Он поднялся и отыскал взглядом того, кто его толкнул. Верзила, не уступавший размерами медведю, оглушительно хохотал.
Калвер вернулся на тротуар. С одежды обильно лилось. Он вытер руки о полы сюртука. Гогот стих, а верзила, который толкнул Гранта, обернулся с кривой ухмылкой и уставился на него.
– Полагаю, это была случайность, – ровно произнес Калвер.
Верзила помедлил с ответом. Его поросячьи, с алым отливом глазки смотрели настороженно.
– Черта с два, приятель, – наконец ответил он. – Я сделал это нарочно.
Калвер медленно и тщательно провел тыльной стороной правой кисти по сюртуку. Уже в движении пальцы сложились в кулак, и этот кулак нанес удар сокрушительной силы.
Удар был настолько стремительным, что здоровяк не успел увернуться. Кулак воткнулся в подбородок с таким звуком, будто били по полому дереву, и здоровяк опрокинулся навзничь. Он с громким плеском рухнул у крыльца, и высоко в воздух взметнулся столб желтоватой воды.
Калвер быстро оглянулся на остальных мерзавцев, но те замерли в растерянности, словно ожидая, что земля вот-вот разверзнется у них под ногами.
Противник Калвера между тем кое-как выдрал свое тело из грязи и выбрался на доски тротуара. Встал, затряс руками, избавляясь от налипшей жижи. На крыльце установилась мертвая тишина.
– Ваша взяла, мистер, – сообщил Калвер своему обидчику. – Ваш плюх был куда громче моего.
Верзила сделал шаг вперед, поросячьи глазки сверкали злобой и ненавистью над густой бородой. Его рука пришла в движение: согнулась, опустилась к поясу, на котором висела кобура с револьвером.
Пальцы Калвера обхватили рукоять его собственного шестизарядника. Запястье вздрогнуло от отдачи.
Верзила на мостках, изготовившийся было стрелять, медленно выпрямился, и на мгновение почудилось даже, будто он норовит встать на цыпочки; с его лба на лицо потекла алая струйка.
Он покачнулся, выронил револьвер из ослабевших пальцев и повалился, точно подрубленное дерево. Голова и плечи погрузились в грязь, а ноги в сапогах остались на тротуаре.
Калвер повернулся к крыльцу. Неторопливо поднес револьвер к губам, дунул в ствол, прогоняя сизый дымок.
– Джентльмены, – сказал он почти ласково, – вас не затруднит спуститься и принести мой заплечный мешок?
Мужчины не шевелились и не издавали ни звука, глядели на него не мигая, но он видел, какие усилия они прилагают для того, чтобы удержать ладони от невольного сползания к поясам.
Калвер вздохнул:
– Мне это претит, но я вынужден настаивать.
Один из местных оказался поумнее остальных, заковылял по крыльцу на деревянной колодке, заменявшей ему правую ступню. Протез громко стучал по доскам.
– Погодите! – остановил его Калвер. – Вам не нужно этого делать. Вы смеялись не так заливисто, пока я валялся в грязи.
Он нацелил револьвер на другого.
– Вон тот джентльмен радовался так искренне. Я никогда не видел, чтобы человеку было настолько весело…
– Приятель, ты спятил, если думаешь, что я пойду за твоим мешком! – взревел мужчина.
Калвер пожал плечами:
– Вы же при оружии.
Лицо местного вытянулось и побледнело.
– Да ты совсем…
– Стреляй или иди, – обронил Калвер почти равнодушно.
Кто-то из стоявших на крыльце бросил:
– Да ради всего святого, Перкинс, подними этот треклятый мешок. Иначе тебя прикончат.
Перкинс взглянул на лица товарищей и понурился.
– Ладно, – пробормотал он.
Медленно сошел с крыльца, потоптался на мостках, осторожно ступил в грязь. В том месте, где валялся заплечный мешок, жижа доходила ему до коленей. Он вытащил имущество Калвера из лужи, аккуратно поставил на тротуар и вернулся на крыльцо.
– Все довольны? – спросил Калвер.
Несколько человек кивнули.
– Просто хотел убедиться, что никто не затаил обиду, – любезно пояснил он.
Обиженных не нашлось. Он сунул револьвер в кобуру и подобрал заплечный мешок.
– Парни, запомните кое-что, – сказал он, обращаясь к местным. – Не надо сталкивать каждого незнакомца в грязную лужу. Учитесь хорошим манерам!
Калвер повернулся и пошел прочь. За его спиной застучало дерево о дерево, мужской голос позвал:
– Эй, мистер, погодите.
Его торопливо нагонял одноногий калека.
– Чем могу служить? – осведомился Калвер.
Одноногий вынул из кармана записную книжку, перелистнул страницы, достал из-за уха огрызок карандаша и обслюнявил кончик.
– Хотелось бы имечко ваше записать.
Калвер недоуменно улыбнулся:
– Да, конечно. Меня зовут Калвер. Грант Калвер.
Одноногий писал, держа карандаш непослушными пальцами.
– И откуда вы? – спросил он.
– С Миссисипи, – ответил Калвер. – А иногда и с Миссури.
– Тот парень, которого вы прикончили… Его звали Стовер. Он так развлекался, толкал людей в грязь. В шутку, не всерьез.
Одноногий спрятал записную книжку в карман и сунул карандаш обратно за ухо.
– Большое спасибо, – поблагодарил он и повернулся.
– Стойте, мистер, – не утерпел Калвер. – А для чего вам мое имя понадобилось?
– Подсчеты веду, – заявил одноногий.
– То есть вы записываете имена всех, кто приезжает в город?
– Ну, большинства. Порой кое-кому случается пройти мимо меня.
– А у вас там значатся Нэнси и Роберт Этвуд? Они должны были приехать вчера.
Одноногий снова извлек записную книжку и принялся переворачивать страницы.
– Ага, вот они. Вчера прибыли. Остановились в гостинице «Антлерс» на этой улице. Девчонка-то красавица, да. А парнишка – инженер, в покер играть совсем не умеет. – Калека закрыл книжку и спрятал в карман. – С вас… это… бакс.
– Что, простите?
– Бакс. Доллар. Колесико[17]. За сведения. Я не делюсь сведениями бесплатно.
– Понятно. – Калвер вздохнул, извлек из кармана монету и вручил одноногому. Тот приподнял драную шляпу в знак благодарности:
– Обращайтесь, когда что понадобится. Если сам не знаю, то непременно выясню.
– Скажите, а… – Калвер оборвал себя.
– Слушаю, мистер. Хотите еще чего узнать? – Рука одноногого опять полезла в карман.
Калвер покачал головой:
– Нет, благодарю. В другой раз, может быть.
– Лады, – весело произнес одноногий и заковылял обратно к бару.
Калвер смотрел ему вслед, задумчиво потирая подбородок. Потом взял мешок и направился по улице в сторону гостиницы «Антлерс».
В Ган-Галч люди стекались отовсюду, привлеченные сводящим с ума жаром золотой лихорадки. Главная, она же единственная, улица городка давно превратилась в полосу непролазной грязи, которую месили колеса фургонов и копыта тяжеловозов, что доставляли сюда различные грузы. Потом эти грузы продавались в многочисленных лавках, выстроенных на потребу обитателям фронтира.
В Антелоуп-тауне Калвера недаром предупреждали: «Ган-Галч – еще тот городишко. В проулки не сворачивай, в чужие дела не лезь».
Правильный совет, думал он, стоя у окна своего номера. Ходи по мосткам, пока тебя не спихнут в грязь. Пока не заявится верзила с черной бородой и поросячьими глазками, следящими за каждым твоим шагом.
Кажется, салун называется «Кристалл». Заправляет там вроде Хэмилтон. Он должен был слышать о Фарсоне и сможет, глядишь, что-нибудь рассказать. Да, если Фарсон вообще объявлялся в Ган-Галче, Хэмилтон должен был с ним встретиться.
Калвер нахмурился, припоминая свои предыдущие дела с Хэмилтоном. Жуткий человек; стоило ему показаться, как по спине пробегал холодок. Рукопожатие вялое, будто берешь в руку снулую рыбу, которая вдобавок слегка вспотела. А хуже всего то, что, если Хэмилтон не слыхал о Фарсоне, придется проситься к нему на работу. Доллар, отданный одноногому, был у Калвера одним из последних.
Может, имя Фарсона значится в записной книжке одноногого. Калвер уже был готов спросить, но спохватился. Хэмилтон-то наверняка болтать лишнего не будет, а вот калека явно не умеет держать язык за зубами. Калвер ухмыльнулся, вспомнив, как увечный болтун семенил по дощатому тротуару.
Вдоль улицы один за другим зажигались фонари, круги желтого и оранжевого света ложились на запруженные людом тротуары и на грязь посреди улицы. Проехал тяжело нагруженный фургон. С того места, где стоял Калвер, были слышны хриплые проклятия, которыми возница осыпал своих животных.
Выйдя из номера, Калвер двинулся к лестнице и уже поставил ногу на ступеньку, когда его окликнули сзади. Он обернулся и увидел Нэнси Этвуд, стоявшую перед распахнутой дверью номера почти напротив его собственного.
– Грант Калвер, извольте подойти и поздороваться со мной! – сказала девушка.
Калвер с улыбкой подчинился:
– А я все гадал, когда мы встретимся. Один тип с деревянной ногой известил меня, что вы прибыли.
– Я-то думала, что после всех наших совместных дорожных испытаний вы останетесь с нами до самого Ган-Галча.
Он покачал головой:
– Пришлось заглянуть в Антелоуп-таун, расспросить насчет одного человека.
– Вашего друга? – уточнила Нэнси.
– Можно и так сказать. Когда-то мы и вправду дружили.
Какая же красавица, подумалось ему. Что твоя картинка – волосы иссиня-черные, собранные в пучок, платье цвета живого пламени оставляет открытыми плечи…
– Гулять собрались?
– Наверное, да. Если…
Нэнси приложила палец к губам:
– А вы не могли бы присмотреть за Бобом? Мне немножко… немножко страшно.
Калвер рассмеялся:
– Городок, конечно, скверный, но все же не настолько, уверяю вас. Вашему брату ничто не грозит.
– Он опять играл. – Ее голос дрогнул. – Уверяет, что ничего не было, но я-то знаю. Игрок из него никудышный, а денег у нас почти нет.
– Хотите, чтобы я помешал ему играть?
– Нет, не совсем. Вот если бы вы его отвлекли со всем доступным вам тактом…
Калвер нахмурился:
– Он ведь приехал сюда на работу?
Нэнси кивнула:
– Да, но его наниматель где-то за городом, и Боб вынужден дожидаться его возвращения.