– Раньше в Вестеросе был лишь один мастер над шептунами. Не так давно король организовал собственную службу. Так что он знает все, что нужно. Думаю, они уже определились со своей основной стратегией – что можно от нас ждать и чем можно ответить, – неохотно ответил Оберин. Между его бровей пролегла морщина.
Солнечное Копье в Дорне встретило её палящей погодой и радостными криками встречающих.
Доран Мартелл сумел превозмочь свой недуг и находился в середине ярко одетой толпы, сидя в кресле на колесах. Его окружало несколько телохранителей, а слуги бесперебойно обмахивали принца опахалами.
Этот человек не производил, как его младший брат, впечатления опасного воина и беспощадного врага. Но достаточно быстро Дейенерис убедилась, что его ум еще более острый и рассудительный.
Три недели она приходила в себя, знакомясь с самыми знатными и уважаемыми людьми Дорна. Ей представили Айронвудов, Фаулеров, Манвуди, Кворгилов и иных.
Каждый вечер проходил пир, и каждый из лордов считал своим долгом что-либо ей подарить – книги и украшения, экзотических зверей и птиц, платья и различные безделушки. Все они хотели купить ее внимание и расположение.
А потом, на одном из советов, Мартеллы настояли на том, что она вместе со своими драконами нападет на Красный замок и попробует одним ударом обезглавить всех врагов.
Дейенерис не нравился этот план. Ей не хотелось рисковать своими драконами и подвергать простых жителей такой угрозе.
Мартеллы умели быть настойчивыми и убедительными. Война обещала быть непростой. Глупо отказываться от таких возможностей!
По приказу Дорана специально для нее построили небольшой макет Красного замка. Она провела немалое время, запоминая, что там к чему и какие строения необходимо атаковать в первую очередь.
Основное войско отправилось к Костяному Перевалу, а она села на Дрогона и полетела на север. Первую ночевку она сделала в Виле, где покормила драконов и сама немного пришла в себя.
Она вылетела из замка под вечер и часть ночи летела строго на север, ориентируясь по звездам. В середине ночи она приметила небольшой холм и дала своим драконам возможность отдохнуть.
В ночной темноте она чуть не промахнулась мимо Красного замка и потратила лишний час, возвращаясь и отыскивая его. Ориентиром ей послужила бухта Черноводной.
А потом она дала своим детям свободу.
Это было восхитительно – Дейенерис почувствовала себя древней королевой, могучей и всепобеждающей. Драконы ревели и жгли замок. И хотя ей было немного жаль простых стражников и сам замок, она радовалась той панике, что охватила врагов. Там внизу кричали и заживо горели Баратеоны и Ланнистеры – все те, кто лишил жизни и трона ее отца.
Вот только недолго длился ее триумф. Не иначе, как сами Боги направили ту стрелу, которая ранила Рейгаля и дракон рухнул куда-то в город.
Она с ужасом поняла, что прямо сейчас может лишиться одного из своих драконов. Ее дети озверели, и она сама озверела и рассвирепела. На нее пала кровавая пелена и лишь одна мысль упорно не желала покидать мозг – Рейгаля еще можно спасти! Драконы – самое дорогое, что есть у нее в этой жизни.
Она забыла обо всем – об опасности, о гибели мирных жителей, о том, что будет после и что о ней скажут. Нужно было спасать Рейгаля – величайшее чудо этого мира.
Дейенерис рвала и терзала город. Дрогон несколько раз сжигал большие самострелы, которые враги подтаскивали к раненому дракону.
В то утро она насквозь пропахла гарью, дымом, огнем и смертью…
Она не спасла Рейгаля. Азарт битвы медленно проходил, девушка пришла в себя и с ужасом поняла, что же наделала! Город – ее город, горел! И там не осталось ни одного равнодушного. Там не осталось тех, кто не проклинал бы имя Таргариенов.
Ругая и ненавидя Мартеллов, она все же вернулась к ним – больше возвращаться было не к кому. Мартеллы, хоть и расстроились потерей одного дракона, предложили следующий этап их плана. Да, они ловко взяли ее в оборот. Дейни чувствовала, как практически незаметно и очень искусно ей манипулируют… Деваться было некуда. Кости оказались брошены, но победа все еще далеко. И теперь, чтобы иметь возможность играть дальше и выигрывать, приходилось увеличивать ставки.
Войско вышло из Дорна, вступило в Простор и принялось жечь замки и захватывать землю. Мартеллы не собирались лезть в Королевскую Гавань и сказали, что их стратегия направлена на то, чтобы выманить Джоффри из столицы.
И она принесла свои плоды. Враг не смог усидеть в своих неприступных замках и вышел навстречу. А потом произошла битва на Клеверном поле.
Уже тогда, глядя на относительного уверенное и спокойное войско противника, Дейни поймала себя на мысли, что враги не выглядят испуганными и растерянными. За последние недели Джоффри и его лорды показали, что не сильно боятся драконов и что у них имеется адекватный ответ.
Она не смогла сжечь армию противника на марше. Все должно было решиться в одной битве.
Поначалу удача им благоволила. Она направила Дрогона на правый фланг и принялась жечь скачущий строй рыцарей.
Ее Дрогон в тот день был воистину великолепен. И Визерион старался не отставать от старшего брата. Они неоднократно «пропахивали» поле, сея страх и ужас. И все же она осторожничала – враги встречали ее таким ливнем стрел и арбалетных болтов, что временами к сердцу подступал испуг – и за себя, и за драконов.
Она поняла, что ошиблась, когда напала на короля и его свиту. Эта цель была такой вкусной… Девушка потеряла голову и не смогла удержаться. У нее появился шанс одним ударом выиграть битву и она не смогла его проигнорировать!
Практически сразу стало ясно, что это искусная ловушка. Да, Дрогон успел сжечь более сотни людей и лошадей, но в следующий момент что-то пробило его толстую шкуру. Дейенерис не видела, куда конкретно попала стрела, но почувствовала, как вздрогнул могучий зверь – от морды до кончика хвоста. В этот миг он напомнил ей корабль, налетевший на риф.
С яростным и полным боли ревом Дрогон начал падать. Даже в падении он не забыл про свою наездницу и постарался доставить ее поближе к собственным воинам. От удара о землю она вывалилась и упала, сильно приложившись головой. Рука, которой пыталась смягчить падение, сломалась с резким щелчком и боль отозвалась во всем теле.
Сознание она не потеряла, но весь мир кружился, земля странно дрожала, а в ушах стоял гул.
Дейенерис помотала головой и к ней пришли звуки – стоны и свист, мат и проклятья, слова команд и чей-то визгливый, на одной ноте, крик боли. Человек без руки и ноги, с круглыми, ошалевшими глазами куда-то полз. Он посмотрел на неё, но явно не увидел.
В нос ударил запах дерьма из вывороченных кишок, жар дракона и легкий, прохладный ветерок, отдающий клевером.
С воздуха, когда она сидела на спине дракона, поле боя выглядело куда иначе. Не так страшно и не настолько мерзко.
Дрогон, раненый и несломленный, ревел около нее и безостановочно жег всех, кто пытался приблизиться. А потом в них полетели какие-то кувшины и все поглотило пламя.
Жар был чудовищен. Она чувствовала, как вспыхнули и в один миг сгорели одежды, волосы, брови, ресницы… И все же она была рождена от Пламени Дракона и огонь не мог ей навредить. Даже такой!
Навредить он не мог, но от недостатка воздуха, от боли и слабости, криков и вони, девушка потеряла сознание и упала на землю.
Дейенерис пришла в себя через несколько дней. Открыв глаза, она так и не поняла, где же находится. Девушка лежала в кровати и чувствовала, как сквозь тканевый полог ее согревает ласковое солнце. Похоже, она находилась в палатке. Ткань на стенах и потолке была выкрашена в красный цвет – а она не помнила, чтобы у Мартеллов или у нее самой имелась такая вещь.
Она пошевелилась и в тот же миг, привлеченный шумом, к ней, откинув тяжелый полог, заглянул неизвестный стражник. Он молча и спокойно осмотрел ее, ничего не сказал и вышел. А его места заняла верная Миссандея.
– Ваше величество, – она чуть ли не подбежала к ее кровати, схватила за руку, поцеловала и расплакалась.
Дейни с ужасом слушала ее рассказ – все пропало в один миг. Погибли все ее друзья и союзники – Барристан Селми, Серый Червь, Мормонт, Оберин Мартелл и множество дорнийских лордов.
Про Даарио ничего не ясно, но Воронов-Буревестников выкосили практически полностью.
– А драконы?
– Дрогон погиб, защищая вас, – по лицу Миссандеи безостановочно текли слезы. – Визерион улетел и никто не знает, где он сейчас.
Это была катастрофа. Айронвуд и Мартелл попали в плен, дорнийцы предоставили заложников и признали королевскую власть. Война закончилась, не успев толком начаться.
У нее резко застучало в голове и девушка потеряла сознание.
Следующие дни превратились в какой-то вяжущий, постоянный кошмар. Ей не хотелось жить и она не понимала, для чего это нужно. Она потеряла цель и разочаровалась во всем. И больше всего она разочаровалась в самой себе, ведь все, за что она бралась, неизбежно оборачивалось бедой или полным крахом.
Дейенерис не знала, что бы делала без Миссандеи. А еще ей помогал странный архимейстрер из Цитадели по имени Марвин Маг, больше напоминающий портового амбала, а не великого ученого.
Он многое ей поведал, как мог утешал и даже сказал, что как-то хотел примкнуть именно к ней, а не к королю Джоффри.
– Но у него так же есть дракон, и это заставило меня пересмотреть свои позиции.
– Дракон? – Дейни широко открыла глаза. Никто из Мартеллов ни разу не говорил ей про другого дракона.
– Да, молодая самка по имени Бирюза. Вы разве не знали?
Невероятное по силе разочарование ворвалось в ее сердце и разум. Драконы… Раньше она думала, что лишь Таргариены, причем истинные Таргариены, имеют право обуздать этих гордых зверей и летать на них. Еще одно чудовищное разочарование и невероятно болезненный укол, словно мало всего того, что на неё обрушилось.
Король Джоффри – высокий и светловолосый, с золотистой бородкой и зелеными глазами как-то раз заглянул к ней в палатку. Она думала, что сейчас последуют унижения и упреки, что ей начнут угрожать или запугивать. Ничего этого не случилось. Он лишь представился, спросил о самочувствии, пообещал, что ей ни в чем не будет недостатка и спокойно вышел. Вот и всё. Визит Джоффри выбил ее из колеи на некоторое время.