– Мой отец! – выкрикнула Молли Хейс. – Они стреляли в моего отца!
Она была готова скакать дальше, но Корниш вовремя схватил лошадь за повод.
– Погодите, Молли. Расскажите, что произошло. Кто стрелял в вашего отца?
Судя по мокрым щекам, девушка недавно плакала, и чувствовалось, что она в любой миг может снова удариться в слезы.
– Эти бандиты с «Тамблинга», – выговорила она. – Пригнали стадо этим утром, большое стадо. Пустили прямо через наше пшеничное поле. Отец попытался их остановить, и они… они…
Девушка покачнулась в седле, и Корниш протянул руку, чтобы поддержать, но Молли удержалась сама.
– Где ваш отец сейчас?
– Я помогла ему уйти в дом, а сама поскакала за доктором. Пустите, мне надо ехать.
За спиной Корниша раздался надтреснутый голос старого Уикса:
– Послушайте, мисс, вы не в том состоянии, чтобы ехать в город. Позвольте сделать это одному из нас.
– А мы отвезем вас обратно, – добавил Стив. – Не исключено, что вы понадобитесь отцу.
Молли долго смотрела на них и наконец медленно кивнула:
– Пожалуй, так будет лучше.
– В город съездит Корниш, – сказал Стив, – а мы с Джо отвезем вас домой.
Корниш протянул руки, и девушка соскользнула вниз. Он осторожно помог ей выпрямиться, и на мгновение, покачнувшись, она прильнула к нему, но сразу отстранилась.
Чарли взялся за поводья, вскочил было в седло, но уезжать не спешил.
– То большое стадо – куда его гнали? – спросил он.
Молли воззрилась на него, явно не понимая вопроса, но потом все же ответила:
– Вверх по долине, на какое-то пастбище.
– Значит, началось, – проронил он сурово. – Это козырная карта «Тамблинга». Они больше не намерены ждать. Стадо вытопчет всю траву в долине, а если вы станете сопротивляться, то и вас вытопчут. – Чарли повернулся к бармену. – Стив, Джо, постарайтесь доставить мисс Хейс домой как можно скорее. Потом отправляйтесь в город. Мне пришла одна мысль…
Корниш ударил лошадь пятками и помчался по тропе в направлении Силвер-Боу. Там отыскал дока Мура, убедился, что тот выехал к Хейсам, и направился в единственную в городке гостиницу.
Улица была тихой и почти пустынной. Перед баром «Лонгхорн» сидел пес и лениво ловил мух. В небе расплывалось черное облако дыма – след поезда, несколько минут назад отошедшего от станции.
В гостинице за стойкой мужчина в серой шляпе и дорогого покроя костюме стучал по полу тростью с золотым набалдашником. Его голос, высокий и пронзительный, разносился по всему помещению.
– Это возмутительно! Что значит – нет ванны? Когда вы, наконец, поймете, что надо проявлять заботу о приезжих? Я долго ехал в грязном поезде, и мне нужна ванна! Не через час, а сию минуту!
– Простите, мистер Армстронг, – жалобно скулил портье. – Я немедленно распоряжусь нагреть воды, но все равно понадобится какое-то время. По меньшей мере полчаса.
– Здесь что, люди вообще не моются?! – спросил чужак.
Портье промолчал, а мужчина все не унимался:
– Меня никто не встретил на станции. Возмутительно! Что за отношение! Они прекрасно знали, что я приезжаю сегодня! Ты видел кого-нибудь из них?
– Титус и другие ребята вчера были в городе, – ответил портье, – но сегодня никто из них не показывался.
Мужчина отвернулся от стойки, и Корниш сделал шаг вперед.
– Давайте я отнесу вещи мистера Армстронга, – вызвался он. – Я все равно иду наверх.
Армстронг повернулся к нему, и Корниш увидел перед собой худое и вытянутое, словно сплющенное, лицо делового человека из Новой Англии. Губы тонкие и бесцветные, глаза тусклые, оттенка серого камня…
– Э-э… Благодарю вас, милейший, – изрек Армстронг.
– Все в порядке, сэр, рад вам помочь. Который номер, Джейк?
– Семнадцатый. – Портье протянул ему ключ.
Корниш первым зашагал по лестнице, возле номера поставил сумки на пол, открыл дверь и занес вещи внутрь.
Армстронг пошарил в карманах.
– Не откажетесь выпить за меня?
Корниш покачал головой:
– Откажусь. Но я хочу поговорить, Армстронг.
Брови Армстронга изумленно взлетели, бесцветные губы поджались.
– Прошу прощения, но…
– Вы владелец ранчо «Тамблинг Кей», так? – перебил Корниш.
– Да, верно.
– Вам известно, что тут происходит?
Черты лица Армстронга заострились, щеки побелели.
– Послушайте, юноша, не знаю, чего вы добиваетесь…
– Тут убивают, – перебил Корниш. – И будут убивать дальше, если не вмешаться. Ваш Титус гонит стадо по долине Коттонвуд. Не поперек долины, не по краешку, а по всей ее протяженности.
– Коттонвуд? – повторил Армстронг. – Дайте-ка подумать… А, это там, где поселились пришлые.
– То есть о пришлых вы знаете?
– Разумеется. Титус сообщает мне все новости.
– И вы знали, что он намерен учинить?
– В подробностях – нет, конечно. Я просто уведомил его, что он волен принимать те меры, которые сочтет необходимыми.
– Ну, он решил, что необходимо уничтожить все поля тех людей, которые пытаются обустроиться в долине. А заодно убить тех, кто посмеет сопротивляться.
Армстронг смахнул с рукава пушинку.
– Давайте говорить откровенно. Лично я считаю, что так будет лучше. Здешняя почва не для посевов, она для пастбищ. Фермеры рано или поздно все равно останутся ни с чем. Да, будут хорошие урожаи, но редко, очень редко. Эти люди почему-то уверились, будто способны тут выжить. Пошли на поводу у правительства, которое зачем-то разрешило свободный доступ сюда. – Глаза Армстронга сузились, превратились в серые щели. – Не могу понять, юноша, каков ваш интерес в этом деле. Вы что, сами из этих… э-э… пришлых?
Корниш хмыкнул:
– Нет. Я торгую колючей проволокой.
Армстронг подобрался:
– Колючей проволокой?
– Вижу, обо мне вам тоже донесли, – заметил Корниш. – Это вы посоветовали Титусу на меня надавить?
Армстронг раздраженно стукнул тростью в пол:
– Что вы себе позволяете, молодой человек?!
– Мистер, давайте не будем отвлекаться. Если вы явились сюда, чтобы затеять войну…
– Какая война?! О чем вы!? – воскликнул Армстронг. – Я приезжаю сюда каждое лето, на недельку-другую.
– Ладно, – процедил Корниш. – Пусть будет по-вашему, но вот что я вам скажу, мистер. Ваши люди изрядно мне напакостили и все никак не уймутся. Я долго уговаривал тех, кого вы зовете пришлыми, купить у меня проволоку и не допущу, чтобы вы и ваша шайка ранчеро мне помешали…
В коридоре послышались шаги, и Корниш резко развернулся к двери.
В дверном проеме возник Узкоглазый Дуглас – ноги широко расставлены, ладони на кобурах.
– Ага! – удовлетворенно произнес он.
В этом возгласе вызов сочетался с торжеством удачливого охотника.
Корниш опустил руку, пальцы сами нащупали рукоять кольта, одолженного у бармена Стива.
Довольно долго двое мужчин глядели друг на друга, щурили глаза, высматривая малейшее движение противника.
– Валяй, Узкоглазый! – сказал наконец Корниш. – Чего ждешь?
Дуглас не пошевелился, словно врос в пол или внезапно обратился в камень.
– Ты же мелкая шавка, приятель, – продолжал Чарли. – Такая мелкая, что самому противно, да? Ты напал на меня исподтишка, думал повесить. Ты нарывался на драку, приведя с собой двух бугаев. Но сейчас, когда расклад равный, ты стрелять не станешь.
Кривая ухмылка, исказившая физиономию Дугласа, предупредила Корниша еще до того, как он расслышал шаги за спиной. Чарли не думая отскочил в сторону. Увесистая трость разминулась с его головой всего на дюйм – и ударила по плечу с такой силой, что он повалился на колени.
От боли заслезились глаза, но Чарли все же увидел, что Узкоглазый выхватил револьвер из кобуры, и различил радостную ухмылку на его лице. Кляня тяжелую трость и самого Армстронга, Корниш зашарил по поясу и наткнулся пальцами на кольт ровно в тот миг, когда револьвер Узкоглазого с оглушительным грохотом выплюнул огонь.
Пуля обожгла Чарли щеку, вонзилась в ножку кровати за его спиной, и по комнате разлетелись щепки.
Револьвер Дугласа громыхнул снова, и на сей раз кусочек свинца ужалил Корниша в ребра, а затем угодил в зеркало на стене.
Кольт очутился в дрожащей руке, палец лег на спусковой крючок. Выстрел! Грохнуло, запястье чуть не вывернуло, и Корниш отчетливо понял, что больше ему стрелять не захочется.
Узкоглазый Дуглас оседал в дверном проеме с дыркой посреди лба. Вот он качнулся вперед – и рухнул ничком, мертвее падали.
Корниш неуклюже поднялся и уставился на Армстронга сквозь завесу голубоватого дыма, что заволакивала комнату.
– Вы его убили! – проговорил Армстронг, едва раздвинув белесые губы.
Корниш ткнул стволом в направлении безжизненного тела.
– Вот об этом, Армстронг, я вам и толковал! Лучше бы вашей шайке не попадаться мне под руку и не мешать торговать проволокой.
Чарли шагнул к двери, по-прежнему сжимая в руке кольт. Переступил через тело Узкоглазого и обернулся:
– Когда в следующий раз двое парней надумают стреляться, не лезьте к ним со своей палкой.
Внизу уже собралась целая толпа, и Корниш остановился на лестнице, всматриваясь в обращенные к нему лица. Все сплошь чужие, но кое-кого он узнал – эти мужчины были в баре «Лонгхорн» и отказались пить, когда Стив объявил, что заведение угощает.
– Я прикончил Узкоглазого, – небрежно, будто походя, сообщил Корниш. – Кто-нибудь желает это обсудить?
Желающих, разумеется, не нашлось. Толпа раздалась, освобождая ему дорогу. Он вышел на крыльцо, добрел до коновязи, вскочил в седло и пустил коня по улице.
Фургон Уикса обнаружился у дома Хейсов в долине Коттонвуд. Подъехав ближе, Корниш подъехал ближе, заметил Стива, сидящего у колеса.
– Что-то ты запыхался, – сказал бывший бармен.
Корниш ткнул большим пальцем в сторону дома:
– Как там дела?
– Док говорит, что Берта надо бы отвезти в город, там за ним будут ухаживать. Придется сделать лежанку в фургоне и ехать медленно.