горит. Это выражение такое народное.
– А ты не лазай по заборам, – предложил Петька. – Вот и не будешь штаны рвать.
– Я же не виноват, что так ближе, – оправдывался Вася. – Через забор перелез, раз – и ты уже дома. Иначе за три версты приходится к родному дому идти.
– Подумаешь, рваные штаны, – вставил Алёшка. – Это что, вот я – чемпион по замечаниям в дневнике. У меня что ни день, то замечание. А уж родителей моих раз двадцать за год в школу вызывали, они уже ходить устали.
– А в соседнем дворе живёт один мальчишка, Валерка, так он, говорят, чемпион по стёклам, – вспомнил я.
– Как это – по стёклам?
– Он за год из рогатки штук сто стёкол в округе переколошматил, – напомнил я ребятам. – И, говорят, он в милиции на учёте состоит. Мне рассказывали, что даже сам директор школы его боится.