немало важного, но в отчёты Тайной канцелярии не попавшего.
Дворянин со свитой обещал солидную выгоду, поэтому встречать гостей трактирщик вышел лично. Лейтис играла молодого и ещё неопытного барона, считавшего вникать в бытовые мелочи ниже своего достоинства. Поэтому лишь высокомерно кивнула угодливо поклонившемуся хозяину, махнула рукой начальнику охраны, изображавшему капитана дружины. Тот кивнул, обменялся снисходительными взглядами с трактирщиком — мол, ничего, жизнь паренька ещё пообтесает. И обратился к подчинённому:
— Дайви, отдельная комната господину?
Тот кивнул.
— Готово командир, горячей воды тоже натаскали.
Тут в разговор вклинился трактирщик:
— Служанку, помочь молодому господину прислать?
Лейтис, имитируя смущение, отвела взгляд, будто заинтересовалась флюгером на крыше. Всем известно, как знатным господам в трактирах такая прислуга горячей водички подливает и спинку трёт.
Ответ прозвучал преувеличено горделиво:
— Вот ещё. Сам справлюсь, — Лейтис спрыгнула с седла. — Капитан, обустраивайте людей. Дайви, показывай комнату.
Стоило молодому господину повернуться к трактирщику спиной, у мужика заиграла на губах лёгкая улыбка. Ну да, правильный городской мальчик. Ничего, это он по молодости так… Хотя и жаль. Те из девочек, кто ночным приработком баловался, недовольны будут — дворянин клиент самый выгодный. Но судя по амуниции, дружина у господина не бедствует, а среди такого количества солдат несколько охочих до плотских утех найдётся обязательно. Потому в убытке получавший процент трактирщик тоже не останется. Дождавшись, пока весь отряд спешится, хозяин махнул рукой следовать за ним. И отправился показывать, куда обустроить лошадей, а где ночевать самим.
Гостиница была наполовину пуста: постоялый двор стоял хоть и на оживлённой дороге, но не на имперском тракте. Поэтому засыпать дорожное полотно щебнем или тем боле мостить камнем никто не собирался. Морозы же схватили землю совсем недавно, а снега для саней выпало ещё мало. Большинство путников предпочитало либо ехать пусть в объезд, но по твёрдой имперской дороге, либо пережидать в городах. Короткими торговыми путями в межсезонье пользовались только те, кому надо было спешить.
Зал трапезной тоже был заполнен едва ли на треть: только несколько средней руки торговцев, поодиночке или группами — одна человек на пять даже целой семьёй. Много тяжёлых полированных дубовых столов пустовало, и даже солдаты не смогли это исправить до конца. Впрочем, будь даже зал полон, дворянину бы отдельный стол нашёлся всегда. Причём достаточно вместительный: ведь с молодым господином обязательно должны сесть капитан и десятники. Кроме того, никого не удивит, если туда же позовут и Дайви. Капитан явно служака опытный, не зря вперёд доверенного человека послал. Наверняка приказал не только о ночлеге побеспокоиться, но и про дорогу узнать — как проехать, сколько до следующего постоялого двора.
Дайви специально сел к залу спиной, чтобы даже случайно по губам его доклад нельзя было услышать. И стоило всем начать есть, принялся рассказывать самое важное из того, что ему удалось разузнать, пока он в ожидании отряда «чесал языком» с прочими постояльцами.
— Я нашёл торговца, который всего две недели как проезжал через Эллистон. Точнее, не через сам город, но через провинцию.
Остальные кивнули. Провинция Эллистон была самой ближней к Радуге-в-Огнях. Поэтому посольство ханжаров, как только граница исчезнет, наверняка отправится именно туда. Вот только чем ближе была провинция, тем больше встречалось про неё нехороших слухов. Но пока только слухов, поэтому делать какие-либо выводы было рано.
— Так вот. На въезде в провинцию его остановили крепкие ребята из стражи мормэра…
Командир охраны удивлённо поднял бровь. Он много лет служил императорам и сообразил первым: наместникам провинций было запрещено создавать хоть какие-то воинские структуры и подразделения. Даже стража ему подчинялась или через городские магистраты или через ведомство виконта Раттрея.
— Да, да, — подтвердил Дайви. — И не просто так они его остановили, а собрать «дорожный сбор на ремонт». Причём как процент от стоимости товара.
— Да это же мятеж! — выдохнул кто-то за столом. — Таможенный сбор и…
— И началось всё как раз в августе.
— Едва новость о вторжении орков дошла до Эллистона, — подвела итог Лейтис. — Но формально ещё не мятеж. И не попытка отделения. Отдавать приказ легионам рано. Да и население провинции, судя по всему, пока не понимает, что творится. Про маленькое королевство задумался только сам наместник.
Старший телохранитель задумчиво побарабанил пальцами по столу:
— Легионы — это худший вариант. Солдаты нужны в других местах. Да и настраивать против себя целую провинцию не стоит. Но куда, интересно, смотрели Хранящие покой? За неделю-другую всё не провернёшь, нужны годы.
Лейтис пожала плечами:
— Добавьте Сберегающих, которые тоже сообщили бы подозрительное… какая разница? Если наши подозрения верны, по приезду меня, конечно, не тронут, но и покажут нам только то, что мы должны увидеть. А поднимать штандарт придётся на границе провинции.
— А давайте я? — вдруг предложил Дайви. — Прикинусь бродячим писарем или ещё кем-то, сам по себе пройду через весь Эллистон и всё выясню. А в столице провинции догоню и доложу.
Остальные закивали, идея прозвучала здравая. Лейтис же задумчиво посмотрела в зал на обедающих. Там как раз с жилого этажа спустились очередные постояльцы и присоединились к семье торговцев. То ли путешествовали вместе, то ли тоже были родственниками. Тем временем в зале стало шумно, с улицы ввалились последние солдаты, громко потребовали пива и мяса, занимали свободные столы. Командир охраны глядел на своих людей с гордостью. Вроде типичные дворянские дружинники. Дисциплинированные, но слегка склонные к позёрству и небольшой расхлябанности — не в ущерб делу, но перед девушками покрасоваться. Кто-то же сразу официантку хлопнул по попке, пока принимала заказ. Можно было не сомневаться, что девица намёк поняла и вечером заглянет насчёт покувыркаться за монету. Вот только хотя столы бойцы занимали как бы в случайном порядке, где есть место и как приглянулось, расселись все так, что с какой бы стороны не случилось нападение, императрицу всегда прикроет пять-шесть человек.
Закончив рассматривать гвардейцев, командир проследил за взором Лейтис. Взгляд девушки перестал шарить беспорядочно, теперь она, не отрываясь, смотрела на семью торговцев.
— Видите вон там, у стены? — Лейтис как бы случайно махнула ложкой, указывая остальным. — Пожилые мужчина и женщина, две девушки и с ними трое детей? Я их знаю. Точнее самого старшего. Это мастер Дермид, старейшина цеха хугларов.
Кто-то из десятников сморщился:
— Артисты-бродяги.
Лейтис с довольной улыбкой продолжила:
— Вот-вот. Все так реагируют. Завтра вы про них даже не вспомните. Идеальное прикрытие для нашего шпиона. И никого не удивит, что актёры суются во все дыры и что-то вынюхивают. Крысы же помоечные.
Остальные переглянулись и осторожно один за другим кивнули.
— Дайви, — приказала Лейтис. — Сегодня осторожно, без лишних ушей, покажешь мастеру Дермиду знак службы Раттрея и намекнёшь, что просишь услугу. А для этого завтра уже на тракте нам надо встретиться.
Утром следующего дня хуглары собрались ещё затемно и уехали, как только открыли ворота постоялого двора. Лейтис же позволила себе понежиться в постели. Ведь никто не должен связать её отряд и бродячих артистов. Проснулась она от стука в дверь и голоса командира отряда:
— Господин, люди готовы.
После чего откинула одеяло и соизволила встать. Подошла к окну, посмотрела на выпавший за ночь снежок — во дворе прислуга вовсю шаркала лопатами. Потом взглянула на сложенную на стуле рядом с кроватью одежду и со вздохом отвращения принялась одеваться. Мужской костюм в последние несколько лет ей нравился всё меньше и меньше. Вот только ничего не поделаешь.
Когда Лейтис спустилась в трапезную, время уже было позднее. Ночевавшие давно разъехались, новые постояльцы ещё не прибыли. Солдаты ждали во дворе. Лишь одиноко сидевший за стойкой хозяин бросил короткий, но такой красноречивый взгляд… Сразу было понятно, что в образ изнеженного богатого мальчика она уложилась. Ничего кроме презрения к благородному дармоеду, перевалившему свои обязанности на капитана, в память трактирщика не засядет. Чтобы укрепить это мнение, Лейтис, не дожидаясь служанки, едва уселась, грохнула по столу кулаком:
— Эй, хозяин. Уснул, что ли? Где мой завтрак?
Прибежавшая через минуту растрёпанная девушка, явно оторванная от чего-то или от кого-то, тоже наградила благородного лентяя негодующим взором.
Лейтис в ответ покровительственно кивнула, кинула в вырез платья монету в один алан:
— Быстро принесёшь завтрак, получишь ещё одну.
Негодование и девушки, и трактирщика как рукой сняло. А Лейтис стало неожиданно грустно. Эти же самые люди вчера смотрели на хугларов свысока — а сегодня сами готовы унижаться за деньги.
Хотя снега выпало и не так много, с основной дороги без нужды старались не съезжать. Тем не менее дорогу уже наездили и утоптали: путников и телег по тракту ездило достаточно. Пусть и меньше, чем в основной торговый сезон. Поэтому, когда на очередном перекрёстке на белой скатерти отпечатались следы трёх фургонов, свернувшись куда-то вправо, Лейтис махнула рукой и негромко приказала:
— Нам туда.
Командир охраны кивнул — он думал точно также — и показал одному из десятников четыре пальца. Тот выбрал ещё троих солдат и поехал вперёд. Лишь минут через пять неторопливым шагом на боковой путь свернул остальной отряд. Стоило оказаться на пустой дороге, гвардейцы немедленно перестроились так, чтобы закрыть императрицу со всех сторон. Даже если их обманули, и на дереве в засаде притаился арбалетчик, он не сможет ничего сделать. Рослые солдаты были выше девушки на голову.