– Даже два, – хихикнула та в ответ. – Возможно, и правда без них не обошлось…
– Ну вот, придется, значит, делать из тебя Цветок Севера, чтоб Ахельну не опозорить. – Ольга перестала греметь пузырьками и баночками в шкатулке и вынесла по их поводу окончательный вердикт: – С этим всем я, считай, разобралась, помощь не потребуется. Так что, Реа, забирай мужа, раз уж вы с ним никак расцепиться не можете, и идите уже отсюда. Не мешайте.
Та в очередной раз хихикнула и убежала, прихватив свое ненаглядное сокровище и оставив Ольгу в одиночку колдовать надо мной – в переносном смысле этого слова – с помощью баночек и кисточек. А меня – здорово жалеть, что в покоях нет зеркала. Вообще никакого.
– Ничего, – успокоили меня на этот счет. – И без него прекрасно справимся. Такую красоту наведем, что Нешра от зависти сама космы себе повыдергивает. Особенно когда вспомнит свое «лишь бы с кем» и поймет, что в жизни такой дурой себя не показывала…
Не знаю, сумела бы она остановиться сама или так и продолжала что-то добавлять и привносить в мою красоту аж до вечера, не постучись к нам очередной визитер – Раск. И вот этого мужика Ольга почему-то гнать не стала, напротив, пошире распахнула дверь:
– Ага, а вот ты здесь как раз очень даже нужен! Только… Ида, спрячься! В мыльню!
– Почему? – искренне не поняла я.
– Примета плохая! Жених невесту только у алтаря увидеть должен.
– Ну вот еще! – Прятать от Раска то, что у нас в итоге получилось, не хотелось совсем. Пусть смотрит! Да-да, вот именно так и смотрит – едва не облизываясь и с трудом сдерживая дыхание!
Я еще и на середину комнаты вышла, осторожно там покрутившись, чтоб ни малейших сомнений не было, какое сокровище ему достанется. Хотя их, кажется, и до этого не было…
Светло-голубое шелковое платье, добытое Ольгой, уступало, конечно, в роскоши тому наряду, что успела поносить в Ахельне Тень, но кое в чем другом даже превосходило. Жесткие шуршащие складки настолько плотно охватывали меня в талии, что делали ее немыслимо хрупкой на вид. Как и всю фигуру. А отсутствие вышивки и прочего эту хрупкость лишь подчеркивало. Зато роскоши добавляли массивные украшения, тоже принесенные сюда Ольгой. Уж не знаю, свою ли шкатулку она опустошила или Нешру заставила поделиться – не важно. Важно, что пришлись они настолько впору, словно делали их специально под меня в этом платье.
Волосами, за неимением рядом Эньи, занялась тоже она. И всего за пять минут, умудрившись обойтись без сложных плетений, обилия лент и костяных гребней, соорудила из них что-то совершенно немыслимое и здесь доселе невиданное. Казалось, это просто ветер вот так поднял мои пряди, полностью обнажив шею и свернув их в тяжелый узел на затылке. А следующим порывом обязательно растреплет обратно. Но ведь держалось же!
Раск подошел ближе, хотел было по привычке положить ладони на талию, но в последний момент вдруг передумал.
– Лебедь, – осторожно провел он по тонкой коже шеи от уха до ключицы и сглотнул. – Уверена, что, когда придет время, обратишься не в птицу?
– Тоже тебя люблю, – серьезно ответила я, глядя ему в глаза. – А то ведь, кажется, до сих пор так и не сказала. За всей этой суетой.
– Знаю. – Он поймал мою руку, переплел пальцы со своими и поднял так, чтобы оказался виден узор на ногтях. – Всегда знал. Не знаю лишь, какую жертву богам за такой подарок принести…
– Я знаю, – вмешалась Ольга. – Правду! Отличная жертва, не находишь? А главное, очень практичная.
– Ну вот умеешь же ты, Оль… – поморщилась я, жалея о враз упорхнувшем настроении – не так уж часто подобное и бывает.
– О тебе забочусь, между прочим. А то разомлела тут… Знаешь хоть, за кого на самом деле идешь? А?
– Что? – Меня будто прутом пониже спины стеганули и розовую пелену с глаз сдернули. И правда, а что я о нем знаю?! Истинный? Конечно, достаточно на руки глянуть. Но ведь и кроме этого у него какая-то жизнь была? До меня… До нас с ним…
– Вообще-то, – продолжила тем временем Ольга, – в таких вещах нужно перед отцом невесты отчитываться. Но до него тебе пока не добраться, так что доказывать, достоин ли ты ее, будешь сейчас мне.
– А не пойти ли тебе, Ольга… – нехорошо прищурился Раск, но я настолько резко тряхнула головой, что думала, тяжелый пучок волос на затылке не выдержит и рассыплется.
– Нет. Никуда она не пойдет. А тебе лучше и правда кое-что рассказать. Прямо сейчас!
– Что? – сверкнул тот глазами. – Про новый договор с князем, заключенный вчера? Так он, считай, и не изменился. Ну, кроме того, что про тебя, княжна, там теперь ни слова. И где же мое спасибо?
– Не заговаривай нам зубы! Расскажи, кто ты у фаолад? Почему оказался в Ахельне? И… кто она такая… эта… для которой ты камень должен был принести?
– И все это мне надо успеть выложить за пять минут? Оставшихся до рассвета? Нас, между прочим, в здешнем храме все уже ждут!
– Знаешь, – вмешалась Ольга, прежде чем я успела вспылить, – тебе, видать, стоит научиться обсуждать с людьми свои планы. И вообще – разговаривать. Чтобы не приходилось потом вот так за пять минут выкладывать все и разом.
– Не стоит! Я как раз лишь недавно с большим трудом отучился это делать.
– Почему? – уставилась я ему прямо в зрачки. – Она… Ну та твоя… Она тебя обманула?
– Кто? – настолько искренне не понял тот, что я аж опешила.
– Которая должна была стать твоей истинной.
– Я не знал точно, кто ею будет. Никто не знал! Смысл в том, чтобы она вообще была – у первого из нас за пятьдесят лет. Та, что поможет вернуться после оборота! Сумей я это сделать, точно получил бы власть над фаолад. И никто не посмел бы этого оспорить.
– Опять власть, – прикрыла я глаза. – И здесь тоже…
– Ида, не сейчас. Это надо долго рассказывать и долго слушать. Просто знай – все гораздо важней, чем кажется. Я убил ради этого! Один против троих. Но все равно проиграл, как выяснилось. Мне так и не дали возможности доказать, что не я это начал…
– Что начал?
– Все! Но теперь мое право не вызывает сомнений. Я сумел обернуться. И возвратиться обратно я тоже сумел. И я заставлю их выслушать!
– Как же ты собираешься это свое право доказывать? Чем?
– Руки, Ида. Мне достаточно будет положить на стол руки. Впрочем, любой фаолад это и без демонстрации ногтей почует.
– Думаю, пока мне этого достаточно, – кивнула я спустя пару секунд.
– В смысле? – не сразу поверила Ольга. – Услышала, что никакой «она» нет, и все? Достаточно? Можно позволить неизвестно кому тащить себя неизвестно куда?
– Меня никто не тащит. Я сама решила. Сейчас – сама. И сама иду!
– Прямо Красная Шапочка и Серый Волк. Пирожки не забыла, путешественница?
– Ольга!
– Что – Ольга? Ладно уж, пошли, раз настолько припекло, а то там и правда ждут. Но, сдается, эта ваша истинность не такое уж и благо на самом деле, если способна вот так кардинально вышибать мозги. И еще… Как только закончите – сразу и бегом камень на место класть! Да, бегом, потому что его не стоило трогать вообще. Я с самого начала предупреждала – твои загребущие ручки, господин оборотень, еще наделают бед. Ну да что уж теперь говорить… Сейчас остается одно – вернуть Сердце Севера на место. И чем раньше, тем лучше.
– Зачем, Ольга? Что это даст? Или без того зала под Ахельной кристалл снова пойдет вразнос?
– Нет, хотя и это тоже не исключено, – очень серьезно откликнулась та. – Но главное, тот зал служит ему своеобразным ретранслятором.
– Ретра… что?! – не понял наемник.
– Зал его усиливает. – Я вдруг поймала себя на том, что за годы общения с Ольгой научилась понимать ее безошибочно. И что теперь мне этого будет очень не хватать. – Ну, примерно как ущелье усиливает крик. Эхом.
– Да, – согласилась та со мной. – А без этого о настоящей защите и речи нет. Слишком недалеко этот «крик» уйдет. Слишком немногие его услышат – только те, кто рядом.
Раск кивнул, уловив мысль. И смирился.
– Хорошо. Я понял. Пойду обрадую князя, скажу, чтобы приготовили нам лошадей.
– Обрадую? – не поняла я.
– Договор с Ахельной нужен ему не меньше, чем Ахельне с ним. А пока он не подписан второй стороной…
– Поняла, – кивнула я. – Тогда это и правда хорошая новость для него, что мы едем сразу, не задерживаясь…
– Да и здесь вы тоже не задерживайтесь, публика и правда ждет свой спектакль…
И мы не задержались.
Ольга, глядя, как я иду к алтарю, светилась так, что, кажется, затмевала все здешние свечки, на которые, между прочим, в Эрависсе не поскупились; два вчерашних молодожена улыбались с видом настоящих заговорщиков, словно эта свадьба была исключительно их заслугой; челядь искренне утирала слезы; князь смотрел подозрительно задумчиво, явно жалея, что не может ничего отыграть обратно; а Нешра… Нешра не пришла! Сказалась больной! И это единственное, что слегка омрачало мне настроение. Совсем-совсем слегка.
А в остальном счастье казалось густым, зримым, чуть ли не осязаемым. Как мед. И когда клятвы были даны и выслушаны, я украдкой глянула на свои ногти.
Но увы. Никаких изменений там не нашла. Вообще. Видно, для полного завершения узор все-таки ждал какого-то другого обряда, и я снова едва не покраснела от одной мысли о том, что это может быть. Но нет! Подождет! Ахельна и Сердце Севера сейчас и правда важнее.
– Заседлали уже? – негромко спросил Раск у князя, придерживая меня под руку теперь как свою жену.
– Да, – коротко откликнулся тот. – В дорогу вам тоже все собрали. Можно ехать.
И вместо пира и спальни мы с ним двинули в сторону конюшни.
Глава 27
К Ахельне подъезжали на закате, невольно любуясь, как прямо впереди рыжее зарево, переслоенное многоэтажными облаками, оранжево подсвечивает ее башни и шпили. На фоне бившего в глаза низкого солнца светлый местный камень казался почти черным, делая силуэт на вершине скалы четким, словно рисованная тушью картинка в книге.