– Если вы считаете, что это нужно, я так и сделаю. Как печально, что… Ох, Кейн, вы стали мне дороги не меньше Генри и Ванессы! – Ее глаза наполнились слезами. – Не знаю, как я переживу…
– Вы справитесь. Я в этом абсолютно уверен, Элли. Мне так важно, что хотя бы вы знаете все. – Он нежно посмотрел на нее. – А теперь прекратите грустить. Это самый счастливый день в моей жизни. Собрались все мои друзья, и я женюсь на самой прекрасной, обворожительной и любящей женщине в мире.
Его глаза сияли подобно желтым агатам, а от его счастливой улыбки пропало всякое желание плакать.
– Я попросил Лорну спеть. Вы знаете, что она поет как ангел?
– Сильвия уже сообщила мне об этом. Она очень любит Лорну.
– Так же как и я вас.
– Что здесь происходит? – В холле появился Купер. – Он пытается удрать через черный ход? Держите его, мэм, священник уже въезжает во двор.
В просторной квадратной гостиной уместились все. Женщин усадили на стулья, мужчины стояли. Последними подошли братья Хукеры и Джон. Волосы на висках Джон тщательно пригладил, а лысая макушка сверкала. Он аккуратно побрился, оставив волосы лишь на подбородке, и надел совершенно новую рубашку. От волнения он то сжимал, то рсзжимал кулаки.
Мэри Бэн и Ванесса спустились вниз, где их уже поджидали Генри и Кейн. Платье Ванессы обнажало плечи и грациозную шею, белизной напоминавшие мрамор. Свадебный наряд был точно под цвет ее глаз. Волосы она зачесала высоко, закрепила их там широким полукруглым гребнем и пропустила через прическу голубую ленту – подарок Кейиа.
Жених взял ее под руку и на мгновение застыл, не отводя от нее глаз. Кейн явно хотел навсегда запечатлеть этот момент в памяти. Затем он мягко произнес:
– Привет, милая рыжая птичка-невеличка.
Генри в восторге глядел на свою невесту. Нежно-розовый цвет платья удачно подчеркивал чистую кожу и огромные шоколадные глаза Мэри Бэн. Ее слегка подвитые волосы были собраны на макушке. Сбоку кокетливо красовался большой розовый бант из бархата.
– Ты сегодня как картинка! Ван, правда она сегодня чудо? – Генри распирало от гордости, у него даже сорвался голос.
– Конечно, чудо. Так и должно быть. Ты и сам сегодня кавалер хоть куда.
– А я? – прошептал ей на ухо Кейн.
Ванесса привстала на цыпочки и шепнула ему на ухо:
– Ты гораздо лучше выглядишь без одежды.
Кейн ухмыльнулся, притянул ее к себе и закружил. Его друзья еще никогда не видели его таким раскрепощенным, счастливым и влюбленным.
Когда все наконец стихло, Лорна запела. Она подняла лицо вверх, и ее голос, чистый и звонкий, как колокольчик, наполнил комнату. В нем слышалось что-то неземное, свободное и непокорное, словно ветер прерий. Голос был полон любви и боли, радости и грусти, а мелодия чаровала своей сладостью.
…Прекрасный мечтатель, проснись же скорей! Звездный свет и роса уж заждались тебя. Мир жестокий и грубый уснул наконец, Путь покажет луна, приходи же скорей!..
Песня, исполняемая этой крошечной женщиной, звучала так страстно, что это даже пугало. Все замерли, никто не смел шелохнуться. Ванесса почувствовала, как по спине побежали мурашки. Она взглянула на Купера. Он с любовью и нежностью смотрел на жену. В розовом бархатном платье, подчеркивающем тонкую талию и полную грудь, Лорна действительно выглядела очаровательно. Но лучшим ее украшением служило вдохновение, окрасившее щеки румянцем и подарившее глазам чудный блеск. Тут Ванесса заметила выглядывавшие из-под подола нежного платья кончики белых мокасин. Сильвия, державшая на руках Дугласа, тоже увидела их и улыбнулась.
Логан стоял рядом с Розали, положив руку на ее плечо. Сынишка прислонился к коленям матери.
Рядом с Бонни, одетой в зеленое шелковое платье с пышными рукавами, стоял Грифф.
Было решено, что Генри и Мэри Бэн совершат обряд первыми. Когда песня смолкла, Кейн подтолкнул молодую чету локтем, и они нерешительно двинулись к священнику, ожидавшему их возле красиво украшенного столика.
Церемония, соединившая Генри и Мэри Бэн, оказалась очень короткой.
– Кто отдает эту женщину в жены этому мужчине? – спросил священник.
Наступило молчание, затем Джон вышел вперед, прокашлялся и сказал:
– Я.
Когда Генри и Мэри Бэн были объявлены мужем и женой, на их место заступили Ванесса и Кейн, также готовые принести клятвы. Ванесса перед церемонией попросила Генри, как единственного мужчину в их семье, взять на себя роль посаженого отца. Поэтому, когда священник снова задал свой вопрос, Генри гордо и громко произнес, что это он выдает Ванессу за Кейна.
Церемония закончилась, и Кейн поцеловал свою молодую жену, прошептав, что еще никогда не был так счастлив. Все разом зашумели, мужчины начали требовать, чтобы им тоже позволили поцеловать невест. Элли украдкой вытирала слезы. Дуглас, испугавшись всеобщего шума, громко расплакался.
Свадебный пир длился до вечера. Хукеры то и дело вносили огромные подносы с потрясающе ароматным мясом. Гости ели, нахваливали и веселились от души. Арни придумал, как удлинить стол с помощью двери, которую отыскал в сарае, так разместились все. То Элли, то Сильвия вскакивали, чтобы наполнить тарелки или подать новый пирог. Даже Мэри Бэн вскоре перестала дичиться и весело рассмеялась вместе со всеми, когда Купер заявил, что просто обязан расцеловать свою новую сестру.
Лорну упросили спеть еще. На этот раз она порадовала слушателей веселыми мелодиями, а потом запела любимую их с Купером песню.
… Вниз по течению жизни вдвоем Мчимся под парусом ты и я, Не теряя надежды, что сможем однажды причалить, Что истинное чувство не иссякнет, Несмотря на бурные волны и острые рифы. Сегодня небо над нами безоблачно, Завтра же все может перемениться. Тучи могут закрыть от нас солнце. Будешь ли ты любить меня, ненаглядный, Когда волосы мои посеребрятся инеем седины?..
Ванесса влажными от слез глазами взглянула на Кейна. Ей никогда не выпадет счастье состариться рядом с любимым. Она не увидит, как его темные волосы станут цвета перца с солью и как лицо его исчертят морщины. Она будет стариться в горьком одиночестве, лишь память об этом дне будет согревать ее сердце. Хватит ли у нее сил, чтобы прожить без него целую жизнь? Сейчас ей казалось, что нет. Жить без него не стоило.
Полные любви янтарные глаза тут же сказали ей, что Кейн прочел ее мысли. Он взял ее за руку, помог подняться, и они вышли из комнаты. Как только они оказались в холле, подальше от посторонних глаз, она повернулась к нему, уткнулась лицом в его плечо и обняла его.
– Извини, Кейн, я испортила тебе такой замечательный день, да? Но я просто… не могу не думать… не молиться и не надеяться на чудо…
– Не расстраивайся, родная. Ничто не сможет испортить этот день. Мы вместе будем молиться о чуде. Правда, чудеса случаются очень редко.
Неприкрытая боль в его голосе заставила ее поднять глаза. Они замерли.
– Если бы сила моей любви могла помочь тебе, – прошептала Ванесса.
Кейн вздохнул. Его красавица жена, красивее просто не бывает, еле сдерживала рыдания, и губы ее дрожали. Он почувствовал горечь от того, что ничем не может утешить ее, но все же попытался приободрить.
– Зато сегодня мы счастливы, любимая. Мы сумеем в оставшееся нам время так любить друг друга, как иным не довелось и за целую жизнь. – Его голос дрогнул. – Ты подарила мне столько счастья, сколько я и вообразить себе не мог. Ты – звезда на моем небосклоне, и ты осветила всю мою жизнь. Я хотел бы прожить каждый день с тобой так, словно он последний. Иди ко мне, дорогая, и дай осушить твои слезы.
Наступил вечер, детей уложили спать. В доме наконец наступила относительная тишина. Женщины переоделись в свои повседневные платья, чтобы заняться уборкой, а мужчины плотным кольцом окружили яму во дворе, откуда Клей доставал остатки мяса, чтобы раздать гостям. Заодно они обсудили, как поступить, если к ним нагрянут шутники из города, прослышавшие про новобрачных. Здесь любили подшутить над молодоженами. Прошлой ночью Кейн рассказал друзьям про Праймера Тэсса и про его навязчивую идею – прикончить Кейна и захватить Ванессу. И про то, что он сейчас в Джанкшен-Сити.
– У этого парня давно не хватало шариков в голове, но сейчас он вообще свихнулся, – заметил Джеб. – Мы с Клеем сталкивались с ним пару раз. Он совершенно безжалостен, вид крови его не трогает, он стреляет не моргнув глазом. Говорили, что он убьет человека за понюшку табаку, если та ему понадобится.
– Мексиканцы называют таких маньяков «лобо», – сказал Грифф, сидевший на корточках и обстругивавший перочинным ножом ветку. – Самый хладнокровный ублюдок, какого я когда-либо встречал.
Кейн поведал им и о косичке из волос Ванессы. И пока говорил, почувствовал, как его желудок слегка забурлил.
– А я и не знал, что он выстриг ей клок волос, – сказал вдруг Генри.
– Ванесса не хотела понапрасну тревожить тебя и Элли. Логан встал, все остальные последовали его примеру.
– Мы позаботимся о парнях из города, если они приедут пошуметь. Проследим и за тем, чтобы вас не побеспокоил Тэсс. А теперь вспомните, что это ваша первая брачная ночь. Если не хотите, чтобы вас окунули в поилку для скота, то поспешите к своим невестам, они небось заждались.
На лице Кейна снова заиграла улыбка.
– Я вовсе не жажду искупаться, да еще в поилке, а ты, Генри?
– А кому это может прийти в голову нас купать? – недоуменно спросил Генри.
– Здесь, на Западе, такой обычай – остужать разгоряченного жениха в его брачную ночь купанием в поилке.
– Но мне вовсе не жарко. Здесь так холодно, что даже идет пар изо рта…
– Пойдем, Генри. Я знаю парочку леди, которым наше общество будет больше по вкусу, чем этим хулиганам.
Глава 19
– Мэри Бэн? Ты здесь? – Генри напряженно всматривался в темноту спальни, пытаясь уловить движение. – Мэри Бэн?
– Да, я здесь.
– Почему ты не зажгла лампу? Тебе не страшно сидеть в такой тьме?
– Мне… захотелось посидеть в тишине и в темноте.