– Терри!
– Да?
– Я отдала записку портье. Мистер Карпентер получит ее после ланча. Он играет в гольф. – Она заглянула в дверь. – Что ты делаешь?
– Складываю вещи.
– Вещи?
– Мы улетаем следующим рейсом. Я, во всяком случае. j Кейт засопела.
– И я, конечно! С большим удовольствием. Хватит с меня этой Европы. А вот ты… Не слишком ли ты спешишь?
– Спешу, это да, – отвечала Терри.
– Как же мистер Карпентер? – спросила Кейт.
– А что с ним?
– Он не удивится?
– Нет, я ему написала.
– Еще одну записку?
– Да. Пойду мимо портье, оставлю. Кейт фыркнула.
– Ты прямо министерство иностранных дел! Только и шлешь ноты. А что там сказано?
– Что я за него не выйду. Подумала, знаешь, и решила – нет, не могу.
Кейт и засопела, и фыркнула. Ее особенно раздражали люди, которые вечно передумывают. Кто-кто, а она решений не меняла.
– Ну, что это! – сказала она. – Вчера ты отвергла предложение. Потом написала, что принимаешь. Теперь пишешь, что нет. Честное слово, мне его жалко. Он совсем запутается.
Запутался и Честер Тодд. Примерно в час он сидел у казино, хрупкий, слабый. Ему всегда было плохо после кутежей, а тут он кутил два вечера, позавчера – с одними американцами. Теперь он удивлялся, с какой стати пригласил позавтракать тетку, тогда как надо было предаться одиночеству и покою.
Миссис Пеглер тоже не сверкала. Она только что беседовала по телефону с Бюиссонадом (вчера он скрывался из-за глаза) и узнала о провале. Мало того, он был с ней довольно груб.
Тем самым беседа шла вяло. После затянувшегося молчания Честер воскликнул:
– Вот это да! – И схватился за голову, чтобы не лопнула. – Какая девица!
Речь шла о Терри. Чтобы зарезервировать авиабилет, надо, если ты в Ровиле, пойти в офис, а чтобы в него пойти – пересечь террасу. Следуя за взглядом племянника, миссис Пеглер всмотрелась в предмет его интереса.
– Если, – заметила она, – тебе нравятся конфетные барышни…
– Ну, ты скажешь! – возмутился Честер. – Конфетная, ха-ха! Красота в чистом виде. Кто ж это такая? Вроде бы ее видел…
– Некая мисс Трент, – отвечала тетя.
– Ты с ней знакома?
– Немного. Фредерик ее видел в Сэн-Роке.
– Я тоже видел в Сэн-Роке девицу по фамилии Трент. Как-то мы ужинали с ней, Джейн и Фредди. Наверное, родственница.
– По-моему, у этой родственников нет. Только сестра в Америке.
– Странно. Я ее, несомненно, видел. Где же?
– Неужели это важно?
– Да нет… – вяло согласился племянник, и беседа угасла. Миссис Пеглер враждебно размышляла о месье Бюиссонаде, Честер Тодд думал о том, как вынесет этот мерзкий ланч. Увидев через несколько минут свою сестру Мэвис в сопровождении Фредди, он испытал чувства, которые испытывают после кораблекрушения, заметив парус. Фредди он вообще любил, но сейчас ему особенно радовался и приветствовал с таким восторгом, что измученная голова чуть не отлетела.
– Мяч! – возликовал он.
– Хо-хо! – откликнулся Фредди.
– Как сыграл?
– Лихо.
– Я захватил твою почту.
– Молодец.
– Так и знал, что тебя увижу. Закусим, а?
– Мы с Мэвис собирались пойти в «Мирамар».
– Чушь какая! – твердо сказал Честер, готовый втащить Друга в ресторан, только бы не завтракать с тетей. – «Мирамар», скажешь тоже! Здесь и сейчас.
– Ну, если ты хочешь, – согласился добрый Фредди. – Вы не против, дорогая?
– Конечно, нет! – отвечала привыкшая к немногословию Мэвис.
Однако за столом Честер порядком разочаровался. Он полагал, что Фредди заметно оживит общество хотя бы рассказами о гольфе; но тот почему-то молчал, возлагая бремя беседы на несчастного друга, которому хотелось откинуться в кресле и размышлять.
Вдруг все изменилось. Миссис Пеглер, вернувшись к жизни, осудила суету и гонку. Возьмем, к примеру, ее доброго приятеля, сэра Перси Бента. Уж как она его уговаривала провести здесь остаток отпуска – но нет, куда-то едет на машине. Хочет, видите ли, посмотреть страну!
Тут Фредди, отрешенно крошивший хлеб, внезапно встрепенулся:
– Уехал он?
– Да. Вчера, после завтрака.
– А… – Фредди закашлялся, словно что-то попало ему в горло. – Он ничего не говорил?
– В каком смысле?
– Ну, про меня?
– С чего ему о тебе говорить?
– Да так, случайно.
– Он тут провел один день и тебя не видел. Странно, что ты им интересуешься.
– Кто ж его не знает! – вскричал Фредди и, заметно изменившись, стал подробно и красочно описывать свою игру.
Уже подали кофе, и Честер, понимая, что хозяин не вправе оставлять гостей, все-таки решился встать и уйти, очень уж эти гости разгулялись. Предлог у него был такой: надо купить «Нью-Йорк Геролд Трибьюн», парижский выпуск, что там пишут про концерт.
Не успел он скрыться, Фредди снова закашлялся.
– Э-э, миссис Пеглер, – проговорил он, бросая отчаянный взгляд на Мэвис, но та осталась верна своим траппистским навыкам.
– Э-э, миссис Пеглер, – продолжал Фредди, – не уделите ли минутку?
– Да, Фредерик?
Отхлебнув бренди, страдалец собрался с мыслями.
– Вы, часом, не знаете пятнадцатую лунку?
– Я не играю в гольф.
– Да? Ну, такая лунка, очень обманчивая. Ведешь прямо – ничего, а скользнешь – все, конец, скатится вправо, там всякие заросли. Ну, я провел чин-чином, а Мэвис угодила в эти заросли. Стали мы искать ее шар, сами понимаете, то-се, беседуем, и я… Под сосной, верно?
– Да, Фредди, – признала Мэвис.
– Значит, под сосной, – тут Фредди покраснел, – я сделал предложение. Ну, Мэвис, то-се… в общем, согласилась.
Он помолчал, и не без значения. Робкий по природе, он не был уверен, что миссис Пеглер хочет для племянницы жениха, который, конечно, не последний человек в футболе, но в сборную не вошел. Однако, к его удивлению и радости, она не наставила на него лорнет, а расплылась в улыбках.
– Надеюсь, вы не огорчены? – предположил он.
– Ну, что вы!
Он все же решил напомнить о хорошей стороне дела.
– Вот, вы теряете племянницу, но получаете племянника.
– И точно такого, как хотела!
– Нет, правда?
– Еще бы!
– Это хорошо. Что там, это очень хорошо. Это просто замечательно. А то я боялся, при таком дяде Мэвис себя продешевила. Я ведь кто?
– Вы прекрасный человек, дорогой Фредди! Мэвис будет с вами очень и очень счастлива.
– Да, тетя, – согласилась Мэвис.
Миссис Пеглер поцеловала Фредди, который испугался, конечно, но сохранил похвальную стойкость.
– Я так на это надеялась! – пояснила она. – Сегодня – счастливый день. Пойду-ка брошу кости. Вы не обидитесь, что я вас оставляю?
– Нет, тетя, – сказала Мэвис.
– Нет, что вы! – вскричал Фредди с неподдельной радостью. – Идите, обдерите этих лягушек.
Чтобы ободрать лягушек, надо запастись припасами. Миссис Пеглер пошла в caisse [76] и поменяла чек на 500 000 франков. Засовывая деньги в сумку, она заметила у самого локтя своего племянника.
– Честер, – сообщила она, – какая новость! Мэвис выходит замуж.
– Правда? – откликнулся Честер. – Какое совпадение! И Фредди тоже.
– Ну, конечно.
Честер рассердился. У него еще болела голова.
– Почему «конечно»? Нет, почему «конечно»? Совпадение. А кто этот субъект?
Миссис Пеглер решила, что он шутит, и натужно улыбнулась, ибо, как и мудрецы, считала: «Смейся слабым шуткам, хорошие и сами управятся».
– Какой ты глупый, Честер! – сказала она. – Фредерик, кто ж еще.
Честер покачал головой, что было глупо, она едва не раскололась.
– Прости, – возразил он, когда стало полегче, – но и ты не так уж умна. Фредди женится на мисс Трент, которую мы видели на терРасс. Вот, в газете. – Он тыкнул пальцем в первую страницу. – Посмотри сама.
Глава IX
Некоторые удары, подобно каталепсии, лишают человека возможности говорить и двигаться. Когда племянник удалился в той мечтательной манере, которая свойственна молодым людям с перепоя, тетя, словно Лотова жена [77], пребывала в виде соли. Потом, нервно отряхнувшись, пошла объясняться с Фредди.
По дороге она встретила Мэвис. Сияющая жертва, не ведающая о своем горе, исторгла бы из нее жалость, если бы это было возможно, а так, она попыхтела.
– Где Фредерик? – глухо спросила она. – В ресторане?
– Нет, тетя, – отвечала Мэвис и с непривычной пространностью объяснила, что идет на минутку в отель, а жених ее сидит в баре, просматривает письма.
Он их как раз просмотрел, когда миссис Пеглер застала его над первой запиской Терри. Горестно распластавшись в кресле, он смотрел вдаль невидящим взором. Миссис Пеглер присела рядом, но он едва видел ее сквозь туман.
– Вот что, Фредерик, – сказала она, прожигая его взглядом. – Что это значит? Не откажитесь от объяснений.
Немного очухавшись, он понял, что и ему очень нужно объяснить все как есть понимающему человеку. Как бывает всегда в таких случаях, трудно было одно – с чего начать.
– Это про Терри Трент? – проверил он.
– Вот именно.
– Она хочет за меня выйти.
– Так я и думала.
– А я – нет. Прямо удивляюсь. В первый раз она отказала. Миссис Пеглер подавила желание избить его сумкой до консистенции желе и поставила сумку в угол, от греха подальше.
– Значит, вы делали ей предложение?
– Конечно.
– Вы предлагаете руку всем подряд?
– Ой господи, нет! Тут особый случай. Понимаете…
– Нет, не понимаю.
– Дело было так…
Не все одарены красноречием, тем более – Фредерик. Рассказ его был темен и запутан, так что миссис Пеглер не разобралась в том, что Келли, Дубински, Уикс, Уимз и Бэссинджер назвали бы minutiae [78].
– Ничего не поняла!