Анатолий Яковлевич производил приятное впечатление – как своей речью, так и внешностью. Седовласый старик с усами, бородой–эспаньолкой и круглыми проволочными очками на носу немного походил на Айболита из детской сказки. Но еще больше сходство усилилось в тот момент, когда я узнал, что Анатолий Яковлевич по профессии врач.
– Кстати, вы не подскажите, где я нахожусь? – знаю, задавал уже этот вопрос, но хоть сейчас надеялся получить вразумительный и четкий ответ.
– Ах да, разумеется, я же вам не сказал. Вы сейчас у нас в машине. Сконструирована Вадиком, он у нас механик от Бога. Взял корпус от инкассаторской машины и поставил ее на гигантские колеса. Как он это сделал – ума не приложу. Но что поделаешь, не разбираюсь я совсем в технике, не мое это, – раздосадовано произнес Анатолий Яковлевич, а затем снова переключился на описание машины. – Зато теперь нам никакие мутанты, пока мы в автомобиле находимся, не страшны. Стекло – непробиваемое, корпус – цельный металл. Колеса все что угодно на своем пути раздавят, а перевернуть машину мало кто сможет, я вам так скажу. Кстати, я же даже имени вашего не знаю. Как вас звать–величать?
– Олег!
– Приятно познакомиться, Олег. Меня зовут Анатолий Яковлевич. А своих спутников я уже представил.
– Да, помню, Алик, Вадик и Ира, – я улыбнулся девушке, только не знаю, заметила ли она это из-за моего шлема. – А можно еще вопрос?
– Конечно, конечно! Спрашивайте!
– Куда мы едем?
Давно хотел это узнать. Что если эти люди задумали меня похитить? Правда тогда они вряд ли правду скажут. А если у них нет никаких черных помыслов относительно меня, интересно ж ведь, куда везут.
– К нам, в «Мегу».
– В «Мегу»? Но зачем?
– Знаете, Олег, вам бы не помешало бы отлежаться после такого-то удара. Тем более что у вас костюм порвался. Это наша вина – мы, когда вас погружали, нечаянно зацепили и… в общем у вас на спине дыра. Небольшая, но все же. Но мы все исправим – залатаем, будет как новенький. Правда на это уйдет пару дней…
– Но у меня нет столько времени, мне нужно возвращаться обратно в метро. И как можно скорее.
– Поймите, это для вашего же блага. Вы полежите, отдохнете, вам сразу станет лучше. Тем более мы уже почти приехали.
– Но и вы меня поймите, на моей ветке экстренная ситуация. Там ждут моего возвращения. Я должен быть в метро.
– Ну, Олег, я вас умоляю, послушайте доктора. Вам просто необходимо отлежаться. Знаете, давайте поступим так: вы немного, всего пару часиков, отдохнете у нас, а потом мы вас отвезем прямо туда, куда вам надо, хорошо?
– Анатолий Яковлевич, а стоит ли из–за него бензин тратить? – подал голос Алик. Да, определенно этот тип ко мне симпатии не испытывает ни капельки.
– Конечно, стоит. Если бы не ты, он бы не сидел сейчас здесь с шишкой на полголовы и костюм цел остался. Мы перед ним в долгу теперь.
Алик обиженно фыркнул и сделал вид, что увлечен разглядыванием ногтей на руках. Мол, я с вами не разговариваю. Странный он какой–то.
Что ж, возможно Анатолий Яковлевич прав и мне действительно надо отлежаться! Голова до сих пор гудит, и вообще во всем теле чувствуется какая–то усталость. Да еще рука все никак не проходит. Надо бы спросить, что с ней, вдруг что-нибудь серьезное. Но это попозже, когда приедем.
Ждать пришлось недолго. Громкий бас Вадика возвестил о том, что мы уже на месте. Первым из машины выпрыгнул Алик, следом за ним Ира. Анатолий Яковлевич пропустил вперед меня и когда я оказался на земле, покинул кузов автомобиля.
Наконец–то я смог разглядеть машину снаружи.
Выглядело она хоть и немного нелепо, но довольно внушительно. Двухметровые толстенные колеса, теперь я уже не сомневался, действительно могли раздавить кого угодно. Цвет машины был не натуральный – было видно, что ее перекрасили в болотно–зеленый, причем сравнительно недавно.
Когда Вадик проходил мимо, я не сдержался и похвалил его творение:
– Здорово получилось, классная машина. Долго ее делал?
Вадик сначала посмотрел на меня удивленно, как на внезапно заговорившего немого, а затем смущенно почесал в затылке и ответил:
– Спасибо! Да нет, не долго, не один же трудился, нас целая бригада была. Зато знаешь какая у нее проходимость, никакие мутанты не страшны.
– Это уж точно…
Ко мне подошел Анатолий Яковлевич, взял за локоть и повел за собой.
– Пойдемте, голубчик, сейчас я вас устрою. Знаете, если бы вы так не спешили, провел бы вам небольшую экскурсию по комплексу. Многое здесь изменилось за прошедшие годы, да…
– Ну, если я не ослышался, вы сказали, что отвезете меня к метро на машине…
– Да, так и есть! Чтобы загладить нашу вину перед вами.
– В таком случае, я мог немного задержаться, и вы бы показали мне, как тут живется.
Анатолий Яковлевич улыбнулся.
– Чудно!
Мы с ним остановились перед автоматическими дверями. Разумеется, теперь они не открывались в тот момент, когда к ним подходили люди, поэтому пришлось нажать на потайную кнопку. Только тогда двери отъехали в стороны, давая нам пройти внутрь комплекса.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я подбирал слова, чтобы попросить Анатолия Яковлевича о помощи. Просто не знал, как это лучше сделать.
– А можно вас спросить?
– Конечно, конечно! Спрашивайте!
– Вы же врач, верно?
– Истинно так! А в чем проблема?
– Видите ли… еще со вчерашнего дня у меня болит рука. Я думал, ушибся и скоро пройдет, но с каждым часом становится все хуже и хуже.
– Ай-яй-яй, а что произошло? – всплеснул руками Анатолий Яковлевич.
– Точно не помню, но, по–моему, это случилось тогда, когда я убегал от тараканов. Я тогда оступился и упал. Прямо на руку.
– Тараканы? Вы, наверное, хотели сказать жуки? – удивился мой собеседник.
На мой взгляд, те существа были точной копией таракана, хоть и увеличенной в десятки раз, но обсудив их с Анатолием Викторовичем, мы пришли к выводу, что говорим об одном и том же.
– Я посмотрю вашу руку. Будем надеяться, ничего серьезного не случилось.
– Спасибо.
– Да пока не за что! Вообще знаете, Олег, вы только не обижайтесь, я даже рад, что мы встретили вас! Я узнал, что мы – не единственные люди в Петербурге, в метро, оказывается, тоже есть жизнь. Десятки тысяч людей, подумать только!.. А когда отдохнете, я уверен, расскажете мне еще что-нибудь интересное про вашу жизнь. Наверняка, вам есть, что рассказать?
О да, подумал я про себя, действительно много чего могу рассказать про жизнь в метро. Одни мои приключения, начиная с вылазки на «Достоевскую» и заканчивая выходом на поверхность чего стоят. А ведь и до этого происходило немало интересного.
– Конечно, расскажу, если хотите, – заверил я.
– Очень хочу, – кивнул головой Анатолий Яковлевич.
– Ну, вот мы и пришли!
Место, в которое меня привел Анатолий Яковлевич, раньше было магазином одежды, судя по вывеске перед входом. Теперь же здесь находилось нечто вроде больничной палаты: белые стены, четыре койки, характерный запах медицинских препаратов.
На одной из кроватей лежал человек. Его состояние вызывало у меня неподдельное сочувствие. На лбу – марлевая повязка, пропитанная запекшейся кровью, правая рука на перевязи. Лицо бледное настолько, что чуть ли не сливается с наволочкой.
– Выбирайте любую кровать и располагайтесь. Снимайте свой костюм, я вам сейчас принесу чистое белье, в него и оденетесь. Как приду, так сразу разберусь с вашей рукой.
Анатолий Яковлевич ушел, а я стал стаскивать с себя химзу. В итоге остался в одних только штанах и рубашке. До чего же приятно было освободиться от неудобного костюма! Я ведь в нем чуть ли не весь день провел.
Больной, лежащий на соседней койке, чуть приподнялся, посмотрел в мою сторону, но заметив, что я поймал его взгляд, поспешил опустить голову на подушку. Уставился в потолок и сделал вид, будто ничего и не было.
Я пожал плечами и стал снимать рубашку. Это занятие далось мне с не меньшим трудом, чем освобождение от химзы, а все из-за чертовой руки. Поскорее бы вернулся уже Анатолий Яковлевич, осмотрел ее и вылечил, если это, конечно, возможно. А я очень надеюсь, что ничего серьезного не случилось.
Рука моя от самого плеча и до локтя была красной, что говорило о том, что у меня не простой ушиб, а что–то посерьезнее. Вряд ли перелом, но скорее всего вывих.
А так, за исключением дополнительной пары синяков, со мной все было в порядке. По крайней мере, на первый взгляд.
Больной снова повернул ко мне голову. Открыл рот, но не сказал ни слова. Просто двигал губами как рыба. Может что–то сказать хотел, но не мог. Наверное, его хорошо приложило по голове, вот речевой аппарат и нарушился. Интересно знать, где же он пострадал? Впрочем, какая разница? Надолго я здесь не задержусь, и этот человек вряд ли станет моим соседом на длительный срок. Возможно, и вижу–то его в первый и последний раз.
О, а вот и Анатолий Яковлевич! Наконец–то.
– Олег, вы уже разделись? Молодец! Как себя чувствуете, нормально?
– В принципе да!
– Уже хорошо, – нараспев сказал Анатолий Яковлевич. – Ну–с, давайте посмотрим вашу руку. У–у–у, дело плохо!
– Что такое? – испуганно спросил я.
– У вас вывих, надо вправлять руку.
– Фу, вы уж меня напугали! – от сердца отлегло, я уж подумал, что–то серьезное.
– Приготовьтесь, будет больно!
– Что, прямо так вот сразу и будете вправлять?
– Так а что тянуть-то?
И ведь не поспоришь! Я кивнул, готов, мол, и Анатолий Яковлевич заученным движением, не раз, наверное, применял на практике, вывернул мне руку. Хруст, вспышка дикой боли. Я даже не сдержался и выкрикнул пару очень нехороших слов.
– Это хорошо, Олег, что у вас болевой порог не низкий, иначе бы вы могли, как говорится, и ласты склеить. Без наркоза вправлять вывих – это весьма неприятно. Для больного, разумеется.
– Да, на себе прочувствовал, – скорчил невеселую гримасу я.