Однажды днём шёл краем леса. В кустах зашуршало, и ветки ломались с такой громкой и мощной силой, что я не сомневался, сейчас на поляну выкатит крупный зверь — медведь, не меньше! Я остановился как вкопанный. Леденящие мурашки пробежали по спине. Моей защитой оставался лишь пронзительный первобытный крик — только он мог парализовать и испугать дикого хищника. Зверь, который явно не унюхал моё присутствие, приближался. Секунды растянулись до минут. Моё напряжение росло. Наступила кульминация. Каково же было моё удивление, когда на поляну выбрался небольшой пушной зверёк, хорёк или куница. Но я уже по инерции в ужасе завопил что есть силы, сам испугавшись собственного крика! Бедный зверёк в ужасе всего лишь в метре-полтора от меня сжался и замер. Я читал по его морде его мысли. Это была не морда! Это было лицо. Столь человеческого испуга у животного я до сих пор не наблюдал. Мне так стало его жалко… Через две-три секунды паралич страха отпутил нас обоих, внезапно сжатый тональ (разум), распрямился и каждый пошёл по своим делам…
Наблюдая лес, я поражался, насколько точны сказочные описания. Например, близ болотистой местности существуют такие кочки, которые очень сильно напоминают человечьи головы. Длинные, ниспадающие прямые волосы из травы, исходящие именно из макушки, так похожи на причёску человека! А серое земляное лицо и короткая шея убеждаю тебя: это же лесные духи — лешии!
Я страстно люблю лес! Я без него погибаю, он наделяет уникальной энергией. Иногда всё же мне чего-то недоставало. Меня преследовала какая-то длительная, непрекращающаяся душевная боль, поднывающая печаль, глубокая неудовлетворённость. Именно так работает мистическая эманация Орла толтеков. С такой болью и неотвязной тоской я мог сутками бродить по лесу. И в такие периоды передо мной вырисовывался очень странный образ. Я ощущал, представлял, предчувствовал, что где-то совсем рядом сидит дикий волк. Он одет в голубые обтёртые джинсы и с голым волосатым торсом сидит по-человечьи на пне, закинув ногу на ногу и отбросив в сторону свой серый хвост. В одной лапе он держит пачку сигарет «мальборо», а между когтями другой лапы находится тлеющая сигарета. Волк задумчиво подносит её к пасти и тихо затягивается, рассеянно выпуская клубы голубого дымка. Тёмные волчьи глаза наполнены грустью. Ему очень одиноко. Он не знает чем и как жить дальше. Он курит, курит, курит…
Этот образ всё отчётливее проявлялся в моём сознании. Так отчётливо, что казалось, вот я сейчас зайду поглубже в чащу и всё это увижу! Я совсем не удивлюсь и запросто присяду на соседний пенёк. Моё появление также не произведёт никакого впечатления и на волка. Он продолжает грустить. Тогда я подойду к нему и попрошу закурить. Он небрежно вытащит длинным когтем сигарету и толстой лапой молча протянет её мне. И так мы будем понимающе курить вместе, грустить и долго молчать. К чему слова, когда и так всё ясно? Когда мы полностью понимаем друг друга?
Несомненно, образ волка, печального одинокого волка, отражал моё собственное внутреннее психологическое и энергетическое состояние. Таким волком был я сам…
И вот, однажды, в одно из таких моих волчьих лесных гуляний Сила вывела меня на лесную поляну и я увидел необыкновенно здоровенную сосну. Из соснового мощного торса-ствола, который не обхватишь руками, выросло сразу четыре полноценных крупных дерева. Эта сосна обладала четырьмя энерго-секторами одновременно, она оказалась нагвалем — деревом-нагвалем! И я решил незамедлительно познакомится с ним, и стал регулярно его посещать с целью созерцания. Очевидно, что жизнью на деревьях я уже был предуготовлен к прямому контакту.
Я приходил к нагвалю по несколько раз в неделю, садился на пень метрах в десяти-пятнадцати от него и, успокаивая свой ум, приступал к созерцанию. Я внимательно разглядывал структуру дерева, стволы, ветки. Я наблюдал его ширину, цвет, объём… Восторгался мощью. А когда я пытался измерить его высоту, у меня нередко кружилась голова. Почти сразу у меня возникло ощущение необыкновенной энергии дерева. Энергия была очень колоссальной. Мне было просто очень приятно вот так сидеть в поле нагваля и ничего не делать, не желать, не суетиться… Когда мне случалось дней пять не приходить к нагвалю, появлялась неудовлетворённость. Мне чего-то не хватало. Меня тянуло к сосне. Скоро возникло ощущение того, что и нагваль меня узнаёт и хочет видеть. У дерева я проводил полтора-два часа. Иногда впадал в полудрёму. При этом в сознании вставал образ моей сосны. Со временем он становился всё более отчётливым и контрастным. Стоило только закрыть глаза, как нагваль тут же рисовался в воображении и оставался неизменным… Мне казалось, что в этом и должна состоять моя практика. Научившись сохранять в сознании образ этого мира в одном из его живых объектов, человек сможет сохранять его и в сновидении…
Казалось и само дерево помогает мне в этом. Однажды в созерцании я задремал и увидел, как из середины ствола или середины стволов неожиданно вышла некая женщина. Она выдвинулась вперёд и просто оставалась стоять между сосною и мною. Выглядела она очень странно. Лицо походило на лисью морду — вытянутый, острый нос, узкие глаза и лукавое выражение. Уникальность её модной причёски состояло в том, что её волосами служили скрученные и стоящие вверх тонкие ветки с маленькими пучками зелёных иголок на концах. Всей её кожей или покрытием служила тонкая женственная розовато-коричневая сосновая кора. В остальном её объём оставался изящной женской фигурой молодой женщины. Это была женская сущность сосны — женщина-нагваль! Но в исходящей от неё, направленной на меня энергии появилось нечто подозрительное, коварное, угрожающее…
Внешне безобидное видение меня почему-то застало врасплох и сильно напугало! Я тут же раскрыл глаза — передо мной продолжала стоять сосна-нагваль. Я снова быстро закрыл и открыл глаза — таинственная женщина не исчезала. В моём теле забила мелкая дрожь, захотелось тут же встать и немедленно в панике бежать от этого колдовского места. Однако я обнаружил, что парализован — что привело меня в ещё большее расстройство! Но я услышал успокаивающий, шуршающий голос, который оказал на меня гипнотическое, притягивающее воздействие И сам голос был необычным. Он был похож на шум ветра, на шорох качающихся от ветра деревьев, как некий шумовой текучий фон, но в нём ясно различались слова, обращённые к моей персоне:
Боиш-ш-ш-шься… Вс…ш-ш…тань. Приблиз-ж-ж…ся ко мне… Я научу тебя с-с… сновидению. Обними меня! Обними меня! — повелительно приказало дерево. И как только обнимеш-ш-шь и запомниш-ш-шь наш-шу встреч-ч-чу, так поймёш-ш-ш-шь… Ты окаж-ж-жышь-ш-шься в… Ссс… новидении…
И как мне не было страшно, я не смог не повиноваться. Я решительно встал с пня и в странном равнодушном отстранении подошёл к женщине-нагвалю и обнял её. Как только я её обнял, мгновенно почувствовал — иначе не назовёшь! — жидкую прохладную вибрирующую клейкую силу во всём теле. Словно это оказалась прозрачная сосновая смола, которая каплями проступает у настоящей сосны из ствола. Клей удерживал меня, ощущался противным, отвратительным, слизистым и вызывал озноб и мелкую дрожь. Потом женщина исчезла, а я всё никак не мог «отклеется». Наконец, я освободился от вязкости и тут же решил бежать домой. Но не тут-то было! Некая сила по-прежнему не пускала меня от дерева! И тут я обратил внимание на пень, на котором сидел. Я сидел там по-прежнему, но, съехав вниз, сидел на земле, завалившись и облокатившись на пень! Тут же я был втянут в тело, и в жутком ознобе очнулся — меня дёрнуло током! В недоумении и обессиленный, я едва смог отправиться домой. Я словно рагрузил большой вагон металлолома в одиночку. Об использовании силы сосны в сновидении и не могло быть и речи. Слишком опустошительно и разрушительно подействовала на меня энергия лиса-нагваля. Страх, который она несла, был настолько глубоким, неимеющим дна, — он проникал на уровень костей — что подобный мне испытывать ранее не приходилось! Это как будто тебя живьём едят людоеды… Кажется, дух всё-таки показал мне, что такое животный страх, который я ранее искал. И физически я бы никогда и ни за что не вступил в подобный прямой контакт! И всё-таки, когда память о встрече с третьим нагвалем ослабла, я соблазнился…
Уже зимой дома, в городе в засыпании я вспомнил и вызвал в себе ощущение объятия сосновой лисицы — клейкую вязкую дрожь… И тут же в полном осознании оказался стоящим в снегу у дерева-нагваля. Очень холодно, стоял жуткий, всепронизывающий мороз! Спустя секунду некий страховочный канат выдернул меня и возвратил в тело. Дрожь ещё рапространялась по рукам и ногам, и неприятно подташнивало. Пришло мгновенное понимание, что не я подпитываюсь и забираю энергию у нагваля-сосны, а она у меня! После этого Сновидения я несколько дней еле передвигал от усталости ноги… И я решил полностью оборвать контакт.
А может быть я оказался ещё слишком слаб сам, чтобы иметь таких энергетически мощных союзников?
В таком случае вернуться к женщине-лисице сновидения мне предстояло из нового повышенного энергоуровня.
Дайте мне силы! Для познания вошебного мира. Ещё и ещё!
Тело сновидений
Тело сновидений является нашей единственной уникальной энергетической составляющей — абсолютно реальной личной энергией — заключающей в себе нашу силу или слабость, здоровье или нездоровье, те или иные психические состояния.
Само понятие тело («цело») подразумевает некий отдельный, целостный, самодостаточный объём.
Мы привыкли тело сновидений считать чем-то иллюзорным, и значит как бы несуществующим, потому что во сне оно часто меняет свои формы, отражая или подчёркивая различное содержание. В сновидении мы можем быть большими и маленькими, мы может предстать ангелом, животным, птицей, разными людьми и даже предметом. Но таковы свойства чистой энергии! Она способна меняться и преображаться. Но физическое тело также подвержено изменению! Оно непрестанно преображается, но делает это очень длительно, постепенно, незаметно. Мы не в состоянии проследить такую замедленную трансформацию. Из грудного ребенка мы, например, превращаемся в худощавого юношу или девушку, затем во взрослого толстяка или полную женщину, и, наконец, становимся высохшими стариком или старухой. Однако это никого не удивляет, и мы не ставим под сомнение реальность существования физического тела! С эзотерической точки зрения физическое тело является лишь видимой, затвердевшей, сгущённой, плотной, грубой частью общей энергии человека. Сутью же последней, и первичной сутью, остаётся тело сновидений. Плоть есть всего только следствие эффекта духовного света сознания. Более того…