— В приемной находится некая мисс Безземер. — Мисс Флинн посмотрела на меня гранитными глазами. — Она не договаривалась заранее о встрече.
— Тем не менее, я ее приму. Бедняжка… Она была втянута в черные дела работорговой банды белых в Джорджии. А теперь я пытаюсь восстановить ее честное имя.
Немой ответ мисс Флинн можно было бы выделить курсивом. Секретарша исчезла. Затем в кабинет была введена Лиз. Лицо ее просто сияло.
— Герой! Душка Питер — герой! Когда я прочитала об этом, я не могла поверить, что это тот самый парень, которого я знаю… тот самый Питер Сарджент, который…
Поток слов иссяк, и я позволил ей поцеловать меня в щечку.
— Я даже не думала, что ты такой храбрый…
— А.
— И такой правильный!
Лиз уселась на стул у моего стола и уставилась на меня. Я скромно помахал ручкой.
— Я просто выполнял свой долг, мадам. Мы здесь, в Южном Онтарио, считаем, что сознания долга вполне достаточно и без зова трубы…
Взгляд ее глаз затуманился.
— По правде говоря, — задумчиво произнесла Лиз, — я его тоже подозревала. Я, конечно, не говорила об этом, но у меня было предчувствие… Ты же знаешь, как это бывает. В особенности, в тот вечер у Эвансов, сразу же после убийства дяди… У него глаза были слишком близко расположены друг к другу.
— Глаза?
— Ведь известно: если глаза и руки… слишком близко расположены друг к другу, значит, этот человек — преступник.
— Его руки тоже были очень близки…
— Не сходи с ума! Он стрелял в тебя, да? Я спокойно кивнул.
— Тогда ты бросил его на землю приемом дзюдо и заставил признаться?
— Несколько приукрашенная версия того, что произошло на самом деле, сказал я. — Однако я действительно был очень храбрым. Ну, поскольку он такой же хилый, как богомол, я, конечно, имел по сравнению с ним преимущества.
— Даже если так, у него был пистолет. Я надеюсь, что его отправят на стул, — произнесла Лиз обыденным тоном.
— Кто его знает. Может быть, его признают сумасшедшим. Это вполне возможно, если прочитают все его дневники, куда он записывал свои мысли и различные преступные планы. Там, кстати, у него имеются также записи идеального преступления, которое напоминает то, что он совершил. Мне кажется, он был просто маньяком.
— О, это можно было заключить при одном взгляде на него. Едва я с ним познакомилась, я сразу же обратила на него внимание. Не скажу, что я думала, будто это его рук дело… Нет, я этого не скажу, но…
— Но все же?
— Я бы сказала, что я сразу же заметила его необычность; поведение было крайне странным, а теперь, как видишь, оказывается, что я была права. Кстати, поздравляю тебя! Подумать только, сколько места отвела тебе «Глоуб»! Представляю, как бесится мистер Буш.
— Да-а, он очень сильно переживает.
Мысль о том, как искрошили статьи Элмера, согревали меня. Свой же очерк о том, что произошло, я сперва поместил в популярном издании «Американский Нью-Йорк», причем в нем немало места было отведено роли Элмера в собирании доказательств и организации газетной кампании против Брекстона.
— А где сейчас Брекстон? — спросила Лиз.
— Не знаю. Наверное, где-нибудь скрывается. Возможно, собирается потом, когда все уляжется, жениться на Элли. — Я встал и подошел к углу комнаты, где лицом к стене стояла большая картина. — Брекстон, весь в слезах, предлагал мне взять, что ни запрошу: деньги, картины… все. Я попросил вот это.
Я повернул полотно. Там, в победно обнаженном виде, упивающаяся красотой своей золотистой кожи, была изображена Мэри Уэстерн Ланг, еще не писательница, еще не бесподобный, неиссякаемый источник «Разговора о книгах». Лиз прямо завизжала от удовольствия.
— Это мисс Ланг! Не может быть! Ты знаешь, а она была недурна! Груди, правда, несколько великоваты, — критически добавила Лиз, окинув картину взглядом, как одна ревнивая женщина рассматривает другую.
— А многим нравится, — сказал я, поворачивая полотно лицом к стене.
— Мне уйти?
— Нет. Между прочим, есть упражнение, которому меня научили в патентном бюро. Берешь, значит…
И я решительно направился к Лиз, как вдруг маленькая коробочка у меня на столе зашипела, как мисс Флинн. Я включил селектор.
— На проводе мистер Уил. Он желает переговорить с вами… Голос мисс Флинн затих. Стерва! Она прекрасно знала, что происходит в моем кабинете.
— Я поговорю с ним, — неохотно сказал я.
Подошла Лиз и села ко мне на колени. Ее ручки шаловливо забегали.
— Кончай!
Таково было первое слово, которое услышал мистер Уил.
— Кончай? — в растерянности произнес он. — Но я еще не сказал ни слеза, мистер Сарджент…
— О, это не вам, сэр, — любезно ответил я. — Насколько я понимаю, вы пытались связаться со мной…
— Да, это так. Мне кажется, у меня есть для вас дело. Оно касается Мюриэл Сандоу.
— Мюриэл Сандоу? По-моему, я не…
— Она — моя помощница. Возможно, она вам известна под своим профессиональным псевдонимом. Она выступает в цирке под именем «Пичис Сандоу». Видите ли, этот слон…
Эд Макбейн. Сэди после смерти
Глава 1
Сначала детектив Стив Карелла подумал, что ослышался. Во всяком случае, совсем не такие слова ожидаешь услышать от овдовевшего мужа, когда его жена лежит с распоротым животом на полу спальни. Собеседник Кареллы в пальто, узкополой шляпе и перчатках стоял у ночного столика с телефоном. Это был высокий худощавый мужчина с ухоженными седыми усами. В его холодных голубых глазах не было и намека на боль или сострадание. Чтобы окончательно убедиться, что Карелла понял его правильно, он повторил свою последнюю фразу, на этот раз более выразительно:
– Я очень рад, что она мертва.
– Сэр, – резко произнес Карелла, – мне кажется, излишне предупреждать вас...
– Совершенно верно, – перебил его хозяин квартиры, – вам ни о чем не нужно меня предупреждать. Я адвокат по уголовным делам. Мне отлично известны мои права, и я полностью отдаю себе отчет, что все сказанное мной по доброй воле в дальнейшем может быть использовано против меня. Повторяю еще раз: моя жена была самой настоящей сукой, и я очень рад, что кто-то ее прикончил.
Карелла кивнул и открыл свой блокнот.
– Полицию вызвали вы?
– Да.
– В таком случае вы и есть Джеральд Флетчер?
– Совершенно верно.
– Мистер Флетчер, как звали вашу жену?
– Сара. Сара Флетчер.
– Расскажите, пожалуйста, что здесь произошло?
– Я вернулся домой... примерно минут пятнадцать назад. Вошел в прихожую, окликнул жену, но она не отозвалась. Я обнаружил ее мертвой на полу в спальне и сразу же позвонил в полицию.
– Комната была в таком же состоянии?
– Да.
– Надеюсь, вы ничего не трогали?
– Ничего. После звонка я не сходил с этого места.
– Кто-нибудь еще был в квартире?
– Ни души. Кроме моей жены, естественно.
– Значит, вы утверждаете, что пришли домой примерно пятнадцать минут назад...
– Что-то вроде этого. Можете уточнить у лифтера.
Карелла посмотрел на часы.
– Получается так, что вы пришли домой в половине одиннадцатого или около того.
– Да.
– А в полицию вы позвонили в... – Карелла заглянул в блокнот, – в двадцать два тридцать четыре. Это верно?
– Я не смотрел на часы, но, по-моему, это достаточно точно.
– Так, у меня здесь написано, что вызов принят в...
– Да, в двадцать два тридцать четыре.
– Это ваш чемодан в прихожей?
– Да.
– Вы куда-то ездили и только что вернулись?
– Да, уезжал на три дня на Западное побережье.
– Куда?
– В Лос-Анджелес.
– С какой целью?
– Моему коллеге понадобилась помощь в подготовке документов для процесса, который он ведет.
– Когда прибыл ваш самолет?
– В двадцать один сорок пять. Я получил багаж, взял такси и поехал прямо домой.
– И приехали сюда примерно в половине одиннадцатого, верно?
– Да верно, верно! В третий раз верно!
– Простите, сэр?
– Вы уже в третий раз у меня это спрашиваете. Если у вас на этот счет остались какие-то сомнения, то позвольте еще раз повторить, что я приехал домой в двадцать два тридцать, обнаружил, что моя жена мертва и в двадцать два тридцать четыре позвонил в полицию!
– Да, сэр, я все понял.
– Как ваша фамилия? – неожиданно спросил Флетчер.
– Карелла. Детектив Стив Карелла.
– Я это запомню.
– Пожалуйста.
Пока Карелла беседовал с Флетчером, следствие уже начало работать.
Полицейский фотограф расхаживал вокруг трупа, щелкая фотоаппаратом со вспышкой. Смерть фиксировалась на поляроидную пленку для мгновенного подтверждения этого факта – нажал на кнопку, подождал пятнадцать секунд – хлоп, щелк – и вытаскиваешь фото, чтобы убедиться, что леди на снимке вышла отлично, насколько это вообще возможно для женщины с распоротым животом, из которого на ковер вываливаются сизые внутренности.
Моноган и Монро – детективы из отдела убийств, озираясь по сторонам, ворчали по поводу того, что их вытащили из дома холодной декабрьской ночью за две недели до Рождества.
Детектив Берт Клинг допрашивал в вестибюле лифтера и швейцара, пытаясь установить, во сколько именно мистер Джеральд Флетчер подъехал на такси к подъезду своего шикарного многоквартирного дома на Сильверман-Овал, поднялся к себе на лифте и обнаружил, что его жена Сара Флетчер распласталась на полу спальни наподобие амебы.
Тем временем Маршалл Дэвис, техник из полицейской лаборатории, осматривал кухню квартиры Флетчера, дожидаясь, когда медэксперт объявит, что женщина мертва, и выскажет предположение о наиболее вероятной причине смерти, хотя не надо быть гением, чтобы понять, что кто-то вспорол ей живот здоровенным ножом. Только после этого сообщения Маршалл Дэвис имел право войти в спальню и с величайшей осторожностью вытащить торчавший из жертвы нож, на рукоятке которого могли сохраниться отпечатки пальцев.