С другой стороны, Готвальд и его соратники с учетом мнения Сталина были вынуждены снять свое требование о федеративной Чехословакии. Было решено, что Словакия станет частью единого государства, но получит больше автономии, чем до войны. Сначала коммунисты просили Бенеша опубликовать программную декларацию по Словакии, в которой содержался бы главный принцип будущих отношений чехов и словаков – «равный с равным»[257]. В этом же документе должен был содержаться призыв к словакам подняться на борьбу против Германии и свергнуть марионеточное правительство. Ведь многие словаки столь пассивно относились к движению Сопротивления именно потому, что не хотели возврата к домюнхенской республике, где Словакия была фактически на положении части Чехии. Но Бенеш такую декларацию выпускать отказался.
Коммунисты снова не согласились на предложение Бенеша войти в эмигрантское правительство (он предложил им два места), так как считали его слишком правым. К тому же, с точки зрения КПЧ, правительство являлось нелегитимным, так как многие его члены никого не представляли и были, по сути, просто друзьями президента. Последнее не оспаривал и сам Бенеш, назвавший лондонское правительство «не правительством партий, а правительством личностей».
КПЧ констатировала: «Мы признаем это правительство как представителя республики на международной арене, мы с этим правительством сотрудничаем, но не можем нести ответственность за его политику и состав. Вступление коммунистов в эмигрантское правительство потребовало бы его полной реорганизации, а это сейчас в условиях заграницы невозможно и нецелесообразно»[258].
Бенеш предлагал создать правительство социалистического блока в составе возглавляемых им национальных социалистов, социал-демократов (лидером которых был Фирлингер) и КПЧ[259]. Он вообще хотел «сократить» политические партии в новой Чехословакии, оставив только три: социалистическую (на основе объединения коммунистов, социал-демократов и национальных социалистов), центристскую и консервативную. Все эти партии должны были быть представлены в правительстве, но с преобладанием социалистического блока. Коммунисты не возражали против союза с другими левыми партиями, но видели в нем «не левый блок, а представителя всех основных составных частей народа – рабочих, крестьян и интеллигенции – то есть представителя подавляющего большинства народа»[260].
Таким образом, на родину, с точки зрения коммунистов, должно было вернуться уже другое правительство – правительство Национального фронта всех антифашистских партий с участием КПЧ. В нем должны были быть представлены и массовые антифашистские общественные организации (профсоюзы, молодежные и женские).
В любом случае было условлено, что после освобождения части территории ЧСР правительство Бенеша будет расширено за счет коммунистов и станет правительством Национального фронта.
Готвальд оговорил, что КПЧ как, «наверное», самая авторитетная партия социалистического блока должна иметь в правительстве ключевые посты, например, министра обороны и министра внутренних дел. Бенеш не возражал, он просил лишь, чтобы реорганизация лондонского правительства не выглядела со стороны как его дезавуирование[261].
Готвальд и Бенеш были также едины в том, что чехи и словаки, замешанные в коллаборационизме, должны быть сурово наказаны, а партии поддержавшие Мюнхен или оккупацию, – запрещены. Бенеш обещал издать соответствующие нормативные акты еще в эмиграции (что он и сделал).
Главным итогом переговоров с московским руководством КПЧ для Бенеша было то, что с опорой на Сталина он стал единоличным лидером всего чехословацкого Сопротивления, и Готвальд это признал.
Бенеш, вернувшись в Лондон, сказал своим соратникам в правительстве, что он только выслушал мнение коммунистов, но четкого ответа на их предложения не дал. Правда, 3 января 1944 года в речи в эмигрантском парламенте – госсовете (где была представлена и компартия) – Бенеш подтвердил, что после освобождения в стране будут образованы национальные комитеты – «наши первые демократические органы, которые имели бы приоритетные политические и административные права сразу же после падения немецкой власти»[262].
При этом он отметил, что компетенцию национальных комитетов еще требуется уточнить. Послевоенная Чехословацкая республика, по мнению Бенеша, должна стать «свободной, демократической, прогрессивной и социально справедливой».
«Вопросы нашей внутренней политики и будущего устройства, – говорил он, – будет свободным, демократическим и справедливым договором решать чешский, словацкий и карпаторусский народ…»[263]
Однако Бенеш уже тогда видел в коммунистах сильных политических конкурентов и решил, опираясь на Сталина, обеспечить себе первенство в управлении страной сразу же после разгрома Германии. 24 января 1944 года Бенеш проинформировал советского посла при эмигрантском правительстве Лебедева о желании заключить с СССР соглашение о принципах управления на освобожденной территории Чехословакии. В то время уже было понятно, что первой на территорию ЧСР вступит именно Красная армия. Через пять дней советское правительство ответило, что не имеет против представленного Бенешем проекта принципиальных возражений.
8 мая 1944 года соглашение было подписано в Лондоне. Оно предусматривало, что власть командующего советских войск во всех делах, относящихся к ведению войны, будет распространяться только на зону военных действий и только на время, необходимое для их осуществления. В соглашении указывалось, что, как только какая-либо часть освобожденной территории перестанет быть зоной непосредственных военных действий, чехословацкое правительство полностью возьмет в свои руки управление и будет оказывать советскому командованию всестороннее содействие и помощь через свои гражданские и военные органы.
Органом власти на освобожденной территории станет делегат лондонского правительства. Он должен будет выполнить следующие задачи:
– организовать и осуществлять управление на освобожденной от врага территории на основании чехословацких законов;
– воссоздать чехословацкую военную мощь (то есть армию);
– обеспечить тесное взаимодействие с советским командованием.
Для Бенеша соглашение было крайне важным не только в смысле верховенства над коммунистами, но и в словацком вопросе. Бенеш понимал, что первой будет освобождена Словакия, а там позиции эмигрантского правительства были слабы. Большинство населения Словакии либо пребывало в апатии, либо шло за коммунистами. Словацкие коммунисты формально являлись отдельной партией и не были связаны договоренностями Готвальда и Бенеша в Москве. Они по-прежнему выступали либо за федерацию, либо за широкую автономию Словакии по принципу «равный с равным». Теперь с помощью соглашения от 8 мая 1944 года Бенеш надеялся взять власть в Словакии сразу же после ее освобождения.
Правительственным делегатом на освобожденной территории был в конце июня 1944 назначен министр экономического обновления в правительстве Бенеша социал-демократ Франтишек Немец, его заместителем – генерал Рудольф Вист. Несмотря на словацкое происхождение Виста, Бенеш ему доверял, так как до 1939 года он был дивизионным генералом чехословацкой армии – единственным словаком, который в довоенной Чехословакии смог дослужиться до генеральского чина. После марта 1939 года Вист вступил в словацкую армию, но с самого начала поддерживал связи с Бенешем и уже в июне 1939-го через Венгрию эмигрировал во Францию. В январе 1940 года он стал командиром 1-й чехословацкой дивизии во Франции.
Задачей Виста была подготовка вооруженного восстания в Словакии. Это восстание должно было фактически стать военным переворотом, совершенным словацкой армией по приказу из Лондона. После этого Немец и Вист должны были прибыть в Словакию и преобразовать восставшую словацкую армию в 3-я чехословацкую армию (первые две в урезанном составе находились в Англии и СССР) под командованием правительства Бенеша. Именно эта армия, а не бригада «ненадежного» Свободы должна была стать решающей и некоммунистической силой при освобождении Чехословакии.
В разработанном министерством обороны лондонского правительства плане военного переворота говорилось: «Надо будет немедленно подхватить словацкую армию и подчинить ее общему чехословацкому командованию. В случае если во время переворота словацкая армия откажется повиноваться, будет необходимо, прежде всего, обеспечить контроль над историческими землями (Чехией и Моравией – Прим. автора.) и использовать армию оттуда для борьбы в Словакии»[264].
Уже в конце 1943 года лондонское правительство начало готовить вооруженное восстание в Словакии. В самом Лондоне при Бенеше интересы Словакии представляла группа политиков во главе с Шробаром, которая имела контакты с высшими офицерами словацкой армии. Для налаживания плотного контакта со словацкими военными в Словакию был послан капитан Кратки, установивший связь с антифашистской группой офицеров словацкой армии во главе с подполковником Яном Голианом, начальником штаба сухопутных сил в городе Банска-Бистрица. В группу входили бывшие офицеры чехословацкой армии, ориентировавшиеся на лондонское правительство. Голиан (родился в 1906 году) в 1943-м был начальником штаба Быстрой дивизии на советско-германском фронте. Он способствовал эмиграции бывших офицеров чехословацкой армии за границу.
23 марта 1944 года лондонское правительство тайно назначило Голиана временным командующим всеми антифашистскими вооруженными силами в Словакии.
Бенеш держал свои планы насчет Словакии в тайне от коммунистов, но и те не сидели без дела. Компартия Словакии (ее руководство находилось в самой Словакии) тоже готовила восстание.