Какое-то организованное сопротивление сейчас оказывали лишь отряды запов. И совершенно зря, так как свою задачу они уже выполнили: встретили церковников на левом берегу, заставили их из походного положения развернуться в атакующее, затем переправились через реку, заманив своим отступлением к берегу чуть ли не всех. Им надо было ждать, когда противник, скованный текконами, понесет потери от ракетных ударов по наибольшим скоплениям, после чего дикарям предписывалось заниматься зачисткой местности от затаившихся, раненых, заблудившихся и прочих, а дроны должны были преследовать отступающих.
В бардаке, последовавшем после начала работы глушилок, запы, не ориентируясь в обстановке, слепо атаковали церковников везде, где их видели. Местами, на участках с густой растительностью, их нападения приводили к серьезным потерям. Но обычно все заканчивалось расстрелом: слишком много братьев пришло, и даже без карабинов они легко могли разделываться с подобными противниками.
Сражение перешло в фазу зачистки поля боя от проигравших. Причем большинство запов это даже не понимали. Как и церковники.
Трудно что-то понять в этом густом и сыром лесу.
Элай прикрыл крышку люка, застопорил ее предусмотрительно припасенным стальным клином. Прошел к противоположной стене древнего коридора, покопался в груде обломков, вытащил из нее два провода. Размотал изоляцию на концах, соединил их – проскочила искра.
Все, цепь замкнута. Через час сработают хитроумно расположенные заряды, и свод подземелья обрушится. Штурм базы неизбежно приведет к разрушениям, так что состояние этого грязного коридора, располагавшегося вдали от приведенной в порядок зоны, никого не удивит.
Подсвечивая фонариком, он долго спускался по чуть наклонной галерее. Впереди послышался шум воды, с каждым шагом он усиливался, и вскоре Элай вышел к старому туннелю, по которому раньше передвигались дроны городских служб. Где-то выше, за длинным завалом, располагался огромный подземный гараж, именно в нем радикалам удалось разжиться городскими машинами, а ниже…
Что было ниже, никто не знал.
Кроме Элая.
Он никогда не забывал, кем является и чего хочет добиться, а потому первое, что делал в каждой новой эпохе, – обзаводился укромным уголком, где мог пересидеть несколько веков в ожидании, когда человечество, наконец, начнет браться за ум или свихнется окончательно.
А еще он каким-то образом всегда ощущал приближение момента, когда пора завязывать.
Надо поторапливаться, ведь странное чувство уже кричит, что он слишком задержался в этой полностью бесперспективной эпохе.
И зачем он это делал? Почему сразу не ушел, оставив этих бесполезных попутчиков, которые проехались с ним одну или две остановки? Неужели только ради того, чтобы спасти необычного контролера?
Может, и так. Ведь не зря то же таинственное чувство приказывало ему оставаться, ждать непонятно чего, на что-то надеяться.
А теперь оно приказало уходить.
В туннеле журчала настоящая река. Элай знал, что местами в ней глубина по грудь, да и течение быстрое, может с ног сбить. Но он не собирался двигаться пешком – это неэффективно, да и следы могут остаться.
Собрать одноместный каяк было делом нескольких минут. Со шкурой из материала, который не всякая пуля пробьет, ему не страшны подводные камни и коварно торчащие концы ржавой арматуры.
Перед тем как отправиться в плавание, Элай замкнул очередную пару проводов. Если он не напутал в расчетах, чуть ниже возникнет сплошной завал, вода поднимется и затопит туннель, по которому он сюда пришел. А может, и дальше дорогу найдет.
Хорошо бы утопить все, с чем он соприкасался в последние годы…
Элай достал из тайника сумку, вытащил из нее шлем, надел на голову, подключил к костюму. В этом облачении тварям пустошей он будет не по зубам. По крайней мере, большинству из них.
Забравшись в каяк, оттолкнулся от берега, взялся за двулопастное весло, уже на ходу включил собственноручно встроенную в конструкцию защитного костюма аудиосистему.
Плыть придется долго, с музыкой время пройдет быстрее и гораздо веселее.
Хорошая музыка.
Старая.
Композитор давно стал прахом и забыт.
Музыка его времен.
Глава 31
Дверная створка почти бесшумно ушла в стену. Влад скосил глаза, чтобы посмотреть на очередных посетителей, изо всех сил надеясь, что это окажутся не палачи.
Повезло – и правда не палачи.
В остальном – все очень странно. Посетитель, точнее посетительница, была одна. Высокая стройная девушка с изумительными чертами лица, не омраченными ни малейшим намеком на прыщик, морщинку или иной изъян, глазами невообразимого фиолетового цвета, идеально ровными золотистыми волосами, спускавшимися почти до пояса. О фигуре можно было сказать одно: великолепная.
В руке красавица сжимала окровавленный нож.
Влад был настолько выбит из колеи всем происходящим, что не обратил на это особого внимания. Зато вспомнил ее имя и устало произнес:
– Накми, если тебя прислали скрасить мой досуг, то я отказываюсь. Не в настроении, да и прикован к этой койке.
– Досуг? – срывающимся голосом произнесла девушка. – Я… Я… Ты сможешь вывести меня отсюда?!
– Ты что, сбежала?!
– Так сможешь?!
Видя, что она на грани истерики, Влад поспешно кивнул:
– Легко. Только мне для этого надо как-то освободиться.
– Я помогу. Скажи, что делать.
– В комнате блокированы все системы связи, биометки бесполезны. Эта кушетка управляется вручную. Где-то справа внизу есть что-то вроде пульта. Там они возятся, когда хотят меня приподнять. Посмотри туда. Видишь его?
– Я не знаю, как он должен выглядеть.
– Рычажки, кнопки, сенсорная панель. Понимаешь такие слова?
– Нет. Тут есть квадратик странный. На нем много разного, вроде бородавок разноцветных. Два пятна здоровые и квадратик поменьше, он светится.
На всякой аппаратуре имеются кнопки включения-выключения, и, как правило, их делают заметными.
– Нажми на здоровенные пятна. Стоп! Не надо! Они какого цвета?!
– То, которое выше, красное, и на нем нарисован человечек в клетке.
– А второе?
– Зеленое. На ней тот же человечек, но уже без клетки.
– Жми зеленое.
Кушетка загудела, многочисленные захваты начали с лязгом раскрываться, освобождая туловище и конечности. Влад, приподнимаясь, застонал, у него затрещал каждый сустав.
– Накми, найди мне одежду.
– Где?
– Вон в той стене шкафчики, посмотри в них.
– Тут висят белые платья.
– Это халаты, тащи сюда. Смешно…
– Что смешно?
– Столько веков прошло, а у врачей мода не изменилась. Как ты сюда попала? Почему у тебя нож в крови?
– Я… Меня привели.
– Кто привел?
– Элай. Он почти хороший. Лучший из них. Наверное. Вежливый, все ему интересно. Много разговаривал со мной.
– Скотина он та еще, но располагать к себе умеет – это у него не отнять. Рассказывай.
– Он сказал, что через час или два тебя убьют. А потом все это место разрушится. Сюда идут их враги. Надо и тебе, и мне уходить. Быстро уходить.
– Он так сказал?! Элай?!
– Да. Он дал мне нож и коробочку с бородавкой, на которую надо нажать, чтобы дверь к тебе открылась. И еще он вот что дал, сказал, что это для тебя.
Девушка вытащила из складок сложного платья пистолет, протянула Владу. Повертев в руках свой старый добрый «макаров», Влад проверил, заряжен ли он, и спросил:
– А патроны он не дал?
– Больше ничего не было.
– Всего восемь. Негусто… Ты так и не рассказала про кровь на ноже.
– Я помнила дорогу к тебе, но навстречу попалась Пайра.
– Которая с платиновыми волосами? Ну, с серебристыми?
– Да. Она мерзкая. Совсем не похожая на женщину. Я здесь тоже была когда-то. Как ты – прикованная. Она показывала мне разное… ну, плохое. У них это называется «привести к покорности». А один раз она пришла одна и начала меня трогать… везде. Было омерзительно, но появился Угиер, сильно ругал ее на своем языке. Больше такое не делала. Сейчас, когда я шла к тебе, встретила ее в коридоре. Она и пикнуть не успела, как я ей горло перерезала.
– Да уж… Ты как? Давай, успокаивайся.
– Я уже спокойная. Просто страшно.
– Ну, горло перерезать – это трудно.
– Чего там трудного? Я деревенская, отцу и братьям часто помогала это делать. Сама в первый раз, до этого только курицам и уткам головы рубила.
Влад чуть не рассмеялся. Он ведь решил, что она трясется в шоке от содеянного, а ее это, похоже, почти не волнует. Просто боится.
– Накми, ты знаешь дорогу наверх?
– Нет. Меня ни разу не выпускали.
– А как вниз попала?
– Запы притащили к большой машине, где сидели черные. Я начала вырываться и кричать, и меня укололи в руку. Все потемнело сразу, уснула, очнулась уже здесь. Они потом не один раз еще кололи, когда лицо мне переделывали. Мое лицо им не нравилось почему-то, а я ведь была красивой. Давай, уйдем отсюда побыстрей, пусть я и уродина теперь, но умирать здесь не хочу!
– Ты в зеркало на себя смотрела?
– Я боюсь это делать.
– Не переживай, за тебя теперь все женихи в деревне передерутся.
– Деревни моей нет больше.
– Другую тебе найдем, еще больше, и тоже с женихами.
Разговаривая, Влад совершал акты вандализма, сокрушая ненавистную кушетку. Отломив в итоге полуметровую увесистую трубку, он счел, что больше здесь задерживаться нет смысла. В медицинском блоке, конечно, можно найти еще массу полезных вещей, но Элай ведь не зря упоминал о сроке, так что затягивать дебош не стоило. Да и зайти может кто-нибудь или найдут тело Пайры и поднимут тревогу.
– Накми, иди за мной и старайся потише это делать.
Девушка быстро сняла туфли на высоком каблуке и пояснила:
– В них тихо не получится.
– Ты случайно не знаешь, где держат других пленников вроде меня?
– В таких же комнатах, как эта. Но сейчас они пустые. Тех, которых с тобой привезли, убили. Я слышала разговор, понимаю немного их язык. Говорили, что этих людей не переделать из-за чего-то. Мешки с телами видела возле дверей, куда мусор вывозят. Они всегда убитых на свалку выбрасывают.