ть. Вилли топал себе следом за мной, явно ничего не подозревая. Ну-ну, сейчас мы с тобой побеседуем!
Вот и кабинет. Жестом приглашаю Степлтона зайти внутрь, затем закрываю дверь на ключ, чем вызываю у друга покамест лёгкое недоумение. Ведь что-то подобное я делал крайне редко. Вот только суть происходящего до него пока явно не доходит. Ладно. Предлагаю присесть, ссылаясь на важность предстоящего разговора, но сам при этом остаюсь стоять. Забеспокоился, пусть и самую малость… Ничего, немного понервничать – от тебя не убудет. Выдерживаю небольшую паузу и, как только Вилли собирается было что-то сказать, ла-асково так спрашиваю:
– Вот ответь ты мне, старый друг, что делать брату, у которого вокруг одной из сестёр тайно крутится ухажёр? Только честно, без утайки.
– И как узнал? – тяжко вздохнул Степлтон, хорошо понимая, что тайна перестала быть таковой. – Всё же тихо было, никто и ничего…
– Взгляды особо пристальные, они порой говорят не хуже слов. Ты на неё поглядывал, она таким же манером на тебя. Я же вас обоих слишком хорошо знаю. Да и ты, Вилли, как-то очень резко переболел «чуйствами» к Люси Пикетт. Ясно же было, что нашёл девушку в ином, незамужнем положении. Причём ту, которая тебе действительно нравится.
– Что теперь?
Грустно так это прозвучало, как будто я тут ему ногти вырывать собираюсь или зубы напильником стачивать. Не дождётся! Хотя хлопот он на свою влюблённую голову обрёл немалое количество.
– Буду тебе, Вилли, изощрённую пытку устраивать. Не телу, а разуму. Сам же знаешь, что у семейства Станичей есть определённые традиции. Вот и должен будешь соответствовать, если тебе действительно дорога Елена.
– Не сомневайся, Виктор! Она… она такая… А что я должен сделать, чтобы соответствовать?
– И много, и мало одновременно. Это с какой стороны посмотреть. Для начала, как Елена, так и дети будут носить двойную фамилию, Станич-Степлтон, ну или Степлтон-Станич, не суть как важно.
– Согласен.
– Так и я думал, – усмехнулся я. – А второе условие тебе особенно понравится. – При этих моих словах Вилли страдальчески уставился в потолок. Понял, что сейчас ему станет тоскливо. Ну а я и не собирался идти вразрез с обуявшим его нехорошим предчувствием. – Русский язык учить будешь. Да не абы как, а с чувством, с толком, с расстановкой, как говаривал один великий поэт. А чтобы стимулов учить побольше было, свадьба состоится тогда, когда сможешь нормально читать и говорить на моём родном языке. Ну и в-третьих…
– Есть ещё и в-третьих?
– А как же! Да не пугайся ты так. Мне нужно будет подтверждение от Елены, что она хочет выйти за тебя замуж.
Степлтон облегчённо выдохнул, услышав, что третье условие и не условие вовсе, а всего лишь подтверждение серьёзности намерений со стороны девушки. Но почти сразу не преминул высказаться:
– Любишь ты, Вик, страху нагнать. Я уж подумал, что условия будут слишком тяжёлыми, а они оказались необычными.
– Нормальными, как по мне. Русский язык как следует выучишь, у детей фамилия Станич останется, а остальное… Если Елена хочет видеть тебя в роли спутника жизни, то не буду же я мешать этому!
– Многие могли бы.
– Так я не многие. И уж точно мне не придёт в голову тиранить сестёр в том случае, если их избранник нормальный парень, к тому же весь из себя знакомый и проверенный. Ей ведь с тобой жить, не мне. Так что учи язык. Готовься. И смотри, чтобы сестрёнка до этого момента неожиданно в пикантном положении не оказалась. В остальном – никаких препятствий.
Вильям облегчённо выдохнул, поняв, что теперь уж точно всё, более никаких неожиданностей не ожидается. Ну а я, предварительно отперев доселе закрытую дверь, позвонил в колокольчик, тем самым призывая одну из горничных.
– Да, мистер Станич?
Появившаяся спустя краткое время на пороге Марисоль, одна из большого количества прислуги в доме, откровенно радовала взгляд. Юная, красивая, уже имеющая определённые манеры, пристойные для работы в этом качестве. Грешен, люблю, когда меня окружает красота. В том числе и относительно прекрасной половины человечества.
– Подполковника Джона Смита пригласи, милейшее создание.
Присев в неумелом подобии книксена, девушка вновь выпрямилась и быстрым шагом отправилась искать Джонни. Ну а Степлтон не мог не полюбопытствовать:
– Эти мексиканские красотки просто горничные или не совсем?
– И горничные, и «не совсем», – подмигнул я. – Жениться я пока не собираюсь, да и кандидатур мне интересных не намечается.
– Неужто?
– И ты туда же, – вздохнул я. – Вайнона мне крайне симпатична и интересна, это уже всем вам известно. Но женитьба – это совсем иное дело. А горничные… Раньше многие из тех, кого ты тут видишь. Сейчас мне одной юной красотки более чем хватает, неожиданно, но факт.
– Это действительно неожиданно. Хотя я тебя знаю, скоро всё равно на мексиканочек засматриваться станешь. И что если они окажутся… в определенном положении?
– Никаких «если». Дети на стороне мне точно не требуются, а что касается самих девушек, то никакого принуждения и даже никакого заблуждения с их стороны. Честно предупреждаю, что обычный флирт, ни к чему не обязывающие взаимоприятные отношения. Плюс я непременно поспособствую устройству их дальнейшей жизни. Принципы у меня такие, иначе нельзя.
– Хорошие принципы, – охотно согласился Вилли. – А любящая прикидываться парнем индианка?
– Тут всё гораздо сложнее, но уж как-нибудь разберусь. И пока не стоит об этом.
Кажется, Степлтон не прочь был продолжить этот разговор и дальше, но появление Джонни поневоле заставило нас свернуть с прежней темы. Как-никак не просто так я его сюда попросил подойти.
– Всё в порядке, Виктор. Газетчики ушли, дом вычищают от их следов. И я думаю, что ты очень хорошо в разговоре с ними держался. Может, порой жестко, но хорошо.
– Это хорошо. Но я тебя по другому вопросу пригласил. Калифорния. Борегар подтвердил то, о чём мы с ним заранее договаривались.
– Про подкрепления?
– Да.
– Так всё хорошо, – буквально расцвёл Смит. – Подкрепления пойдут из Техаса. Тамошние рейнджеры и просто добровольцы из числа имеющих боевой опыт. Границу с Мексикой сильно охранять уже не надо. У мексиканцев своих проблем достаточно. Борегар сумел договориться, теперь Хэмптон и Эванс не будут испытывать недостаток в войсках.
– А в припасах? – не мог не затронуть эту тему Вилли. – Если янки пошлют туда часть флота, доставка туда даже провианта будет тяжёлым испытанием.
– Тоже из Техаса. Перегнать стада можно и оттуда. Справятся.
Что ж, утешил меня Джонни, чего уж там скрывать. Ведь с ограниченными силами и без надёжного канала поставок удержать штат было бы довольно сложно. А так… Зная Уэйда Хэмптона Третьего и Нейтана Эванса, можно было с уверенностью сказать – они не подведут. И это откровенно радовало и настраивало меня на должный лад.
А теперь можно было и о делах амурных побеседовать. Вот я и не стал откладывать сие занятие, с ходу сообщив Джонни:
– Амурные дела порой очень неожиданными случаются. Вот ты, к примеру, породнился с семьёй Фила Мак-Грегора, всё же женившись на спасённой тобой «принцессе».
– Так сложилось, – усмехнулся тот. – Но я не жалею. Она добрая, ласковая, меня действительно любит. Только очень сильно детей хочет. И это сейчас, когда война.
– Женщины, – вздохнул Степлтон. – Друг, не пробуй даже понять их полностью, это с античных времён ни у кого из героев и даже самих богов не получалось.
– Так я ж не древний грек, я понять непонимаемое не пытаюсь. Но к чему это всё?
– К тому, что Вильям Степлтон всерьёз решил связать свою жизнь с Еленой. Ага, с моей сестрой. Так что твой пример оказался, если можно так сказать, заразителен.
Вот и повод для Джонни от души повеселиться. Отсмеявшись и частично заглушив хохот стаканом неразбавленного виски, он искренне, от всей души поздравил как меня, так и Степлтона с будущим родством. Правда, периодически срывался на ехидное хихиканье. Юморист, мля!
Ну а потом… Надо же было и будущую невесту заверить в том, что её чувствам никто препятствовать не собирается. Хотя она, я был уверен, и так это знала. Вот и собрались, причём сразу втроём. Я как брат, Вилли как жених, ну а Джонни просто так, как давний друг обоих ради моральной поддержки. И оказалось, что я не ошибся насчёт реакции Елены. Для порядку она, само собой, посмущалась, но то и дело бросала на меня настолько лукавые взгляды, что больше и добавить было нечего. А ещё пообещала, что будет с максимальным усердием помогать жениху осваивать русский язык в любое свободное время. Дескать, пусть не стесняется приходить в любое время дня… и не только.
В общем, я мог быть спокоен. Относительно чего? Взаимности чувств этих двоих. И это меня искренне радовало. Ну а официоз в виде свадьбы – он, право слово, никуда не денется. Главное, чтобы война не внесла свои поганые коррективы.
Глава 13
США, штат Пенсильвания, Геттисберг, май 1862 года
Жизнь иногда преподносит забавные сюрпризы. Стремишься к чему-либо изо всех сил, а потом вдруг р-раз – и события, которые до определённого момента плелись со скоростью беременной эстонской черепахи, резко ускоряются и несутся вперёд со скоростью взбодрённого энергетиком страуса. И тут только и остаётся, что держаться как можно крепче, попутно отбиваясь от тех, кто хочет сбросить тебя со спины сей бешеной птички. Только так и никак иначе!
Примерно это и произошло не только со мной, но и со всеми теми, кто поддерживал стремление Борегара начать активные наступательные действия. А спусковым крючком, как ни странно, послужила та самая пресс-конференция, которая была устроена по просьбе самого Борегара. Но вот эффект она произвела такой, на какой командующий Потомакской армией ну никак не рассчитывал. Эффект был похож на разорвавшуюся бомбу, поражающие элементы которой ударили не по нам, а по тем, что изначально был так или иначе недоброжелательно к нам настроен.