Ульдиссиан едва не выругался, но вовремя прикусил язык. Ну конечно, Серентия ведь ближе всех к тому, чтоб сравниться с ним в силе, а раз так, ей доступно все то же самое, что и ему! Но если она выучилась и этому, от нее труднее – а точней сказать, невозможно скрыть правду…
– Серентия, – заговорил он, накрыв ее пальцы ладонью свободной руки, – да, в джунгли я вышел на поиски Мендельна. Мы должны были встретиться. Он хотел рассказать мне о… о том, с чем довелось столкнуться ему. О переменах, происходящих с ним…
Выспрашивать о подробностях Серентия не стала, а сразу же перешла к самому насущному:
– Так где же он?
– Не знаю.
С потрясающей силой стиснув Ульдиссианов локоть, Серентия заозиралась по сторонам, будто ожидала, что Мендельн вот-вот вернется.
– Но он же должен быть где-то рядом! Я ведь вправду его чувствовала! И ты тоже чувствовал, верно?
– Верно… а потом его просто… не стало.
Высказанное столь прямо, это признание потрясло Ульдиссиана до глубины души. Его брат – единственный из родных, кто остался в живых – исчез неизвестно куда!
– Обыщем всю округу! – твердо объявила темнокосая девушка, коснувшись Ульдиссиановой щеки. – Уйти далеко он не мог, а постоять за себя умеет! Мы найдем его, Ульдиссиан… Обещаю, найдем…
Минут пять, а то и дольше, оба, пустив в ход все свои силы, обшаривали окрестности, но не нашли никакого следа. К этому времени со стороны лагеря зазвучали голоса остальных, и громче всех – голос Рома:
– Мастер Ульдиссиан! Мастер Ульдиссиан!
Озаренный неярким серебристым огоньком, парящим в воздухе чуть впереди, бывший разбойник выступил из зарослей. Увидев обоих, лысый партанец с облегчением перевел дух.
– Хвала высшим силам! А мы уж самого худшего начали опасаться! Джорда заметил, что тебя нет, а когда никто не смог тебя отыскать…
Заметив, сколь близко Серентия и Ульдиссиан стоят друг к другу, Ром запнулся и умолк.
Да, в умозаключениях партанец ошибся не слишком, однако Ульдиссиану отнюдь не хотелось, чтоб эта картина отодвинула на задний план его поиски.
– Мы ищем моего брата, – сообщил он, а после, яснее ясного расписавшись в собственном бессилии, спросил: – Может, ты его видел?
– Не-ет, не видал! И что-то даже не вспомню, когда в последний раз с ним встречался, – с низким поклоном ответил Ром. – А может… может, он просто гуляет да ночи радуется? Он же у нас…
Под укоризненным взглядом Ульдиссиана партанец снова осекся и разом умолк. Многие эдиремы приписывали Мендельну целую уйму самых причудливых и загадочных занятий, большая часть которых была лишь плодом их воображения. К несчастью, того немногого, что имело место быть, вполне хватало, чтоб устрашить кого угодно, даже Ульдиссиана.
Однако в поисках брата все это помочь не могло. Видя, что за спиной Рома собираются остальные, не знающие, в чем дело, Ульдиссиан забеспокоился, как бы их появление не осложнило и без того непростой ситуации. Если Мендельн кем-то похищен, рассудил старший из братьев, потрясенный сей мыслью куда сильнее, чем ожидал, как знать, не примется ли похититель за остальных? Ведь Мендельн, правду сказать, был много сильнее любого из эдиремов, но, очевидно, враг не оставил ему ни шанса…
– Всем в лагерь, немедля! – велел он. – Ступайте, ступайте!
– Но, мастер Ульдиссиан, – запротестовал Томо, – как можно оставить тебя здесь одного?
Скорее всего, Ульдиссиан сумел бы постоять за себя куда лучше, чем тысяча его приверженцев, однако ни Томо, ни, судя по множеству согласных кивков в толпе, кому-либо из остальных, это и в голову не пришло.
– Возвращайтесь в лагерь…
– А как же твой брат, мастер Ульдиссиан? – покачав головой, выпалил Ром. – Если он, как ты и опасаешься, куда-то пропал…
Ту и новоприбывшие поняли, зачем их предводителя среди ночи понесло в джунгли. Какие бы страхи ни вселял Мендельн в их сердца, сколь дорог он Ульдиссиану, знал каждый.
– Нет, так они не уйдут, – негромко пробормотала Серентия. – Единственный способ вернуть их в лагерь – вернуться туда самим…
– Не могу! Мендельну помощь нужна!
Серентия успокаивающе погладила его по плечу.
– Понимаю, Ульдиссиан, понимаю. Это я понимаю лучше, чем кто бы то ни было. Но посуди сам… сумеешь ли ты помочь ему сию минуту, когда все они стоят над душой?
Да, тут Серентия была совершенно права: сию минуту легионы приверженцев только мешали ему сосредоточиться.
– Все возвращаемся в лагерь, – немедля распорядился Ульдиссиан. – Ром, всех сосчитай и позаботься, чтобы никто не отстал.
Партанец послушно кивнул, однако во взгляде его отразилась нешуточная растерянность.
– Но ведь твой брат, мастер Ульдиссиан…
– А мой брат непременно найдется.
Дабы положить конец всем возможным расспросам, Ульдиссиан обогнул первого из учеников и двинулся к лагерю. Рядом, об руку с ним, шла Серентия.
Но, сколько Ульдиссиан ни изображал непреклонность перед лицом остальных, больше всего ему в эту минуту хотелось развернуться, со всех ног броситься в джунгли и звать, звать Мендельна, пока тот не отыщется. Что могло стрястись с братом, он себе даже не представлял. Он не чуял вокруг ничего дурного. Разумеется… разумеется, Мендельн просто заплутал, заблудился в джунглях, и вскоре объявится.
Но… что, если нет?
– Успокойся, – ободряюще шепнула Серентия, склонив голову поближе к его голове. – Вот все угомонятся, и тогда мы поищем Мендельна вместе. Заодно.
– Это как же?
– Объединив силы. Да, подобного мы еще не пробовали, но… по-моему, должно получиться.
Предложение девушки внушало надежду. Быть может, вдвоем им удастся то, что не удалось ему в одиночку, и уж тогда-то Мендельн найдется наверняка.
Вот только сумеют ли они в самом деле объединить силы?
– Попытка не пытка, Ульдиссиан, – шепнула дочь Кира, словно бы прочитав его мысли. – Ведь вы с Мендельном выручали меня вдвоем, вместе, разве не так?
Ульдиссиан кивнул, радуясь, что ей и невдомек, как близок был неупокоенный демон к успеху. Еще чуть-чуть – и ведь дотянулся бы до нее…
С той минуты, как все воротились в лагерь, Ульдиссиан только и мог, что дожидаться, пока остальные, наконец, не улягутся спать. Насчет караульных он не тревожился: караульным того, что затевают они с Серентией, не заметить. Для пробы они выбрали самый укромный уголок лагеря. Самих их стоящие на часах еще кое-как разглядеть могли, но чем они заняты – вряд ли, и хорошо. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь вмешивался, пусть всего лишь затем, чтоб предложить помощь.
Серентия уселась напротив. Оба скрестили ноги и взялись за руки: когда Ульдиссиан знакомил новичков с таящимся в их душах даром, прикосновение еще ни разу не подвело. Ее близость была настолько приятна, что Ульдиссиану сделалось чуточку совестно. Ничего подобного он не испытывал ни с кем после… после Лилит.
– Не знаю даже, с чего и начать, – призналась Серентия, улыбнувшись ему. – Разве что потянуться к твоей душе, как ты в тот, первый раз… и со мною, и с остальными.
– Попробуй.
Ульдиссиан охотно проделал бы это и сам, но до сих пор предложения Серентии неизменно оказывались вполне разумными, а у него в голове настолько все перемешалось, что он с радостью уступил ведущую роль ей.
Серентия прикрыла глаза. Ульдиссиан последовал ее примеру, а почувствовав, как ее пальцы стиснули его ладони, ответил тем же.
И вдруг… оба они словно слились воедино.
Быстрота, с коей дочери торговца удалось прикоснуться к его разуму, к его душе, просто поражала. За этим последовали недолгие колебания, а после Ульдиссиан, уловив приглашение проделать то же, что и она, в свою очередь потянулся мыслями, чувствами к ней. Какой-то миг оба, точно пара зверей, приглядывались, примеривались друг к дружке. Обретя уверенность в себе, Ульдиссиан решительно устремился вперед.
Конечно, слияние их с Серентией «я» оказалось далеким от совершенства: кое-что (особенно чувства к сидящей напротив девушке) Ульдиссиан предпочел сохранить в тайне, и чувствовал, что Серентия тоже предпочла оградить от него самые сокровенные помыслы. Тем не менее, прочность, достаточную для попытки осуществить задуманное, их связь обрела.
«Позволь мне, – зазвучал в Ульдиссиановой голове новый голос, очень похожий на голос дочери Кира. – Позволь, я… попробую повести нас на поиски…»
Едва Ульдиссиан ответил на это безмолвным согласием, веки его словно бы вновь поднялись. Теперь он стремительно несся сквозь окрестные джунгли… причем не в одном направлении – во все стороны одновременно! Мало этого, глухая ночь словно бы снова сменилась днем: все вокруг озарилось золотистым солнечным светом. Джунгли сияли всем своим великолепием, а рядом с ним…
Рядом с Ульдиссианом… неотъемлемой частью самого его существа… мчалась вперед, сквозь гущу зарослей, Серентия. Летели они быстрей самой быстрокрылой из птиц – миля за милей, миля за милей, не только вернувшись назад на целый дневной переход, но и с лихвой перекрыв протяженность пути, который проделают завтра. На лету Ульдиссиан примечал, что ожидает их впереди, в надежде как следует запомнить, а после в подробностях пересказать спутникам самое важное, а также увидел, что если эдиремы возьмут чуть иной курс, то смогут пройти куда больше, чем в предыдущие дни.
Видел он и зверей лесных, ночных обитателей джунглей, ныне лишенных покрова тьмы. Однако звери не чуяли его приближения и даже не подозревали, что прекрасно видны. Некоторые Диомедову сыну не встречались еще ни разу. Необычность их просто-таки завораживала, заставляя ненадолго забыть о насущных заботах.
Но даже столь тщательные, столь скрупулезные поиски не вывели Ульдиссиана на Мендельнов след.
Успех их затеи пьянил, кружил голову, однако со временем сын Диомеда почувствовал, что больше не выдержит этой гонки, и, несмотря на удивление Серентии, устремился назад, к лагерю. Джунгли мелькали вокруг, но сколь бы пристально Ульдиссиан ни всматривался в заросли, никаких следов Мендельна и на обратном пути не нашел.