, объединенных в 1500 местных организаций. Понятно, что руководили этим союзом коммунисты. Но если до войны (а союз существовал с 1929 года) другие партии фактически запрещали своим членам вступать в эту организацию, то после 1945 года запреты были сняты.
Существало еще и Общество культурных и экономических связей с СССР. В эту немногочисленную организацию входили те, кто интересовался советской действительностью в силу своей профессиональной деятельности (ученые, деятели культуры и т. д.).
Но самой массовой силой в Национальном фронте было Революционное профсоюзное движение (РПД) – единый профцентр страны, который возглавлял коммунист Антонин Запотоцкий[464]. В конце 1945 года в РПД было 1,5 миллиона членов в чешских землях и 200 тысяч – в Словакии, где фактически отсутствовала современная крупная промышленность, чем и объяснялась слабость рабочего движения. В 1946 году РПД сумело собрать 39 миллионов крон членских взносов. В марте 1947-го движение объединяло уже 1880 тысяч человек[465].
РПД в своей программе требовало установления в стране социалистического строя. Фактически профсоюзы шли за коммунистами, хотя формально в руководстве РПД были представлены все партии Национального фронта.
Ведущая роль компартии в профосоюзах объяснялась просто – 25 % членов РПД в Чехии были коммунистами, в то время как национальные социалисты и народники вместе взятые представляли только 6,6 % членов, а социал-демократы – 4,4 %[466]. В Словакии в руководящих органах РПД вообще не было ни одного представителя демпартии.
Заводские советы, образованные профсоюзами в 1945 году на всех крупных и средних предприятиях, стали играть важную роль в управлении, особенно на конфискованных и национализированных заводах и фабриках. Советы явочным порядком брали на себя управление конфискованными или брошенными бежавшими коллаборационистами предприятиями.
В Словакии заводские советы стали возникать еще в начале 1945-го. В них доминировали коммунисты. К октябрю 1945 года в Словакии было уже 950 заводских советов[467].
В чешских землях после мая 1945-го было создано более 12 тысяч заводских советов. Здесь между партиями развернулась острая борьба за преобладание в этих органах, которые фактически контролировали всю хозяйственную деятельность на большинстве предприятий страны. И все же коммунисты благодаря своей монолитной организации и большому количеству рабочих, членов партии, доминировали в большинстве заводских советов.
Выборы в заводские советы признавались легитимными лишь в том случае, если в них участвовали не менее 80 % членов трудового коллектива того или иного предприятия, одобрявших состав совета. Обычно все партии Национального фронта выставляли от имени РПД единый (и единственный) список кандидатов. Весной 1947 года недовольные «засильем» коммунистов в заводских советах национальные социалисты прибегли к следующей, довольно лицемерной тактике: ЧНСП одобряла единый список кандидатов и одновременно призывала своих сторонников голосовать, но писать в бюллетенях «не согласен». Таким образом, национальные социалисты хотели сорвать выборы, лишив заводские советы требуемой поддержки 80 % трудовых коллективов. Однако ЧНСП просчиталась: на трех четвертях предприятий заводские советы были избраны большинством более чем 80 % голосов, а на всех остальных списки РПД все равно получили большинство[468].
Весной – летом 1945 года заводские советы не имели каких-либо нормативных актов, на которые могли бы опираться в своей деятельности, и руководствовались установками РПД. Например, уже 12 мая 1945 года РПД постановил, что заводские советы должны осуществлять обязательный контроль над производством на каждом предприятии. Советы получили право контролировать всю коммерческую документацию предприятий (чем фактически была отменена коммерческая тайна). Органы управления всех предприятий должны были предъявлять по первому требованию совета любой документ, касающийся производства и реализации продукции.
Но главной функцией советов в первые месяцы после освобождения была «национальная чистка». С предприятий удалялись все, включая владельцев, кто был замешан в коллаборационизме. В случае конфликта с администрацией спор передавался на рассмотрение Центрального совета профсоюзов (руководящего органа РПД).
Запотоцкий так описывал задачи заводских советов: «Мы боролись, боремся и будем бороться за то, чтобы капиталисты не были единственными хозяевами и владельцами на производстве и в экономике. Заводские советы для нас – это органы, которые не овладевают и не управляют производством, а контролируют его, чтобы оно отвечало экономическим интересам общества, чтобы в нем не господствовали исключительно частные предприниматели и чтобы оно не управлялось и не использовалось ими только во имя собственного процветания и прибылей»[469].
Профсоюзам удалось добиться также паритетного участия рабочих в центральных организациях, ранее бывших вотчиной предпринимателей, – Союзе чешских банков и Союзе чешской промышленности. Причем даже кандидатуры самих предпринимателей в руководящие органы этих объединений должны были отныне предварительно согласовываться с профсоюзами. Уполномоченные профсоюзов заняли места в правлениях всех банков, страховых компаний и акционерных обществ.
Следует подчеркуть, что идеи контроля и участия рабочих в управлении предприятиями полностью разделяли как социал-демократы, так и национальные социалисты. Один из бывших деятелей ЧСНП Фратишек Клатил в своих воспоминаниях прямо признается, что никакой четкой экономической программы у партии в мае 1945 года не было[470]. Но «…партия в своей экономической политике исходила из социалистических принципов. Нельзя, чтобы собственник предприятия, на котором основной движущей силой являются рабочие, был лишен результатов своего труда. Но вдвое хуже, если результаты и прибыль коллективной работы, работы множества рук, принадлежат только ему…»
Орган народной партии «Лидова демокрацие» писал: «Заводские советы стали важным и неизбежным фактором в формировании нашего государства. Это действительность, и ее нужно признавать»[471].
Деятельность заводских советов, естественно, подвергалась критике со стороны предпринимателей. Они требовали от президента и правительства ограничить полномочия советов. Правые газеты писали о «диктатуре», которая мешает развитию производства. Например, орган ЧНСП «Свободне слово» писал: «Нет настоятельной необходимости, чтобы заводские советы решали все сами…»[472]
В то же время официально ЧНСП поддерживала не только заводские советы, но и сам принцип профсоюзного единства. В отчетном докладе 14-му съезду партии, прошедшему в 1947 году, говорилось: «В настоящее время наши заводские организации проходят нелегкую проверку на прочность. На выборах в профсоюзные группы РПД они добиваются значительных успехов. Не то чтобы мы хотя бы в какой-то малости отошли от принципа единой профсоюзной организации. Руководство партии неоднократно и решительно выражало свое одобрительное отношение к профсоюзному единству…»[473] Единственное, что заботило ЧНСП, – это падение собственного влияния в профсоюзах, несмотря на победные реляции с мест, и рост популярности там коммунистов.
Необходимо отметить, что идеи национализации и участия рабочих в управлении частными предприятими в то время владели умами не только чехов и словаков, но и французов, итальянцев, немцев и англичан. Например, лейбористское правительство Эттли в Англии осуществило после 1945 года масштабную национализацию в стране. Были переведены в собственность государства все угольные шахты (1947 г.), железные дороги (1948 г.) и вся черная металлургия (1949 г.).
Аналогичные процессы происходили в Италии и во Франции. В западных землях Германии только прямое вмешательство американских и бртанских оккупационных властей помешало национализации тяжелой промышленности в Северном Рейне – Вестфалии и Гессене.
Лидер КПЧ Готвальд так описывал соотношение классовых сил в конце 1945 года: «Мы одни править не можем, и они (буржуазия – Прим. автора.) одни также не могут править. Они не могут править без нас, а мы – без них, при этом они в большей степени не могут без нас, чем мы – без них».
Коммунисты опирались на новые органы местной власти – национальные комитеты, – созданные явочным путем (но по согласованию с правительством) в ходе освобождения Чехословакии от гитлеровцев.
До конца войны было образовано 4850 комитетов. В национальных комитетах до мая 1946 года на паритетных началах были представлены все партии Национального фронта. Национальные комитеты провели массовую чистку всего госаппарата от коллаборационистов. При этом «пострадали» главным образом ЧНП и демпартия, в рядах которых было много тех, кто сотрудничал с оккупантами.
Временный поверенный в делах США в ЧСР отмечал в июне 1945 года «поразительные успехи» в быстром наведении общественного порядка в стране, признавая, что это в большей степени является заслугой национальных комитетов[474]. В то же время американский дипломат считал, что контролируемые коммунистами национальные комитеты в определенной мере сковывают деятельность правительства, вынужденного с ними считаться: «Очевидно, что коммунистов в местных и федеральных органах власти больше, чем то было бы оправдано популярностью партии».
Однако численность коммунистов в комитетах объяснялась просто: туда выбирали лиц, активно участвовавших в Сопротивлении или арестованных нацистами, а среди таковых большинство были членами компартии. В Чехии коммунистами были 35 % членов национальных комитетов всех уровней, в то время как народники и национальные социалисты вместе представляли 33,8 % членов. Среди председателей национальных комитетов было 46,6 % коммунистов, а остальные чешские партии располагали 40,6 % председательских постов