желания рассказать, что же им удалось узнать из различного рода разговоров.
Место, конечно, было не самое подходящее, но я понимал, что на этот раз не стоит разочаровывать юных энтузиасток, особенно младшую из них. К тому же я и впрямь ещё не успел привить им определённые «правила безопасности». Ну да ничего, успеется, сегодня же они работали почти в полигонных условиях. Почти, да не совсем. Поэтому, с некоторым трудом обнаружив местечко побезлюднее, я вместе с трио переместился туда.
– Ну что, красавицы мои, поражайте брата своими, несомненно, интересными достижениями на ниве выведывания нужных и важных сведений. Мари?
– Ты знаешь, Вик, как много может рассказать в простой беседе скромный военно-морской министр. Особенно если намекнуть ему на то, что девушка не против, чтобы её пригласили на танец. Дважды.
– И во время танца?
– И во время, и после тоже, мистер Мэллори был разговорчив. И проговорился о том, что до его министерства дошли слухи о возможной атаке флота США. Через месяц-другой.
Хм, вот оно как. Разговорчивый министр – это хорошо. Только не исключаю, что он просто таким вот образом слил информацию, чтобы она дошла до меня. В свете того, что сказал мне о Стивене Мэллори военный министр Уокер, этого исключать нельзя. Только этого я сестре не скажу, не стоит подрывать её веру в собственные силы. Тут по-любому надо куда тоньше действовать.
– А твой собеседник и партнёр по танцам случайно не проговорился о каком-то конкретном месте?
– Нет, – вздохнула девушка. – Только упомянул, что янки «старые обиды спать спокойно не дают».
– И этого уже достаточно, чтобы сделать догадку. Спасибо, Мари, ты очень даже помогла. «Старая обида» для янки – это вполне может оказаться фортом Самтер и вообще Чарльстонской гаванью. С этого места началась война, это место стало символом их первого, но далеко не последнего поражения.
– Атаковать систему фортов Чарльстонской гавани, которую ещё сильнее укрепили. Я в этом сомневаюсь.
– Правильно сомневаешься, Вилли, – согласился я. – К югу от Чарльстона имеются гавани в Сент-Хелене и Порт-Ройале, к северу расположен залив Булс, также представляющий немалый интерес. Янки вполне могут сунуться в любое из этих мест, опираясь на свой флот, который куда более сильный, чем у нас.
– Но ведь…
– Да, я знаю, что министр Мэллори загрузил все верфи работой по построению новых военных кораблей. Что бывшие торговые суда превращают в какие-никакие, но всё же канонерские лодки. Только этого недостаточно, нам нужен мощный флот. А его можно получить, лишь договорившись о закупке кораблей в Европе. И ты знаешь, что мы для этого должны сделать.
Степлтон знал, поэтому даже не собирался спорить. А Мария слушала с огромным интересом, буквально впитывая каждое произнесённое слово. Эх, красавица, не в то время ты родилась. Или даже не в том теле. Человек войны… в юбке.
На её фоне услышанно-подслушанное моей второй сестрой было куда менее интересным. В основном Елене удалось собрать гуляющие слухи-сплетни, особенно обо мне и «Дикой стае». Что ж, определённая польза была и от этого, хотя… Но на словах пришлось хвалить и в нескольких как бы случайно вырвавшихся словах признавать, что эти сплетни непременно будут использованы в дальнейших моих интригах с власть имущими. Девичье самолюбие – штука хрупкая, с ним осторожно надо. Да и я почти на сто процентов уверен, что Елена к этой забаве в самом скором времени остынет. Не её это, и всё тут. Она не Мари, совсем другие у девушки интересы и жизненные приоритеты.
Что теперь? Теперь можно покрутиться тут некоторое время. А когда большая часть гостей начнёт покидать приём, последовать их примеру. Возвращаться, так сказать, в «большой мир».
Глава 5
КША, штат Виргиния, Ричмонд, ноябрь 1861 года
Храни боги тех людей, которые умеют видеть выгоду в сделанных им предложениях! Это я про госсекретаря Роберта Тумбса. Мы, то есть я, Борегар и Пикенс, встретились с ним как раз через два дня после того самого приёма, на котором тот получил от губернатора Южной Каролины докладную записку вкупе с приказом президента разобраться в этом деле. И встреча оказалась вполне плодотворной, устраивающей обе стороны.
Оказалось, что эмиссары госсекретаря уже находились во всех значимых европейских странах, но дела у них шли так себе. Их слушали, порой даже благожелательно кивали, но никаких обещаний не давалось. Почему? Так и выгодных предложений, конкретных и направленных на ближнюю перспективу, эмиссары Конфедерации не выдвигали, что было большой с их стороны ошибкой. А тут подоспели наши предложения использовать ситуацию в Мексике как козырную карту. Очень своевременные предложения, учитывая, что на Кубе уже сконцентрировалось несколько тысяч испанских войск, что должны были активизироваться до Нового года.
Причины, по которым Тумбс не увидел столь шикарную возможность? Скорее всего, недостаточная доля цинизма, столь необходимого для успешных политиков. Но имеющегося здравого смысла хватило для того, чтобы не отталкивать приплывшую прямо в руки возможность предложить трем державам нечто действительно для них важное – свободу рук при вторжении в Мексику. Да и планы по отсечению Мексики от США путём хорошо подготовленного рейда в Калифорнию госсекретарю пришлись по душе. Очень даже пришлись.
Калифорния – местность особенная, примечательная во многих отношениях. Стратегически, потому как позволяла отсечь США от Мексики наглухо. Да, наглухо, потому как Аризона по сути своей была подконтрольна Конфедерации, хоть и не являлась штатом. Малозаселённая территория, по большей части представляющая в это время интерес лишь для техасских авантюристов и в некоторой степени индейцев.
Экономический интерес. О, это отдельная песня, потому как в середине XIX века Калифорния прочно ассоциировалась с добычей золота в промышленных масштабах. Достаточно упомянуть лишь один факт. Дважды в месяц из Сан-Франциско в Нью-Йорк под конвоем отправлялся «золотой пароход», везущий три тонны золота. А ведь и помимо золота этот штат был привлекателен как климатически, так и своим побережьем. Порты, рыбная ловля, сельское хозяйство и неплохо развитая промышленность. Хороший штат, «вкусный». И помимо всего прочего, в нём имелись те люди, которые сочувствовали идеям Конфедерации. Жаль только, что их было меньшинство, но они имелись, что было нельзя не учитывать.
Стоило ли удивляться, что по итогам разговора с госсекретарём Тумбсом эмиссарам в Англию, Францию и особенно в Испанию были срочно направлены новые инструкции. В них прямо говорилось, что надо предложить двум королевам и одному императору и что за это просить взамен. Просить немного, самую малость, чтобы ни в коем случае не отпугнуть. Мы предлагали блокаду Мексики с Севера и возможность пользоваться портами Конфедерации. Взамен – дипломатическое признание КША и возможность закупать по весьма выгодным для этих трёх стран ценам их устаревшие корабли и паровые машины для тех кораблей, что строились на наших собственных верфях. Это было предложение, от коего сложно отказаться.
А Лерой Уокер, как он сам мне и говорил, скоро был вынужден оставить свой пост в кабинете Дэвиса, уступив его Джуде Бенджамину. Вот только до сего печального момента успел подписать несколько очень выгодных как для меня, как и для армии Конфедерации договоров о поставках стрелкового оружия и пулемётов. Хороших таких поставках, рассчитанных на несколько лет вперёд. А помимо этого, протолкнул нехилые такие льготы для моего оружейного производства, от которых теперь правительству очень сложно будет отказаться, не выставив себя на общее, всенародное посмешище. Так что своеобразная месть лично президенту и особенно новому военному министру у Уокера удалась.
К слову, насчёт оружейных моих дел. Прикативший в Ричмонд за полагающейся ему долей известности Спенсер попал в мои загребущие руки на предмет того, что стоять на месте вредно и надо бы двигаться вперёд. Против самого этого тезиса оружейник возражать даже не намеревался, но поинтересовался, что именно я имею в виду. Ответ был дан незамедлительно. Дескать, винтовки – это очень хорошо, но не ими едиными. И в качестве образца для подражания под нос здешнему гению был сунут пистолет «вулканик». Не просто так, понятное дело, а с определёнными пояснениями. Требовалось уменьшить габариты оного, а ещё приспособить пистолет под стандартный револьверный патрон взамен нынешнего неунитарного безобразия.
Да и относительно винтовки, им разработанной, подоспела новая порция замечаний, которые следовало учесть на будущее. Главной проблемой являлось расположение магазина в прикладе, что было не самым лучшим решением. На сей раз примером выступала винтовка, созданная оружейником по фамилии Генри. Ага, тот самый «винчестер», ещё не успевший стать знаменитым. И главное усовершенствование, отсутствующее там, но жизненно необходимое – отъёмный магазин. Как его сделать? Ну, тут я мог подсказать, но лишь в общих чертах. Воплощать общие идеи в жизнь предстояло Спенсеру. Впрочем, задачи, поставленные перед ним, вызвали у оружейника неслабый такой интерес. Что это значило? Уйдёт в работу и вернётся из «творческого запоя» не в самом скором времени.
Так что процессы были запущены, тут оставалось только ждать, ибо повлиять на работу эмиссаров Тумбса я не мог. Что до оружейного производства, то тут уже было сделано всё лично от меня зависящее. Рутинная же работа – это к управляющим. Творческие озарения – Спенсер уже ими озадачен, его лучше не колыхать. «Дикая стая» наращивала численность, бойцы были заняты тренировками или иными важными делами. Ну а пополнения… Помимо прочего, посланный на Индейскую Территорию капитан Грегори Сильвертон телеграфировал, что вербовка бойцов идёт вполне успешно и до желаемых полутора, а то и двух сотен не так много осталось.
Значило ли вышесказанное, что мне можно было расслабиться? Вовсе нет. Во-первых, борьба с членами «подземки» и прочими агентами влияния США никуда не испарилась, занимая немалую часть свободного времени. Хотя из отловленного резидента по фамилии Мюррей мы выжали всё, что он знал и о чём догадывался. Он был пуст и теперь годился исключительно в качестве главного свидетеля на предстоящем в скором времени суде над «коварными шпионами янки».