Не спеша Мишель перешёл дорогу. В его голове по-прежнему был туман. Домой идти не хотелось. Женщина сразу поймёт, что с её сыном что-то не так. Рассказывать, что произошло, не хотелось. Идти было некуда. Стоя на остановке, альбинос нащупал в кармане листок. Тот самый, который Марина вчера незаметно сунула в карман друга. Мишель пустым взглядом прошёлся по написанному. «Хоки. Кто это? – немного задумался он, что-то или кого-то вспоминая. – А, тот официант. Но откуда у меня его номер? Зачем он мне? Выброшу, пожалуй». Юноша подошёл к мусорке, но в этот момент приехал автобус. Мишель забрался в транспорт, так и не выбросив листок.
Руки сами собой достали телефон и стали набирать номер официанта. Гудки эхом бьют по ушам. Альбиносу не пришлось ждать ответа, с противоположного конца раздался усталый голос:
– Алло? Кто это?
Мишель молчал. Ему всегда было трудно общаться, заводить друзей, поэтому сейчас он, нервничая, кусал губы, смотря перед собой. Глаза на мокром месте. Собеседник забеспокоился, услышав в телефоне чьи-то всхлипы. Тот хотел отключиться, но теперь не мог это сделать, посчитав, что человеку, возможно, нужна помощь.
– Успокойтесь. Сделайте глубокий вдох и выдох. Дайте мне знать, когда успокоитесь и сможете говорить.
Мишель продолжал кусать губы. На языке почувствовался металлический привкус. Он содрал кожицу с губ. На них появились капельки крови. Глаза заметались по автобусу. Альбинос решил послушаться официанта. Он сделал глубокий вздох до боли в ребрах и шумно выдохнул. Такую процедуру он проделал ещё несколько раз.
– Извините, что заставил ждать, – еле слышно подал голос юноша. – Эм… можно уточнить, кто сейчас со мной разговаривает? Это Хоки?
– А? Извините, но я не могу этого сказать, – ответил собеседник.
– Я всё понимаю. Вы, наверное, думаете, что это мошенники, – нервно засмеялся Мишель. Он не знает, как себя следует вести в данной ситуации. – Я Мишель. Вы меня не помните. Мы разговаривали в кафе вчера. Я нашёл в кармане листок с вашим номером. Вы, скорее всего, дали его мне.
– Мишель? А, тот художник, который оставил вчера свой альбом, – вспомнил официант.
– Да… Это я тот растяпа-художник, – ещё один нервный смешок со стороны альбиноса. – Я, наверное, вам сильно мешаю. Зря я вам позвонил. До свидания.
– Стой! – крикнул в телефон Хоки. – Постой, не отключайся… Что-то случилось? Почему ты плакал?
– Не важно. Я не хочу это обсуждать. Слишком тяжёлая тема, – уходит от разговора Мишель, вновь шмыгнув носом, – мне сейчас очень тяжело. Хочется высказаться, но не могу.
Собеседник задумался. Теперь настал черёд нервничать альбиноса. Он не понимал, почему официант хочет продолжать разговор. «Ничего не понимаю. Может, стоит отключиться, раз молчит. Его не должно это касаться, – пронеслось в голове юноши. Он сомневался. Палец то нависал над кнопкой для завершения вызова, то телефон вновь находился у уха. – Зачем я вообще его набрал? Как же неловко перед человеком! Хорошо, что он не видит меня сейчас». Автобус остановился. Взгляд голубых глаз переместился к окну. Зрачки расширились. На остановке стоял Хоки.
– Вы здесь? – нерешительно всё же подал голос Мишель. – Мне лучше отключиться. Ещё раз простите, что побеспокоил вас.
– Подожди ещё пару минут. Я сяду в автобус, и мы продолжим, – проговорил тот, забираясь внутрь транспорта.
У альбиноса отвисла челюсть. Он сжался на своём месте. Телефон выпал из рук. Юноша тут же его поднял, случайно задев пальцем кнопку завершения звонка. Хоки его не заметил. Он сильно удивился, услышав гудок, обозначающий, что собеседник отключился. Парень встал у окна, где обычно ставят коляски или самокаты, и сам стал набирать номер нового знакомого. Мишель запаниковал. Телефон вибрировал в руках. Отвечать было страшно. Хоки нахмурился, когда не получил ответа. Он повторно набрал номер. «Настырный. Зачем ему я?» – запаниковал альбинос, отвечая.
– Мишель? Вы здесь? – спросил парень, когда гудки прекратились.
– Да. Вы что-то хотели? – как можно твёрже проговорил он. – Я удивлён, что вы хотите до сих пор продолжать эту случайность.
– Ты считаешь, что это случайность, а вот я так не думаю, – проговорил официант. – К тому же тебе плохо. Я хочу помочь.
– Оу… Ну, как бы сказать… Я даже не знаю, что на это ответить, – замялся Мишель, почесав затылок. – Но зачем вам это? В чём выгода для вас?
– Мишель, ты очень хороший человек, – проговорил собеседник, поправляя пучок на голове, – ты прекрасный художник. Интересный собеседник. Я никогда не встречал настолько доброго человека. И… Мне бы хотелось самому пообщаться с тобой побольше и стать твоим другом.
Телефон вновь выпал из рук альбиноса. Хоки обратил внимание на шум. Теперь он заметил Мишеля. Парень завершил звонок.
Альбинос удивился, что тот отключился, но пожал плечами и посмотрел в окно. «Может, ему надоело или позвонил кто-то ещё, – мысленно подметил юноша. – Хоть бы он меня не заметил». Чужая рука оказалась на его плече. Мишель вздрогнул. Он обернулся назад. Голубые глаза встретились с необычным цветом.
– Ой, какая встреча! – проговорил художник, делая вид, что не видел, как тот зашёл в автобус. – Не ожидал, что произойдёт такое совпадение.
– Да, я сам удивлён не меньше, – проговорил Хоки, пересаживаясь рядом с собеседником, – и извини, если напугал тебя.
– Да нет. Что вы! Не нужно извиняться. Я, конечно, не ожидал этой встречи, но вы меня вовсе не напугали, – отмахнулся Мишель.
Хоки несколько остановок пытался разговорить альбиноса. Мишель же давал только односложные ответы. Ему не было некомфортно, неприятно. Официант это чувствовал, но не знал, как поднять настроение своему собеседнику.
– Давайте посидим пару минут в тишине, – предложил ему Мишель.
Он протянул тому наушник. Парень вопросительно изогнул бровь, но протянутый предмет всё же принял. Альбинос включил классику – «Весенний вальс». Оставшуюся дорогу собеседники просидели в тишине, слушая музыку. «Странно. Сейчас мне так спокойно просто сидеть и слушать музыку. Я с ним толком не знаком, но в его компании так же хорошо, как с Мариной, – пронеслось в голове юноши. – Но так, наверное, быть не должно. Что бы сказала мама, увидев это? Наверное, что я общаюсь непонятно с кем. Она Марину не жалует, а тут незнакомый человек. Что за день сегодня такой? Приду домой и закроюсь в комнате. Мне на сегодня достаточно новостей и неожиданных встреч». Хоки поправил шапку нового знакомого. Мишель дёрнулся, словно его ошпарили чем-то горячим. Наушник выпал из уха. «Что это было?» – мысленно спросил он, но вслух попросил:
– Не делайте так больше… Без разрешения…
– Ой, извини, – неловко почесал затылок официант, – я просто хотел поправить, у тебя шапка съехала набок.
Мишель чувствовал себя скованно, он не мог свободно общаться с едва знакомым человеком. Когда они с Мариной друг над другом шутили, то всё было иначе. А сейчас внутри росла тревога. «Что за день-то сегодня такой? Теперь ещё разволновался».
– Всё хорошо? – спросил Хоки. В его голосе чувствовалось беспокойство. – Тебе некомфортно рядом со мной? Не стесняйся говорить. А то я тут настаиваю на общении, не спросив твоего мнения.
– Нет, это вообще не так, – замотал головой Мишель, поднимая наушник, – мне непривычно просто. Мы с вами видимся второй раз. Вы с таким энтузиазмом пытались вывести меня на разговор и узнать о причине моих слёз. А теперь ещё и шапку мне поправляете. Я не маленький и не беспомощный. Как-то это неправильно.
– Не извиняйся. Я всё понимаю, – неловко проговорил Хоки. – Как раз моя остановка. Было приятно поговорить. Может, ещё как-нибудь встретимся.
Он вернул альбиносу наушник и, встав со своего места, подошёл к двери. Юноша убрал наушники и телефон в карман и тоже встал у двери. Парень краем глаза заметил его, поняв, что им, возможно, будет по пути. Автобус остановился, и знакомые вышли из него.
Ветерка уже не было. На улице было ужасно жарко. «Надо было взять с собой воду», – пронеслось в голове художника. Руками делая козырёк от солнца, он тяжело вздохнул и направился в сторону дома. Хоки шёл рядом. Им было действительно в одну сторону.
– Не хочешь у речки посидеть? У воды сейчас так хорошо, прохладно, – предложил парень.
– В следующий раз, – проговорил Мишель. – Меня мама домой ждёт.
Хоки понимающе кивнул. Он хотел было уже попрощаться с ним, как им навстречу вышла мама альбиноса. Женщина посмотрела на своего сына, а после перевела взгляд на его компаньона.
– Здравствуйте, Ульяна Григорьевна, – поздоровался обладатель необычных глаз.
– Здравствуй. Давно тебя не видела здесь, Хоки. Вы же переехали? – поинтересовалась она. – И вижу, что ты подружился с моим сыном.
– Ну, да… – проговорил Хоки, растягивая слова. – Я, пожалуй, пойду. Может, ещё встретимся.
Он поспешил уйти. Мишель хлопал глазами, смотря ему вслед. «Он так быстро убежал. Надеюсь, с ним всё хорошо», – пронеслось в его голове. Он не удивился, что мама знала Хоки, так как она многим давала уроки по французскому языку.
– Милый, я ненадолго. Мне надо съездить в книжный магазин, забрать заказ, – проговорила женщина. – Ключи у тебя есть. В холодильнике стоит суп, погреешь.
«Опять суп? – спросил альбинос мысленно, еле заметно поморщившись. – Недавно вроде был. Надеюсь, суп не гороховый». Вслух он не мог высказать маме, что это блюдо ему нравилось куда меньше, чем любое другое. Мишель только кивнул и направился в сторону дома.
«Интересно, Мишель уже добрался до дома? – подумала Марина, сидя у окна и попивая сок. – Может, написать ему и рассказать о том, что я завтра уезжаю? Нет… А может, всё же да? Он будет сильно переживать. Надо придумать ему какую-то отговорку, почему мы больше не увидимся». Она взяла телефон и открыла электронный дневник. Завтра им надо было ко второму уроку. Девушка задумалась. Палец метался то возле иконки с приложением для просмотров видео, то возле социальной сети. Марина тяжело вздохнула. Её разрывало от желания смолчать и от необходимости рассказать абсолютно всё. Это был тяжёлый выбор. Тяжёлая ситуация. Она решила написать другу: