«Сохрани это для меня», – просил док.
Гаррисон наморщил лоб. Нет никаких сомнений, что Фалконер собирался отдать ему именно это письмо. Но зачем его хранить? Если док всерьез намеревался предупредить маршала, то должен был отправить письмо сам, только и всего. Но он обмолвился, что может забрать письмо у Джонни. Значит, что-то могло ему помешать отослать письмо…
На ум ничего путного не приходило, и Гаррисон сокрушенно помотал головой. Осторожно разгладил бумажку, аккуратно ее сложил и вернул в карман.
Мужчина в цветастом жилете и с золотым зубом во рту убил дока, чтобы заполучить это письмо. Более того, он его заполучил, а потом вернулся – за цепочкой от часов, справедливо решив, что его вполне могут опознать по такой улике. В пылу схватки пропажу не заметил, но затем спохватился. Или не придал сначала значения…
Он приехал в дилижансе, а через считаные часы вонзил нож в спину доку Фалконеру и украл письмо. Это означает, что чужак явился в Сандаун ради письма, то есть он должен был знать, что док хочет написать и отправить такое письмо. Гаррисон нахмурился. Чушь какая-то выходит, сказал он себе. Док был не из болтливых, он ни с кем не делился ничем сокровенным, – возможно, его недолюбливали в городе еще и поэтому.
Мужчина с золотым зубом прикатил в дилижансе с целью убить дока. Пока он ехал сюда, кто-то напал на дилижанс и похитил Кэролин Элден. Может, этот цветастый жилет как-то связан с похищением девушки. Может, все было совсем не так, как чужак рассказал горожанам. Может, он врал напропалую – ведь опровергнуть его слова некому. Кэролин похитили, возница мертв…
Все же последние события связаны между собой, Гаррисон это чувствовал. Похищение Кэролин, гибель дока, украденное письмо, Уэстман в тюрьме, Данэм во главе поисковой партии… Вообще-то, в Сандауне Данэм появлялся редко, ему больше нравился Рэттлснейк, да и парни с ранчо «Бар икс» нечасто сюда заглядывали. Забавное совпадение: Данэма занесло в город как раз в тот день, когда прибыл ограбленный дилижанс.
Гаррисон ощупал пальцами нагрудный карман. Док писал про долину Гризли и особо отметил, что мало кому известно ее точное местоположение. Гаррисон покивал своим мыслям. Эта долина принадлежит к числу тех мест, о которых порой упоминают, но куда никогда не заглядывают. Правда, траппер Билл должен знать туда дорогу. Живет он в хижине на южной оконечности бесплодной равнины за городом.
Лошадь пошла медленнее, взбираясь на пологий склон, и Гаррисон ее подбодрил шенкелями.
– Шевелись, лошадка, мы едем навестить траппера Билла!
Солнце взошло уже три часа назад, когда лошадь под Джонни опасливо ступила на извилистую тропу, что вела к глубокому оврагу, где под могучим разноцветным утесом пряталась хижина траппера Билла.
Из трубы поднимался дымок. Сам траппер стоял в дверях и пристально следил за Гаррисоном. Откуда-то выбежали две пожилые собаки и облаяли всадника.
Билл вынул изо рта трубку, пошевелил усами и сплюнул поверх колоды для колки дров.
– Доброго утречка, сынок, – сказал он. – Где ты потерял свой фургон?
– В городе, – коротко ответил Гаррисон.
Траппер изучающе оглядел его с ног до головы:
– Что, неприятности?
– Да так, поспорил кое с кем, – объяснил Гаррисон. – Этот омбре в меня выстрелил.
– А ты не спустил ему, верно?
Гаррисон соскользнул из седла и потянулся. Лошадь понурила голову, ее бока ходили ходуном.
– Гнал всю дорогу? – спросил Билл.
– Шериф на меня разозлился, – объяснил Гаррисон.
Траппер фыркнул:
– У нашего шерифа умишка недостает, вот что я скажу. Надо бы его чуток взгреть, глядишь, добрым христианином станет.
Гаррисон прислонился спиной к дверному косяку, достал из кармана бумагу и табак и принялся скручивать самокрутку.
– Я к тебе по делу, Билл. Ты знаешь, как попасть в долину Гризли?
Траппер помахал трубкой в воздухе:
– Никак решил побывать?
Гаррисон утвердительно кивнул.
– Из ума, что ли, выжил? – недоуменно спросил Билл. – Я и сам уже десяток лет туда не совался. Чего там делать-то?
– Надо кое с кем встретиться.
Билл пожал плечами:
– Чудное местечко ты выбрал, сынок, уж поверь. Ладно, коли вы договорились…
Он присел на корточки и стал чертить пальцем в пыли.
– Поедешь прямо на север до Коровьего каньона. – Под бормотание старика палец двинулся дальше. – Запомнил или мне повторить?
Гаррисон кивнул. Старик стер рисунок ладонью и распрямился.
– Видок у тебя неважнецкий.
– Не спал со вчерашнего утра, – признался Гаррисон.
– Так передохни. Этот наш шериф ни за что не догадается искать тебя тут. Рванет в Рэттлснейк.
– Это вряд ли, – возразил Гаррисон. – Наш шериф ближе десяти миль к Рэттлснейку не подъезжает.
Траппер Билл выпустил клуб дыма.
– Слыхал я, что парни из Рэттлснейка и Сандауна поцапались из-за какого-то пустяка.
– Ну да, по поводу разделения округов, – подтвердил Гаррисон.
– Я и говорю – из-за пустяка, – хмыкнул Билл. – Мне-то самому оно и вовсе не сдалось, я разве что Элденов порой навещаю. Синь Ли исправно снабжает меня слюной пантеры[30]. Сам гнать научился, собрал устройство из старого нагревателя. Все ждет, когда я копыта двину от его отравы, но я, как видишь, здоровехонек.
– Да, Безголовый Джо мне рассказывал. Но он уверял, что Синь Ли выпивает все в одиночку.
– Треклятый китаеза! – беззлобно выругался Билл. – Не поверишь, читать пристрастился. Меня тоже соблазнял, но чего-то я не проникся. Глупая трата времени.
– Иногда полезно бывает.
– Может быть, – согласился Билл, – но я как-то шесть десятков лет без книжек обходился, думаю, еще десятка два вполне обойдусь. – Он прищурился. – Джонни, ты того и гляди с ног свалишься. До долины Гризли точно не доедешь, помяни мое слово. Иди-ка поспи. Растолкаю через часок.
Гаррисон не стал упрямиться. Усталость вдруг придавила его к земле, все мышцы разом заныли. А плечо, в которое угодила пуля, напомнило о себе тупой болью.
– Ладно, часок вздремну, но не больше. Ты, главное, меня разбуди. Времени-то в обрез.
– Иди, иди, – отмахнулся Билл, – разве я когда подводил? Вот поспишь, мясца медвежьего с собой возьмешь – и хоть целый день снова шатайся себе. Иди, я лошадку твою приберу.
Гаррисон вошел в хижину, кое-как протиснулся мимо колченогого стола и присел на койку. В хижине смердело скверно приготовленной едой и грязной, потной одеждой. Впрочем, он едва замечал эту вонь.
Его глаза закрылись, стоило только голове коснуться джутовой подушки. «Скоро, – успел подумать Джонни, – я снова двинусь в путь, в долину Гризли. Найду там Кэролин. Может, и Сатану отыщу».
Проснулся он резко и сел. Разбудило его ощущение какой-то неправильности.
Спросонья не сразу вспомнилось, где он находится, но потом память вернулась.
– Билл! – позвал он, вскакивая на ноги.
Ответа не было. В хижине царила тишина, какая обычно бывает летом в полуденный зной. Где-то жужжала муха, иных звуков не доносилось.
Снаружи ослепительно светило солнце. Оно стояло высоко в небе, и вот откуда, понял Джонни, взялось ощущение неправильности. Когда он согласился прикорнуть, было раннее утро, а сейчас уже за полдень. Гаррисон встал, широко расставив ноги, и рука сама потянулась к карману, где лежала копия письма дока Фалконера. Бумажки не было.
На мгновение он остолбенел.
Траппер Билл сбежал – украл письмо и бессовестно сбежал. Тут зафыркала лошадь, и Гаррисон обернулся, хватаясь за рукоять кольта.
Тревога оказалась ложной. Животное было без всадника. Присмотревшись, он узнал лошадь, которую отнял у бармена и на которой прискакал сюда.
– Хорошая лошадка. Просто молодчага.
Гаррисон вскочил в седло. Надо спешить, сказал он себе, и гнать придется во весь опор.
4Джонни против босса
Мужчина в сером сюртуке выступил из-за валуна и вскинул ружье.
– Эй, приятель, какого дьявола ты тут забыл? – процедил он.
Гаррисон натянул поводья и пожал плечами.
– Я бы мог тебя прикончить, едва ты въехал на тропу, – продолжал мужчина. – Скажи спасибо моей природной доброте.
– Я приехал к боссу, – ответил Гаррисон.
– Босс никого не принимает, – заявил незнакомец. – К слову, он жутко разозлится, когда узнает, что я тебя не пристрелил. У меня приказ – шпиговать свинцом любого, кто сунется на тропу.
– Я привез весточку от дока Фалконера.
– Но док же… – У дозорного от изумления отвисла челюсть, но в следующий миг он спохватился и снова наставил ружье на Гаррисона.
С противоположного склона донеслась дробь копыт, и дозорный явно растерялся, не зная, как ему поступить.
Из-за поворота, где высилась груда валунов, выехал всадник.
– Здорово, Уэстман, – окликнул его Гаррисон.
Бандит пристально оглядел Джонни, затем обратился к подельнику:
– Опусти ружье, Спайк. Ты чуть не прикончил нашего гостя.
Спайк неохотно подчинился.
– Босс же велел убивать всех без разбора…
– Велел, а как же, но он ведь не знал, что приедет Гаррисон.
– Ты что, знаешь этого типа? – недоверчиво спросил Спайк.
– Еще бы! Это он вытащил меня из тюряги.
Лицо Спайка озарилось широкой улыбкой:
– Ну, тогда другое дело! Говорит, он привез весточку от дока. Но док же…
– Заткнись! – оборвал его Уэстман, срываясь на крик.
– Если ты хотел сказать, что док мертв, – сказал Гаррисон, глядя на Спайка, – то так и есть. Я побывал у него сразу после смерти и забрал письмо.
– Но босс послал парня…
– Ты про джентльмена в жилете с цветочками? Я его убил.
Гаррисон не выдержал и расхохотался. Уж больно нелепо выглядели оба бандита: Спайк разинул рот и чуть не выронил ружье, а Уэстман замер в седле, словно кол проглотил.
– Так что не надо прикидывать, как от меня избавиться. Я вам нужен, и вы не можете меня убить.