тта сможет приехать, она все еще не оправилась после аварии, да и не стоит оставлять кондитерскую на попечение чужих людей. Но Жак может рассчитывать на его присутствие на свадьбе. В конце письма отец желал ему счастья. Одновременно пришел денежный перевод для покупки двух золотых колец.
— Я сразу ему ответил и послал твою фотографию.
— Как ты думаешь, он в конце концов полюбит меня?
Юноша вспомнил радушие Леру, при первом же знакомстве назвавшего его товарищем и сказавшего ему: «Если ты останешься таким же, мы с тобой по-настоящему подружимся», — и ответил:
— Обязательно полюбит. И даже сделает тебе хороший свадебный подарок. Но скорее всего он никогда не поймет, что, выбрав тебя, я встал на новый путь. Мы с тобой, Жаклина, должны надеяться только на самих себя.
— Если ты будешь со мной всю жизнь, мне больше ничего не нужно.
— Всю жизнь… Ты представляешь себе, что это значит? Сколько счастья нас ждет…
Мимо них прошли девушка и молодой человек. Наверное, и они говорили о том же самом. Жаклина еще крепче сжала руку Жака.
— Мсье Одебер!
Жак обернулся на знакомый голос.
— Прости, я сейчас тебя догоню.
Жаклина с недовольным видом ушла вперед. Юноша, сопровождавший Лору, отошел в сторону. Дочь заведующего винным погребом первая протянула Жаку руку.
— Вы на меня сердитесь?
— Я? За что?
— Мой отец очень дурно поступил по отношению к вам. Ведь вас выгнали из-за него.
— Я знал, что так будет, вы же меня предупредили.
— Но я со своей стороны сделала все, чтобы его отговорить, имейте это в виду.
— Я вам верю, Лора.
Она, как всегда, была элегантна. На ней было желтое пальто, черные перчатки и маленькая сумочка под цвет пальто. В ее больших глазах исчезло тревожное выражение, и она, спокойно глядя на Жака, сказала:
— Я не хочу вас задерживать. Ваша невеста вас ждет.
— Вас тоже ждут.
— Очаровательный юноша, не при нем будь сказано. Тоже студент, как и я… Кстати, помните, вы мне предлагали подписать протест?
— Да, и я еще добавил, что подписывать можно, только если убежден в его справедливости.
— Ну так вот, если вам это доставит удовольствие, могу сообщить, что вчера я дала свою подпись…
— Это была Лора Брисак, — сказал Жак, догнав Жаклину.
— Я не слепая.
— Она извинилась за поступок своего отца.
— Естественно.
— Чего ты дуешься?
— Ничего.
— Ты же знаешь, что между нами все кончено.
— Надеюсь.
— Кстати, у нее появился друг.
— Неужели ей так спешно нужно было поделиться с тобой этой новостью?
— Чего ты злишься?
— Ты же упрекнул меня по поводу Леона?
— Ну, это совершенно разные вещи.
— Но ведь Леон наш товарищ.
— Называется товарищем, а сам ухаживал за тобой.
— Видишь, тебе это тоже не по вкусу.
Жак обнял ее и поцеловал в губы, не обращая внимания на прохожих.
XX
Хоть Роз Франс и знала, как все произойдет, она не ожидала, что роды начнутся так скоро. Роз ощутила подобие судороги в животе. Знакомая с этим чувством по описаниям, она и обрадовалась и испугалась. Обрадовалась, что приближается долгожданный момент, испугалась, что это только начало… Она вспомнила о советах врача на последних занятиях: «Когда начнутся схватки, не теряйте голову… Не торопитесь. Спокойно, не спеша одевайтесь, пошлите мужа за такси…»
К сожалению, мужа не было в городе и он не вернется к родам. Они высчитали, что ребенок должен родиться шестнадцатого марта. Сегодня же только тринадцатое. Шарль Морен сейчас находился в поезде, на полпути в Перигё… Он должен был завтра утром принять участие в демонстрации, которая состоится у памятника погибшим на фронте во время последней войны. Он собирался вернуться через день. Какое число это будет? Пятнадцатое. Возможно еще, что это ложная тревога. Роз зажгла свет, взяла с ночного столика раскрытую книгу, но тут же положила обратно. Из уроков она знала, чем вызваны сокращения, которые она сейчас чувствовала, и, сделав глубокий вдох, Роз не спеша расслабила мышцы… Да, сомнений нет, это схватки. Боль показалась Роз вполне терпимой, и она поняла, что сумеет ее преодолеть. Она вспомнила, что ей надо проследить за частотой схваток. Будильник, который тикал, как ей казалось, в такт биению ее сердца, показывал час ночи. Рядом с Роз лежала Ирэн Фурнье, она спала…
Ирэн и Луи настояли, чтобы Роз на время отсутствия Шарля перебралась к ним. Луи уходил на ночь к одному товарищу, шоферу такси, который жил на той же улице. Таким образом, если роды начнутся ночью, в их распоряжении будет машина…
Роз с начала марта жила в Париже и благодаря этому смогла пройти весь курс занятий у доктора Симонена. В последнее время ей стало трудно двигаться и она мечтала поскорее родить. Она мало выходила на улицу, стараясь как можно реже подниматься на шестой этаж, и целыми днями вязала, сидя в комнате мужа. Шарль забегал пообедать, снова уходил в парламент и большей частью возвращался домой к полуночи. Жили они скромно; Морен, как и все его коллеги-коммунисты, вносил депутатское жалованье на нужды партии и взамен получал заработную плату рабочего. Но у них было неисчислимое количество друзей, и они надарили им массу вещей: товарищи из профсоюза сложились и купили детскую коляску, бывшие партизаны преподнесли складную кроватку, женщины сшили приданое.
Супруги Фурнье, когда Шарль уезжал, сказали ему: «Не волнуйся, она будет не одна». Последнее время Роз плохо спала. Вчера вечером она довольно долго читала и только успела задремать, как начались первые схватки… Ирэн, проснувшись, увидела, что Роз уже одета и собирает чемоданчик.
— Плохо себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила Ирэн.
— Нет, наоборот, я, кажется, скоро рожу.
— Ты уверена?
— Совершенно.
Ирэн вскочила с постели и стала поспешно одеваться.
— Как тебе не стыдно! Надо было сказать, разбудить меня.
— Нечего торопиться. Схватки происходят каждые четверть часа.
— Я побегу за Луи. Хорошо, что мы все предусмотрели.
— Не спеши. Я еще помоюсь…
Когда Ирэн вернулась, Роз, лежа на кровати, проделывала дыхательные упражнения.
— Тебе плохо?
Роз ничего не ответила. Луи с шофером пришли вслед за Ирэн. Они остановились у дверей в полном недоумении, не зная, можно ли им войти.
— Чего вы смотрите? — сказала Роз, расхохотавшись. — Все в порядке. Теперь схватки через каждые десять минут.
— Ты хоть точно знаешь дорогу? — спросил Луи товарища.
— Не беспокойся, мигом домчу.
Они поспорили, кому нести чемоданчик, а Роз, опершись на руку Ирэн, прошептала ей на ухо:
— Отошли воды. Мне уже недолго ждать.
Она села рядом с шофером и сказала:
— Только не гоните, вы не имеете права рисковать.
Ирэн, сидя рядом с мужем, волновалась больше всех. Луи поднес ее руку к губам и поцеловал.
— Не грусти, ты тоже еще родишь.
По совершенно пустой улице они подъехали к кирпичному зданию клиники «Васильки». В окнах не было света, и казалось, что весь дом спит. Их попросили подняться в зал, и здесь их приняла молоденькая сестра в белом халате с припухшими от сна глазами. Все оказалось в порядке. Место за Роз было закреплено заранее, теперь надо только выяснить, не ложные ли у нее схватки. Медицинская сестра увела ее в соседний кабинет. Ирэн спросила:
— А нам что делать?
— Вы ее родные?
— Да.
— Подождите здесь на случаи, если ее придется отвезти обратно.
В маленькой комнатке, которую сестра, вводя Роз, назвала рабочей, на стены, покрытые светло-зеленой масляной краской, падал мягкий свет. Роз разделась, надела больничную рубашку и легла на кровать, вернее на высокий стол, на котором был жесткий матрасик, покрытый белоснежной простыней. Сестра положила под голову Роз подушку, обернула ей живот и ноги простыней и привела акушерку, пожилую женщину, которая Роз чем-то напоминала ее мать.
— Ну как, деточка, думаешь пора?
— По-моему, да…
— Когда начались схватки?
— Около часу ночи.
— С какими промежутками?
— Вначале каждые пятнадцать минут, в такси — каждые десять.
Акушерка внимательно прослушала сердцебиение ребенка, уточнила по некоторым датам сроки, расспросила о предписаниях врача, о последних явлениях и, спокойно подняв голову, сказала:
— Отлично, продолжайте.
— На какой я стадии?
— На «монете в двадцать су». Продвижение началось.
— А надолго еще?
— По-видимому, на несколько часов. Не волнуйтесь, все у вас протекает нормально. Вы не забыли, что нужно делать?
— Помню. Дышать… расслаблять мышцы…
— Правильно. Я время от времени буду вас навещать. Кроме вас, еще две поступили вечером. В случае чего зовите. Я буду в соседней палате.
Акушерка вышла, оставив дверь открытой.
— Можете уезжать, все в порядке, — сообщила сестра друзьям Роз.
— А как нам узнать? — спросил Луи.
— Телефон у вас есть?
— Нет.
— Тогда сами позвоните утром, часов в девять.
— Я-то буду на заводе, а жена позвонит.
Роз вышла попрощаться и скорчила недовольную гримасу — значит, ей ждать еще часов шесть-семь! Она поцеловала Ирэн и Луи и вернулась в комнатку, как раз когда у нее началась очередная схватка. Она чувствовала себя утомленной, но в то же время испытывала беспредельную радость. Если так будет продолжаться, ей бояться нечего… Сестра и акушерка часто заходили к ней.
— Как дела?
— Хорошо…
Вначале Роз попыталась читать, но поняла, что переоценила свои возможности. Более сильная схватка, чем предыдущие, заставила ее сжать зубы и вернула к действительности. После этого она целиком отдалась своей работе. Было жарко, очень жарко, Роз попросила воды.
— Пить не стоит, лучше сосите лимон или апельсин, — посоветовала сиделка.
К счастью, у Роз в чемоданчике были фрукты. Закинув руки за голову, раскинув ноги, она изо всех сил помогала процессу, который через несколько часов завершится рождением живого существа. Но сколько еще пройдет времени? Если бы сейчас ее держал за руку Шарль, она была бы самым счастливым человеком на свете… Роз отогнала от себя эту неосуществимую мечту и все мысли направила на ребенка. Мальчик будет или девочка? Роз больше хотелось мальчика, Шарлю — девочку. Но они уже договорились, что в общем им все равно. Мальчика они назовут Жан-Жаком, девочку — Роз-Мари. Она связала розовые, голубые и белые распашонки… Одним словом, цвет не имел никакого значения. На кого он будет похож? Как бы папа ему обрадовался! Ему или ей? В какой-то момент Роз чуть было не заснула…