— Я к господину Боброву.
— К которому? — подозрительно прищурился охранник.
— К Константину Боброву. Отчества у них, насколько мне известно, одинаковые.
— А-а… — Охранник изучающе посмотрел на девушку. — Вам назначено?
— Разумеется. Мне всегда назначено. — Валя поджала губы: ни дать ни взять важная персона, начавшая терять терпение.
— А вы, простите, кто?
— Алла Валерьевна Ястребова, адвокат.
Финт был рискованным, но эффектным. Елена Валерьевна Ястребова — та самая адвокатесса, которая защищала Валю семь лет назад. Вряд ли она, специалист по уголовным делам, работает в торговой фирме бывшего мужа. Но даже если и работает, то Валя ведь представилась Аллой, а не Еленой. Никакого обмана, если не считать, что она не была ни Аллой, ни вообще Ястребовой, ни адвокатом. Да и не похожа она на адвоката, и одета не так. Однако Валя рассудила, что демократичный полухипповый стиль лучше, чем дешевый костюмчик из комиссионки, а дорого одеться Вале было не на что. Пока не на что.
Охранник тяжело вздохнул, извинившись, попросил подождать минуту и, отвернувшись, забубнил что-то в трубку радиотелефона. Валя не знала, что Елена Валерьевна давно уже носит фамилию Боброва, но, к счастью, охранник этого не знал тем более.
Валю не особенно волновал данный этап ее плана. Имя адвокатессы должно было обеспечить ей встречу с Бобровым. Даже если Ястребова не работает здесь, Константин не мог не помнить фамилию человека, оказавшего ему подобную услугу, пусть даже столько лет назад. Валя волновалась бы значительно больше, знай она о том, что маленькая коробочка под потолком здания — глазок камеры, позволяющей видеть происходящее в вестибюле прямо из кабинета самого босса.
Пока бдительный охранник уточнял что-то, Валя обернулась. Сквозь стеклянные двери за потоком идущих людей и мелькающими автомобилями ей удалось на долю секунды разглядеть знакомый силуэт: Ольга ждала ее на противоположной стороне улицы. Помочь она в любом случае не могла ничем, но морально поддержать — сколько угодно.
Охранник водрузил трубку обратно на ремень и провозгласил:
— Сейчас вас встретят.
Прошло чуть больше минуты, и из лифта вышел молодой крепкий парень в недорогом, но хорошо сидящем костюме. Стрельнув глазами по сторонам, парень уверенно подошел к Вале.
— Алла Валерьевна?
— Да, — ответила Валя и мысленно дала себе подзатыльник: ответ прозвучал не слишком уверенно.
— Я провожу вас. — Парень сделал приглашающий жест, предлагая Вале пройти первой. Глаза его буквально ощупывали посетительницу с ног до головы. Однако Вале не особенно льстило подобное внимание, она понимала, что он проверяет, не оттопыривается ли у нее карман, не сборит ли одежда. Так, значит, теперь обыскивают непрошеных гостей. Ладно, будь по-вашему. Жаль, что ее обман, кажется, уже раскрыли, но главное ведь — добраться до Константина.
Они поднялись на второй этаж. Валя подивилась тому, что на второй этаж нужно подниматься на лифте. Наверное, это новое правило этикета. Надо будет запомнить.
Коридор привел их в приемную с двумя обшитыми дорогой кожей дверями. Вывесок на дверях не было.
Валин провожатый довольно бесцеремонно, как ей показалось, открыл одну дверь и, даже не заглянув в кабинет, кивнул:
— Проходите, пожалуйста.
Валя вошла. Стильный интерьер не восхитил, а скорее разочаровал ее. Помпезность апартаментов больших начальников конца восьмидесятых сформировала у нее иное представление о том, каким должен быть кабинет большого босса. Впрочем, кабинет Валю не очень интересовал. Ей нужен был сам босс. И она увидела его, сразу узнав.
Константин сидел во главе длинного стола, в массивном кресле, между огромным, размером с хороший телевизор, монитором компьютера и непонятной конструкцией, напоминающей катафалк. Костя мало изменился. Располнел немного. Однако из шустрого сутуловатого паренька в потертой кожанке он превратился в человека солидного и степенного. Костюм, галстук, даже манера сидеть — все это было для Вали внове.
Увидев бывшую жену, Бобров не встал, даже не шелохнулся.
Дверь за Валей неслышно закрылась.
— Уже? — спокойно спросил Константин.
До Вали не сразу дошел смысл вопроса.
— Уже, — кивнула она, сообразив, о чем речь. — В мае.
Бобров продолжал сидеть неподвижно, глядя на бывшую супругу скорее с досадой, а вовсе не со страхом. Это не входило в Валины планы. Константин чувствовал себя спокойно, а вот боевой настрой Вали становился все менее боевым. Нет, она не собиралась отступать, но уверенность в быстрой победе таяла.
— Мои поздравления, — произнес Константин.
— Спасибо. — Валя почувствовала, что, если разговор будет продолжаться в том же духе еще хотя бы пару минут, она из грозного кредитора превратится в жалкую попрошайку. — А я смотрю, ты неплохо живешь. — Она сделала шаг вперед и тут заметила, что рука хозяина кабинета шевельнулась. Не суть важно, к чему он дернулся — к пистолету ли, к кнопке звонка. Главное, что нервы у Бобра были натянуты. Значит, не такой уж он непробиваемый, этот бывший мальчик Костя.
Открытие настолько обрадовало Валю, что она не смогла сдержать улыбки.
— Да ты не дергайся, Костик, — сказала она, сделав еще шаг и усевшись на один из стульев, стоявших возле стола. — Я не собираюсь бросаться на тебя и душить голыми руками.
— Не сомневаюсь, что у тебя хватит ума этого не делать, — по-прежнему невозмутимо ответил Константин.
— Ну и прекрасно. — Валя закинула ногу на ногу.
— Итак? — Хозяин кабинета наклонился вперед, этим движением демонстрируя готовность узнать о цели визита.
— Итак, — жестко ответила Валя, — ты неплохо нажился на чужой беде.
— Не буду спорить. И что из этого следует?
— Для начала я хочу напомнить тебе, чья это была беда…
— Я помню. И не собираюсь отрицать… м-м… степень своего участия…
— Степень участия? — Валя вспыхнула. — Ты засадил меня…
— Стоп! — Бобров судейским жестом вскинул руки. — Вот этого уже не нужно. Тебя никто не засаживал. Я сделал все…
— Не морочь мне голову! Откуда же в нашем доме взялась та травка? — Валя с трудом сдерживала себя. — Сначала ты отправил меня в психушку, а потом…
— С чего ты решила, что это я? — вполне искренне удивился Костя. — Мне было бы куда проще… Словом, я пытался сделать все, что мог. Нанял адвоката, поднял связи. Да, пришлось положить тебя в клинику. Для твоей же пользы, заметь!
— Для моей же пользы? — Валя сжала в кулак лежавшую на столе руку и заметила, что жест не остался без внимания собеседника. — А фирму ты забрал тоже для моей пользы?
— Ну, не забери я фирму, ее растащили бы и разворовали по частям. Верно ведь?
— Так ты, значит, спас ее от разорения?
— В общем, да. Но, — Бобров снова сделал арбитрский жест, — это все разговоры в пользу бедных. Давай лучше опустимся на землю. Чего ты хочешь?
— Мне нужны деньги. — Валя не собиралась комментировать свое требование.
— Логично. — Бобров вскинул брови. — Человек вышел из… м-м… мест лишения свободы и собирается начать новую жизнь. Что ж, я готов помочь, тем более что человек этот, как-никак, моя бывшая жена.
— Хватит паясничать! Мне не нужна милостыня. Я хочу получить свои деньги! Тогда я забуду про фокус с травкой. — Валя не сказала, что за смерть отца откупных быть не может.
— Свои-и? — Бобров откинулся на спинку кресла, и оно услужливо качнулось под ним, меняя положение. — Откуда же они взялись, эти твои деньги? И если они в самом деле существуют, то непонятно, почему ты требуешь их у меня.
Валя с трудом удержала себя от соблазна броситься через стол и разорвать мерзавца на клочки. Она сидела, белая от гнева, и буравила бывшего мужа ненавидящим взглядом.
Какое-то время Бобров тоже смотрел ей в глаза, потом перевел взгляд на экран монитора.
— Да, — усмехнулся он, — ты сильно изменилась.
— У меня была хорошая школа, — сквозь зубы процедила Валя.
— Очень хорошая. — Костя несколько раз качнулся в кресле, потом снова посмотрел на бывшую жену, теперь натянуто улыбнувшись, словно говоря: «Ничего не поделаешь». — Сколько ты хочешь?
Вопрос, как ни странно, застал Валю врасплох. Готовясь к встрече, она продумала массу мелочей, но ключевой вопрос, ради которого все и затевалось, как-то выпал. Сколько же? Валя слышала, что хороший киллер берет около десяти тысяч. Если считать самого Боброва да еще четверых Ольгиных, плюс непредвиденные расходы…
— Сто тысяч.
— Сто тысяч? — По лицу Бобра поползла было улыбка, но в следующий момент исчезла. — Сто тысяч чего?
— Долларов, — пояснила Валя с таким видом, словно всю жизнь имела дело исключительно с американской валютой.
— Сто тысяч долларов? — Константин даже позабыл о своей роли невозмутимого и непробиваемого хозяина жизни.
— Сто тысяч долларов.
— Да у тебя чердак на месте? Сто тысяч! Ни хрена себе! — Он всплеснул руками.
— А что ты ожидал услышать? Сто тысяч рублей?
— У тебя все дома?!
— Если ты забыл, то у меня никого дома нет. И самого дома тоже уже нет.
— Да, но… — Бобров быстро возвращался к прежнему своему состоянию непоколебимости. — Наверное, не стоит цифры с потолка слизывать.
— Почему же с потолка?
— А потому, что фирмочка твоего папы не стоила и десяти штук! Даже старыми.
— Тогда были другие цены.
— Да я смотрю, ты на редкость подкованная зечка. Но должен заметить, что состояние дел было не лучшее и пришлось ой как попотеть, чтобы спасти фирму и вывести на сегодняшний уровень. Знаешь, как это называется?
— Знаю. Ты шесть лет крутил мои бабки. И на них теперь набежали еще проценты. Счетчик это называется.
— Ого! Передовая терминология с самого острия современной экономической мысли! Поздравляю. Только… — Он вдруг замолчал.
Пауза затягивалась.
— Что «только»? — не выдержала наконец Валя.
— Ладно, — помрачнев, махнул рукой Бобров. — Но только давай договоримся, что, получив эти бабки, ты исчезаешь из моей жизни.