– Либо он, либо Дизель, – согласился А-Раб. – Нет, все же Экшен, у него вот тут побольше. – Он коснулся головы. – По крайней мере я так думаю – надеюсь на это. Так что Экшен должен сказать нам, что делать.
– Думаешь, он может? – Бэби-Джон не знал, по душе ли ему такой расклад. Если принимать решения будет Экшен, у Бэби-Джона не будет возможности предложить свой план. – Может, он спросит у нас, что мы думаем.
– Может, – согласился А-Раб и велел Бэби-Джону умолкнуть, потому что кто-то свистом подал сигнал. – Значит, сейчас здесь шестеро парней. Неплохо.
Они собрались в кузове, рассевшись на сиденьях, взятых из других машин, и стали ждать остальных «Ракет». Нечто без умолку болтала о где-то найденном ломе – прекрасная вещь, чтобы взламывать окна и двери, а еще он может послужить оружием. Но ее никто не слушал – все с нетерпением ждали, когда Экшен докурит сигарету и расскажет, что делать.
Экшен посчитал по головам: восемь – нет, девять – «Ракет», если включить Нечто, и затушил сигарету о пол кузова.
– Наверное, пора начинать, потому что не исключено, что кого-то из наших сцапали. А теперь, есть возражения по поводу того, что я взял на себя руководство?
– Меня устраивает, – сказал Рупор.
Следом пробормотали согласие и все остальные.
– Прекрасно, – продолжил Экшен. – У кого есть план?
– У меня, – заявила Нечто прежде, чем Бэби-Джон успел открыть рот. – Мы должны спасти Тони. Потому что его кое-кто ищет.
– А я скажу: пусть его найдут и избавят нас от проблем, – возразил Дизель. – Экшен, ты разве не думаешь, что с нас довольно? Надо сматываться, пока нас не загребли и не повезли фотографировать с номером на груди. Кое-кто ищет Тони – надеюсь, они его найдут. Вот подонок. – Он сплюнул. – Если бы не он, Рифф был бы жив, а я бы уложил Бернардо.
– Кто ищет Тони? – Экшен проигнорировал слова Дизеля.
Нечто переместилась на сиденье туда, где не торчали пружины, и ответила:
– «Акулы». Когда все разбежались, я решила проникнуть на территорию пуэрторикашек. Посмотреть, что там. Чтобы меня спрятать, много тени не нужно, и я могу двигаться так, что большинство людей меня не видят.
– Ты и так существо, каких большинство людей не видело, – сказал Снежок. – Хорош трепаться, продолжай.
– У тебя есть что нам рассказать? – поинтересовался у нее Экшен. – Мы слушаем.
– Я слышала, как Чино говорил с «Акулами». Я была к ним так близко, а они ничего не заметили. – Она не смогла удержаться от самодовольства. – И он рассказывал им что-что о Тони и сестре Бернардо. Потом он начал клясться на своей тарабарщине, но я ее немного понимаю. – Она опять помолчала. – Клялся, что доберется до Тони, даже если это станет последним делом в его жизни.
– Да Тони ему башку оторвет, – сказал Дизель. – Я имел в виду, что прежний Тони мог.
– Мог, – согласилась Нечто. – Если Чино первый не разнесет его на куски. Я видела, как он показывал пистолет.
– Черт бы их побрал! – Экшен вскочил на ноги. – Неймется этим вонючим пуэрторикашкам! Я не собираюсь выслушивать от вас никаких двуличностей. Я не люблю Тони, но если кто-то должен надрать ему задницу, то это будем мы, а не латиносы. Есть возражения?
Экшен подождал, пока каждый из «Ракет» кивнул, давая понять, что решения принимает он и нравится им это или нет, но они подчиняются всем его приказам.
– Мы должны его найти, – продолжал Экшен. – Поэтому разделимся. Нечто, ты сможешь отыскать Грациеллу и остальных цыпочек?
– Думаю, да.
– Скажешь им, чтобы они тоже искали. Тот, кто найдет Тони, приведет его сюда. Так что кому-то нужно остаться здесь. Кому-то, кто не боится сидеть один в темноте.
– Это я, – вызвался Бэби-Джон.
– Значит, останешься ты. Если еще кто-то появится, передашь им приказ. Если появится Тони, он останется с тобой. Понятно?
– Еще бы, – кивнул Бэби-Джон. – А может, Нечто одолжит мне лом?
– Если ты вернешь.
Экшен знаком велел следовать за ним. Все вылезли из кузова, а Бэби-Джон уселся с ломом под боком и снова начал усиленно транслировать мысли своим героям.
С легкой грустью он подумал, не слишком ли мелки для них его проблемы. Может, Рифф по пути в открытый космос замолвит за него словечко.
Глава 9
Да, она поцеловала его, когда он лег на кровать и в отчаянии прильнул к ней, прижавшись губами к ее рту. Он в исступлении схватил ее, как умирающий, коснулся правой рукой ее груди, нерешительно помедлил и накрыл ладонью теплую плоть, что билась под тканью. Осознание того, что их отношения могут закончиться в ближайшие минуты, в лучшем случае через час или два, побудило его притянуть ее к себе и уложить рядом с собой.
Он опять задрожал и попытался встать с кровати, поэтому она передвинулась на другую подушку и слушала, как он плачет, а потом засыпает. Скоро ее отец с матерью поднимутся по лестнице. Или они отправились в похоронное бюро? Или Бернардо отвезут в морг?
Кровать затряслась – Тони конвульсивно задрожал и судорожно подтянул ноги. Беспорядочно шаря рукой и ловя ртом воздух, он опять попытался встать с кровати.
– Останься, – сказала она.
– Мария? – прошептал он. – Мария, я должен идти.
Не давая ему заговорить снова, она обняла его и прижалась грудью, животом, бедрами к его телу, и желание пересилило страх, радость одолела печаль, а внизу на улице заливалась сирена.
Он вдруг высвободился и принялся нашаривать ботинки. Ужас сжал ее горло, и она прижала губы к его щеке, чтобы сдержать рвущийся крик и не испугать юношу, в объятиях которого лежала.
– Мы женаты, – всхлипнула она. – Сегодня в салоне мы были так счастливы. Я была так счастлива вечером, когда ждала тебя.
– Ты молода, – сказал он. – Ты еще будешь счастлива. С кем-то, кто лучше меня. Таким я вижу твое будущее.
Она покачала головой.
– Будь моим мужем.
– Я не могу. Я убийца.
– Тогда будь моим любовником.
– Я не могу. – Он отвернулся, чтобы не смотреть ей в глаза. – Бернардо не позволит. Боже, Мария, я убил его!
– А он убил твоего друга. Парня, который был тебе как брат.
– Нет. – Тони пришлось это отрицать. – Это было давно. Просто болтовня, ничего большего. Он никогда не был мне братом. Под конец я даже не считал его другом.
– Он должен был быть больше, чем другом, если ты убил из-за него, – продолжала она негромко и спокойно. – Расскажи о нем.
– Что тут рассказывать? – Он дрожал от горя. – Рифф был простым хорошим парнем. Смелым, он никого не боялся и всегда лез в драку, чтобы это доказать.
– Как и Бернардо, – покачала головой Мария.
– Думаю, да, – согласился Тони. – «Ракеты» много для него значили.
– Бернардо любил «Акул».
– Наверное, они были похожи.
Мария кивнула и, сев на кровати, потрогала на подушке влажную вмятину от головы Тони. Она жалела Тони и Риффа, который был так похож на Бернардо. Она никогда не видела глаз Риффа, но знала, что они были как у Бернардо – всегда беспокойные и ожесточенные, ищущие ненависть, словно в стремлении снова и снова доказывать, что он – мужчина, и каждый раз терпеть поражение.
Каким могло быть будущее Риффа и Бернардо? Она не видела ни одно, ни другое. За годы искореженной юности они столько раз были свидетелями и участниками насилия, находя в нем радость, что этого хватит, чтобы состарить дюжину человек. Они ничего не любили и все разрушали, хоть и заявляли, что ненавидят только одно – друг друга. Поэтому она жалела Риффа, как жалела своего брата, и в этот момент с готовностью отдала бы жизнь за любого из них.
Но для чего? Чтобы они могли убивать других? Рано или поздно они бы погибли: в баре или бильярдной, на каких-нибудь танцах или на заднем сиденье автомобиля на пустынном участке автострады, или на крыше какой-нибудь многоэтажки. Но не в постели. Ибо парни вроде Риффа и Бернардо охотятся друг на друга, а на них охотятся все мужчины и женщины, которые могут им потакать и извлекать пользу из их тяги к насилию. Проживи достаточно долго, чтобы немного повзрослеть, мудрее они бы не стали.
– Вот почему они оба должны были погибнуть, – сказала она. – И вот почему ты – не должен. Потому что ты когда-то был таким, как они. Но захотел стать другим – я знаю. А Рифф и мой бедный брат – нет.
– Я не понимаю. Я убил Бернардо. Разве ничего не значит то, что он был твоим братом? И то, что я с ним сделал?
– Ты не хотел туда идти. – Она говорила от имени всех скорбящих женщин. – Это я послала тебя. Взяла с тебя обещание, что ты к ним пойдешь.
– Да, ты, – быстро сказал он, чтобы не дать ей взвалить на себя даже часть его вины. – Но ты же не хотела, чтобы я убил твоего брата. Неужели ты его не любишь? Неужели не оплакиваешь его?
– Может, ты спросишь, могу ли я оплакивать весь мир? Нардо был моим братом, а ты – мужчина, которого я люблю. – Она встряхнула его. – Я хочу любить весь мир. Не только то, что я знаю, но и незнакомое, и людей, которых я не знаю и никогда не видела. Ты понимаешь?
– Посмотри на нас. – Тони оглядел темную комнату, душную от жары и теней. – Мы перешли от жизни и любви к смерти. Это произошло так быстро.
Мария вдруг приложила палец к его губам, заставив замолчать, и они услышали громкий стук высоких каблуков. Из кухни донесся исступленный голос Аниты.
– Мария?
Анита постучала в дверь спальни.
– Мария, это Анита. Почему ты заперлась?
Мария жестом велела Тони молчать.
– Я не знала, что заперто.
– Открой. – Анита опять подергала дверную ручку. – Ты мне нужна.
Тони приложил ладонь ко рту Марии и прошептал:
– Дай мне секунду. Скажи ей, пусть секунду подождет.
– Одну минуту, Анита, – отозвалась Мария. – Я спала и еще не разлепила глаза. – Она повернулась к Тони. – Ты куда?
– К Доку, – продолжал он шепотом. – Если ты пойдешь со мной, я тебя там подожду. Знаешь, где это?
– Я ходила туда сегодня. Надеялась увидеть тебя.
– Он поможет нам с деньгами. – Тони шагнул к подоконнику. – Ты придешь?