Мы остановились около машины. Как я раньше не подумала, ведь не на автобусе же он приехал! Вик открыл мне дверь:
— Садись. У тебя адрес подружки есть?
Он сел рядом со мной, перед этим положив сумку в багажник. Я стала рыться в карманах. Вик взял у меня листочек и отдал водителю. Машина тронулась.
— Ты так и не рассказала, откуда ты.
— Вряд ли ты знаешь это место: Каменск-Уральский.
— Мдаа… Действительно не знаю, — он выглядел несколько озадаченным. — А почему ты сюда переехала, а не в Москву, например?
— Да у меня там никого из знакомых нет. А тут подружка, мы с ней очень хорошо сдружились, она даже ко мне на зимние каникулы приезжала…
— И родители тебя отпустили? Какая мать отпустит дочку одну в незнакомый город?
— Если бы она у меня была, ты бы меня здесь не видел.
— Извини… Я правда не хотел… — огорчился он.
— Да ничего страшного, я уже пять лет живу без неё.
— Все равно нечего мне было болтать. Давай о чем-нибудь другом…
Слава богу, он не спросил про мнение моего отца, а то бы я вряд ли выкрутилась.
— ОК. А ты чего здесь живешь? У тебя же вроде в Главном семья…
— Учусь быть самостоятельным. Если бы я жил с родителями, то пришлось бы гулять максимум до двенадцати, общаться с многочисленными родственниками и отбиваться от журналистов, патрулирующих мой дом в ожидании увидеть отца. А сколько тебе лет?
— Пятнадцать.
— А где ты учиться будешь? Давай в нашу школу.
— Не, папа отправил документы в пятьдесят четвертую, а ты ведь не в ней учишься?
— Нет. А жаль…
Тут машина остановилась около старенькой шестиэтажки, у неё даже двери не кодовые были. Не записке было написано, что мне нужно на третий этаж второго подъезда в квартиру номер одиннадцать. Вик достал сумку, и мы начали подниматься по лестнице.
Интересно, кто же моя подруга? Надеюсь, Таня все тщательно продумала.
Мы остановились около красивой двери, отделанной под дерево, и нажали на кнопку звонка. Послышались шаги, и дверь открыла невысокая светловолосая, слегка полноватая девушка:
— Лерка, — она крепко меня обняла и не собиралась выпускать, — ты чего не сообщила во сколько приедешь? Я бы тебя встретила… Ну что же вы стоите? Проходите!
Девушка втолкнула нас в узкую прихожую с симпатичными зелёными обоями и зеркалом во весь рост, выхватила у Вика из рук дорожную сумку и унесла её в глубь комнаты. Вернувшись, затараторила:
— Быстренько разувайтесь и проходите. Ну что застыли, как неродные? Лер, ты что, не рада меня видеть? — она показала мне кулак, как только Вик нагнулся развязывать шнурки.
— Я… ээ… рада. Ну что ты выдумываешь! — возмутилась я. — Кстати, я забыла вас познакомить. Это мой брат, Вик, а эта симпатичная девушка — моя лагерная подружка…. эээ… Вика.
Девушка облегченно перевела дух. Вик, как хороший мальчик, протянул руку и сказал:
— Очень приятно.
— Взаимно, — ответила на рукопожатие «Вика». — Не стойте на пороге, проходите. Я как раз супчик закончила варить.
— Может, я пойду…? — додумался сказать Вик.
— Да ты что? Брат подруги и собираешься уходить? А супчик?
— Вик, не дури, — я осуждающе на него посмотрела. — Что ещё за глупости?
— Да я так, просто… — смутился он под двумя недоуменными женскими взглядами.
— Просто он… Вы долго тут стоять собираетесь? — разозлилась хозяйка.
Мы вошли в небольшую аккуратную кухню, обклеенную обоями с желтыми подсолнухами и с такой же скатертью. Красивая недорогая кухня теплого коричневого оттенка делала кухню очень уютной и какой-то домашней. Не то, что у меня дома. Очень темная мебель, в которую с первого взгляда влюбилась моя мама и которая повергла в ступор моего папу, уж очень милая цена у неё оказалась. Разумеется, победила мама, так как ссориться с ней себе дороже, и теперь у нас роскошная, но холодная кухня.
Девушка усадила нас за стол, не обращая внимания на протест Вика «уже успел поесть», невозмутимо налила полную тарелку золотистого картофельного супа и отрезала хлеба. Совместными усилиями мне с Виком удалось уговорить её сжалиться и не накладывать второе. Надо признать, «Вика» готовила великолепно и один запах супа сводил с ума. Но (и это очень большое НО) как быть с моей диетой? Уверена, супчик жутко калорийный. Ну почему мои планы по усовершенствованию фигуры постоянно срываются? То подружки в пиццерию позовут, то папа сделает нам с мамой сюрпрайз и купит бисквитный тортик, то мама решит отточить свое кулинарное искусство и приготовит какое-нибудь блюдо, от одного вида которого в глазах мелькают таблицы калорийности, но никак не могут сложиться в целостную картину, уж больно много там всего намешано.
Я немного поковырялась в супчике, делая вид, что ем. Даа, хорошая из меня актриса… Я впервые за долгое время вижу свою практически лучшую подругу и молчу как рыба. Чудненько! Слава богу, Вик уплетет суп и вроде бы ничего не замечает, а у хозяйки такой вид, что она готова вылить мне этот суп на голову, если я ещё хоть минуту промолчу.
Я посмотрела в свою тарелку, почувствовала, что ещё пять секунд — и я съем суп, закусив его тарелкой, и решила, что надо хоть чем-то занять свой рот, а именно, начать разговаривать:
— Вкусный суп, не знала, что ты умеешь так готовить.
— Как видишь, умею. А ты как добралась?
— Да нормально, от Каменска на автобусе до Екатеринбурга, оттуда на поезде до Москвы, а потом сюда.
— Ой, ты устала, наверное. Может, пойдёшь отдохнешь? — сладким голосом спросила «Вика», в то время как лицо говорило «только попробуй!».
— Спасибо, Викусь, но, поверь, в поезде и автобусе кроме этого делать абсолютно нечего, так что я отоспалась на месяц вперед.
— Правда? — оживился Вик. — Может тогда завтра махнём к Кире на вечеринку?
— Завтра? Конечно. Ты имеешь в виду того своего друга?
— Ага. Значит, согласна?
— Да.
— Ну тогда я пойду? Вы с подругой сто лет не виделись, вещи ещё разобрать надо, а завтра я тебе позвоню. Только проводи меня до двери.
— Может, останешься? — спросила Вика.
— Да нет, спасибо. Я действительно сейчас вам только помешаю. Увидимся.
Я встала, он вслед за мной, и мы пошли к выходу. «Вика» осталась на кухне, поэтому в прихожей с Виком я осталась одна. Он наклонился и стал завязывать шнурки на кроссовках (Вот дурак: на улице холодина, а он в них ходит!). Я смотрела на него сверху вниз и думала, что же сказать. Ненавижу тупое молчание. Вот сейчас он поднимется, станет почти на голову выше, посмотрит на меня своими темными потрясающими глазами и… О чем я только думаю?! Я же его «сестра»! Он сейчас поднимется, взглянет на меня своими томными глазами, а я… буду пялиться на него как идиотка, не в силах сказать ни слова!
Но Вик не думал подниматься и все возился со шнурками. Потом все же спросил:
— А где её родители? Они не против, что ты будешь жить с ними? Может, все же к нам? — и поднял на меня свои сводящие с ума глаза. Я на него немного попялилась, потом опомнилась и ответила:
— Да нет, ты не беспокойся, у нее родители за границей работают, а Вику лишь изредка навещает бабушка и уговаривает переехать к себе. Но все равно спасибо.
Наконец он поднялся, открыл дверь, мило улыбнулся и сказал:
— Приятно было познакомиться. До завтра? Я по зеркалу свяжусь.
— ОК, мне тоже очень приятно. Пока, — я улыбнулась не менее мило. Он кивнул и пошел к лестнице, я посмотрела с минутку ему вслед и закрыла дверь.
Вернулась на кухню и увидела злую «Вику».
— Ну и что это было? Ты о чём вообще думаешь? Я за тебя должна отвечать?
— А…ммм… мы знакомы? — попятилась я к выходу.
Та досадливо поморщилась, провела рукой перед лицом и оказалась Таней.
— Ты???
— Да я, — отрезала она.
— А раньше сказать нельзя было?
— Нельзя. Я тут несколько случайно, другая должна была быть.
— Все равно могла бы намекнуть.
— Ладно, проехали. Ты мне вот что скажи: ты и дальше так собираешься себя вести? Да, конечно, я понимаю, это сложно, но неужели нельзя было попросить показать тебе город, сводить в кафе или пиццерию, к себе домой или в Главный, наконец? Разве это сложно? — с отчаянием в голосе спросила она, уже, видимо, считая меня полностью безнадёжной.
— Ну он же вроде разумно сказал? Раз я только что приехала, мне надо привыкнуть к новому месту. Вот завтра на вечеринке я и приступлю к своим обязанностям, — попыталась оправдаться я.
— Ладно, сегодня я соглашусь с тобой, но вот Косте об этом знать необязательно.
— Косте?
— Константину Сергеевичу, — пояснила она.
— Спасибо, — сказала я.
И тут до меня дошло. Видимо, Таня уловила, как перекосило моё лицо и, ожидая очередной истерики, испуганно спросила:
— Что…
— Он сказал, что свяжется со мной по зеркалу. Он же попадёт к настоящей Лере!
Она облегченно вздохнула:
— Ах вот оно что. Не беспокойся. Наша Лерочка никак не связана с другими видами и живет как человек, поэтому не подключена к сети. А твоё зеркало твоей квартиры зарегистрировано на её имя, так что Вик попадет сразу к тебе.
Но меня это не успокоило. Все оказалось ещё хуже. Мне захотелось разрыдаться.
— Вот именно, что ко мне! Не к полувампирше, а ко мне, его однокласснице. И я предстану перед ним во всей красе!
Таня озадачилась. Она явно это не предусмотрела. Но внезапно её осенило:
— Так зеркало можно и просто как мобильник использовать. Когда оно нагреется, ты скажи «без изображения» и он будет слышать только твой голос, правда, а ты его будешь видеть. А Вику сообщишь, что переодевалось, или беспорядок в комнате, или ты только что вышла из душа. В общем, не беспокойся.
— Тебе легко говорить. Сама бы побыла на моём месте.
— Да ладно, тебе же повезло. Не каждому человеку выпадает такой шанс.
Я не нашла что возразить.
— Кстати, наряд на вечеринку завтра найдешь у себя, я ещё с тобой к тому времени свяжусь и проинструктирую.
— И спасибо за супчик. Теперь из-за него мой комплекс неполноценности начал прогрессировать. Великолепно!