Тишина вновь повисла на кухне. Она давила на художника.
– Мишель… – начала Марина. Она пару минут подумала и решила сказать на французском. Ей нужно практиковать язык, а не только воспринимать на слух. – Moi… Je suis inquiète… Quel chien tu es… Tu as écrit? Demande… Ne le cache pas… Je suis à toi… meilleur ami…[3]
– Хорошо, – обречённо вздохнул Мишель. – Когда я пошёл к Алексу, то у дверей подъезда встретил двух собак. Точнее, их хозяин открыл им дверь, чтобы они вышли на улицу. Одна собака была спокойной, а вторая стала на меня лаять и скалиться. Я думал, что она искусает. Хозяин же отказался помочь мне и отогнать своё животное.
– Ужас. Тебя точно не покусали? – обеспокоенно спросила Марина, соскакивая со своего места и принимаясь осматривать на наличие травм руки друга.
– Марина, прекрати! – завопил альбинос, вырывая свои руки. – Успокойся. Она меня не покусала, так что не паникуй. Единственное, что я получил, – это испуг. Из подъезда вышел мужчина с совсем маленьким ребёнком и прогнал собаку. А обратно до остановки её уже нигде не было видно поблизости. К тому же меня проводил Алекс до остановки.
– Не пугай меня больше так, – проговорила сероглазая, несильно стукнув друга по лбу и вздохнув с облегчением. – Будь в следующий раз аккуратней. Мало ли какие ситуации будут. Вдруг случится похожая.
– Поэтому я редко где-то бываю без тебя, – подколол её альбинос.
– Вот же хитрюга и подлиза, – Марина только усмехнулась, покачав головой.
Перекусив, Мишель помог подруге убрать посуду. Закончив с уборкой, они вернулись в комнату. Мишель принёс свой рюкзак. Марина достала свои учебники и тетради. Ребята сели на диван. Альбинос достал сок и отложил его в сторону, доставая своё. Друзья вместе стали делать домашнее задание. Они часто отвлекались на морской бой и на сражения на ручках.
Час пролетел незаметно. Художнику пора было уходить к себе домой. Он сгрёб в сумку все школьные принадлежности. Альбинос обулся. Марина обняла друга на прощание.
– Увидимся завтра, – проговорила она.
– Обязательно. По-другому и быть не может, – ответил тот, кивая. – Куда мы денемся?
Марина усмехнулась. Мишель вышел из квартиры, из дома. Ждать трамвая он не стал, быстрее будет сесть на автобус. Он почувствовал объятие холодного ветерка. По асфальту и траве прыгали воробьи в поисках крошек. Улыбка, словно лучик солнца, играла на лице альбиноса. День выдался насыщенным. Было много весёлого и хорошего, было и что-то неприятное, скучное и выматывающие. Мишель поднял голову вверх. По небу лениво плыли облака, закрывая солнце.
«Оно, наверное, тоже устало», – пронеслось в его голове. До остановки совсем ничего. Завернуть за угол и пройти прямо до неё. В кармане завибрировал телефон. Альбинос подумал, что это мама, и, не задумываясь, ответил, не посмотрев на номер. Номер был незнакомый, а вот голос на противоположном конце показался смутно знакомым. Сердце невольно замерло. Это был голос дедушки Марины.
– Здравствуйте. Евгений Олегович, это вы? – всё же подал голос Мишель, остановившись. – Что-то случилось? Почему вы позвонили мне, а не Марине? Вы ошиблись номером?
– Привет, Миша. Да, это я, – ответил пожилой мужчина. – Нет, я не ошибся. Ты сейчас можешь говорить?
«Евгений Олегович сократил моё имя до Миши? Случилось что-то серьёзное», – эхом отозвалось в голове юноши. Ноги подкашивались. Сердцебиение ускорилось, а дыхание, наоборот, замерло. Альбинос присел на бордюр, оперевшись спиной о мусорный контейнер. Ноги как можно ближе к этому бетонному ограничителю проезжей части и к тротуару, чтобы машина не переехала выставленные конечности. Брюки и рубашка испачкаются, но это пустяк, который останется незамеченным.
– Да… Да, я могу… разговаривать… – с трудом выдавил из себя Мишель. – Так что вы хотели мне рассказать? С вами все хорошо?
– Со мной все хорошо. Не переживай, – проговорил Евгений Олегович. – Миша, ты лучший друг Марины. Я знаю, что она с тобой не делится личным, чтобы не волновать тебя…
– О чём вы говорите? Я ничего не понимаю, – дрожащим голосом проговорил альбинос. – Это как-то связано с Мариной?
– Не совсем.
Пауза. Пожилой мужчина шмыгает носом.
– Её матери стало намного лучше, но… за ней ещё нужен присмотр… Миша, я завтра забираю внучку, и мы уезжаем к её родителям. Она тебе сама не сказала об этом. Но если ты останешься в неведении, то будешь переживать за неё.
– Оу… Вот как. Я рад, что её мама пошла на поправку, – сдавленно произнёс Мишель. По щеке бежит слезинка. – Марина уже знает?
– Да, я ей уже передал, – проговорил Евгений Олегович. – Завтра вы ещё успеете попрощаться, после школы… И прости, что побеспокоил тебя. До свидания.
– Ничего страшного… Спасибо, что поделились этим. Марина действительно не смогла бы рассказать мне об отъезде, – заверил того художник. – До свидания.
Настроение моментально испортилось. По мокрой дорожке от слезы побежали другие. Улыбка стала натянутой. Её тяжело удержать, ровно так же, как и сдержать всхлипы и слёзы. В груди ныло и давило. Хотелось высказаться, но некому. Через силу Мишель заставил себя встать на ноги. Они дрожали. Он их практически не чувствовал. На автопилоте юноша добрался до остановки. Сел в автобус.
Марина завернулась в одеяло. Она прижала к себе подушку, зарывшись в неё лицом и пуская слёзы. Девушка была рада, что маме стало лучше, но ей не хотелось бросать друзей. «Это день настал слишком быстро. Я думала, что уеду после девятого или после одиннадцатого, – пронеслось в её голове. – Мишель… Алекс… Как я могу их оставить? Мишель же без меня ничего не сможет. Его же вновь будут все задирать. Он же не сможет постоять за себя. А Алекс… Я ему так и не успела признаться, а сейчас и вообще нет смысла это делать. Похоже, не судьба». Она сильнее уткнулась в подушку, погружаясь в воспоминания.
Первые дни второй четверти первого класса. Все только вышли с каникул. Первым уроком был классный час. Многие с большой неохотой пришли сегодня в школу. Марина сидела за первой партой, напротив стола преподавателя, и болтала ногами. Она рисовала на листе бумаги фигуры через трафарет. Чёлка лезла в глаза. Девочка нагнулась к своей сумке и достала из неё заколку. Она заколола мешающие волосы и продолжила рисовать. Прозвенел звонок. В классе все затихли в ожидании преподавателя. Через несколько минут зашёл пожилой лысеющий и пузатый мужчина, их классный руководитель. Он окинул взглядом всех учеников.
– Проходи, не стесняйся, – проговорил преподаватель, посмотрев в сторону двери, за которой, скорее всего, кто-то стоял. – Проходи, смелее. Классный час уже начался. Нам надо начинать.
Марина подняла голову, с неким непониманием смотря то на мужчину, то на дверь. Ей стало любопытно, кто это там боится к ним зайти. Марина сдвинулась на соседний стул, чтобы лучше видеть. Девочка сидела одна. Она стала вглядываться в дверной проём. Но первоклассница никого не смогла увидеть, как бы ни старалась. Преподаватель покачал головой, подходя к дверям класса и заводя в него за руку миниатюрного миленького ангелочка. Марина с восхищением смотрела на это создание. Её глаза заблестели. Она никогда не видела никого с такой красивой, в какой-то степени сказочной внешностью. «Эта девочка… Какая она красивая! – единственная мысль в голове Марины. На лице невольно появился еле заметный румянец. – Интересно, я смогу с ней подружиться? Нет. Я обязательно подружусь с ней».
– Класс, знакомьтесь, это Мишель Сейлан. Он новенький и сегодняшнего дня будет учиться вместе с вами. Не обижайте его. И я надеюсь, вы с ним подружитесь, – проговорил пожилой мужчина, окидывая взглядом кабинет ещё раз в поисках свободной парты, после чего обратился к самому новенькому: – Мишель, садись за первую парту, рядом с Мариной.
Альбинос неуверенно кивнул, садясь на указанное место. Марина удивилась. Она вернулась на своё место, смотря на нового одноклассника удивлённым взглядом. «Что? Это правда мальчик? Такого не может быть. Такая невинная ангельская внешность – и у мальчика? – пронеслось в её голове. Ей не верилось, что новый сосед с ангельской внешностью не девочка. Она вглядывалась в белое, фарфоровое лицо нового соседа по парте. Большие голубые глаза напоминали ей небо в солнечную погоду. Густой пушистый веер белых ресниц было довольно трудно разглядеть. Веснушки, усеивающие лицо альбиноса, придавали глазам выразительности. – Я всё равно с ним подружусь».
Преподаватель одобряюще кивнул, когда новичок уселся, и начал вести классный час, посвящённый юбилею русского писателя. Марина слушала вполуха, в то время как Мишель, наоборот, был поглощён рассказом классного руководителя. Девушка несильно пихнула его в бок, привлекая к себе внимание. Альбинос беззвучно охнул от неожиданности. Он с непониманием посмотрел на свою соседку по парте.
– Привет, – еле слышно проговорила Марина, первой начиная диалог. – У тебя довольно необычные внешность и имя. Я раньше никогда не видел людей, похожих на снежинки. Это просто поразительно. Ты как персонаж из мультфильмов про принцесс.
– Спасибо, – так же шёпотом неуверенно ответил Мишель, не понимая, стоит ли принимать эти слова за комплименты. Розовый румянец, вызванный смущением, смотрелся лучами солнца на снегу. – Марина, правильно? У тебя тоже интересное имя – морское.
– Есть такое, – неловко почесала затылок девочка. – Но разве это не придаёт индивидуальности?
– Да, думаю, ты права, – задумчиво произнёс новенький.
С того дня ребята и сдружились. Они были не разлей вода, проводили много времени вместе. Их редко видели по отдельности. Обладательница каштановых волос часто просила альбиноса что-то нарисовать. Её впечатлял талант друга. Альбиноса же она водила по разным паркам и скверам, где они кормили белок или уток. Девочке хотелось позвать друга полазить по крышам гаражей, но каждый раз она отказывалась от этой затеи, боясь, что тот может ушибиться.