Лейтенант порядком устал трепать языком. Он поднялся из-за стола, подошел к шкафчику, достал бутылку минералки, отхлебнул и убрал обратно.
— Не хочешь попить? — повернувшись к Вале, спросил он, словно спохватившись.
Та кивнула. На всякий случай кивнула, хотя знала и этот фокус.
Лейтенант вытащил из шкафа бутылку и стакан. Наливая воду, медленно двинулся к столу.
— Ну ладно, — заговорил он примирительным тоном, — давай эту бодягу заканчивать. Подписывай протокол и можешь отправляться спать. В клетке сейчас нет никого…
Он уже почти обошел стол и был в двух шагах от Вали. Вода смачно булькала, низвергаясь из пластиковой бутылки. Сотни пузырьков, отрываясь от стенок стакана, радостно устремлялись к поверхности. Запах минералки дразняще щекотал ноздри.
— Давай. — Милиционер остановился возле Вали со стаканом в руке. — Подмахни по-быстрому и…
— Пошел ты! — угрюмо выдохнула Валя, ощутив, насколько запеклись губы.
— Как знаешь. — Лейтенант пожал плечами и стал пить воду сам. Не торопясь, смакуя, звонкими глотками. Острый кадык его плавно гулял по шее, сопровождая каждую новую порцию живительной влаги, которая лилась в милицейскую пасть.
Валя отвернулась.
Лейтенант допил воду и поставил стакан на стол.
— Ну-с, продолжим разговоры. — Он снова уселся за стол и взял ручку.
— Борщов! — Дверь распахнулась, и в дежурку ввалился майор.
Лейтенант вскочил и вытянулся в струнку. Майор смерил Валю раздраженным взглядом и снова обратился к коллеге:
— Борщов, она подписала что-нибудь? — Взгляд его упал на протокол.
— Никак нет, — понуро вздохнул лейтенант.
— Плохо, Борщов. Очень плохо. — Майор взял со стола протокол и, быстро сложив пополам, убрал во внутренний карман. — Все. Забирают ее, уже приехали.
Борщов вздохнул и взял со стола фуражку.
— Ладно, — махнул рукой майор. — Я сам проведу. Мне еще с ними потереть надо. Пошли! — кивнул он Вале.
Девушка медленно поднялась.
— Ну, давай маршируй бодрее! Что ж ты как вареная!
Валя неторопливо вышла из комнаты. Куда ей теперь торопиться? Все равно предварительное заключение учитывается, а сидеть в КПЗ все веселей, чем батрачить в зоне,
Выйдя на улицу, Валя с удивлением обнаружила, что встречают ее не облаченные в форму грозные оперативники, а два человека в штатском, похожие скорее не на родных сыскарей, а на детективов из американских сериалов.
Майор слегка подтолкнул Валю к этой парочке.
— Во, забирайте свою красотку. И не забудьте!
Майор сделал какой-то непонятный жест и, развернувшись, скрылся за дверью.
Валя недоуменно смотрела на приехавших за ней людей. Один пожилой, довольно полный, — очевидно, был главным. Другой — молодой крепкий мужик — состоял, как говорится, при хозяине.
— Давайте сядем в машину, — предложил пожилой, показывая на серебристо-синий «ситроен». — А то торчим тут на глазах у всего честного и лихого люда…
— А вы, собственно, кто? — Валя машинально сделала шаг, но остановилась, подозрительно глядя на этих двоих.
— Мы, собственно… — Пожилой потеребил кончик носа. — Думаю, что если мы подойдем к машине, то многие вопросы тут же отпадут.
— Мы люди хорошие, — вставил, усмехнувшись, молодой.
Терять Вале было особенно нечего. А странность происходящего заинтриговала ее. Она пошла к машине. Когда до блестящей дверцы «ситроена» оставалось метров пять, тонированное стекло плавно опустилось и Валя увидела Ольгу. Подруга не улыбалась, но выглядела довольной и никак не походила на человека, которого запихнули в машину насильно.
Борис включил компьютер и набрал пароль. Как только программа загрузилась, он щелкнул «мышью» и включил заставку. Девицы из «Плейбоя» замелькали во всем своем великолепии. Коллекция фотографий закончилась и пошла по новой. Кадра со злополучным снимком не было.
Борис щелкнул «пробелом». Заставка исчезла, иконки программ услужливо выстроились на голубом фоне.
— Вот и все, — произнес Борис вслух. — Мы победили.
Наверное, он был вправе сказать это. Вчерашний вечер он провел на высшем уровне, черт бы его побрал! И в доказательство того, что Боря вернул себе прежние позиции в семье и в этой жизни, проклятая фотография из заставки исчезла. Кстати, теперь-то можно не сомневаться, что это была Лялькина работа. Вот актриса! Вот сучка…
Все хорошо, все по-прежнему. Только с этим чертовым ребенком… Как же быть? Конечно, это случится не завтра и даже не через месяц. Минимум до конца года можно жить припеваючи и припиваючи, ни в чем себе не отказывая. И потом, после Лялькиного выкидыша врач сказал, что вероятность новой беременности крайне мала, примерно процентов пять. Боря очень надеялся на оставшиеся девяносто пять процентов.
С другой стороны, может, получив ребенка, Лялька утешится и прекратит свою шпионско-террористическую деятельность? Будет нянчиться с дитем. А что? Какая бы она ни была продвинутая интриганка, но природу не обманешь: деревенская баба должна иметь ребенка, вытирать ему сопли, шлепать по заднице, штопать ползунки. Ляльке даже не придется штопать. Чем-чем, а ползунками-то Борис ее обеспечит.
Телефонный звонок прервал его раздумья. Звонил один из сбытовиков.
— Белый, есть солидный заказ на водонагреватели.
— А конкретно?
Сбытовик этот был, пожалуй, самым толковым парнем из всех, кто работал в «Белтехе». Если он обращался напрямую к генеральному и с порога выдавал такой текст, то дело, скорее всего, было стоящим. Но узнать детали, само собой, необходимо.
— Если конкретно, то человек готов взять три контейнера «Арок».
— Сколько?!
— Три контейнера.
— Зайди-ка. — Борис положил трубку. Такие заказы не стоило обсуждать по телефону, даже (тем более) по внутреннему. Три контейнера водонагревателей «Арок»! Бешеные бабки! По меньшей мере половина актива «Белтеха». Зачем кому-то понадобилась такая уйма этих машинок?
— Можно? — Сбытовик заглянул в кабинет.
— Давай заходи. — Борис указал парню на стул. — Что там интересного?
— Пришел человек. Региональщик из Ставрополья, из администрации. Они строят гостиничный комплекс. По госзаказу. В общем, все нормально, с контрактами никаких проблем, готовы платить…
— А почему они не могут просто связаться с Италией, напрямую с «Ароком», и заказать что нужно? — Борис не сомневался, что этот вопрос парень уже проработал. Если нет, то Борис его сильно переоценивает.
— Я уже спрашивал, — с довольным видом кивнул сбытовик. — Во-первых, процесс распределения денег на контроле у мэра. Никаких авансов, тем более за бугор, он не подпишет. Но что касается России, они готовы подписать любой договор, предоставить любые гарантии, даже загнать деньги на счет. Понимаешь? Как только транспорт приходит в Новороссийск, они сразу платят.
— Понятно. А во-вторых? — Борис железной рукой удерживал в себе гейзер эйфории. Госзаказ на такой объем! Чума! А за ним наверняка последуют другие.
— Что? А, во-вторых… Во-вторых, они хотят, чтобы мы гарантировали качество продукции. То есть поставили на гарантийное обслуживание… — На лице сбытовика проступило легкое беспокойство, когда он начал перечислять требования чиновника из Ставрополья.
Бориса этот пункт не особенно волновал. За два года работы с итальянцами Борису не попалось ни одного дефектного обогревателя. И при наценке в тридцать процентов, которые «Белтех» накручивал на импортное оборудование, можно было и починить то, что вдруг окажется неисправным. Этот аргумент, видимо, оказался для ставропольцев гораздо более важным, чем вопросы оплаты. Дело в том, что на импортируемое оптом оборудование итальянцы, как и любая другая фирма, гарантии не давали. Заплатить побольше чужих денег и иметь поменьше головной боли было для чиновников оптимальным вариантом.
Борис принял решение:
— Где он сейчас?
— Сидит внизу, Кэт его кофейком поит.
— Пошли. — Борис встал, но тут же опустился обратно в кресло. — Хотя что это я? Давай тащи его сюда. И пусть Катька метнется, купит чего-нибудь покрепче кофе.
— Ну, наверное, для начала я представлюсь. — Пожилой мужчина попытался, насколько это позволял салон машины, галантно поклониться. — Сразу предупрежу, что названное имя будет иметь одно преимущество и один недостаток. Преимущество состоит в том, что легко запомнить. Меня зовут Александр Сергеевич, как Пушкина. А недостаток и вовсе пустяковый: имя это вымышленное.
Валя встрепенулась и посмотрела на Ольгу — та ободряюще улыбнулась в ответ.
— Понимаю, что подобное инкогнито будет воспринято как признак недоверия, — продолжал мнимый тезка солнца русской поэзии. — В какой-то мере так оно и есть. Но с другой стороны, я делаю это и для вашей безопасности. Нельзя выдать или выболтать то, чего не знаешь. Вдруг жизнь так повернется, что мы начнем друг другу мешать? Если я останусь темной лошадкой, мне не придется… м-м… заметать следы,-убирая свидетелей. Ясно?
Вступление Вале не понравилось, но Ольга осторожно взяла ее за руку, давая таким образом понять, что все в порядке.
Подруги продолжали молча слушать. Телохранитель Александра Сергеевича тем временем завел двигатель, и машина плавно тронулась с места.
— Ну, некоторое ваше доверие я уже заслужил, так как вытащил вас из цепких лап правосудия… Теперь, сказав все самое неприятное, я хотел бы перейти к делу. — Александр Сергеевич выдержал небольшую паузу, чтобы поправить ремень безопасности и, видимо, перевести дух. — Наш интерес к вам, девушки, вызван тем, что у нас общий враг.
Валя вздрогнула, и мужчина заметил это.
— Не волнуйтесь. — Он успокаивающе поднял руку. — Пока я не собираюсь идти дальше простого разговора. Если мы не найдем общего языка на данном этапе, то сможем расстаться и забыть друг о друге. При этом продолжать искать пути достижения заветной цели. Я уже кое-что объяснил Ольге, и она в ответ рассказала мне некоторые подробности ваших планов относительно господина Боброва…