ело глядя на них, она на некоторое время лишилась дара речи, а потом, как следует, огрев Хункара по щеке левой ладонью, прижала к себе дочь:
— Бездельник! — повернулась она к сыну, не переставая гладить Соню по мокрым волосам. Сам неизвестно где шляешься, так зачем же сестру с собой поволок?
— Да я… — потирая щеку, начал оправдываться Хункар, но мать, не слушая его, повернулась к мужу: — Келемет! — чуть не рыдая, простонала она. — Сделай же что-нибудь!
— Хватит! — гаркнул на нее муж. — Идите в дом, переоденьтесь в сухое. Мать принеси горячего вина с травами. Тогда и поговорим.
Глава VII
Скандал в доме произошел грандиозный. Даже Ална на следующее утро сочла необходимым вмешаться и, поджав губы, посоветовала матери:
— Надо отправить ее подальше от Майрана, в какой-нибудь храм на обучение. С ней тебе не справиться. А я могу попросить сестер.
— Иди ты со своими сестрами… — Последнее слово Соня прошептала едва слышно. Но жестом сопроводила недвусмысленным.
— Вот, видишь, отец, что творит? — оскорбленная в лучших чувствах, Ална беспомощно оглянулась на Келемета, ища поддержки.
— Да уж, вижу, — усмехнулся он. — Ладно, не гневите богов — хорошо, что хоть живы остались, мокрые кошки… Но, может, ты и права, — посмотрел гирканец на старшую дочь. — Надо подумать… А ты, Рыжая, хорошенько запомни: дальше дома этой трещотки, как ее там?.. — обернулся он к Соне.
— Илинна, — хмуро глядя в пол, проговорила дочь.
— Вот, вот, — прищурился Келемет. — Дальше ее дома тебе путь заказан. Иначе выдеру араод ником. Хорошо меня поняла?
— Угу… — с облегчением вздохнула Соня. Ее немалый опыт подсказывал: на этот раз гроза миновала.
Удод яростно шипел, словно рассерженный кот:
— Ты понимаешь, сучий потрох, какие деньги мы потеряли?
— Конечно, я тоже считать умею, — оправдывался Хункар. — Но я не виноват… Я же сказал тебе, мы попали в страшную бурю, лодку разбило, Талгат утонул.
Ватага молча слушала разговор главаря с Хункаром. Каждый знал: за листья желтого лотоса, что стали добычей разбушевавшегося моря, был отдан целый кошель серебра. И кто знает, может, Хункар просто хотел все свалить на шторм, а Талгата предусмотрительно убрал с дороги, чтобы тот не продал его Удоду? Как оно было на самом деле?
Мальчишки сидели тихо, боясь вымолвить хоть слово, иначе гнев предводителя мог запроста обрушиться на любого из них. Сони не было — девочка благоразумно решила первые день-два не ссориться с родителями. Потом все успокоятся, надеялась она, и можно будет зажить по— старому.
— Значит, поступим так… — Удод повертел своей маленькой головкой по сторонам, — даю тебе три дня! Потом принесешь деньги. Верно я говорю, разбойники? — Он обвел глазами сидящих перед ним мальчишек.
— Верно, — послышался нестройный хор голосов.
— Удод! — взмолился Хункар. — Где же мне взять столько денег?
— Не знаешь, где достать, — проси у отца! — усмехнулся главарь. — И запомни, — его глаза зловеще сверкнули, — если не принесешь, можешь пенять на себя. Рахманкула помнишь?
Лицо Хункара покрылось холодным потом, в висках болезненно застучало.
— Давай я отработаю, — жалобно проскулил он. — Пойми, мне не найти столько денег за раз!
— Я сказал, — жестко отрезал главарь. — Через три дня. Ступай!
Хункар на подгибающихся ногах вышел из Подвала и без сил прислонился к стене дома. Руки предательски дрожали, перед глазами плавали огненные круги.
«Бежать из этого Майрана! — билась в голове одна только мысль. — Убьет же, скотина, как пить дать, убьет! Но куда?..»
Парень медленно пошёл по проулку, понурив Голову и ссутулив плечи, придавленный своим несчастьем.
«Сестра!» — неожиданно вспыхнуло в мозгу. Но тут же понял, что и ее денег не хватит. «Но если принесу половину… — с надеждой подумал он. — Может, сумею уговорить этого ублюдка подождать. Не убьет, решит дождаться остального…»
Он вошел в дом и, пройдя через нижнюю комнату, стал подниматься по лесенке в комнату сестер.
«Хорошо, что никого нет, — открыв дверь, подумал он. — Где она их, интересно, прячет?»
Хункар методично и со знанием дела обшарил оба сундучка, заглянул под матрацы на кроватях — нигде не было и следа того мешочка с серебром, что он видел в руках сестры.
«Придется попросить, — решил он. — Неужели сестра откажет? Не захочет же рыжая шельма, чтобы Удод убил ее брата?.. А если пожадничает? — Он похолодел от страха. — Попрошу взаймы!..»
Парень сел на кровать, обхватив голову руками. Погруженный в свои мысли, Хункар не слышал, как Соня поднялась по лестнице, и открыл глаза только на стук открывающейся двери.
— Привет! — кивнула она брату. — Что это ты делаешь в нашей спальне?
— Со мной приключилась большая беда… — Хункар с виноватым видом посмотрел на сестру. — Удод требует с меня деньги!
— Какие деньги?
— Те, которые отдали за листья…
— Он совсем с ума сошел? — презрительно повела плечом Соня. — Ты разве виноват? Мы сами еле спаслись…
— Я объяснял, а он слышать ничего не хочет, — заскулил Хункар.
— А если не принесешь?
— Тогда… — Брат выразительно провел ладонью по своему горлу.
— Ох, бедненький! — ехидно бросила девочка. — Ты не пробовал искать другого выхода?
— Нет, искал! Дай мне денег. В долг, в долг, — видя, как поднялись брови сестры, торопливо добавил Хункар. — Я верну… Постепенно…
— Ах, вот что ты делал здесь! — усмехнулась Соня. — Искал мой кошель с монетами. Или скажешь — нет?
— Рыжая, да я… — начал брат.
— А что на это сказали остальные? Как обычно, молчок? — спросила Соня, не желая выслушивать его сбивчивые оправдания.
— Ты же знаешь… — подавленно взглянув на сестру, ответил Хункар. — Они все смотрят ему в рот. Как он скажет, так и будет. Кто ему возражал когда-нибудь? Все имеют голову на плечах, своя шкура дороже.
— Надо же, нахватался разумных мыслей! Рассуждаешь, словно познал мудрость древних, — Съязвила сестра. — Почти как Джанель…
— Эта та, которая была в Аренджуне? — спросил Хункар, чтобы поддержать беседу, втайне надеясь, что сестра, смягчившись, все-таки даст ему денег. — Хорошая девушка…
— Ошибаешься, — фыркнула Соня. — Расфуфыренная глупышка, хотя в Аренджуне ее и пытались обучить чему-то. Впрочем, безуспешно. — Она усмехнулась. — Впрочем, тебе виднее, ты же у нас здорово разбираешься в женщинах…
— Ты дашь мне взаймы? — окончательно потеряв терпение, спросил Хункар.
— И не подумаю! — жестко отрезала сестра. — Сам ведь не веришь, что сможешь отдать! Да как ты мог распустить сопли из-за пустяка? — набросилась она на него. — В кого ты уродился таким тюфяком? Ты должен брать пример со своего отца, а не с каких-то водоносов с рынка, у которых душа расстается с телом при одном только виде клинка…
— Он же убьет меня… — запричитал парень. — Сама прекрасно знаешь, каков Удод…
— Если будешь вести себя как трусливый шакал, конечно, убьет! — Девочка посмотрела на Хункара, прищурив глаза. — Что, руки растут не из того места? Чему нас учил отец?
— Но их же много! — чуть не взвизгнул брат, втянув голову в плечи. — И потом, Удод владеет ножом не хуже меня…
— Владеет ножом… не хуже меня… — передразнила его Соня. — Красиво говоришь! Да только никто из мальчишек по доброй воле не станет его защищать… Никогда об этом не догадывался?
— А если он прикажет?
— Так постарайся управиться до того!
— Тебе легко говорить, — внезапно перешел в атаку Хункар. — С тебя и спроса нет, хотя не я один там был…
— Узнаю своего брата — в первую очередь пытается свалить вину на кого угодно, — язвительно произнесла девочка. — Да, ты там был не один. Ты еще Косого забыл упомянуть! Только вот с него, бедняги, теперь не спросишь! — Она посмотрела на него взглядом, полным презрения — Ты жалкий трус!
— Что же делать? — упавшим тоном спросил Хункар.
— Но все-таки ты мне брат, хотя иногда я и удивляюсь этому… Ладно! Уговорил, — сказала Соня. — Когда, говоришь, он велел принести деньги?
— Я же знал, ты не бросишь меня в беде! — с явным облегчением воскликнул Хункар.
— Ты не так меня понял, — прервала его восторги сестра. — Денег для этого ублюдка ты не получишь.
— Но он велел…
— Я пойду с тобой, и думаю, мне удастся уговорить его!
— Он ни за что не согласится, ты его знаешь…
— Да уж знаю, — усмехнулась Соня. — Не бойся, он будет просто в восторге!
На следующий день, когда Соня с Хункаром вошли в логово шайки, там их встретили только двое: Волчий Клык и Тюк. Они лениво жевали свою жвачку, прислонившись спиной к стене, и, не проявив особого интереса к вошедшим, небрежными кивками ответили на приветствие.
— Где Удод? — спросила Соня, подойдя почти вплотную к Клыку.
— Придет, — захихикал тот, глядя на нее замаслившимися глазами.
Соня смерила его презрительным взглядом и, пройдя в глубину помещения, привычно села в кресло главаря. Хункар опустился невдалеке на какой-то хлам и, сжав голову руками, невидящим взглядом смотрел в пустоту перед собой.
Утром он попробовал еще раз уговорить сестру, но та наотрез ему отказала. Теперь его трясло от страха, хотя парень изо всех сил старается не подавать виду.
Предводитель пришел довольно скоро. Он удивленно посмотрел на Хункара, поднявшегося со своего места при его появлении. Соня не шелохнулась, деланно безразличным взглядом смерив Удода!
— Принес? — усмехнулся главарь. — Я не сомневался…
Закончить фразу он не успел. Краем глаза он уловил резкое движение Сони, но и только: кинжал, который мгновение назад она держала за спиной, уже вонзился в живот Удода.
Главарь, согнувшись, схватился руками за рукоять, и лицо его исказилось от боли. Он качнулся, попытался шагнуть к ненавистной девчонке и рухнул лицом вниз. Тюк и Волчий Клык вскочили. Но тут в руках Сони блеснул еще один клинок — и парни тут же уселись обратно.