Мудрый дон Хуан, конечно же, в очередной раз оказался прав — обычный человек от опасностей защищён собственной глупостью. Он совершенно не видит реальных сил и влияний вокруг, и в том числе тонких воздействий, направленных на себя. И никогда не увидит, даже если его жизни будет угрожать смертоносное вмешательство…
Пересмотр
Через год после увольнения я заехал в организацию получить денежный остаток в бухгалтерии. Зашёл на прежнее место работы — всё изменилось! Наш старый офис переоборудован под склад, друзей, коллег, знакомых разогнали, сократили. В жизни ничего нет постоянного. А я в пути…
На «зимних квартирах», дома, в городе я начал основательный и полный пересмотр своей прошлой жизни. Постепенно, не сразу я оборвал все отношения с окружающими меня людьми. Знакомых, которые могли бы запросто позвонить мне по телефону и поговорить со мной, оставалось всё меньше и меньше. Я стремился исчезнуть из этого мира, не оставляя следов…
Однако, гуляя по своему небольшому городу, я неизбежно сталкивался с бывшими приятелями. Это претит одиночеству воина и сковывает его действия. В целях эксперимента с отстранённостью я брал встретившихся на улице людей в рамку периферийного зрения, — они что-то говорили и рассказывали мне — и видел, что все они являются призраками, фантомами, которые мешают мне на пути к Свободе.
Пытался уехать из города и переехать в другой, чтобы начисто стереть свою личную историю, но ничего не вышло.
Стал поворовывать. Я воровал у людей самое ценное. То, чем все они дорожат больше всего на свете. Сначала я обокрал случайного попутчика по дороге в Москву. Потом пошло и поехало. Я крал у людей их личные истории и присваивал себе. Эти чужие биографии я демонстрировал впоследствии другим, как свои собственные. И однажды заметил, что сам я стал потихоньку исчезать, растворяться…
В этот период в моих сновидениях присутствует обилие знакомых, друзей, просто знаменитых людей: артистов, политиков…
Я купил доски и сколотил для магического пересмотра деревянный ящик. Ещё с юности во мне присутствовало стремление к оригинальному; оно и нарисовало в уме приблизительный план жизни на ближайшие несколько лет. Я побрею голову наголо и буду большую часть времени проводить в ящике, вспоминая всю свою жизнь, пока не отрастут длинные волосы.
Воспоминание своей жизни сопровождал магическими ритуалами. Для открепления от бесполезных энергетических связей проводил очистительное дыхание.
Жизнь — зебра. Иногда, сидя в ящике, я отчётливо ощущал запахи прошлых событий, слышал голоса знакомых людей из давно позабытых сцен, чувствовал вкус… Но потом наступали периоды, когда пересмотр шёл тяжело, с сильным сопротивлением со стороны жизненных обстоятельств и тела. Разгребая свой личный бумажный архив, я с удивлением обнаружил некий собственный жизненный план, клятвенное обещание самому себе, записку, написанную, когда мне было 17 лет! Почти все положения и тезисы, изложенные на старом листке, были очень глупыми и наивными, с притязаниями на будущую жизнь необычную, оригинальную, интересную. К примеру, там были изложены такие идеи, как: «побывать в Африке», «выучить грузинский язык и язык глухонемых (?)», «прочитать все труды В. И. Ленина, К. Маркса и Ф. Энгельса», «не носить чуба (?)», но от последнего заключительного заверения меня чуть не снесло со стула: «Прожить ровно 60 лет, не более, и застрелиться в свой день рождения на юбилей!».
Может быть, я и не воспринял бы всерьёз такие свои юношеские бредовые зароки, если бы не занимался проблемами сознания вплотную. Подобная программа, составленная в юности, в особенности последний тезис, может оказать мощное влияние на подсознание, и вплоть до трагических последствий. Дон Хуан подчёркивает, что именно ранние, давно позабытые и данные в детстве и юности зароки и обещания тормозят и сковывают личную силу. Мне потребовалось приложить немало усилий, чтобы отменить свои прежние отрицательные установки.
Так не бесплодно я просиживал в своём ящике, периодически и целенаправленно выезжая на духовные групповые тренинги и семинары в рамках своей работы по пересмотру. Групповая работа имеет свои эффекты и положительную сторону.
Воспоминание прошлой жизни — очень кропотливая, деликатная работа. Вся жизнь практикующего как бы прокручивается кинолентой на мысленном экране. Это многосерийный фильм. Вы можете быть потрясены, просмотрев его до конца, вы можете местами плакать, смеяться, возмущаться, не соглашаться, протестовать. В этом фильме действует главный герой и очень талантливый актёр. И это — вы! Подчеркну — очень важно провести пересмотр правильно. В магическом стиле К. Кастанеды это не только мощная, но и опасная, непредсказуемая практика.
На воспоминание жизни уходят годы. Если провести полный пересмотр неправильно… Практикующий обрывает все связи с социумом и становится «одиноким воином». Он один в этом мире, он погружается в космическое одиночество. Он постепенно отпускает свою точку сборки, оперативное сознание становится не привязанным и начинает своё движение. Но куда? Оборвать мысленный диалог — ещё не всё. Вы точно знаете, куда поедет ваша «крыша»? И вы точно уверены, что к свободе? А как насчёт липкой энергетической паутины множества слизистых, мрачных и тягостных, ужасающих миров сознания, которым в планетарной системе нет числа. Не ходите, дети, бездумно в магию гулять…
У Карлоса был рядом всемогущий дон Хуан, который «видел» и предвидел весь процесс. У российского сновидящего такого нет. Он без помощи и поддержки. Точка сознания такого «воина» сдвинется в неправильное положение. Он станет холодным, отчуждённым, безразличным, отстранённым, безжалостным. Близкие ему люди и родные окажутся чужими. И это вслед за эмоциональным оскуднением и аутизмом — весьма серьёзный симптом! — положит начало психического заболевания — шизофрении и глубокой депрессии… Наш «воин» этого не заметит и отследить коварное движение сознания не сможет!
Здесь очень много тонкостей. А главное требуется чувствовать и знать, что хочет Дух.
Я имел ошибочный подход в начале практики, но Бог научил и вразумил меня. Параллельно я начал работать с раскрытием сердечного центра, с молитвой — это спасло меня.
Воспоминание — многослойная сложная работа. Я усовершенствовал эту методику, исходя из современных приёмов духовной работы.
Пересмотр даёт нам очень высокий уровень и качество осознания. Вы почти готовы к полёту… У вас в руках копия вашей жизни — документ или билет, по которому вы после смерти сможете миновать хищный клюв рокового Орла. Это билет для пропуска в иные миры с полным сознанием и, в конечном счёте, для сохранения своей жзини. Однако, если пересмотр выполнен не верно, старуха в чёрном — ангел смерти, может придти к вам в сон и подсказать нечто тайное, или посмеяться над вами, вернув вам вашу бумагу…
И всё-таки путь, если он — Путь, должен вывести меня к Свободе. К Свободе и Любви! Нам двигаться по-другому никак нельзя.
Как не спешил я рассчитаться со своим прошлым, чтобы стать свободным, будущее накатывалось на меня. Без Духа нет игры, и сам Дух помогал мне возвращать старые долги…
В Киев! (сон в ночном поезде)
Я когда-то был в Киеве…
Звенит гитара Джипси Кинга. Она бряцает, она рвёт струны моей души. Она выдёргивает жилы из моего сердца. Моё сердце то ликует, прыгает, то трепещет, тоскует и щемит. Оно жаждет свободы. Оно просит любви…
Сознанию подвластно всё. Сжимаю время. Я возвращаю время назад, прокручивая киноплёнку жизни. Мчусь стремительно в не своё и уже моё прошлое. В Мексику! В то самое место к утёсу возле ущелья, где ещё стоит беспомощный, жалкий и растерянный Карлос и провожает глазами партию магов дона Хуана, улетающих в бесконечность и покидающих эту землю навсегда…
Сгустился вечер. Торжественно замерла южная природа. Я стою невидимый за выступом огромного валуна горной породы и тоже пристально вглядываюсь вверх. Маги — светящиеся сферы — медленно выстраиваются в ряд. Вот они образуют журавлиный клин в небе…
Моё сердце разрывается от одиночества, тоски и любви. Ах, как больно бьют по мне гитарные струны! Вот оранжево—жёлтые шары разворачиваются в пол-оборота, чтобы сделать прощальный круг над землей.
И там, в их птичьем клину, среди вспышек света, я замечаю один незанятый интервал. Понимаю, что мне необходимо обязательно успеть. Ведь это пустое место предназначено для меня. И пока маги торжественно дрожат и мерцают огнями свеч вдали мексиканского неба своего последнего полета, я снова сжимаю время. Время, вперед!
В моих руках оказывается телефонная трубка, из которой слышится живой голос моей дочери. Моей уже почти взрослой дочери, которую я до сих пор так и не знаю. Я разговариваю всё ещё с той покинутой несмышлёной удивленной малышкой. «… Папочка, тапочки…»
Тогда после тяжелого окончательного разрыва с женой в большом городском киевском парке я обернулся в последний раз на своего ребёнка. Дочурка сидела в складной коляске, лицо её было не по годам сосредоточенное, серьёзное, взрослое, словно она что-то осмысляла, но по-прежнему личико выглядело очень милым, симпатичным и родным. Падали охапки больших жёлтых листьев, словно опахала. В чистом осеннем украинском воздухе стояла надрывная грусть.
Лишив в дальнейшем дочку внимания, любви, заботы, я тем самым вырвал из неё остриё духа. Так рекомендовал мне дон Хуан. Но это неправильно! Я не залатал дыру в своём энергетическом коконе, а подавил, спрятал глубже боль разлуки и свою отцовскую любовь к дочке.
В трубке телефона: «Да, приезжай… мы встретим тебя с мамой…» Не называет папой. Конечно. Здрасте, через много лет. Папа объявился.
Чужая сторона. Сейчас и вовсе заграница…
В руках оказывается билет в славный город Киев. И застучали колеса. И в этом стуке я вновь слышу гитарный ритм. Он едет за мной. Рвут, теребят в завораживающем ритме струны цыгане. Их звуки перекатываются по рельсам и отдают под спину гулом колёс—ударных. «Тэн-тэд, тэн-тэд…» Музыка жизни продолжается во мне и вокруг. Она тревожит и будит воспоминания. Кажется, этим ребятам доподлинно известно, что такое настоящая тоска, грусть и любовь…