Обезьяна медитирует
Глава 1Ответственность за собственное счастье
Текущие обстоятельства вашей жизни не определяют, куда вы можете прийти; они определяют лишь то, откуда вы начинаете.
Эмоциональная цена рассеянности
Да благословит Бог американскую систему образования! Речь идёт о наших учителях, которые много работают и имеют низкие зарплаты. Похоже, они являются единственным источником топлива для американского общества, этого «паровозика, который смог»[13], и никто другой так не ратует за подъём этого «паровозика» в гору. Я искренне уважаю учителей, хотя и отмечаю тот абсурдный факт, что большинство людей, которые учились в школе по меньшей мере полтора десятка лет, выходят из неё, не имея никаких знаний об основополагающих аспектах нашей жизни. Мы тренировались запоминать таблицу умножения и исторические факты, но разве кто-нибудь учил нас тренировать своё внимание – то самое качество, которое делает возможным обучение и запоминание? Мы проводили несметные часы в биологических лабораториях, но разве кто-нибудь учил нас, что важно сознавать ум и тело? Мы изучали изумительное строение дыхательной системы, но разве кто-нибудь учил нас, что при помощи дыхания можно положительно влиять на состояние своей нервной системы? Мы вынуждены были каждый день просиживать штаны неестественно долго, но разве кто-нибудь учил нас управлять умом, когда он витает в облаках?
«Рассеянный ум – несчастный ум». Так звучит название исследования, проведённого Мэттью Киллинсвортом и Дэниэлем Гилбертом8. Эти гарвардские психологи обнаружили, что, когда наш ум находится не в ладах с настоящим, это разрушительно влияет на наше эмоциональное состояние. Если мы делаем одно дело и при этом думаем о другом, наш настрой понижается – даже если мы думаем о чём-то приятном. Гилберт и Киллинсворт обнаружили, что эмоции участников их исследования сильнее коррелировали с содержанием отвлекающих мыслей, чем с теми явлениями, которые они реально переживали в наблюдаемом мире. Говоря вкратце: отвлекающие мысли ухудшают ваше состояние; если же вы отвлекаетесь из-за вещей негативного рода, вы будете чувствовать себя ещё хуже. Более того, за рассеянность ума приходится «эмоционально расплачиваться» в любом случае – неважно, думаете вы о прошлом, о будущем или свободно фантазируете. Иными словами, наш суетливый мозг не позволяет нам наслаждаться жизнью из-за того, что нельзя изменить; того, что ещё не случилось; и того, что в принципе никогда не случится.
Суетливый мозг-улей выматывает нас. Он бесконечно жужжит, подтачивая наши ресурсы. Мы можем наконец нащупать кнопку «Выкл.», но в итоге она всегда оказывается кнопкой «Повторить позже», и знакомое жужжание будит нас снова через 10 минут. Если нам вообще удаётся заснуть. Та же заедающая пластинка, которая изматывает нас весь день, также может лишать нас покоя и ночью. По оценкам Американской академии медицины сна, 30–35 % людей страдают бессонницей, и у несчастных 15–20 % людей она продолжается три месяца и дольше9. Основная причина бессонницы – ум, возбуждённый стрессом, то есть чрезмерным количеством забот и мыслей о работе, семье, учёбе, деньгах и т. д.10 В таких случаях мы пичкаем свой неуёмный ум лекарствами, чтобы хоть немного выспаться. Девять миллионов американцев сегодня принимают рецептурное снотворное11. Большинство этих препаратов вызывают привыкание и не устраняют глубинный источник проблемы, из-за чего бессонница возвращается, как только человек перестаёт принимать медикаменты.
Проблема усугубляется также в связи с тем, что современная ситуация предъявляет ко многим людям, особенно на Западе, беспрецедентные требования. Ожидается, что человек будет совмещать всё больше различных обязанностей, искусно владеть разными ролями, проявлять большую гибкость в своей карьере, взаимодействовать с растущим количеством людей и событий через самые разнообразные социальные сети (представьте себе, те самые сети, которые снижают объём нашего внимания) и так далее, до бесконечности. Разве наши предки составляли какие-нибудь чек-листы и списки неотложных дел? По меньшей мере с ними нельзя было связаться, когда они отлучались из дома или с работы. Нельзя было оповестить их «жужжанием» через одно из 12 приложений в телефоне, что вы ожидаете от них ответа в ближайшие часы или даже минуты. (Любопытный факт: каждый раз, когда телефон издаёт звуки, наше артериальное давление подскакивает. Звонки и звуковые сигналы наших телефонов непрерывно и ежедневно подвергают наш организм слабым, но значимым эмоциональным перепадам12.) Тем не менее проблема переизбытка стимулов и постоянной рассеянности – необычайно древняя проблема. 2 500 лет тому назад Будда мог бы прокомментировать открытия Киллинсворта и Гилберта: «Ничто не может ранить больше, чем необученный ум, и ничто не может помочь лучше, чем хорошо обученный ум».
Психологи и врачи знают, что когнитивные функции влияют на благополучие человека, поэтому существует множество терапевтических методик, которые пытаются воздействовать на организм на уровне мышления. Я сам изучал один из самых широко признанных и научно обоснованных методов терапии травмы у детей и подростков – травма-фокусированную когнитивно-поведенческую терапию (ТФ-КПТ). В основе этой методики лежит когнитивно-поведенческая терапия, в рамках которой считается, что основной источник нашего страдания – это мысли, и потому клиенты включаются в процесс изменения своего мышления. Цель ТФ-КПТ – уменьшить самые невыносимые симптомы травматического стресса, и она реализуется через обучение детей и подростков переоформлению и переписыванию своих мыслей и восприятий, какой бы тяжёлый и невыносимый опыт они ни пережили. Мне кажется, это великолепный метод, помогающий молодым людям освободиться от самообвинительных, избегающих, сверхэмоциональных или сверхтревожных мыслей (которые у детей всегда выражаются в поведении). ТФ-КПТ даёт им инструмент, который позволяет создать связное, оптимистическое повествование на основе травматического опыта, который в ином случае остаётся фрагментированным.
Тем не менее существует различие между контролем травмы и исцелением. Хотя вполне возможно направить свои мысли в благоприятное русло, эта стратегия просто позволяет нам влиять на содержание наших мыслей и почти не затрагивает истинного корня проблемы. Наши мысли – лишь служебный вагон в товарном поезде нашего ума. Если мы действительно хотим работать с проблемой, которая выматывает нас днём и лишает покоя ночью, нужно добраться до локомотива и заняться паровым двигателем.
Если психологи помогают человеку переоформлять и переписывать свои мысли – обучать обезьяну, так сказать, – то люди, практикующие медитацию, нередко исповедуют не менее одномерный подход: они пытаются убить обезьяну. Внутри медитационных сообществ преобладает такое видение образа обезьяны, предложенного Буддой, которого он не подразумевал: словно мыслящий ум – это некая грязная, грубая, низшая форма жизни, не обладающая для человека никакой ценностью; словно это лишь груда отходов, неизменно возникающая снова (так вынесите же мусор!). Однако эта точка зрения противоречит ключевому принципу нейронауки: мозг не может ничего не делать. Сама его природа состоит в вечном движении. Представьте, что стоите рядом с огнём и судите, попрекаете и злитесь на огонь за его жар. Довольно забавно и бессмысленно, не правда ли? Однако именно так многие практикующие медитацию пытаются взаимодействовать с обезьяньим умом.
Ответ – в пространстве между вещами
«Пространство между вещами» – это тема, которая возникает во многих сферах, имеющих отношение к внутренней работе. Мы поступим правильно, если разберёмся, о чём идёт речь. В контексте нашего разговора пространство между вещами – это ключ к тайне того, как мы переживаем свой ум, и даже того, как мы можем управлять им. Это пространство иногда называют «третьей вещью». Известно, что любой опыт всегда подразумевает наличие субъекта и объекта (скажем, меня и альбома Led Zeppelin III). Третья вещь – то, что находится в пространстве между субъектом и объектом: их отношение (в данном случае – моё неизменное восхищение этим диском). Впрочем, эта вещь может быть гораздо более тонкой, настолько тонкой, что едва ли сможем её заметить (например, часто так происходит, когда речь идёт о наших эмоциях). Однако мы соотносимся с любыми переживаемыми явлениями, и качество этого отношения определяет природу всех наших мыслей, чувств, слов, действий и впечатлений, связанных с окружающим миром.
Например, вы идёте на какой-нибудь семинар вместе со своим другом. Ваш друг с волнением ожидает, когда вы услышите речь ведущей. Он уже побывал на многих её занятиях и успел рассказать вам, какая она замечательная и как её семинары изменили его жизнь. Вы занимаете своё место, семинар начинается, и как только ведущая начинает говорить, вы вспоминаете, что были знакомы с ней в старших классах школы, где она довольно жестоко издевалась над одним из ваших лучших друзей. Вас это задевает: вы испытываете гнев, обиду. Вы пытаетесь свыкнуться с мыслью, что эта женщина могла измениться, но ничего не выходит. Вы всё равно расстраиваетесь. Каждое слово, которое она произносит, звучит, словно скрежет ногтей по школьной доске. Вы хотите уйти, но не желаете обращать на себя внимание. В середине лекции вы начинаете вспоминать любимые сцены из телесериала «Сайнфелд»[14], чтобы прийти в себя. Когда семинар заканчивается, ваш друг говорит: «Боже, как же она вдохновляет. Потрясающий семинар! Запишусь-ка на углублённый курс». Вы отвечаете с раздражением. Вы выплёскиваете все те чувства, которые подавляли, когда представляли себе, как Элейн танцует на корпоративе, а Джордж Костанза попадается, когда ест сэндвич с копчёной говядиной во время секса.
Вы и ваш друг побывали на одном семинаре, слышали одни и те же идеи, те же слова, однако ваше восприятие оказалось диаметрально противоположным. Присутствовало лишь одно разночтение: ваше отношение к преподавателю.
Теперь вообразите, что вы идёте домой и, ещё не остыв, ищете ведущую семинара в сети. Вы пишете ей письмо и попрекаете за все те проблемы, которые она учинила. К вашему удивлению, часом позже она отвечает на ваше письмо. Она пространно просит прощения и приглашает вас на чашку кофе. Вы соглашаетесь. В кафе преподавательница снова извиняется за те поступки, которые она совершила в прошлом. Она рассказывает, что в её семье было много насилия, и она вымещала свою боль и смятение на вашем друге. Она признаёт, что ошибалась. Вы понимаете, что с тех пор, как вы её знали, она прошла путь исцеления и радикально изменила свою жизнь – почему и стала преподавать. (Клянусь, в этой истории нет ничего автобиографического.) Она спрашивает у вас контакты вашего друга из старшей школы, над которым она издевалась, поскольку очень хочет извиниться перед ним. Теперь вы понимаете, что эта женщина – искренний человек. Ваше отношение к ней меняется, и теперь вы жалеете, что пропустили семинар. Может быть, вы даже посетите другое её занятие.
Возможно, ваши отношения с собственным умом не отличаются от ваших отношений с другими людьми? Возможно, части вашего обезьяньего ума подобны женщине из этой истории? Различные проявления нашей личности могли причинять нам боль в прошлом, и мы можем стремиться наказать или пристыдить их – при этом мы не уделяем внимания совершенствованию отношений со своим умом в настоящем. Вообще говоря, когда мы узнаём о прошлом того или иного человека и о пережитых им испытаниях, мы неожиданно начинаем относиться к нему человечнее, становится гораздо труднее судить его. Точно так же мы можем познакомиться со своим обезьяньим умом – а также с тревогами, одержимостями, обидами, непониманием, страхами, стремлениями и желаниями, которые движут им, – далее мы будем глубже и подробнее раскрывать эту тему.
Три типа отношения
Йонге Мингьюр Ринпоче – молодой и весьма харизматичный учитель в традиции тибетского буддизма, родившийся в Непале, происходит из семьи уважаемых гуру. Просветление в его случае – своего рода семейный бизнес. Хотя Мингьюр Ринпоче воспитывался в окружении благородных монахов, от рождения он страдал паническим расстройством, которое преодолел при помощи медитации. Он любит рассказывать о трёх категориях отношения к опыту. Когда мы позволяем опыту диктовать нам, что чувствовать, думать и делать, опыт становится нашим хозяином. Когда мы сражаемся с опытом и пытаемся так или иначе избавиться от него, он становится нашим врагом. Когда мы относимся к своему опыту с любопытством, принятием и даже добротой, опыт становится нашим другом или союзником. Мингьюр Ринпоче утверждает, что мы оказываем влияние на качество отношения к своему опыту. Зафиксируйте эту мысль; в дальнейшем мы будем снова и снова говорить об этих типах отношения.
Предположение, что мы можем сознательно менять своё отношение к опыту, выглядит обманчиво простым и имеет далеко идущие последствия. Психолог Кэрол Двек продвигает сходную идею, которую она назвала «установкой на рост»13. Выражение, предложенное Двек, задаёт верное направление. Установка на рост – это позиция, в рамках которой мы стремимся превратить негативные жизненные переживания в возможности, чтобы учиться, понимать и развиваться. Такой подход к жизни подразумевает, что почти любая жизненная ситуация может вызывать ясность и удовлетворённость, но также – смятение и несчастье; различие состоит не в самих обстоятельствах, а в отношении к ним. Я называю это взятием на себя ответственности за собственное счастье. Обыкновенно мы находимся в таком жизненном модусе: если происходит хорошее событие, мы испытываем счастье; если происходит плохое событие, мы расстраиваемся; если люди проявляют доброту по отношению к нам, мы оцениваем себя высоко; если кто-то плохо относится к нам, мы оцениваем себя низко; если кто-то проявляет к нам неуважение, мы злимся; и т. д. Перечитайте предыдущее предложение и подумайте, какой тип отношения лежит в основе каждого из этих переживаний. Во всех этих случаях мы позволяем опыту становиться нашим хозяином или врагом. В соответствии с общепринятой логикой это может казаться совершенно правильным, однако жить так – значит обзавестись пультом управления, на котором есть кнопки, отвечающие за наши счастье, расстройство, высокую самооценку, низкую самооценку, гнев, и затем отдать этот пульт управления окружающим. Когда наши эмоции зависят от обстоятельств и мы сознательно не опосредуем их, страдания нам гарантированы.
Подобным образом счастье, скорее, возникнет в силу положительного отношения к своему опыту, чем в силу конкретных событий. Например, 55 % людей, выигравших в лотерею, сообщают, что не стали счастливее, неожиданно получив богатство14. Кроме того, многие знают истории людей, таких как Тайлер Карри, который заявил, что лучшим событием его жизни стало заражение ВИЧ-инфекцией. «Теперь я ценю жизнь, вижу, что каждый её момент является неповторимым, и стараюсь наслаждаться этим путешествием… болезнь – катализатор, который неустанно выталкивает меня из безопасности – на поиск чуда», – говорит Карри15.
«Иметь установку на рост – значит взять пульт управления и заменить названия всех его кнопок одним словом: „обучение“», – говорит моя подруга Анна Линдоу, основательница новейшей клиники по лечению от опиоидной зависимости Brave Healing («Отважное исцеление»). Когда мы трансформируем своё отношение к жизни и начинаем считать, что всё происходящее служит нашим росту, исцелению и развитию, что наши переживания – это наши учителя и друзья, перед нами открываются многочисленные двери. Мы можем изменить своё отношение к обезьяньему уму, если установим причины, по которым он ведёт себя определённым образом, или, в более широком контексте, начнём реализовывать установку на рост через опыт собственного ума. В таком случае перед нами открываются двери, которые ведут к успокоению обезьяньего ума. Затем открываются и другие двери – ведущие к самореализации и ясности. Неважно, насколько человек разочарован в жизни, в каком тупике он находится, – он может попытаться принимать явления своего ума и жизни так же, как Тайлер Карри. Мы можем оставить привычки и враждебность и открыться чуду.
Глава 2Великолепное несоответствие
Вселенная нередко говорит нам: проснись.
Мы просто слишком быстро отключаем сигнал.
О первобытной ярости и… текстовых редакторах
Я столкнулся с препятствием сразу же, как только взялся за написание этой книги. Я включил свой ноутбук, два раза кликнул мышью, чтобы открыть текстовый редактор, и тут оказалось, что по загадочным причинам я не могу войти в свою учётную запись. Затем последовал часовой телефонный разговор с небольшим отрядом тугодумов из службы технической поддержки, и бóльшую часть времени я просто ждал. Мне хотелось кричать – я оказался брошенным на произвол судьбы, словно Одиссей, в океане успокаивающего джаза и записей рекламных объявлений, которые сменялись деланно вежливыми пародиями на человеческое общение. Разве они не понимают, что я только что принялся писать свою первую книгу? Разве они не в курсе, с какими внутренними затруднениями сталкиваются начинающие авторы вроде меня? Разве могут эти люди не видеть, какое сопротивление мне пришлось преодолеть, чтобы, в конце-то концов, оказаться один на один с чистым листом на экране? Я рассортировал коллекцию своих записей по алфавиту и создал цветовую систему обозначений, чтобы искать книги в своём шкафу, – лишь бы избежать этого пугающего мига. И теперь – это.
Моё сердце стало биться чаще, я напряг плечи, сжал кулаки, стал беспокойно дёргать ногами под столом, нелегко стало расслышать свой внутренний голос. Конечно же, в моей голове стали проноситься всевозможные мысли. Я начал, как параноик, раздумывать: а вдруг это знак? Кто знает, может быть, моей книге «не суждено» появиться на свет. Быть может, Вселенная смеётся надо мной. Ретроградный Меркурий? Больше всего меня беспокоило то, что после такого случая у меня может пропасть писательский настрой. В моей голове снова и снова в разных вариациях раздавались вопросы: «Почему я?», «Почему сегодня?», «За что я плачу этим людям?». Стыдно признаться, но мне пришлось приложить героические усилия, чтобы держаться в рамках приличий.
Звучит слишком драматично? Однако так всё и было. Позже я осознал, что мои тело и ум отреагировали на эту ситуацию так, как если бы на меня напали. Налицо были все главные биологические признаки. Я ощутил прилив энергии в руках и ногах: кулаки сжались, ноги стали отбивать дробь по полу. Эта автоматическая, непроизвольная биологическая реакция оказалась бы уместной, если бы мне нужно было бежать, ответить врагу, ударив его кулаком или подвернувшимся под руку оружием. Все возникающие у меня мысли имели оттенок самобичевания, они вертелись вокруг тем бегства или борьбы – которые были результатами реакции моей лимбической системы. На самом же деле было не с кем бороться и не от кого убегать, поэтому мои мысли сменили направление, и я задумался: возможно, меня сглазили или звёзды мне не благоприятствуют, – вероятно, включилась в работу островковая кора мозга, которая отвечает за истолкование смысла неопределённых переживаний16. На биологическом уровне даже гнев и ярость, которые я испытывал, были вызваны знаменитой стресс-реакцией, которая развилась в незапамятные времена, чтобы мобилизовать организм и уберечь его от вреда, задействуя эти конкретные механизмы.
Всё дело в восприятии. Моему мозгу было неважно, что реальная угроза отсутствовала. Да, в некотором плане проблема имела отношение к моему финансовому благополучию (и если логически развить эту мысль, к моему выживанию), однако во время телефонного разговора единственной реальная угрозой, с которой я столкнулся, были впустую потраченное время, рутина и неприятные чувства из-за того, что меня воспринимают как второсортного клиента (а не как личность). Моя эмоциональная реакция была непропорциональна сложности ситуации, и, скорее всего, её обостряло то обстоятельство, что я имел травматический опыт и потому терпеть не могу, когда меня ограничивают.
Возможно, затяжные беседы с сотрудниками технической поддержки не кажутся вам таким уж садизмом и издевательством, в отличие от меня, и всё же уверен, что вы сталкивались с подобными ситуациями. Мне известно, хоть я и не знаком с вами, что иногда вы испытываете возбуждённые, сверхэнергичные состояния, нацеленные на выживание и не отвечающие ситуации, в которой вы находитесь. Типичный пример – раздражение за рулём. Или – злость, когда наш партнёр или супруг делает или не делает нечто, о чём вы сказали ему, чёрт побери, уже три раза. Уверен, что иногда, находясь в эмоционально напряжённом состоянии, вы делаете и говорите некрасивые вещи, хотя задним числом и понимаете это. Кто-то другой словно управляет вами, и вам остаётся лишь беспомощно наблюдать.
Мне известно, что вы попадаете в такие ситуации, поскольку в них попадают все люди. Не имеет значения, сколько вы работаете над собой, медитируете или насколько упорно пытаетесь впечатывать в свой мозг «исключительно позитивные вибрации»; периодически все мы сталкиваемся в своей душе с неожиданным разгулом стихии. На это есть свои причины, и в этом нет нашей вины.
Эволюция: скорость черепахи, скорость зайца
Наши знания об эволюции человеческого вида содержат ключевые сведения о причинах подобного эмпирического несоответствия. Не забывайте: существует огромный разрыв между нашей биологической и социальной эволюцией. Биологическая эволюция – поразительно медленный, накопительный процесс. Современная наука предполагает, что потребовалось пять-восемь миллионов лет, чтобы человекообразная обезьяна эволюционировала в то невероятно сложное существо, которым теперь является человек. Пять-восемь миллионов лет. Дело в том, что, чтобы произошла мутация одного гена с целью приспособления организма к среде, должно смениться несколько поколений. Например, ушло примерно 364 тысячи лет на то, чтобы простые светочувствительные области превратились в глаза, подобные нашим, – имеющий точность видеокамеры орган, которым мы обладаем сегодня.
Эволюция человеческого общества – совсем другая история. Человеческий вид существует около 100–200 тысяч лет (примерно половину того времени, которое заняла эволюция глаз). Первые сообщества людей состояли из кочевников и охотников-собирателей, и только 12 тысяч лет назад появилось сельское хозяйство. Давайте посчитаем: 188 тысяч лет потребовалось лишь для того, чтобы люди додумались выращивать злаки и одомашнивать рогатый скот. Теперь перенесёмся вперёд всего лишь на 11 800 лет после появления сельского хозяйства в эпоху промышленной революции, когда люди научились быстро производить и перевозить товары. С точки зрения природной эволюции человеческая цивилизация обрела общемировое единство мгновенно. Наши сообщества стали развиваться по экспоненте. Не прошло и 200 лет после промышленной революции, как у нас появились смартфоны – примерно тогда же, когда президент Барак Обама занял свой пост в Белом доме, а на вершине хит-парадов оказалась песня Кэти Пэрри I Kissed a Girl. С тех пор наше общение и наше взаимодействие с миром буквально полностью – и стремительно – преобразились.
Эволюция общества идёт в таком быстром темпе, что подобные радикальные изменения происходят всего за несколько лет. В то же время наша биология вынуждена, как и прежде, тащиться в темпе черепахи. Попробуйте-ка установить инстаграм на кнопочный телефон-раскладушку: наше древнее «железо» никак не тянет общественную «прошивку» с её неустанно возрастающей сложностью. Наши мозг, нервная система и возможности органов чувств настроены на функционирование в ситуациях, гораздо более примитивных и угрожающих, чем мир, в котором обитает большинство жителей развитых стран – в особенности те из нас, кому общество даёт особые привилегии: люди со светлой кожей, чертами доминирующего гендера, имеющие здоровое тело, гетеросексуальную ориентацию и достаточные финансовые ресурсы.
Надеюсь, что теперь с учётом этих сведений вас уже не так шокирует, что я (боже праведный! учитель медитации) испытал стрессовую реакцию «бей или беги» во время телефонного разговора в спокойной обстановке. Снова и снова мы – все люди – вынуждены сталкиваться с тем, что наша нервная система реагирует гораздо интенсивнее, чем требуется, из-за чего мы оказываемся в неприятном положении. Дело просто в особенностях того мира, в котором мы родились, и последствия такой реакции выходят далеко за рамки личного общения. Устаревшее и сверхактивное биологическое «железо» во многом ответственно за войны, загрязнение окружающей среды, жадность и насилие. Мы инстинктивно чуем, что живём в мире, где приходится «побеждать или быть побеждённым», «быть первым или остаться ни с чем», в мире, где «выживает сильнейший». Это устаревший менталитет, продукт отставшей от жизни биологии, который продолжает сохраняться, невзирая на бесконечные порождаемые им катастрофы. На самом деле наше общество – уже не общество «волков», однако в силу сверхактивных защитных механизмов нам кажется, будто человек человеку волк. Такое восприятие во многом ответственно за господство системы нищеты и подавления, которая выбрасывает людей на обочину общества, из-за чего они нередко попадают в действительно угрожающие для жизни ситуации. Мы вполне можем, хотя это и займёт какое-то время, начать управлять собственной эволюцией и сглаживать это несоответствие. Да, по сути это индивидуальная, личностная работа, однако я убеждён, что её можно осуществить – и это уже начинает происходить – в глобальном масштабе.
Мы, разумные животные, всё ещё принадлежим миру природы, а в природе всякая вещь имеет свои смысл и назначение (хотя существуют и исключения). Когда дерево сбрасывает листья и они падают на землю, эти листья разлагаются и питают почву. Когда дует ветер, он уносит семена различных цветущих растений в места, где они имеют больше шансов прорасти. Когда хищники охотятся, они тем самым регулируют численность популяции видов-жертв, благодаря чему в их экологической нише сохраняется баланс ресурсов. Почти все элементы всякого природного организма развивались таким образом, чтобы постоянно функционировать таким взаимозависимым образом. Наши мозг и сознание работают так же. Примитивные биологические механизмы нашего тела, безусловно, не соответствуют современной ситуации, и всё-таки я утверждаю, что все наши особенности служат определённой цели. Проблема в том, что мы не сможем этого увидеть, если постоянно будем демонизировать свою природу или верить, будто «так уж мы устроены», не оставляя себе возможности иначе взглянуть на ситуацию.
Понимание личности как экосистемы способствует формированию установки на рост. В отношении обезьяньего ума такая позиция ставит перед нами следующие вопросы: «Каков смысл этого ума?», «Что он пытается донести до нас?». В этой книге мы будем исследовать данный вопрос в трёх различных контекстах и предложим три версии ответа «Обезьяна хочет, чтобы вы глубже воспринимали свою жизнь». Обезьяна показывает вам, как выглядит и ощущается жизнь, проживаемая на автопилоте, и спрашивает, насколько вы ею довольны. На этом отрезке нашего путешествия, в рамках этой книги, обезьяна хочет, чтобы вы стали взаимодействовать с рассеянным умом, начали развивать своё внимание, вступили в более осознанные отношения со своим опытом.
Обезьяна просит вас – а то и умоляет – начать медитировать. Уильям Джеймс, один из столпов современной психологии, писал: «Способность произвольно и неустанно сосредоточивать блуждающее внимание – вот основа суждения, характера и воли… Образование, которое развивало бы эту способность, было бы настоящим образованием par excellence»17. Однако в эпоху, когда он писал эти строки, Уильям Джеймс не знал, что в своём описании он излагает основы медитации внимательности. А способности суждения, характера и воли, в сущности, соотносятся с умением брать ответственность за своё отношение к вещам – не говоря уже об ответственности за собственную эволюцию.
Майя и обезьяна
В индуизме Майя, богиня иллюзии, – воплощение обмана, хитроумная сила природы, которая околдовывает нас, людей, жизнью внутри сансары. Слово сансара означает циклический, повторяющийся способ бытия вещей в материальном мире (например, смена времён года). Сансара питается нашей слепой верой в то, что материальная выгода и гедонистические наслаждения принесут нам долгосрочное удовлетворение (подобное скрытое послание лежит в основе любой рекламы). Проблема состоит в том, что долгосрочное счастье невозможно обрести в мире, где нет ничего постоянного. Тогда конечный результат стремлений внутри сансары – это расстройства, разочарования и трагедии, переживаемые снова и снова.
Майя в общем и целом воспринимается враждебно индуистами, занимающимися духовной практикой. Особенно привержены такой позиции вайшнавы – адепты течения, в котором целью человеческой жизни считается служение богу Кришне. Для них Майя – существо, весьма сходное с библейским Сатаной – искусителем, которого стоит опасаться. Однако всё не так просто: на самом деле Майя – служительница Кришны; просто её роль – вести двойную игру. Да, её задача – делать так, чтобы мы, люди, тратили неимоверное количество сил на соперничество друг с другом и погоню за суетными вещами, и всё-таки перед лицом неизменных разочарований мы постепенно меняемся. Мы неизбежно сталкиваемся со старостью, болезнью, смертью, безразличием людей друг к другу; мы изматываем себя в погоне за эгоцентричным и поверхностным самоублажением; когда же мы начинаем видеть, что невозможно избежать боли и всегда испытывать только хорошие чувства, нас перестаёт устраивать статус-кво. Обычно мы начинаем задаваться более глубокими вопросами о смысле и назначении жизни. На исходе дня обманы Майи начинают приносить благие плоды. Её служение божественному началу состоит в том, что она побуждает нас перестать очаровываться материальным миром, чтобы мы развивали более высокие устремления; в этой конкретной традиции это значит, что человек должен стать экзальтированным поклонником Кришны, символизирующим обретение истинной цели жизни.
В разных буддийских традициях выражением сансары считается наш дикий и неуёмный ум, который почти постоянно «зацикливается». Точно так же именно природа такого ума – иногда озаряемого творческим гением, иногда выступающего в качестве неприятного внутреннего критика, зачастую наполненного банальной болтовнёй, – побуждает нас искать осмысленные методы избавления. Можно попробовать заняться йогой, обратиться к психотерапевту, книгам по самопомощи, попробовать очистить организм, пройти программу освобождения от зависимости, заработать больше денег, повысить качество жизни, чаще ездить в отпуск и пить лекарства, чтобы загладить эту проблему, – и всё же окончательно мы её не решим. Если человеку улыбнулась удача, он перестанет искать быстрых решений и начнёт подвергать сомнению свои представления о реальности. Если ему улыбнулась удача, он начнёт интересоваться медитацией.
Медитация не просто позволяет решать проблему эволюционного расхождения между нашим биологическим и социальным устройством – она делает это утончённо. Научные исследования медитации на основе внимательности подтверждают, что она имеет множество достоинств: успокаивает ум, способствует более умиротворённому отношению к жизни, развивает нашу способность точно различать свои переживания, улучшает эмоциональный и поведенческий самоконтроль, углубляет наше взаимодействие с обществом, замедляет процессы старения, предотвращает заболевания, продлевает жизнь и даже воздействует на ДНК, которую мы передаём последующим поколениям19. Неслучайно изучение медитации в западном обществе обретает массовый характер. То, что это происходит именно теперь, когда планетарный кризис достиг наивысшего накала, – ещё более закономерно.
Стоит прояснить, что существует различие между светской медитацией, нацеленной на снятие стресса, понимаемой как отдельный метод, и светской медитацией в качестве самостоятельного пути. Внимательность постоянно популяризируют преимущественно как метод, дающий мгновенные результаты, такие как понижение кровяного давления и повышение творческой продуктивности. Хотя я допускаю такой способ развития и поддерживаю людей, которые таким образом приходят к практике, следует признать: подобный подход неизбежно попадает в вышеописанную категорию «быстрых решений». Напротив, воспринимать медитацию как самостоятельный путь – значит решиться на развитие открытости сердца и переживание эмоциональных процессов, которые такая открытость неизбежно предполагает, а это в свою очередь влияет на нашу этику, наше понимание природы реальности и наши способы поведения в отношениях и на работе. Эту мысль можно выразить иначе: можно заниматься медитацией, чтобы развить внимательность, а можно обращаться к ней как к практике развития сострадания и обретения радикально освобождающего, целостного понимания мира. Выбирайте, что вам ближе.
Наш дикий и неуёмный ум призван побудить нас к поиску методов избавления. Как и Майя, обезьяний ум – одновременно подстрекатель и союзник. Поэтому от глубокой иронии нашего положения никуда не скрыться: обезьяна, с одной стороны, побуждает нас медитировать, а с другой – мешает нам это делать. Почему же вестник, который принуждает нас сесть и обратить взор внутрь себя, становится величайшим препятствием, с которым мы сталкиваемся на этом пути? Почему, стоит только начать медитировать, как мы сразу натыкаемся на ту самую вещь, от которой пытаемся освободиться?
В этой книге мы будем рассматривать этот вопрос с точки зрения трёх основных семейств, или классов, медитации, существующих в буддизме[15]: шаматхи (внимательное присутствие), майтри (любящая доброта) и медитации на сострадании. Мы увидим, что нагрузки и перегрузки нашего ума служат определённым целям, которые естественным образом вплетаются в каждую из этих практик. Мы увидим, что подобные практики нужны для того, чтобы мы обратились к истинным, скрытым причинам назойливых мыслей. Мы начнём с самых очевидных проблем – с беспокойства ума – и, продвигаясь вперёд, будем исследовать всё более скрытые ландшафты.
В третьей главе мы приступим к исследованию медитационных практик, сосредоточенных на телесности, – они быстрее всего позволяют распознать и преодолеть первоначальные преграды, возникающие в медитации. Прежде чем перейти к этой теме, я хотел бы, однако, немного углубиться в динамику нашего внутреннего мира, которая находит отражение в мире внешнем. Когда обезьяна решает поиграть роль диджея, который бесперебойно крутит треки Мадонны, это неприятно, однако весьма забавно. И всё же неспособность управлять своим умом может иметь серьёзные последствия – для нас самих, для наших отношений, для общества и планеты Земля.
В конце следующей главы мы поговорим о медитационных практиках, в основе которых лежит принцип взаимосвязи: они закладывают фундамент для наших развития и благополучия и реально могут помочь нам снизить уровень ментального шума. В первую очередь я выскажу ещё несколько аргументов в пользу того, что мы изначально обладаем благой природой; эту истину мы часто упускаем из виду, поскольку она в буквальном смысле ближе к нам, чем собственная кожа.
Вскоре мы увидим, что, когда обезьяний ум обретает пристанище в теле – соме, физическом инструменте, который глубоко взаимосвязан с землёй и опирается на неё, наша психика начнёт раскрываться совершенно естественно.
Глава 3Как подружиться с телом через медитацию
Тело – отнюдь не тупая и инертная вещь, от которой мы отчаянно стремимся освободиться. Правильно воспринимать его как космическую ракету, как серию атомов, распадающихся, словно листья клевера, как пучок нервных волокон, ведущих к иным мирам и переживаниям.
Обычно ответы, которые мы ищем, – совсем рядом, в вещах, которые мы перестали замечать. Это верно также и в отношении тела и его роли в медитации. Тело – это, возможно, важнейший элемент нашего существования; вообще говоря, оно составляет основу нашей жизни. Однако склонность ощущать себя бестелесным существом – не просто распространённое явление; её поощряют, за неё даже сражаются. Например, человеческая способность игнорировать потребности тела в сне, отдыхе и игре становится почвой для подвига. Способность выдерживать четырёхкратную нагрузку фактически считается добродетелью. Мы почти перестали испытывать сострадание или уважение к своему телу, воспринимая как данность все его способности и те испытания, которым мы его подвергаем. Когда утрачивается связь с телом, мы воспринимаем его как простой объект, как машину, а не как живой организм. Подобная утрата связи напрямую связана с беспокойством ума. Подлинное осознанное присутствие всегда имеет оттенок сострадания и теплоты, а сострадание и утрата связи – явления взаимоисключающие. Осознанное присутствие производит изменения, которые прекращают подобные объективации, и вскоре мы будем развёрнуто обсуждать этот вопрос.
Объективация – то, что позволяет человеку преодолевать телесные ограничения, чтобы справляться с требованиями на работе, в семье и во всё более обширных социальных кругах. Усталость? Нужно больше кофе. Не успеваешь закончить работу? Пожертвуй сном. Неудачный день? Выпей. Или проглоти какую-нибудь таблетку. Не нравится, как выглядит твоё тело? Накажи его спортом, диетами, чистками и биодобавками. Вспомните, когда вы последний раз прибегали к этим средствам. В какой-то момент вы чувствовали, что тело тихо «обращалось» к вам; оно незаметно посылало вам сигнал: «Хватит» или «Я устал(-а)», однако, вероятно, вы проигнорировали его голос. Некоторые люди настолько привыкли игнорировать подобные сигналы, что не знают, как снова начать их чувствовать. Осмелюсь утверждать, что подобные сигналы гораздо важнее, чем мы думаем.
Я не выступаю против (и часто выступаю за) приёма лекарств, карьерных достижений, ночного бодрствования и интенсивных тренировок, однако обычно причины такого поведения – отнюдь не только культурные привычки. Довольно часто люди действуют так в силу стойких убеждений, связанных с самооценкой, и из-за страха, что они могут оказаться недостаточно хорошими. Возможность, что я – никчёмный и недостойный любви человек, может формировать подсознательное чувство опасности, которое способствует самокритике, бесконечному сравнению себя с другими, перфекционизму, наркотической зависимости, переутомлению на работе и бесчисленным формам сверхкомпенсации, тревоги, паранойи и депрессии. Такие убеждения и страхи (как и стремления к компенсации, которые они порождают), сознаём мы их или нет, выражаются в ощущении телесной скованности. Такие убеждения и способы поведения проявляются через напряжения в мышцах плеч, боли в пояснице, тяжесть в конечностях, через наши хронические заболевания. Всё это запирает нас у себя в голове, в обезьяньем уме. Такой жизненный модус является настолько распространённым, что мы даже не сознаём насилия, которое совершаем над собой, – а затем удивляемся, почему порой ощущаем такую безысходность.
Реакция расслабления
Есть и хорошая новость: сама природа человеческого тела и психики обеспечивает исцеление, рост, ясность и покой. Когда отсутствуют явные угрозы и, напротив, присутствуют условия безопасности, теплоты, принятия и связи (между прочим, любой достойный родитель пытается создать такие условия для своего ребёнка), упомянутый инстинкт выживания переводит нас в модус обновления и восстановления, известный как реакция расслабления. В сущности, это исходное, естественное состояние ума и тела. Это состояние, в котором наше существо предпочитает находиться, и оно естественным образом возвращается в него при наличии достаточных условий, которые ему способствуют. Стресс, сердечная боль и тревога – поверхностные слои опыта, которые омрачают наше естественное состояние и одновременно призывают нас возвратиться в него.
Однако замечали ли вы когда-нибудь, что пытаетесь расслабиться? Бесполезное дело. Нельзя заниматься расслаблением. Расслабление – это бездействие. Что мы можем сделать – так это отпустить напряжение, стресс, неразрешённые эмоциональные трудности и усталость, накопившиеся в теле. Если бы мы смогли полностью освободиться от напряжения и стресса, в итоге осталось бы расслабленное, открытое, уравновешенное состояние – состояние, в котором наши ресурсы используются для роста. Такое состояние также открывает гораздо больше возможностей для свежего восприятия жизни. Это одновременно биологическая и психологическая истина. Некоторые даже скажут, что это также и духовная истина. В буддизме это состояние связано с представлением о природной благости: в основе наше существо обладает изначально здравой и цельной природой; это представление хорошо согласуется с радикальным отказом от понятия патологии.
Я понимаю, что отпускание превратилось в очередное смутное и слащавое выражение – наряду с любовью к себе и благодарностью. Многие люди встречают подобные выражения во вдохновляющих постах в социальных сетях и думают: «Прекрасно! Но как этого достичь?». Во многом мы здесь будем сосредоточиваться именно на практике отпускания, которая даёт возможность проявиться нашей природной способности к исцелению. Мы начнём с непосредственной работы со скованностью, напряжением и усталостью на телесном уровне.
Разгадка – в теле
Медитацию часто описывают как науку об уме и как тренировку ума. В нашей культуре считается, что ум располагается в голове, а потому медитация также становится практикой, которую мы выполняем в своей голове. Если, практикуя медитацию, мы лишь на словах уделяем внимание телу и затем переходим, например, к сосредоточению на дыхании у кончика носа (то есть в области головы), то лишь усиливаем ощущение незначительности тела, и наша медитация обязательно окажется ограниченной.
Культурное представление о том, что ум соотносится с головой, опирается на другое устаревшее представление – будто мозг располагается только в голове. Скорее, мозг рассредоточен по всему организму. Нейроны и нейротрансмиттеры функционируют в вашем горле, сердце, внутренних органах и в различных других нервных скоплениях, которые охватывают всё ваше тело, вплоть до пальцев рук и ног.
Воссоединение с телом – первое, чем стоит заняться в практике медитации, и на это имеется множество причин. Во-первых, тело – дом ума. Работа телесно-ориентированных психологов Бессела ван дер Колка и Питера Левина внесла большой вклад в прояснение того, что тело – хранилище всех ментальных процессов, эмоций, переживаний, интуиций и воспоминаний20. Более того, медитация – синоним понятия «обращение вглубь себя». Куда же это – «вглубь»? Куда ещё можно обращаться, если не в пространство тела? Да и в принципе неразумно ожидать, что ваша практика принесёт вам покой и ясность, если самое прямое проявление вашего бытия не становится центром вашего опыта.
Как я вернулся в тело
Пять лет тому назад медитационная практика перестала приносить мне пользу и улучшать мою жизнь. Тогда я только окончил курсы социальных работников и устроился на работу в приют-лечебницу – пожалуй, самое непростое место в сфере социальной опеки. Мне приходилось наблюдать, как обездоленные дети и семьи попадают под жернова узаконенного расизма, много работать сверхурочно, неустанно сражаться с бюрократией и грудами бумаг и быть свидетелем ужасных решений суда по семейным делам, которые вызывали травматическую цепную реакцию в жизнях людей… и я начал сдавать.
Мне казалось, я делаю всё необходимое – выполняю все предписания по заботе о себе: прохожу психотерапию, занимаюсь спортом, регулярно медитирую, правильно питаюсь. Тем не менее мои нервы стали расшатываться. Выходные я по большей части проводил в постели. Затем я ввязался в судьбоносную перепалку с одним из приёмных родителей, в результате которой разбил рабочий телефон об стену. Когда я в гневе вышел из кабинета, за моей спиной появился начальник. Он не стал возражать, когда я сообщил, что хочу взять отпуск.
Целую неделю я провёл на побережье океана в размышлениях о том, чего мне не хватает. Через несколько дней ко мне вернулась способность расслабляться, и я стал чувствовать телесную связь с землёй под своим ногами и с окружающей природой. Тогда моё тело смогло ещё больше расслабиться и раскрыться.
Я стал вспоминать времена, когда вместе со знакомыми изучал буддийскую традицию тхеравады («старой школы»), в которой делается большой упор на ощущении своего тела. Медитативная работа с телом играет в этой традиции такую важную роль, что «сканирование тела» нередко отнимает половину времени, отведённого для практики. Потом я вспомнил кое-что другое: когда-то я пытался впечатлить свою девушку-хиппи и посещал занятия по рейки. Во время медитации нас просили вообразить, что наш позвоночник – это своеобразное дерево, уходящее корнями в землю. Мы должны были представить, что земля питает наше тело, как почва питает корни дерева. С тех пор я не вспоминал об этом, однако теперь, спустя 20 лет, я сидел на побережье южного Нью-Джерси и представлял, что мой позвоночник врастает в землю. Странное ощущение. Однако мне стало лучше. Когда через тело я воссоединялся с землёй, происходило нечто такое, чего я не мог адекватно описать. Более того, когда я привнёс в привычные практики внимательности это ощущение связи, медитация стала вдохновлять меня как никогда прежде.
«Вправить» мозг
Существует отдельный канон буддийских учений, не известный мне в те времена, который сосредоточивается на воссоединении с телом и восстановлении глубинного телесного ощущения связи с землёй. Оказывается, не я один ощущал, что моя практика не развивается, и чувствовал, что ей чего-то недостаёт. Такие вопросы подробно разбирались известным индологом, буддологом и опытным практиком медитации Реджинальдом Реем. Рей разработал огромное количество материалов, проясняющих, что тело – не только мощнейший союзник в процессе медитации, но и таит в себе самую суть медитативного пути.
Рей часто ссылается на тот общеизвестный факт, что существуют два полушария головного мозга, обладающие различными качествами и функциями. Левое полушарие отвечает за так называемые рациональные и линейные процессы, такие как вычисление, планирование и стратегическое мышление. Также эта часть мозга связана с языком, она отвечает за умственную болтовню и внутренний диалог, за «обезьяний ум». Эта часть мозга непрерывно описывает наш опыт, едва мы успеваем его пережить, – Алан Уоллес говорит, что в таком случае мы «съедаем меню» вместо того, чтобы насладиться обедом.
Правое полушарие мозга обеспечивает функции, обладающие более отвлечённой, творческой, интуитивной и доязыковой природой. Также правое полушарие, как выяснилось, более тесно связано с нейронами и нейротрансмиттерами, располагающимися по всему телу. Отсюда логически следует, что, когда мы сосредоточиваемся на теле, мы активизируем ту часть мозга, которая не имеет отношения к умственной болтовне. Рей часто цитирует знаменитого психиатра доктора Дэна Сигела, который говорит, что не следует больше говорить о «правом полушарии». Следует говорить о «теле»21.
Если вспомнить теорию зависимости нейропластичности мозга от опыта – а именно что наш мозг непрерывно изменяется и развивается в ту сторону, куда направлено наше внимание, – придётся сделать вывод, что в таких видах медитации происходит нечто весьма многообещающее. Когда в процессе медитации наше внимание обживается в теле, мы приучаем себя усиливать правое полушарие мозга и развивать бессознательную и автоматическую привычку пребывать в этом режиме. Со временем развивается наша способность присутствовать в теле и, если смотреть более широко, спокойствие ума22.
Калила Б. Хоманн, специалист в области экспрессивной арт-терапии, пишет: «Правый гиппокамп, очевидно, сильнее связан с „правополушарными“ способами восприятия опыта и обработки информации – опирающимися на тело, эмоционально вовлечёнными и символическими. Он формирует наше восприятие событий таким образом, что это восприятие невозможно непосредственно выразить языковыми средствами; однако оно ощущается, переживается и лежит в основе всего нашего опыта»23.
Наблюдающее Я и переживающее Я
Психодинамическая теория[16] уже давно утверждает, что мы обладаем наблюдающим Я и переживающим Я; эта теория имеет некоторое отношение к дискуссии относительно полушарий мозга24. Переживающее Я – это аспект нашей психики, который находится в непосредственном контакте с нашим текущим опытом. Оно занимается тем, что проникает в ум через врата пяти органов чувств. Тот факт, что ощущения могут возникать только в настоящий момент, – одна из причин, по которым эзотерические школы буддизма (ваджраяна) воспринимают пять внешних органов чувств как природные дарования. Сферы органов чувств как бы протягивают нам спасательный канат и позволяют возвращаться в настоящее всякий раз, когда мы погружаемся в мысли, будь то в медитации или в других ситуациях.
Наблюдающее Я, с другой стороны, – это аспект психики, который активно нагружает наш опыт интерпретациями. Оно непрерывно сообщает нам о природе происходящего, стремится удостовериться, что наш опыт – такой, какой мы думаем или каким хотим его видеть. Наблюдающее Я – это та часть психики, которая запоминает, фантазирует, планирует и беспокоится о будущем, – и потому эта часть личности заставляет нас эмоционально расплачиваться за рассеянность ума.
Этим я не хочу сказать, что плохо иметь наблюдающее Я. Мы нуждаемся в рациональном аспекте ума, способном к рефлексии и стратегическому мышлению, чтобы различать и разбираться в явлениях, с которыми имеет дело наше переживающее Я. Проблема состоит в том, что мы склонны уделять чрезмерное внимание наблюдающему уму и жертвовать прямым, чистым опытом – который Мэри Оливер называет «нашей дикой и бесценной жизнью»25. Наблюдающий ум вечно занят «проглатыванием меню», он не способен ощутить вкус пресловутого обеда, о котором говорит Алан Уоллес. Медитация даёт нам возможность восстановить равновесие этих аспектов нашего ума. Это прямой путь к переживанию полноты нашей реальной жизни, коренным образом отличной от жизни в уме.
Тело и ум всегда функционируют в единстве. Они одновременно влияют друг на друга. Они находятся в отношениях взаимообмена. Мы обладаем не столько умом или телом, сколько «телом-умом». В направляемой медитации, которая приводится в этой главе, мы будем исследовать практику сканирования тела, в которой через сосредоточение на различных областях тела можно побуждать эти регионы расслабляться и высвобождать накопившееся напряжение. Скорее всего, вы заметите, что когда тело расслабляется и раскрывается, за ним естественным образом следует и психика.
Тело обладает естественным разумом; оно знает, насколько вредно пребывать в состоянии стресса. Оно само стремится освободиться от ненужных напряжения и цепляния, присутствующих в нём, и вы можете на собственном опыте ощутить, как тело самопроизвольно раскрепощается, когда вы просто созерцаете его. Когда мы движемся к обретению единства ума с нашим соматическим (телесным) Я, тело органично переходит в состояние лёгкости и увлекает за собой ум26. Я хотел бы поговорить о двух важных понятиях, связанных с телом, а затем мы углубимся в опыт, который они позволяют получить.
Прикосновение к земле
В мифе о пробуждении Шакьямуни (который затем стал Буддой) есть момент, который имеет прямое отношение к телесному контакту с землёй во время медитации; далее я буду называть его «прикосновением к земле».
Шакьямуни следовал по классической траектории: он разуверился в общепринятом образе жизни после неоднократных разочарований и в результате вступил на путь духовного поиска. Как и наш обезьяний ум, он странствовал с места на место, менял учителей и пробовал различные практики в надежде получить опыт долговременного удовлетворения и спокойствия. Он учился у светил своего времени (если угодно, у древнеиндийских Тони Роббинса и Дипака Чопры), и все они давали практики, в основе которых лежало умерщвление плоти. В те времена традиционно считалось, что, если человек хочет приобщиться к духу, он должен освободиться от власти плоти. Поэтому практикующие подвергали свой организм чрезмерным испытаниям, стремясь превзойти плотское существование. Будда позднее рассказывал, что он выполнял аскетические практики, а именно придерживался сурового поста, чем доводил себя до истощения, смотрел на солнце от рассвета до заката, сидел на ложе из гвоздей и слушал на повторе ранние хиты Мадонны (ладно, последнего он не делал). Такие практики пробуждали возвышенные состояния сознания, и всё же Шакьямуни заметил, что подъём всегда сменяется спадом; он неизменно возвращался в прежнее состояние противоречивого и ограниченного Я. Он разочаровывался во всех практиках, которые осваивал, поскольку они снова и снова приносили лишь временный опыт облегчения, и стал странствовать в одиночестве. Наконец им овладела глубокая решимость: он решил сесть у корней дерева и не вставать до тех пор, пока самостоятельно не обретёт пробуждения, которого искал долгие годы.
Как во всяком достойном деле, молодому Шакьямуни пришлось в процессе столкнуться с уймой препятствий. Далее, как гласит миф, тёмный бог неведения, Мара (напоминающий Майю индуистского фольклора), трижды посещал медитировавшего Шакьямуни, чтобы поколебать решимость грядущего Будды и заставить его выйти из медитации.
В первый раз Мара пытался соблазнить его вожделением. Он привёл трёх своих дочерей – Желание, Удовлетворение и Сожаление – и предложил Шакьямуни насладиться ими, однако тот остался непоколебимым и продолжал медитировать. Тогда Мара повысил ставки и попытался вызвать в нём смертельный ужас. Армия демонов-воинов явилась перед Шакьямуни и стала пускать в него горящие стрелы. Однако доброта Будды оказалась настолько глубокой, что атмосфера его душевной теплоты обращала стрелы в лепестки цветов, которые осыпались к его ногам. Наконец, Мара, отчаявшись, сам набросился на молодого искателя: он атаковал его личность. Мара попытался поразить Шакьямуни в место, которое является крайне болезненным для многих из нас: он попытался заставить того ощутить свою никчёмность. Он сказал: «Да кем ты себя возомнил? Почему ты считаешь себя особенным? Ты недостаточно хорош, недостоин этого, и мы оба об этом знаем. Никому, конечно же, не удалось понять, что такое окончательное освобождение, но ты сможешь. Ты просто очередной шарлатан. Пустой человек и неудачник. С удовольствием посмотрю, как ты публично опозоришься. Ты ни на что не способен».
Тогда Шакьямуни сделал одну весьма показательную вещь. Когда давление со стороны Мары достигло своего апогея (по меньшей мере в этой версии истории), он дотронулся левой рукой до земли. Затем грядущий Будда объявил землю своим союзником и произнёс: «Беру землю в свидетели: освобождение – моё естественное право. Я заслуживаю быть свободным от страдания и заблуждения. Я заслуживаю жить в совершенной ясности, поскольку я родился». Тогда Мара был побеждён, и Шакьямуни обрёл свободу и пробуждение.
В этой истории скрываются ответы на многие вопросы. Когда мы напрягаемся, когда мы чувствуем, что против нас настроен весь мир или, что ещё хуже, наш собственный ум (который нередко разыгрывает последнюю карту Мары – говорит, что мы чего-либо недостойны), в такие моменты мы можем объявить своим союзником землю. Как Шакьямуни, мы можем прикоснуться к земле; мы можем буквально лечь на землю, ощутить и вдохнуть в себя обширную и сложную вселенную ощущений, живущих в нашем теле. Мы можем позволить мягкой силе притяжения высвободить напряжение, которое удерживаем в теле. Мы можем довериться почве, которая постепенно поможет нам восстановить ощущение целостности.
Китайцы говорят: «Расслабление – это ты. Напряжение – тот, кем ты, по твоим представлениям, должен быть». Иначе говоря, расслабление и жизнь из глубины собственной природы – это в принципе одно и то же, не нужно достигать его или обретать некое состояние. Скорее, это то, что остаётся, когда мы перестаём держаться за свои установки. История Будды показывает, что телесное взаимодействие с землёй позволяет освободиться от невротичности и восстановить единство. Когда мы учимся открываться естественному покою тела-ума, ограничивающие убеждения о нашей ценности, о том, чего мы достойны и каков смысл нашей жизни, тоже начинают естественно растворяться.
Поддерживающая среда
«Поддерживающая среда» – эмпирическое понятие, которое ввёл психоаналитик и теоретик детского развития Дональд Винникотт. Он определяет такую среду как символическое пространство, которое наполняется заботой, где человек может соприкасаться с возникающей болью, разочарованием и смятением и постепенно растворять их. В этой атмосфере укрепляется наша устойчивость: способность то или иное время выдерживать трудности и тревоги и затем возвращаться в состояние относительного равновесия. Это символическое пространство, о котором говорит Винникотт, формируется во взаимодействии психотерапевта и клиента. Согласно Винникотту, в задачи психотерапевта входит создание «контейнера», где клиент будет ощущать, что его «поддерживают», о нём заботятся, принимают, ценят, уважают и понимают. Хороший психотерапевт хочет, чтобы клиент ощущал, что находится в общении с компетентной личностью со здоровым характером, которая эмпатически настраивается на него, как хороший родитель. Именно в таких условиях проявляется наша естественная направленность на исцеление и восстановление.
Помимо межличностного аспекта отношений между психотерапевтом и клиентом существуют структурные факторы, которые способствуют формированию поддерживающей среды. Среди таких факторов, которые нередко называются «терапевтическими условиями», – тот факт, что сессии начинаются и завершаются в определённое время, проводятся еженедельно в один и тот же час, что психотерапевт взаимодействует с клиентом спокойно и последовательно, что во время сессии он не обсуждает с клиентом собственные проблемы.
Мне нравится понимать «поддерживающую среду» через призму одного понятия из «Дао Дэ Дзин». Каждое утро, когда я достаю из шкафа чашку, хотя я и думаю, что мне нужна чашка, на самом деле мне нужно пустое пространство внутри чашки, которое я смогу наполнить кофе. Это пустое пространство создаётся границами, самой формой чашки, однако именно это внутреннее пространство делает чашку полезной.
Как и стенки кофейной чашки, границы в психотерапевтической работе имеют значение лишь постольку, поскольку они создают пространство. Пространство – вот что приносит пользу. При наличии пространства опытный психотерапевт может наполнить контейнер взаимодействия чувством безопасности, теплоты, положительного отношения, принятия и компетентности. (Ведь именно это позволяет терапевтам вывешивать на стене кабинета свой диплом!) В таком случае пространство сессии становится поддерживающей средой, подобной настоящим объятиям, колыбелью, в которой может отдохнуть испуганное сердце.
В главе 4 мы гораздо подробнее будем рассматривать нейробиологические особенности этого процесса. Теперь же достаточно сказать, что именно тогда, когда мы ощущаем себя в «поддерживающей среде», срабатывает восстанавливающая реакция расслабления. Именно в такой атмосфере клиент может обрести необходимое доверие по отношению к терапевту, чтобы действительно открыться и начать исцеляться от боли и напряжения в своём теле-уме.
Поддерживающей средой могут также становиться и другие области нашей жизни: пространство семинара или лекции, близкие отношения между возлюбленными, где присутствуют взаимные согласие и уважение, отношения в нашей собственной семье. Также такой средой может стать и наша медитационная практика. Настоящая медитационная практика имеет определённые формы и границы: мы выделяем для неё определённое время, выполняем её ежедневно в один и тот же час, с определённым уважением относимся к ней и стараемся не пропускать ни одного дня. Мы можем напитать такой контейнер качествами, характерными для объятий: доверием указаниям относительно практики (ведь, я надеюсь, мы получаем указания из надёжного источника); верой в то, что медитация – достойное занятие (особенно когда в ходе практики мы начинаем ощущать облегчение, являющееся следствием её постоянства); положительным отношением к самим себе, принятием своих неврозов и разбросанности, которые неизбежно проявляются в таком пространстве (вообще говоря, смысл поддерживающей среды в том и состоит, чтобы они могли проявиться); признанием своей принадлежности реальности; своей связью с землёй и собственным телом и благодарностью, возникающей вслед за облегчением.
Внимательность как таковая – это тоже форма поддержки. Существуют границы внимательности; иначе говоря, наше внимание охватывает определённую область и не охватывает другие. И мы можем обращаться со своим вниманием различными способами. Мы можем сосредоточиваться на определённом предмете враждебно, косно, неопределённо, тепло. Это касается и нашего внутреннего мира, а не только внешних предметов. Мы можем наполнить свой внутренний мир заботой, чтобы ощутить лёгкость, чтобы научиться открываться богатству жизни – возможно, даже наслаждаться теплотой своего присутствия. Интересно, что санскритское слово, означающее счастье и лёгкость, суккха, буквально переводится как «благое пространство» и является синонимом выражения «поддерживающая среда». Слово «суккха» также немного напоминает слово «сахар» (англ. sugar. – Прим. пер.), которое в свою очередь происходит от арабского слова sukkar. Таким образом, когда наша жизнь наполняется состраданием, нам не просто становится легче жить, мы также можем ощутить сладость жизнь, ту самую, которую наши горести нередко заглушают.
Как интегрировать в практику травматический опыт
Многие люди испытывают огромные трудности при взаимодействии со своим телом и при «погружении вглубь», и этому есть самые разные причины. В некоторых случаях наше тело прошло многочисленные испытания (порой и такое определение – серьёзное преуменьшение). Некоторые люди привыкли стыдиться своего тела – своей фигуры, цвета кожи. Некоторые из нас чувствуют невероятное возбуждение или эмоциональное волнение, когда сосредоточиваются на своём теле или пробуют сохранять неподвижность, и не понимают, почему так происходит. Некоторые люди подвергаются атаке назойливых мыслей и образов, когда пытаются успокоиться. Хотя медитация является практикой, в основе которой лежат расслабление и исцеление, может возникать ощущение, что подобные состояния – недостижимый идеал, особенно в тех случаях, когда человеку довелось многое пережить. Если вы такой человек, во-первых, помните: это произошло не по вашей вине. Вы не соглашались на такой опыт. Во-вторых, прекрасно, что вы осознаёте собственные ограничения. Стоит и впредь проявлять к ним уважение. Наконец, ситуация не безнадёжна. Вы такой же человек, как и другие люди, и работа со своими ограничениями в этой практике может стать катализатором для трансформаций, как и сама практика.
Медитация в том виде, в котором она излагается в этой книге, – не практика, цель которой состоит в том, чтобы защитить человека от волнений. Напротив, это практика, в которой каждый человек, независимо от его жизненной истории или происхождения, неизбежно так или иначе сталкивается со своими ограничениями. Это благоприятная возможность. Возможность понять: у человека есть выбор в тот момент, когда он чувствует, что его собственный ум загоняет его в угол, – именно так мы в конечном итоге можем избавиться от неврозов, имеющих место в этом случае. Медитация – это прежде всего исцеляющая практика, и неприятная правда состоит в том, что эмоциональное исцеление может происходить лишь в моменты эмоциональной вовлечённости. Не существует лёгких путей. Поверьте мне, я приложил все усилия, чтобы отыскать подобный путь. Не следует приступать к этой работе излишне безрассудно или самоуверенно. Следует проявлять мужество и упорство, а вот самоуверенность в этом случае возымеет обратный эффект. Иногда уместно сделать шаг назад или прерваться. В иные моменты, возможно, вам захочется остановиться, и всё же наилучшим вариантом будет найти альтернативный путь, который позволит нам оставаться в игре; подобный путь я буду описывать далее.
Не так давно я общался с одной женщиной-военнослужащей, у которой развилось посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) после опыта активного участия в боевых действиях. Сначала психотерапевт предложил ей медитировать ежедневно в течение одной минуты. На следующей неделе она стала медитировать в течение двух минут. Через неделю – в течение трёх минут. Она уважительно, терпеливо и последовательно проводила работу с собственными границами. Через шесть месяцев она стала медитировать в течение целых 20 минут в день. Она испытывала невероятную благодарность за то, что познакомилась с этой практикой, и признавалась, что ежедневная медитация во многом расширила её возможности исцеления от травмы.
Важно выходить из своей зоны комфорта постепенно. Выполняйте практики в удобной для вас форме, и когда вы начнёте входить в область терпимых неприятных ощущений, учитесь тем или иным образом взаимодействовать с этой областью, не переступая границ – не переживая эмоции во всей их полноте. Далее я предлагаю варианты именно такой работы. Так вы сможете научиться полноценно погружаться в практику, и благодаря нейропластичности мозга это повлияет на ваши повторяющиеся паттерны реагирования. Если вы хотите получить ответы на вопросы «как?» и «почему?» или визуально представлять этот процесс, обратитесь к разделу «Работа у порога развития» (с. 310).
Включите её на полную мощность. Скажите себе и своему телу, что вы находитесь в безопасной обстановке. Убедитесь в том, что можете спокойно дышать, не испытываете голода, можете пить воду в любом количестве и в вашем окружении вам ничто не угрожает (если же угроза присутствует, очевидно, это не лучшее время для практики). Поверьте в это. Напоминайте себе, что занимаетесь этой практикой, поскольку заботитесь о себе и своём благополучии. Похвалите себя за то, что вообще решили заниматься медитацией. Это уже многое значит. Спортсмены-бегуны говорят: «Самое сложное – надеть кроссовки».
Эмоции в целом имеют три фазы: 1) фаза запуска эмоции, 2) фаза полноценного проявления и 3) фаза восстановления, или регуляции, на которой мы начинаем возвращаться в своё исходное состояние, или гомеостаз. Фаза запуска, момент (или период), когда мы впервые ощущаем возникновение сильной эмоции, – это фаза, когда мы обладаем наибольшей способностью влиять на состояние нашего тела-ума. В идеале именно в этот момент следует обращаться к одной из техник, излагаемых далее (или к иной технике, которая работает для вас), с целью оказать воздействие на эмоцию. Способность замечать изменения в состоянии тела-ума на самом раннем этапе будет со временем усиливаться и развиваться. Этот навык сам по себе хорошо послужит нам в повседневной жизни. Если вы хотите больше узнать или получить визуальное представление об этом, обратитесь к разделу «Жизненный цикл эмоции» (с. 206).
Если в первое время вам трудно сосредоточиваться на себе, сосредоточивайтесь на внешних предметах. А именно – практикуйте внимательность через сосредоточение на ощущениях, поступающих из окружающей среды. Пусть ваш взгляд очертит формы и контуры различных предметов, которые находятся перед вами. Замечайте цвета и текстуру этих предметов. Ощутите температуру воздуха, который соприкасается с вашей кожей. Внимайте незаметной симфонии звуков, громких и тихих, которые раздаются вокруг вас. Самое главное – стараться сознавать ощущения в настоящем моменте и снова и снова возвращаться к их переживанию, если вы отвлекаетесь. Эту практику также можно успешно использовать при панических атаках в повседневной жизни.
Когда вы будете готовы углубиться в эту практику, вы начнёте замечать один момент, который я нахожу весьма примечательным: ощущения находятся гораздо ближе к нам, чем кажется. Например, то, что мы называем звуком, – на самом деле определённая волна, состоящая из молекул, колеблющихся таким образом, что их улавливает наше ухо. В наших ушах располагается настоящий сонм рецепторов, называемых улиткой уха, которые затем переводят колебания молекул в сигналы, передаваемые в мозг. Мозг в свою очередь порождает представление этих сигналов – как раз его мы и привыкли называть «звуком». Способности мозга к пространственному осознанию также участвуют в этом процессе, они создают восприятие того, «откуда» исходит звук, – однако, в сущности, само переживание поступает не «извне», оно поступает из улитки в ухе. Поэтому, когда мы ощущаем готовность теснее взаимодействовать с телом, мы начинаем ощущать, что звуки в помещении на самом деле возникают в ушах, а зрительные образы – в глазах. В конечном итоге наш организм сообщит, что мы можем безопасно начать погружаться в тело.
Данная рекомендация вполне очевидна, но стоит сделать несколько предостережений. Да, позволяйте себе отдыхать: открывайте глаза, делайте глубокий вдох, ментально расслабляйтесь или немного меняйте позу… а затем снова возвращайтесь к практике, как только почувствуете, что готовы. Однако следите за тем, чтобы не искать оправданий для приостановки практики в те моменты, когда возникают трудности. Не перетруждайтесь, но будьте честны с собой.
В этой книге даются четыре метода дыхательной практики, направленной на регуляцию нервной системы. Я рекомендую в первую очередь хорошенько освоить дыхательную практику «4–8 – 12», описанную на с. 112 (в этом разделе также можно найти более подробные советы относительно того, как справляться с паническими атаками), и практику восстановления естественного ритма дыхания, описанную на с. 137. Эти методы можно использовать в начале, середине и завершении вашей практики. Обращайтесь к ним по мере желания или необходимости.
Утяжелённые одеяла, первоначально разработанные для детей, страдающих синдромом дефицита внимания и расстройствами восприятия, стали очень популярными по вполне понятным причинам. Они очень хорошо способствуют успокоению нервной системы и создают ощущение герметичного присутствия в теле. В некоторых случаях они облегчают панические атаки и снимают эмоциональное перевозбуждение; кроме того, они хорошо помогают при бессоннице. Многие люди также находят, что если во время медитации класть себе на колени утяжелённое одеяло, оно помогает дополнительно заземлиться. К сожалению, они стоят недёшево; впрочем, если вы можете себе позволить такое вложение – оно с лихвой окупится.
Так вы сможете снять напряжение, возникающее из-за активизации примитивной системы выживания, поскольку напомните своему организму, что находитесь в безопасности.
«Скольжение по волнам импульсов» – распространённая практика внимательности, которой обучают в сообществах по избавлению от зависимости, чтобы помочь зависимым людям научиться взаимодействовать с сильными желаниями и при этом не поддаваться им. Это простая практика: когда возникает сильное чувство, следует просто остановиться, сосредоточиться на нём, понять, что какое-то время оно будет усиливаться, затем утихнет и наконец исчезнет, как и все прочие чувства. Практикующий просто «скользит по волнам» чувства и «движется» в них вплоть до их естественного завершения. Если в тот или иной день вы чувствуете силу и готовность встретиться с трудностями, а в процессе практики возникают неприятные ощущения, присутствуйте в эмоциях, когда они достигают кульминации и затем растворяются. Это очень эффективный и трансформирующий способ действия. Когда мы полноценно погружаемся в сильное чувство, мы видим, что это чувство не способно нас уничтожить и что мы сильнее, чем считали прежде. Мы начинаем всё меньше бояться собственных эмоций и начинаем активно преобразовывать свои отношения с ними. Хотя эмоции имеют основание и смысл, как ни странно, они во многом напоминают мысли – когда мы знакомимся с ними, мы начинаем понимать, что они не обладают глубокой реальностью. Они, как говорят в Тибете, «больше похожи на ветер, чем на скалы». Начать замечать это на собственном опыте – значит сделать огромный шаг в сторону освобождения.
Одна преподавательница йоги рассказывала мне о своей ученице, которая регулярно в ходе занятия выходила из зала и спустя некоторое время возвращалась, чтобы закончить практику. Преподавательница думала, что у неё проблемы с пищеварением, пока однажды она не вышла в вестибюль школы во время её отсутствия и не заметила, что в уборной никого нет. Оказалось, что эта ученица выполняла своеобразный ритуал: после самой сложной части занятия она отправлялась в кафе по соседству и покупала себе круассан. Она возвращалась к концу занятий, когда ученики ложились в шавасану, или «позу трупа». Одна часть её личности сопротивлялась тому, чтобы заниматься йогой, в то время как другая понимала, что это принесёт ей большую пользу. Поэтому она договорилась с собой. И это сработало.
В первый период вашей практики следует делать всё возможное, чтобы приучить себя к постоянным занятиям. Мотивируйте себя. Будет гораздо лучше, если вы сможете дождаться окончания практики, но если вы пережили травму и нуждаетесь в подпитке, чтобы проявить себя, это нормально. Вы можете впоследствии отказаться от этой подпитки, когда практика станет частью вашей жизни.
Внимательность к телу: предварительные практики
Мы затронули лишь самые поверхностные моменты в нашем обсуждении природы думающего ума, когда говорили о том, как внимательное присутствие в теле может помочь нам взаимодействовать с трудными телесными проявлениями и как этот процесс оказывает более глубокое влияние на нашу эмоциональную и даже духовную жизнь. Многие вопросы ещё предстоит раскрыть, и мы сделаем это, однако подобные идеи имеют смысл лишь тогда, когда превращаются в реальные переживания. В общем, я хотел бы предложить вам две предварительные медитационные практики, ориентированные на присутствие в теле. Вы можете прочесть их описания и выполнять их самостоятельно или же обратиться к записям направляемых практик. В любом случае, прежде чем переходить к самим практикам, стоит сказать о них несколько слов.
Первая практика выполняется в положении лёжа. Формальная поза такова: лягте на пол (не на кровать, а, скажем, на коврик для йоги или на ковёр), согнув колени, чтобы поверхность стоп касалась пола. Такое положение наиболее удачно: при этом вы можете как широко расставить стопы и свести колени, так и держать ноги параллельно друг другу, а стопы – на одной линии с седалищными костями. Если вам удобнее сводить колени вместе, возможно, стоит взять пояс, шарф или ленту для йоги и связать ноги над коленями, чтобы расслабились мышцы бёдер.
Существует несколько вариантов этой практики, о которых стоит упомянуть. Реджинальд Рей называет свой вариант «практика 10 точек», поскольку в такой позе ваше тело соприкасается с землёй в 10 точках (стопы, две стороны таза, локти, середина спины в области грудины, лопатки и затылок). Другой буддийский учитель, Б. Алан Уоллес, называет свой вариант этой практики «лазарет», поскольку именно туда люди отправляются за исцелением. Когда мы занимаем лежачую позу и наше тело соприкасается с землёй, мы начинаем продуцировать реакцию расслабления, так что наш организм переходит в режим восстановления и исцеления. Данная практика входит в ряд практик, которые Будда называл «внимательностью к телу», и он также рекомендовал иногда практиковать в положении лёжа.
В этой практике мы направляем своё внимание на различные области тела, непосредственно переживаем чистые, живые телесные ощущения и даём себе возможность ощутить расслабление и лёгкость в этих областях тела. Осуществить эту задачу нам помогут три вещи. Первая из них – наше дыхание. В этой практике следует на вдохе направлять внимание и чувствовать ту область тела, на которой мы сосредоточиваемся, а на выдохе – позволять этой области расслабиться. Эти два аспекта нашего дыхания обладают естественными свойствами: вдох обладает энергией оживления, бодрости; выдох – энергией освобождения, расслабления и отпускания. Вообще говоря, санскритское слово нирвана, которое используется для описания состояния окончательного освобождения, буквально переводится как «угасать».
Вторая вещь, на которую мы опираемся в этой практике, связана с землёй: это сила тяжести. Когда вы ляжете на пол, вы сможете заметить, что гравитация непрерывно воздействует на тело, тянет вас вниз. Вы сможете всем телом ощутить, что гравитация притягивает вас к земле, а земля словно приподнимается навстречу, чтобы принять вас. Вы заметите, что, когда тело расслабляется, напряжения и стрессы уходят вниз, в направлении воздействия гравитации. Мы просто сосредоточиваемся на вдохе, а на выдохе отпускаем скованность, напряжение и усталость в теле и позволяем силе тяжести завершить работу. В этом отношении практика внимательности к телу учит нас понимать, что представляет собой эта загадочная вещь – «отпускание».
Третий момент, который может помочь нам в практике, – наше воображение. Достоверно установлено, что наш мозг не очень хорошо различает фантазию и реальность; например, известно, что внутренние упражнения – скажем, в игре на пианино или в занятиях спортом – могут давать ощутимые результаты. Поэтому, даже если вы не чувствуете, что во время практики ваше тело расслабляется, вы можете представить себе, что это происходит, и ваш мозг в конечном итоге воспримет это как нечто реальное.
Наконец, в ходе этой практики не нужно прибегать к особым дыхательным техникам или глубокому дыханию. Дышите естественно и проявляйте естественную внимательность. Ничего, кроме этого, не требуется.
Вторая практика – это, по выражению Пемы Чодрон, «спонтанная» практика, краткое упражнение, которое помогает поддерживать здоровое взаимодействие со своим опытом в течение дня. «Солнечная медитация» – это практика, которой научил меня мой друг и гипнотерапевт Морган Якус. Я рекомендую выполнять эту практику несколько раз в день – скажем, когда вы едете в транспорте, готовитесь обедать или хотите настроиться на рабочий лад. (Я настоятельно рекомендую на работе периодически выходить и медитировать в течение одной минуты.) Как и все спонтанные практики, более вероятно, что Солнечная медитация окажет существенное влияние на вашу жизнь, если вы будете выполнять её в дополнение к более формальным практикам, таким как практика внимательности к телу.
Практика: внимательность к телу
Лягте на пол в удобную позу, обратите внимание на точки, в которых ваше тело соприкасается с землёй. Обратите внимание на силу тяжести, которая незаметно воздействует на вас. Вы можете почти сразу ощутить, что ваше тело начинает расслабляться лишь потому, что вы лежите в этой позе.
Сначала почувствуйте свои стопы и разнообразные ощущения, присутствующие в них. Вы можете заметить покалывание, наэлектризованность, давление пола, температуру помещения. Теперь позвольте внутреннему взору исследовать ваши стопы и в процессе исследования обращайте внимание на ощущения. Вы можете заметить, что ощущения в больших пальцах ног сильно отличаются от ощущений в своде стопы, а они в свою очередь отличаются от ощущений в пятках, лодыжках и т. д.
Затем начните обращать внимание на напряжение, присутствующее в ваших стопах. Вы можете ощутить области стоп, где присутствует напряжённость, неприятные ощущения и даже усталость. В принципе, чем внимательнее вы будете присматриваться, тем больше подобных ощущений вы заметите. Хотя замечать такие ощущения неприятно, тот факт, что вы их замечаете, означает, что вы начинаете освобождаться от напряжения. Начните задействовать дыхание: на вдохе ощущайте напряжение, на выдохе – позволяйте ему уходить вместе с силой тяжести. По меньшей мере попробуйте представить, что это происходит.
Теперь переходите к лодыжкам, голеням и коленям. Почувствуйте их полноценно: мышцы, кожу и кости, всю их энергию, все ощущения и всё напряжение. На вдохе позвольте сознанию присутствовать в этой области, на выдохе – представьте и ощутите, что напряжение уходит.
Теперь переходите к области бёдер: столь же отчётливо ощутите очертания мышц, область промежности с обеих сторон, внешнюю сторону бёдер. На вдохе замечайте напряжение, на выдохе – расслабляйтесь и отпускайте.
Затем продвигайтесь в сложную область таза. Каково расстояние между задней стороной таза, где он соприкасается с полом, и передней его стороной, низом живота? Если бы вам пришлось наполнить эту часть тела водой, сколько воды вместилось бы туда? Вдыхайте и выдыхайте, ощущайте область своего таза и отпускайте ощущения.
Продвигайтесь в область живота, в нижнюю часть спины, во внутренние органы. Затем ощутите руки, суставы рук, ладони и пальцы. Затем – голову, лицо, глаза, щёки, челюсть. Проявляйте максимальную внимательность, ощущайте тело как можно подробнее, с каждым вдохом расслабляйтесь и сосредоточивайтесь сильнее. Тем временем заметьте, что, когда тело начинает расслабляться и раскрываться, ваше внимание следует за ним. Когда в теле ощущаются простор и спокойствие, ум одновременно переходит в состояние безмятежности. Возможно, вы ещё будете сталкиваться с отвлекающими факторами, но обратите внимание, что это происходит совсем иначе, когда ум погружается в тело и вы позволяете гравитации притягивать вас к земле.
Наконец, ощутите своё тело целиком. Приведу буквальные наставления Будды: «Вдыхая, я чувствую дыхание во всём теле. Выдыхая, я чувствую, что во всём теле возникают лёгкость и безмятежность».
Пребывайте в этом состоянии, сколько пожелаете, и ощущайте возникшее расслабление. Позвольте ему впитаться в вас.
Спонтанная практика: Солнечная медитация
Закройте глаза и представьте, что солнце освещает ваше лицо. Стоит ясный, погожий день, в небе нет ни облачка, и солнце сияет во всю мощь. Вы ощущаете его свет и тепло у себя на лбу, на переносице, щеках, губах, на всём лице. Вам приятен этот свет. Он питает, оздоравливает, благотворно влияет на вас. Он настолько ярок, что чёрные и багровые цвета, которые вы видите, когда глаза закрыты, начинают приобретать более светлые оттенки. Вы можете даже почувствовать желание приподнять подбородок, чтобы получить больше света. Обратите внимание, что мышцы лица начинают расслабляться и смягчаться, когда вы греетесь в солнечных лучах.
Теперь свет и тепло солнца, а также расслабленность начинают проникать глубже, сквозь поверхность кожи – в вашу голову. Вы чувствуете, что они просачиваются в ваш мозг, в череп, опускаются в шею. Вы чувствуете, что они омывают верхнюю часть плеч, спускаются в руки, проходят через запястья в кисти рук и пальцы. Вы чувствуете, что они светятся в вашей груди, касаются рёбер, лёгких, сердца и лопаток. Вы чувствуете, что свет заливает ваш позвоночник. Вы чувствуете, как солнечный свет достигает живота, внутренних органов и поясницы. Вы чувствуете, как он проникает в таз, бёдра и ягодицы; спускается в ноги. Он проходит всё ниже и ниже – в стопы, пальцы ног, уходит в землю. Теперь вы ощущаете, как солнечный свет льётся с неба, проходит сквозь вас и уходит в землю, создавая чувство связи и завершённости.
Глава 4Эволюция устремлений обезьяны
Охраняйте в себе это сокровище, доброту. Умейте дарить без колебаний, терять без сожалений, приобретать без скупости; умейте заменять в своём сердце счастьем тех, кого вы любите, то счастье, которого желаете сами.
Одна голова, три мозга, две эмоциональные реакции
Если перефразировать слова Джозефа Кэмпбелла, базовое физическое устройство организма всех людей почти не отличается, какой бы культуре и историческому периоду ни принадлежал человек; то же самое касается и человеческой психики. Исключения, конечно, случаются, однако обычно человеческое тело имеет две руки, одну голову, два глаза, 10 пальцев, кости, мышцы, кровь, одинаковые жизненно важные органы и т. д. Подобным образом, хотя внутренняя жизнь каждой личности отличается удивительной уникальностью и сложностью, каждый из нас, в сущности, имеет дело с общими базовыми настройками. Память, внутренний диалог, склонность наделять опыт смыслом, ориентирование в пространстве, эмоциональный интеллект и двигательные функции – вот примеры этой общности. Наши основополагающие устремления также, очевидно, универсальны. Их понимание поможет нам прояснить, почему люди именно такие, какие есть, и тогда мы сможем так или иначе повлиять на свою природу.
Существуют разнообразные приемлемые теории относительно того, какие из этих устремлений являются основными для человека, однако здесь я буду ссылаться на классификацию наших побуждений на основании исходных потребностей трёх основных регионов мозга, предложенную доктором Риком Хэнсоном27.
Человеческий мозг напоминает трёхслойный пирог. Ствол мозга образует его нижний слой, который часто называют «рептильным мозгом», – он отвечает за самые основополагающие функции, такие как внимание, дыхание и поддержание сердцебиения. С эволюционной точки зрения это старейшая область мозга, и её основная задача – обеспечение нашего выживания, это стремление объединяет все формы жизни. Иначе говоря – все люди стремятся обеспечить себе безопасность, избегать бедствий и боли, иметь достаточно ресурсов, не подвергаться опасности и сохранять здоровье. Средний мозг, или «мозг млекопитающих», отвечает преимущественно за сферу чувств. Он ищет удовлетворения, вознаграждения, приятных переживаний. Это область мозга, которая удовлетворяется быстрым решением проблем, например гедонистическим наслаждением, но также может испытывать удовлетворение от постепенного процесса развития, обучения и получения результатов. Считается, что эти первые два этажа мозга находятся в ведении лимбической системы, которая отвечает за стрессовую реакцию «бей или беги». (Также частью наших защитных структур является реакция «замирания», однако эта реакция рождается в силу совершенного другого типа активации организма. При реакции замирания наш организм задействует так называемую парасимпатическую нервную систему, которая обыкновенно помогает нам успокаиваться и поддерживать равновесие в организме. Некоторые люди имеют естественную предрасположенность к подобной реакции, в этом случае явление, которое воспринимается как угроза, заставляет их парасимпатическую систему изо всех сил работать, чтобы человек мог «притвориться мёртвым» в надежде, что опасность минует.)
Эти области нашего мозга являются необычайно древними (их возраст – 250 млн и 150 млн лет соответственно), поэтому их производительность могла оттачиваться на протяжении бесчисленных поколений. Лимбическая система, кроме того, потребляет относительно малый объём глюкозы, работает молниеносно и представляет собой мощный процессор: она может одновременно обрабатывать огромный объём данных, поступающих из различных источников, подвергая организм минимальной нагрузке.
Иными словами, наш организм нередко обманывается и полагает, что следует действовать исходя из реакции стресса просто потому, что такое действие – крайне эффективно и привычно. Наша биология нередко держится ошибочного убеждения, что реакция стресса – лучший способ решения задач. Несомненно, мы иногда нуждаемся в реакции «бей или беги», и она, стоит признать, постоянно спасает людям жизнь. Тем не менее биохимические вещества, связанные со стрессом, а именно адреналин и кортизол, являются одними из самых токсичных веществ, которые циркулируют в системе нашего организма.
Что же можно сказать о третьей части нашего мозга? Новая кора мозга, или передний мозг, – самая общительная, нравственная и искусная область головного мозга. В ней находится префронтальная кора, и она обеспечивает функции, которые иногда называют высшими психическими функциями. Эта область мозга отвечает за наше ощущения Я и чувство связи с другими, за чувство ценностей, благодарность, сострадание, эмпатию, любовь, силу воли и стойкость – за те вещи, на которые все мы предпочитаем опираться. Основополагающее побуждение, связанное с этой областью мозга, – связь с другими: любить, быть любимым, заметным, иметь семью или близкие отношения, принадлежать некому сообществу.
Люди – не единственные живые существа, которые обладают этой областью мозга, однако только у нас она достигла такого уровня развития. При этом с точки зрения эволюционных процессов новая кора человеческого мозга находится в младенческом возрасте: она полностью сформировалась у человека 200 тысяч лет назад (по самым щедрым оценкам), и это значит, что наша сверхчувствительная реакция стресса в 1 200 раз старше самых высокоразвитых эмоциональных реакций человека. Поэтому новая кора мозга – всё ещё очень грубая система: она потребляет гораздо больше глюкозы, работает медленнее и может единовременно работать лишь с небольшим объёмом информации, связанной с нашим опытом. Поэтому такие вещи, как щедрость, даются нам труднее, чем, ну, скажем, тревога. Вспоминаются строки Моррисси[17]: «Легко смеяться, легко ненавидеть. Нужен характер, чтобы быть мягким и добрым».
Ужас, лежащий в основе низкой самооценки
Потребности мозга млекопитающих и новой коры – получать вознаграждение и принадлежать к некому сообществу, как считают некоторые, являются лишь усложнёнными проявлениями древнейшей потребности рептильного мозга, потребности в безопасности. А именно – стремясь получать вознаграждение (чем более зрелым является характер вознаграждения, тем лучше), логично предположить, что мы постепенно накапливаем жизненный опыт и тем самым совершенствуем свою способность защищать и обеспечивать себя и свою семью. Наслаждаясь вознаграждением, мы также повышаем вероятность того, что другие люди будут любить нас и восхищаться нами: например, человек, которому выпадает счастливый лотерейный билет, может неожиданно обнаружить, что теперь вокруг него вертится целая толпа друзей. Также это значит, что если мы связаны с другими людьми и чувствуем, что имеем широкий круг общения, это также способствует нашей безопасности. Если другие люди сближаются с нами, если нас любят и / или уважают, если мы являемся частью некого сообщества и участвуем в его жизни, другие будут ощущать естественное желание делиться с нами своими ресурсами. Мы будем знать, к кому обратиться, если произойдёт несчастье, или тогда, когда мы потерпим жизненный крах, чтобы получить моральную поддержку или ресурсы, например приют и еду.
Важную роль здесь также играет тот факт, что наш организм и его процессы гораздо примитивнее, чем наши общества и семьи. В принципе во времена охотников и собирателей, если человек был неполноценным настолько, что не мог самостоятельно передвигаться, его могли счесть обузой. Он мог восприниматься как член сообщества, подрывающий жизнеспособность группы в целом. Возможно, его бы изгнали из племени и бросили на произвол судьбы во имя большего блага. В детстве мне довелось наблюдать механизм этой примитивной склонности на примере нашей кошки, которою звали Милкбоун. Однажды эта кошка окотилась, одного из её котят – хиленького – мы назвали Скай. Он казался нам очаровательным. Милкбоун так не считала; это стало понятно, когда мы увидели, как она садится на него в попытке задушить собственного котёнка (не беспокойтесь, мы спасли малышку и кормили её из бутылочки, пока она не выросла). Милкбоун вынуждена была заботиться о шестерых других котятах и не могла позволить себе дополнительной нагрузки. Отсюда следует, что, когда мы чувствуем неполноценность в том или ином отношении, в основе этого чувства лежит инстинктивное напряжение, которое вообще не соответствует реальной ситуации, в которой мы находимся.
Мы затронули вопрос об опыте низкой самооценки, ощущении себя недостойным, нелюбимым или неудачливым, который является распространённой проблемой, способствующей развитию тревожности, паники, перфекционизма и депрессии у огромного количества людей (хотя мы ещё будем обсуждать истинные причины таких переживаний). Если мы принимаем, что наши основополагающие потребности в принадлежности и вознаграждении на самом деле коренятся в инстинкте выживания, то логично утверждать, что ощущение своей недостойности в некотором смысле на бессознательном уровне – это вопрос жизни и смерти. Я убеждён, что во многом именно поэтому такие чувства приобретают на уровне общества масштабы эпидемии и именно поэтому они определяют бóльшую часть наших стремлений, способов поведения и жизненных решений. Если наше чувство внутренней ценности подспудно обладает такой огромной силой влияния, становится ясно, почему мы нередко чувствуем, что вынуждены всеми средствами стараться скрыть подобный недостаток. Мы должны чувствовать, что обладаем влиянием, должны соревноваться, доказывать чужую неправоту, побеждать в споре. Когда нам не удаётся этого сделать, мы либо стремимся улучшить свои результаты, либо впадаем в депрессию и ощущаем тщетность бытия. Наше тело либо сжимается в напряжении, либо испытывает ленивую тяжесть.
Во взрослом возрасте эти чувства могут быть особенно проявлены у тех людей, которые в детстве не ощущали, что их любят, что они достойны любви и что их безусловно принимают. Поскольку детская психика также связывает вознаграждение и чувство принадлежности с выживанием и при этом все наши базовые потребности должны удовлетворяться людьми, которые о нас заботятся, то, если мы сталкивались с неудачей, чувствовали себя неполноценными или ощущали свою «инаковость», эти чувства могли перейти в состояние, которое психолог Ричард Шварц[18] называет «ужасом выживания» или «первобытным ужасом». Такое состояние, в частности, способствует развитию в зрелом возрасте таких проявлений ума, как внутренний критик и синдром самозванца, а также панических атак и бесконечных порочных кругов в отношениях и сфере заработка. Мы будем подробнее рассматривать все эти моменты в последующих главах, однако есть и хорошая новость: мы уже выявили простейший путь, позволяющий избежать оков навязчивого поведения, чувства неполноценности и страха за свою безопасность и жизнь.
Внимательность и практика медитации прямо и красноречиво взаимодействуют с этим эволюционным дисбалансом в нашем мозге. Практика медитации на основе внимательности, в которой упор делается на осознанной теплоте и самоотверженности, а также на дисциплине и строгости, позволяет идеально перенастроить мозг. Обратите внимание, что элементы, связанные с эмпатией, отличающие «поддерживающую среду» Винникотта, отвечают основополагающим потребностям мозга. Когда в ходе медитации мы пробуждаем в себе ощущение безопасности, роста и единства, мы тем самым уже способствуем проявлению устойчивости и лёгкости, суккхи.
Хорошая новость состоит в том, что наши лимбическая и неокортикальная (новая кора головного мозга) системы задействуют разные синаптические сети. Иначе говоря, они взаимно не исключают друг друга – и могут работать одновременно. Мы можем научиться проявлять щедрость и эмпатию – наряду с другими состояниями – в моменты напряжения или опасности. Мы не стоим перед выбором: или – или; мы можем научиться проявлять и то и другое. В общем и целом возможно, что именно подобная реакция является правильной в ситуации глобального кризиса, с которым мы сталкиваемся сегодня: важно осознать, что наше положение требует принятия срочных мер и что лучше всего выбирать сострадание, единение и сотрудничество, если мы хотим выжить.
Когда в пространстве практики мы культивируем чувство безопасности, удовлетворённости и принадлежности, в повседневной жизни мы начинаем чувствовать себя увереннее и устойчивее. Уверенность и устойчивость открывают перед нами важную возможность: сделать практику инструментом для исцеления на более глубоких уровнях. Постепенно (и по мере развёртывания нашего повествования) практика становится ареной, где мы освобождаемся от болезненных и травматических переживаний прошлого – от того самого психологического материала, который порождает негативные убеждения о себе и заставляет чрезмерно полагаться на реакцию стресса28. В дальнейших главах мы более подробно обсудим, как происходит исцеление травмы в поддерживающей среде медитации. Однако прежде требуется выполнить ряд условий, необходимых для подобной работы: если вы будете практиковать нерегулярно, практика не принесёт вам никакой пользы. Теперь, когда мы вкратце рассмотрели универсальные потребности и побуждения, которые наш мозг унаследовал в ходе эволюции, стоит разобраться, как можно направить эти стремления в русло, являющееся безусловно полезным, – на формирование привычки практиковать регулярно.
Развивайте безразличие к обстоятельствам
Ранее в этой главе я говорил о некоторых эволюционных основах систем нашего мозга, которые помогают объяснить нашу склонность задействовать древние и универсальные побуждения таким образом, который в современных условиях лишь усугубляет страдание. Конечно же, существуют не только стремления «рептильного мозга» или «мозга млекопитающих». Мы также обладаем сознательными стремлениями. Наше отношение к реальности, к себе, внимание и воля – проводники наших сознательных стремлений (и, возможно, единственное в жизни, что мы действительно контролируем). Когда мы тренируем эти проявления в медитации, мы умножаем свои вложения, поскольку эти качества становятся устойчивыми и доступными.
Формирование привычки к ежедневной медитации – это тоже практика, которую многие люди находят трудной. Здесь наши внимание, установка и воля – иначе говоря, наше ощущение мотивации – имеют особое значение. Ежедневно и практика – пожалуй, два главных слова в моей медитационной жизни. Возможно, это звучит категорично, но если человек не формирует и не сохраняет привычку медитировать регулярно, все прочие усилия обычно оказываются тщетными.
Среди светских учителей медитации принято давать новичкам самые простейшие указания. Если практика становится слишком сложной или длится более 10 минут, снижается вероятность того, что люди будут её выполнять. По меньшей мере так они рассуждают. Можно согласиться, что такой подход является искусным, и я сам иногда активно за него ратую. Самое главное – практиковать и, если вы взялись за практику, не прекращать её. Поэтому при необходимости вы можете с полным правом сокращать любые практики, которые приводятся в этой книге, в соответствии с вашими потребностями. Тем не менее важно практиковать как можно регулярнее. Например, если вы решаете медитировать по 10 минут в день, медитируйте по 10 минут в день и прилагайте все усилия, чтобы не отступать от этого правила. Но я окажу читателям медвежью услугу, если позволю им ограничиваться всего 10 минутами в день и не иметь хотя бы намерения совершенствоваться в своей практике.
В большинстве изумительных и прорывных исследований медитации внимательности, которые вы могли встречать в разнообразных крупных публикациях, принимали участие люди, которые медитировали по 20–30 минут в день ежедневно на протяжении шести недель и дольше. Именно при таких условиях начинают наблюдаться значимые и долгосрочные изменения как на психическом, так и на физическом уровне. Более того, исследователи регулярно обнаруживают, что когда участники экспериментов наблюдаются в течение шести месяцев и даже года после завершения исследования, значительное их число продолжает практиковать невзирая на то, что им больше не платят за это, – настолько благотворной они находят медитацию.
Сознательное совершенствование своей жизни требует серьёзного подхода. Нужно развивать качество, которое отец Грег Бойл называет «безразличием к обстоятельствам»29. Нужно обрести одновременно мягкость и твёрдость.
О стрессоустойчивости и о том, как максимально хорошо прожить жизнь
Шаматха буквально переводится как «умиротворённое пребывание» или «обретение покоя», и сегодня это самая популярная форма медитации, которую практикуют на нашей планете, согласно многочисленным исследованиям, подтверждающим этот факт. Мы обратимся к этой практике в следующем разделе, поскольку внимательность к телу плавно перетекает в неё. Эту практику также часто называют випассаной, чань или дзадзен – это зависит от того, с кем вы говорите, а также от конкретной техники. В общем и целом речь идёт о знаменитой практике «наблюдения за дыханием»; правда, я не уверен, что наблюдение за дыханием как таковое приносило кому-либо особенную пользу. Эта практика гораздо обширнее – по правде говоря, обширнее, чем обычно объясняют её современные преподаватели.
Если применить установку на рост в отношении обезьяньего ума, мы поймём, что в процессе медитации шаматхи он выступает в качестве партнёра, вместе с которым мы тренируемся, – как говорит Майк Тайсон, «всякий знает, что делать, пока не получит удар в лицо». Кхм. Иначе говоря, если вы хотите научиться хорошо играть в шахматы, лучше всего найти человека, который играет значительно лучше вас, играть с ним (и проигрывать), снова играть (и проигрывать) и играть (и проигрывать) до тех пор, пока однажды вы, наблюдая за его игрой, не научитесь играть так, что выиграете. Обезьяна – подобный противник, и она чертовски хорошо знает игру под названием «Рассеянность». Быть противником обезьяны в этой игре – превосходная идея, поскольку это даёт бесчисленные желанные выгоды. На языке традиции они описываются как развитие силы, ясности и подвижности ума. Если говорить о данных, выявленных в ходе нейронаучных и психологических исследований, то я бы мог посвятить целую книгу описанию преимуществ этой практики. Более того, каждое из преимуществ, которые связывают с этой практикой, – от снижения уровня стресса, гибкости ума, улучшения сна и до развития эмпатии – компенсирует вышеупомянутое эволюционное несоответствие.
Известно, что, когда во время медитации возникает рассеянность, это действительно может выглядеть как удар в лицо. Когда мы замечаем, что настоящее ускользает, обычно наша реакция варьируется от небольшого понижения уверенности до ненависти к себе. На самом деле это глубоко психологический момент. Наши реакции в такие моменты отражают то, как мы относимся к себе в других ситуациях, в которых считаем, что терпим неудачу. Вообще говоря, мы привыкли определять слово «внимательность» (mindfulness) как «направление внимания на предмет», хотя его истинное определение несколько отличается. Слово «внимательность» происходит от санскритского слова smrti (на языке пали – сати), которое переводится как «вспоминать» или «памятование». Вспоминать – значит возвращаться из забвения. Иначе говоря, реальное определение внимательности – «возвращаться из рассеянности». Поэтому состояние рассеянности во время медитации не означает, что нам не удаётся проявлять внимательность, – в сущности, именно оно создаёт благоприятные условия для её проявления. Когда мы видим это, мы можем начать замечать и свои невротические паттерны, когда совершаем грубые ошибки в медитации, и учиться более плодотворным отношениям со своим опытом. В таком случае мы действительно изменяем реакцию нашего мозга в другие, более значимые моменты, когда возникают так называемые неудачи и рассеянность.
Возвращение в себя из состояния рассеянности – возвращение, которое иногда называют «медитационными отжиманиями», – укрепляет наш ум, и мы культивируем состояние непрерывного памятования. Также это влияет на нашу нейробиологию и вызывает огромную цепочку взаимосвязанных изменений в нашей жизни. Было показано, что медитативные отжимания не только развивают внимание, но и укрепляют префронтальную кору, которая, пожалуй, является эпицентром нашего благополучия и нашей способности испытывать устойчивое состояние счастья. Весьма любопытно, что префронтальная кора сама работает как мышца: если вы упражняете её, она становится сильнее (впрочем, если вы упражняетесь слишком много, то перетрудите её). Именно по этой причине нейропсихолог доктор Келли Макгонигал говорит, что чем хуже вы медитируете, тем лучше это для вас. Чем чаще вы отвлекаетесь, тем больше у вас возможностей выполнять медитативные отжимания и тем выше ваша стрессоустойчивость30 (вскоре мы вернёмся к этому моменту).
Положительные эффекты, связанные с развитием префронтальной коры, – одно из важнейших преимуществ медитации, и оно тесно связано с компенсацией нашего эволюционного несоответствия31. Если когда-нибудь случалось, что близкий человек говорил вам нечто, что выводило вас из себя, – и вам удавалось сдержаться, остановиться и ответить ему разумно, а не нападать в ответ, в этом процессе участвовала префронтальная кора. Если когда-нибудь случалось, что у вас начинала развиваться сильная тревога или приступ паники, однако вам удавалось вспомнить о дыхательных упражнениях, – в этом процессе участвовала префронтальная кора. Если когда-нибудь случалось, что вы расстраивались, но вам удавалось переосмыслить ситуацию или взглянуть на неё шире, – сделать это вам помогала префронтальная кора. Если когда-либо вы делали выбор в пользу тех вещей, которые принесут вам долгосрочное счастье, а не кратковременное удовольствие, – можете благодарить за это префронтальную кору. Если когда-либо вы сталкивались с такой неподъёмной задачей или проектом, что казалось, будто справиться с ними невозможно, однако вам удавалось собраться с силами и завершить этот проект, – вам содействовала эта область мозга. И если вы когда-либо поступали как хороший и добрый человек, когда никто этого не видел (малость, которую мы называем наличием ценностей и уважения), – только представьте себе: за это тоже отвечает префронтальная кора.
Нельзя сказать, что поступать так – легко. Альтернативой подобным решениям обычно являются действия, которые кажутся проще, ярче и забавнее. Когда мы сохраняем невозмутимость перед лицом таких искушений, может возникать ощущение жжения, отчасти напоминающее жжение в мышцах во время тренировки.
Префронтальная кора – это область вашего мозга, позволяющая нам переносить стресс, который нередко естественным образом сопутствует самому плодотворному процессу принятия решений и самым благоприятным нашим поступкам. Подобные решения почти всегда уводят нас прочь из шумного круга привычек и страхов и почти всегда требуют, чтобы мы прислушивались к более тонким сигналам и голосам своей глубинной мудрости (также известной как интуиция), о которой я говорил ранее. Высокая стрессоустойчивость может определять, ожидают вас плодотворные отношения или неудачные, успешная сдача очередной сессии или окончательный уход из университета, карьерный рост или пребывание в праздности, утреннее пробуждение с чувством самоуважения или с сердцем, наполненным сожалением. Вообще говоря, наша способность переносить стресс – основа качественной жизни, где человек не погружается в поток мимолётных наслаждений, отчуждённости и страха перед трудностями.
Итак, тренированный ум – это союзник, за которого стоит побороться.
Яд в начале, нектар в конце
Спросите себя: стоит ли довольствоваться бронзой, когда предлагают золото? Как часто ежедневно вы тратите очередные 10 минут на совершенно бесполезные занятия? Не стоит ли спросить себя, почему медитация в течение 10 дополнительных минут кажется настолько пугающей? Действительно ли практиковать так мучительно или мы всего лишь надумываем? Не кажется ли вам любопытным тот факт, что мы испытываем глубокое отвращение к общению с самими собой? Почему так происходит? Действительно ли вы хотите прожить в таком состоянии всю жизнь? Возможно, стоит начать исследование этой проблемы уже теперь?
В религии Вед говорится: «Вещи материальной природы – нектар в начале, яд в конце». Подумайте об этом: все простые решения и лёгкие удовольствия в начале хороши, а вот в конце уже не так приятны. Пожалуй, самый простой пример, который можно привести, – ночной загул с друзьями. Вечер начинается превосходно, а заканчивается тяжким похмельем. То же самое касается компьютеров, мобильных телефонов, автомобилей – по меньшей мере в моём случае. Сначала они работают великолепно, но со временем начинают возникать проблемы, ремонт дорожает, и наконец устройство выходит из строя, и человек в любом случае оказывается на мели. Другой пример – «медовый месяц» в романтических отношениях.
Это выражение из Вед имеет продолжение: «Вещи духовной природы – яд в начале, нектар в конце». Вспомните все значимые и достойные вещи в своей жизни: они начинались тяжело и только позднее стали приносить удовлетворение. Неважно, идёт речь об образовании, накоплении денег, терапии, регулярных занятиях спортом, изменении пищевых привычек, избавлении от зависимости или рождении детей, – в первое время все эти вещи кажутся ядом. Однако если мы сможем продержаться достаточно долгое время, начинает ощущаться вкус нектара, наслаждение и удовлетворение. В конечном итоге почти всегда мы радуемся, что выстояли до конца.
Можно медитировать, чтобы понизить уровень стресса или в целях самоактуализации. Можно стремиться понизить артериальное давление, а можно – постепенно становиться настоящим монстром в своём мире; какое приключение выбрать – решать вам. Так или иначе, если вы хотите приобщаться к глубине жизни, попутно вы улучшите артериальное давление и понизите уровень стресса. Если вы хотите взять золото, вам достанутся и бронза, и серебро.
Выстоять
Бытует легенда о том, что Дэвид Боуи однажды едва не получил посвящение в монахи (в тибетской традиции буддизма) в шотландском монастыре Самье Линг в те времена, когда Чогьям Трунгпа Ринпоче ещё был там ведущим учителем32. Рассказывают, что Трунгпа отговорил его: он сказал, что миру необходима его музыка. Дэвид Боуи, урождённый Дэвид Джонс, понимал, что нужно чем-то отличаться от Дэйви Джонса из группы The Monkees. Говорят, он обратился с этим вопросом к Трунгпе, который сказал: «Тебе нужно то, что поможет выстоять, вроде охотничьего ножа (bowie knife)».
Если вы представляете себе, как выглядят изображения яростных бодхисаттв или ведических божеств, например Кали Ма, вы могли заметить, что почти всегда они держат в руках мечи. Меч символизирует способность мудрости пробиваться сквозь заблуждения. Никаких уступок, никаких сделок, никаких колебаний. Мы испытываем нечто подобное в моменты ясного осознания, что наш возлюблённый – неподходящий нам человек или что необходимо оставить работу, которая не позволяет развиваться. Один удар меча – и дело сделано. Пути назад нет. Такова пронизывающая, открытая природа пробуждения.
Именно такая энергия нередко требуется нам в практике и в обыденной жизни, чтобы реализовать качество безразличия к обстоятельствам. Просто игнорируйте оправдания. Уймите суетливые колебания; перестаньте идти на уступки. Мягко и плавно мы можем опустить острый, тяжёлый меч и пробиться сквозь сопротивление. Можно даже начать наслаждаться приятной остротой таких ситуаций, развить к ней вкус. Мы также можем отсечь и эту остроту. Пробивайтесь сквозь всё. Садитесь. Практикуйте. Не пытайтесь – делайте.
Спрашивайте себя – зачем?
Вспомните, когда в последний раз какой-нибудь человек начинал говорить вам, что нужно делать, хотя вы и не спрашивали его совета. Это случалось с каждым. Вы можете рассказывать о какой-нибудь своей проблеме, изливать душу, и тут другой человек неожиданно говорит: «Знаешь, на самом деле нужно сделать следующее…» – или начинает размещать ссылки на тематические статьи и видео на вашей странице в социальной сети. Вы можете из вежливости поблагодарить его, но, признайтесь честно, как вы действительно в большинстве случаев реагируете на подобные советы? Про себя вы закатываете глаза. (Не верится, что кто-то вообще просматривает эти длинные статьи и видео.)
Часто ли вы на самом деле следуете советам другого человека, даже если он утверждает, что определённые действия радикально изменили его жизнь? Готов поспорить, почти никогда. Однако по какой-то странной причине мы думаем, что можем поступать таким же образом в отношении собственной медитационной практики и получить результаты. Мы говорим себе снова и снова: «Да, действительно стоит медитировать», и это намерение мгновенно оказывается в мусорной куче на задворках нашего разума, где погибли самые прекрасные намерения (оно находится в одном ряду с желанием «попробовать эту сыроедческую чистку», «серьёзно заняться кикбоксингом» и по соседству с желанием «совершить трёхмесячное путешествие по Азии пешком»). Никто не любит, когда ему указывают, что делать. Почему же мы поступаем так по отношению к себе и ожидаем иного результата?
Противоядие от подобного сопротивления я называю так: спрашивать себя – зачем? Ежедневно выделяйте минуту на размышление о том, зачем вы хотите медитировать. Поступать так – куда более эффективно, чем бесконечно говорить себе «я должен(-на)», что отягощает чувством ответственности. Какие необычайные события произошли с вами, что вы заинтересовались совершенствованием своего ума и жизни? Что, на ваш взгляд, медитация даст вам? Что интересного вы узнали за последнее время о медитации? Знаете ли вы людей, которые практикуют, и о том, как практика изменила их? Каждый день в течение одной минуты размышляйте о вещах подобного рода, и вскоре вы обнаружите, как садитесь и начинаете медитировать. Самостоятельно найдите ответы на вопрос «Зачем?». Помните о них.
Можно хотеть совершить некое действие, но также можно стремиться хотеть совершить некое действие. Иногда мы убеждены, что хотим нечто сделать, хотя на самом деле мы только стремимся хотеть его совершить. Фактически мы делаем то, что действительно хотим делать, – то есть те действия, которые, как полагает наш средний мозг, принесут какое-то удовлетворение. В размышлениях о том, что следует сделать, мы не находим ничего приятного. Поэтому весь фокус в том, чтобы перестать думать о необходимости действовать и начать думать о том, зачем вы это делаете, – тогда вы больше не будете стремиться хотеть и начнёте действительно хотеть.
Замечание о препятствиях
Когда нам удаётся разрешить проблему мотивации, ответив на вопрос о смысле практики, скорее всего, мы столкнёмся с препятствиями, мешающими процессу самой медитации. Препятствия могут быть, например, такими: вы проспали, не услышав будильник, важные обязательства возникают «из ниоткуда», появляется «слишком много дел» или же возникает обычное, неприкрытое сопротивление по отношению к практике. Моя подруга и коллега-автор Адрианна Лимбах говорит: «Когда наступает пора медитировать, вдруг оказывается, что я провожу тщательную инвентаризацию своих носков». Иногда по утрам я замечаю, что стою у подушки для медитации – ровно 30 минут остаётся до выхода на работу – и анализирую, не забыл ли я что-то сделать. Хотя сознательно я этого не признаю, в сущности, я ищу повод «выключиться». Правильное решение в такие моменты – просто отсечь лишнее. Просто садитесь медитировать и забудьте о прочем.
Существует древняя мудрость, которая гласит, что перед тем, как происходит нечто благоприятное, все тёмные, негативные силы Вселенной пробуждаются, дабы воспрепятствовать этому событию. Считается, что в этом нет ничего несправедливого или нечестного: таково естественное равновесие мира. В буддийских учениях подобные препятствия называются дон (тиб. dön) – это невидимые существа, олицетворяющие всевозможные помехи. Перед всяким значительным днём, например перед тибетским Новым годом, мы устраиваем неделю, которая называется «время дон». Предполагается, что, поскольку грядёт некое полезное и приятное событие, ему будут предшествовать препятствия, и потому мы готовимся принять их и взаимодействовать с ними.
Никогда не забуду момент, когда я позвонил своему другу и учителю Итану Нихтерну в неделю перед тибетским Новым годом и рассказал, что мои дела совсем не клеятся. Ничего трагичного не происходило, но я определённо чувствовал и действовал так, словно погибаю. Итан ответил: «Что ж, сейчас время злых духов (дон), поэтому можно ожидать разных неурядиц; впрочем, стоит сохранять благодушный настрой». Потребовалось три года, чтобы я смог оценить его ответ.
Некоторые люди суеверны, хотя и не признаются себе в этом. Много ли среди ваших знакомых людей, которые стараются не рассказывать другим о грядущем волнующем событии из страха, что его «сглазят»? Точно так же, часто ли вы начинаете думать, что какому-то событию «просто не суждено случиться», когда в его преддверии возникает слишком много проблем? (Вспомните, с какой «засадой» я столкнулся, когда впервые взялся за написание этой книги.) Учение о времени злых духов (дон) плодотворно, поскольку утверждает, что верно обратное. Если перед тем, как мы собираемся совершить нечто значимое, обстановка накаляется, это происходит потому, что действует естественный закон равновесия. На самом деле это вполне может означать, что нас ожидает нечто более великолепное, чем мы ожидали.
Оставим тему суеверий; я научился ценить моменты, когда возникает бессмысленное сопротивление практике, и всё-таки не откладывать её. Поначалу может быть трудно, но я знаю, что эта боль – в любом случае не есть я сам.