овка.
— Верховная, — сказал Игнат, — теперь, когда вы нас слушаете, мы можем договориться. Я уверен, что вы уже отобрали у Тамары «компас» и запрятали его к руне.
Глана нехотя кивнула.
— Да, твоя женушка права, я собиралась вас устранить. Устранить так, чтобы у одержимых не осталось сомнений, что вы, забрав реликвии, ушли из вольных земель, и здесь больше нет ничего, что их интересует. Поверь мне, я умею путать врагов.
— Сука, — сквозь зубы прошипела Кира. — Догадки — это догадки, а вот признание — уже факт.
— На войне, как на войне, у вас свои планы — у меня свои. Ты меня переиграла: я не думала, что у тебя найдется такой аргумент.
Дверь распахнулась, в палату вошли две женщины в черной форме, которые волокли бесчувственное тело. Следом за ними шествовала еще одна дамочка в форме цвета тьмы и Илона.
— Госпожа, ваш приказ выполнен, — доложилась старшая — по-видимому, это и была Урсула, — но этот одержимый крайне опасен. Вчера он покалечил младшего сотрудника.
Игнат посмотрел на уложенное на кровать тело. На руках энергетические кандалы, лицо сплошное месиво. Даже Фарату с его возможностями не удалось затянуть раны, пальцы явно переломаны.
«Здравствуй, Видок. Я знал, что ты сможешь меня вытащить, — раздался в голове Демидова голос ифрита. — Тело в отрубе, я не в состоянии поддерживать его в сознании. Эти сукины дочери и пара мордоворотов заднеприводной специализации нехило отметелили мою новую оболочку. Правда, поначалу до них не доходило, что одержимый не ощущает физической боли. Но сегодня ночью они взялись за меня — топорно, но результат был».
«Ну, каково тебе быть самостоятельным?» — так же мысленно спросил Игнат.
«Хреново: постоянно бьют и не кормят. О, да я смотрю, тут полный консилиум. Как вы вынудили Глану отпустить меня? Я сомневался, что такое возможно».
«Спасибо Кире — ее заслуга, надо сказать, она умеет убеждать. Но давай оставим разговоры, нужно привести тебя в порядок».
— Как там Фарат? — поинтересовалась Кира, заметив, что егерь опять вернулся в реальность и с его лица сошло придурковатое выражение.
— Нормально, — ответил Демидов. — Илона, займитесь моим другом, ему очень нужна ваша помощь.
Лекарка посмотрела на Глану, и та нехотя кивнула.
— Займись.
— Тогда попрошу всех удалиться, — распорядилась целительница. — Думаю, через пару часов я приведу его в божеский вид.
— Урсула, останься и проследи, чтобы он не навредил никому. В случае необходимости разрешаю уничтожить его. Демоны с этой информацией.
Правда, после этого она рефлекторно посмотрела на свою правую ладонь, словно ожидала, что вновь вспыхнут руны проклятия.
— Слушаюсь, госпожа, — с готовностью отрапортовала «черная».
«Фарат, ты меня слышишь?» — мысленно позвал Демидов.
«А как же, не волнуйся, я дурить не собираюсь. Кроме того, у меня столько повреждений, что я фактически не могу нормально управлять конкретным телом. Сейчас хулиганить не в моих интересах».
На что Видок хмыкнул: «Поверь, теперь хулиганить — в принципе не в твоих интересах, я поставил жизнь против этого эксперимента. Надеюсь, нас связывает довольно много, чтобы ты не подставил меня под костер. Да и Киру тоже».
«А Аринка что, за меня не вступилась? — притворно обидчиво поинтересовался джинн. — Кстати, знаешь, а она мне нравится как женщина. Из всех твоих баб за последнюю пару лет она, пожалуй, самая темпераментная».
«Ты и это от меня перенял, бабник?»
«От кобеля слышу».
«Все, не дури».
Игнат, вернувшись в реальность, посмотрел на пристально наблюдающих за ним женщин.
— Он не будет хулиганить, — заверил он. — Даю слово.
На лице Урсулы отразилось все, что она об этом думает и куда бы Игнат шел вместе со своими заверениями.
— Как насчет информации? — напомнила Глана.
— Вылечите его, предоставьте свободу под мою ответственность — и он поделится всем, что вас интересует, а может, даже и тем, чего вы не знаете, но знал прежний хозяин этой оболочки.
— Эй, Фарат, ты слышишь, что Игнат сказал? — спросила у тела, лежащего на кровати, Кира.
— Даю слово, — с трудом разлепив слипшиеся под кровавой коркой губы, прохрипел Павел.
Игнат в этот момент задумался: а как именовать тело — Фаратом или Павлом? Скорее всего, имя прежнего хозяина будет лучше, убережет от ненужных проблем. Ну да этот вопрос можно решить потом.
Они вышли, оставив целительницу и «черную» с раненым. Верховная не стала таскать их по лестницам и просто открыла портал в тот самый зал, в котором они когда-то беседовали втроем.
Глана кивнула на накрытый стол.
— Присаживайтесь — и продолжим переговоры.
Игнат был жутко голоден, поэтому навалил себе в тарелку много всего и мирно жевал, отпивая горячий ароматный кофе, попутно прислушиваясь к разговору, который вели женщины.
— Значит, вы хотите получить артефакт поиска. Я правильно поняла? — поинтересовалась Глана.
Кира кивнула, Игнат промычал нечто нечленораздельное, означающее согласие, поскольку его рот был набит замечательной жареной картошкой.
— Ешь спокойно, никто у тебя не отбирает, — усмехнулась Арина.
— Вам смешно, — прожевав, ответил Демидов, — а я четыре дня на поддерживающей магии провел, желудок ребра грызет.
— Ну хорошо, — продолжила Глана, — допустим, я отдала вам «компас» и вы нашли Ворота. Я так понимаю, вы возьмете одержимого с собой. Где гарантия, что он не сдаст вас своим? А потом и нас, поведав, что руна в Северске.
— Не думаю, — отозвался Игнат. — Он больше человек, чем дух. Знаете, что он спросил, когда я разговаривал с ним?
Все трое покачали головой.
— Он спросил — защищала ли его Арина.
Струна удивленно уставилась на Демидова.
— Что? — не поняла она. — Зачем ему это было нужно?
— Для него это было очень важно, — пояснил Видок и покосился на Киру. — Видишь ли, ты очень нравишься Фарату как женщина. Милая, не надо в меня сейчас швыряться ничем убойным, я только цитирую его.
— Давай уже, — нетерпеливо заявила Басаргина, — мне самой интересно, что думает дух, который видел всех твоих женщин. Кстати, как считаешь, он их всех помнит?
— Хорошо, — улыбнулся Игнат, а про себя прикинул, что нужно взять с Фарата слово не трепать Кире о его бабах. — Но помни: это не мои слова. Он сказал, что «из всех твоих женщин за последнюю пару лет она, пожалуй, самая темпераментная». Конец цитаты.
В глазах Киры он заметил просыпающийся вулкан ревности: какие бы отношения ни связывали ее со Струной, эта единственная ночь всегда будет между ними. А вот Арина очень мило покраснела, Демидов даже не думал, что она так умеет.
— Ты не обманываешь? — спросила Глана, хотя уже сама знала ответ.
— Нет, и я еще раз повторяю: он провел со мной тридцать лет. Последние лет десять кокон был не слишком прочным, Фарат стал сильнее и мог преодолевать его и чувствовать то же, что и я. Он учился. Это не дикий дух из разрыва, захвативший первое попавшееся тело, это нечто новое. Да, я верю ему, наша с ним договоренность подразумевала полную легализацию после окончания войны, но вышло иначе. Может кто-нибудь мне рассказать, как я лишился своего самого большого козыря?
Присутствующие переглянулись.
— Что ты помнишь? — спросила Кира.
— Боль в груди, словно Фарат рвется наружу, затем — все, темнота.
— Понятно, — опередив Киру, сказала Арина. — Мы думаем, что дело было так… Ты стоял посредине поля боя, вокруг трупы и кровь. Сам знаешь, разрывы любят подобные места. Вероятней всего, рядом с тобой возник микроразрыв, всего несколько секунд. Фарата, которого не сдерживал кокон, начало тянуть в родной мир, разрыв, похоже, открылся совсем рядом, и джинн, вернее уже ифрит, просто не смог сопротивляться, его буквально вырвало из твоей груди вместе с остатком кокона и куском мяса. И тут он захлопнулся. Надо отдать должное твоему «пассажиру», он не стал захватывать тебя — наверное, посчитал бесперспективным, ты умирал, а нежить, которой ты неминуемо стал бы, мы уничтожили бы на месте, несмотря на наше к тебе отношение.
Кира поморщилась, но опровергать не стала. Что ж, Игнат отлично понимал их, он бы поступил точно так же: если бы Фарат захватил его мертвое тело, нежить вышла бы опасной для всех. Тут не до сантиментов. А учитывая, что вокруг было полно «черных», кстати, надо уточнить, кто это такие, его спалили бы за пару секунд, как только поняли, что случилось.
— Так вот, в этот момент одна из вдов, те дамочки в черном так зовутся, подавила духа внутри пленника и уже собиралась задать несколько вопросов, как в дело вмешался самый настоящий ифрит и за несколько секунд расправился с ослабленной сущностью, взяв под контроль тело Павла. Тут с улицы раздался вой Киры, я выбежала, чтобы увидеть, как она на коленях стоит в грязи, перемешанной с твоей кровью, пытаясь руками зажать тебе дыру в груди, и орет, что магия не помогает. Тут Тамара подоспела, влила тебе в рот зелье регенерации, тебя трясти начало, но кровища хлестать перестала. Глана открыла портал прямо в больницу. И там уж тобой занялась Илона. А одержимого заковали по рукам и ногам и переправили сюда. Только он заупрямился и разговаривать не стал, а ведьм, владеющих ментальной магией на таком уровне, у нас нет.
— Понятно. С одной стороны, хорошо все устроилось, а с другой — я фактически стал обычным человеком. Стареть начну, болеть, лишусь своей скорости и много чего другого, что делал мой джинн. Тьфу ты, никак не привыкну: он же подрос, он теперь ифрит.
— Я о тебе позабочусь, — с нежностью в голосе заявила Кира. — Надеюсь, исчезновение Фарата не скажется на нашей постели, — серьезно и очень задумчиво продолжила она, — а то ведь я к нему уйду. — Но, не выдержав и увидев вытянувшееся лицо Игната, магичка рассмеялась: — Я шучу, милый.
Демидов улыбнулся, но шутка все же слегка задела его мужскую гордость.
— Кто тебя еще к Фарату подпустит? — включилась в шуточную беседу Арина. — Он на меня глаз положил, так что прочь с дороги.