и перевернула плот в воду. Ей показалась, что осадка плота недостаточная, и добавила еще бутылок.
Джейн давно заприметила пикап, который без надобности ржавел на краю свалки. Салон его был сильно поврежден, но кузов сохранился в неплохом состоянии. От остальной части кузова его пришлось откручивать, но по большей части срубать топором. Сам по себе кузов весил немного. В его основании имелись дренажные отверстия, через которые Джейн прикрутила его к плоту. Свободным оставался еще один метр, на котором она поставила автомобильное сиденье. Это был капитанский мостик, с которого Джейн управляла своим кораблем. Из металлических трубок и лопастей вентилятора, охлаждающего радиатор девушка сделала весла. Она догадалась сделать уключины для весел, чтобы удобнее было грести.
Готовый плот стоял у северной оконечности острова, потому что водоросли в заливе не давали сдвинуть его с места. Джейн проверила плот в деле. В кузов она поставила еще одно сиденье, и посадила туда Анну. Дочь немного побаивалась воды, но стоило им тронуться, как ее страх сменился восхищением. Она беспрестанно лопотала, вставляя в конце каждой фразы: «Да, мам?».
- Да, дочь. Все именно так, как ты говоришь. На этом кораблике мы отправимся с тобой в большое путешествие. Найдем хорошее место, где можно будет жить и ни в чем не нуждаться, или найдем людей, среди которых ты найдешь себе мужа, когда вырастешь. А сюда мы с тобой будем приплывать изредка, чтобы навестить могилу твоего отца. Вон она, кстати, отсюда ее хорошо видно.
Анна лохматила себе прическу и показывала растопыренной пятерней во все стороны.
- А знаешь, как тебя зовут по-русски? Анна Игоревна. Не думаю, что мы с тобой когда-нибудь сможем нормально произнести это имя. Русский язык очень сложный.
Анна проболтала что-то нечленораздельное.
- Да, примерно, такой.
Первый заплыв подсказал Джейн, что нужно доделать в конструкции плота. В основном это касалось закрепления пустых бутылок. Течение сдвигало их назад, из-за чего нос постоянно клевал, зачерпывая воду. Джейн поняла, что уключины придется смазать маслом, иначе скрипучий звук весел сведет ее с ума. В остальном все прошло успешно.
Во второй заплыв Джейн испытала грузоподъемность плота. Она была достаточной, чтобы заполнить различным грузом кузов до бортов. Джейн оставалось ждать следующей весны, чтобы начать переселение. Такого идеального места, как сейчас было у них, для дома сыскать не удалось. Джейн приглядела площадку недалеко от кромки воды. Там была закругленная вертикальная стена, но без навеса. Переживать по этому поводу девушка не стала, так как у них было достаточно материала для накрывания крыши. Руки ее уже привыкли мастерить, а ум стал более смекалистым.
Покончив с плотом, Джейн принялась за дрова и за заготовку лягушек. Одну половину дня она тратила на то, что колола дрова, а вторую на то, что ловила, разделывала и коптила лягушек. Благо различной щепки, оставшейся от колки дров, у них было предостаточно. Ладони у Джейн загрубели и стали мозолистыми. Мышцы на руках стали больше и жестче. Девушка стала называть себя Железным Дровосеком, что применимо было и к ее характеру.
Заготовка дров выявила неожиданную неприятность. На свалке их почти не осталось. Возможно, под толщей мусора они еще были, но с поверхности было уже не добыть. Без того неприятная и тяжелая работа чуть не погрузила Джейн в уныние. Планы по переносу домика на обратную сторону могли смениться на большой переезд в поисках более удачного места. На всякий случай Джейн сделала небольшой запас резины и пластика, если дрова закончатся раньше, чем зима.
Случилось это своевременно. Зима не замедлила начаться. Вначале сильно завьюжило. Крупные хлопья снега, гонимые сильным ветром, падали в темную воду, еще не успевшую покрыться льдом. Сидя в доме, сквозь треск горевших в печке дров, можно было расслышать, как на улице бьются о берег волны, и гуляет в камнях ветер. Из-за этого дом казался еще более уютным, теплым и сухим. Видимо от скуки, Анна решила начать ходить.
Джейн занималась готовкой, повернувшись к дочери спиной. Она вздрогнула от неожиданности, когда к ее ноге притронулись. Анна держалась за материн подол, задрав хитрую мордаху вверх. Вестибулярный аппарат и слабые ноги ребенка не выдержали, и она шлепнулась на попу. Джейн, не веря своим глазам, подхватила Анну на руки и расцеловала. Затем опустила её на пол и отошла на два шага. Дочь, смешно двигая телом, сделала несколько неловких шагов и упала в вытянутые материнские руки.
- Ах, ты моя зайка! Совсем большая стала!
С этого момента спокойная жизнь для Джейн закончилась. Анна с приобретением мобильности прибавила и самостоятельности, и лезла везде, куда ее не просили. Теперь надолго поворачиваться к ней спиной было опасно. У Джейн совсем не стало свободного времени, потому что она боялась за дочь, которая могла что-нибудь на себя опрокинуть, съесть или забраться, куда не следовало. Всю зиму мать приглядывала за дочерью, не оставляя ее ни на минуту. У Джейн появилось чувство дежа вю, как будто она снова на МКС. Пространство, где она могла находиться, было так же сильно ограничено.
Глава 11
Глава 11
Следующая зима на Новой Земле оказалась еще теплее и снежнее, чем предыдущая. Снега было столько, что поселок к середине зимы был засыпан выше крыш, и проходы между домами осуществлялись по снежным тоннелям. Одним словом, снег полностью парализовал работу. Если бы в поселке были дети, то они бы высоко оценили разветвленную сеть тоннелей, внутри которых постоянно царил почти полный мрак. Привыкшие к темноте глаза различали очертания стенок тоннелей, но те, кто заступали на смену в поселке с подводной лодки, некоторое время шли по ним с вытянутыми вперед руками. Положение спасали отверстия в потолке, но их то и дело заметало новым снегом.
Вестей с американской подводной лодки не было. Координаты, оставленные в Хранилище, так и остались нетронутыми. Терехин очень рассчитывал на то, что дела у них идут хорошо, и только поэтому они не спешат с возвращением. Матросы с американской субмарины чаще остальных посматривали на горизонт, ожидая увидеть там силуэт своего корабля, но он все никак не появлялся.
К весне снег здорово осел. Тоннели местами обвалились, в других местах это сделали нарочно, чтобы никого не придавило. Тепло пришло неожиданно и задержалось надолго. Снег поначалу проседал под собственным весом, впитывая влагу, а когда она достигла критической массы, начался настоящий потоп. Вода быстро достигла уровня фундамента домов. Жителям поселка пришлось срочно копать траншеи в снегу, чтобы направить избыток воды в сторону океана.
Вешние воды, заключенные в границы искусственных берегов, бурно устремились в океан. Берега из снега расширялись на глазах, разъедаемые потоками грязной воды. Татарчук, как руководитель поселка, решил, что строить новые дома придется только на возвышениях. Весенний потоп показал, что если немного затянуть с отведением воды, то можно вполне затопить все дома под крышу. В случае с теплицами это было совсем недопустимо.
Как только погода сформировалась, Терехин начал готовиться к очередной экспедиции. На этот раз он решил передатчиков больше не ставить. Он задумал половину сезона идти на юг, вдоль Уральских гор, пытаясь найти людей, а вторую половину возвращаться назад, но по другому маршруту, чтобы увеличить вероятность напороться на тех, кто выжил.
Экспедиция готовилась тщательнее. Теперь у каждого матроса имелся спасательный жилет, набор для выживания, состоящий из запаянных спичек, перочинного ножа и магниевых петард. Новых передатчиков делать не стали. Терехин решил проверить уже установленные, потому как это могло занять приличный кусок короткого лета, а цели были совсем другими.
Как только берег очистился ото льда, небольшая шлюпка с четырьмя гребцами отплыла от берега. Начальный маршрут был известен, и следование по нему позволило обойти все неприятности.
Передатчики хорошо перенесли вторую зиму и были в исправном состоянии. Терехин поменял некоторые продукты. Старые взял с собой, а новые оставил в пещерах, рядом с передатчиками.
Через три недели шлюпка зашла в те края, которых не достигала еще ни разу. Теперь за водой нужно было следить тщательнее. Чем южнее, тем больше была вероятность попасть в заболоченные места. Терехин это понимал, и потому не сводил глаз с воды. Когда они вошли в стоячую воду, поверхность которой сплошным ковром покрывали водоросли, лежавшие на поверхности подсыхающими шапками, для экипажа лодки это стало полным откровением. Такого в окрестностях Новой Земли еще не было.
Чем южнее, тем чаще встречались такие поля. Как правило, они встречались ближе к горам, где потоки воды останавливались между гор. На равнинах вода текла, не способствуя распространению водорослей. Но задача Терехина была как раз в поиске людей, которые могли выжить, только находясь в горах. Поэтому шлюпка, регулярно рассекая острым носом водоросли, подходила к скалам в надежде найти на них людей, или хотя бы следы их пребывания. Пока им не везло.
Терехин отмечал, что природа не собиралась умирать. Часто попадались скалы, на крутых склонах которых начинала зеленеть трава, или молодая поросль кустарников и даже деревьев. Еще экзотичнее смотрелись дельфины-белухи, неожиданно появившиеся рядом со шлюпкой и рассматривающие людей, как будто уже не чаяли увидеть их живьем. Хотя это люди считали себя почти единственными выжившими из крупных млекопитающих. От этой встречи на душе людей стало легче, и хотелось надеяться, что на душе у дельфинов тоже.
Только люди до сих пор не попадались, и даже следы их существования. По дороге команде часто встречались места, где можно было переждать катастрофу. Некоторые вершины имели пещеры, входы в которые располагались на обратной от направления ветра стороне. Многие из этих пещер оказывались залитыми грязной жижей, но большинство были сухими и пригодными для существования. Терехин тщательно переносил на карту все пещеры, полагая, что в будущем они могут быть заселены.