- Отец отправил развеяться.
- А, понятно. Ну смотри тогда по сторонам.
Минут через пятнадцать Тамара продрогла так, что зубы часто стукались друг о друга. Она смотрела на сына, на которого холод не производил никакого эффекта. Матвей неподвижно всматривался в горизонт, периодически проверяя, на месте ли лежат спички. Тамаре невольно вспомнились события такой давности, что казались уже не ее воспоминаниями. Она вспомнила, каким хрупким подростком был ее сын, как он боялся хулиганов во дворе и делал большой круг по дороге из школы, чтобы не попасться им на глаза. Она смотрела на сына и видела, что суровая жизнь превратила его в настоящего мужчину. В такого, каким она мечтала видеть когда-то Егора: уверенным и сосредоточенным.
- Мам, глянь туда, а то мне уже мерещиться начинает.
Тамара посмотрела в сторону, куда указывал сын. Если присмотреться, то можно было различить точку на горизонте, но она могла оказаться чем угодно, от бревна, до камня, выступившего из дымки.
- Я подожгу все равно.
Матвей закрылся от ветра и поджег дрова. Жаркое пламя разбежалось по ним и зачадило черным дымом. Матвей отошел в сторону, чтобы не закрывать огонь. С матерью они стали ожидать реакции от точки. Вдруг точка заморгала светом. Матвей скинул с себя куртку и принялся водить ею перед пламенем. Точка снова заморгала светом.
Ноги у Тамары подкосились. Она села на камень. Слезы потекли по щекам.
- Помощь. Наконец-то. – Еле слышно произнесла она.
В пещере суетился военный врач. Он установил Кате капельницу с глюкозой и витаминами. Рядом стоял отец, наблюдавший за уверенными действиями врача.
- Мы предполагали, что нам придется встретиться с изможденными людьми, поэтому взяли глюкозу и витамины для быстрого восстановления. Давно у нее это началось? – Врач приподнял веко девочке и посмотрел на конъюнктивы. – Чем питались?
- Месяца три назад. Вначале слабость была, потом кашель открылся. А недавно с кровью кашлять начала. Питались мы разным, чем Бог пошлет.
- Рыбу сырую ели? – Спросил врач.
- Нет, специально не ели, конечно. Надо Тамару спросить, они чаще вместе бывали.
Зашла Тамара. Врач повторил ей свой вопрос.
- Да, бывало несколько раз, что она таскала со сковородки не прожаренные куски. – Призналась Тамара.
- Похоже на заражение паразитами. Интоксикация, поражение легких.
Врач произнес это обыденно, как про совсем привычную вещь, но на Тамару его диагноз произвел прямо обратное впечатление. Она запрокинула голову и начала падать. Егор еле успел ее поймать.
- Извините, отвык уже от женской реакции. Надо было сказать, что хорошо, что это паразиты, а не туберкулез. Мы обязательно вылечим девочку.
Джейн соорудила на плоту жесткую крышу. От ветров получившуюся кабину закрывала ткань. Джейн собиралась вернуться назад, а потому основной груз состоял у них из продовольствия и самого необходимого. Анна была уже большой, и сама находила, чем занять свое время в плавании.
Чем дальше на север, тем выше были горы, и чаще встречались сохранившиеся после урагана участки природы. Здесь было полно мест, в которых можно было обосноваться, но строить заново жилье Джейн уже не хотела. В их оазисе все было налажено, и до совершеннолетия Анны была уйма времени. Джейн хотелось верить, что все как-нибудь само собой образуется, если им не повезет в этом путешествии.
По дороге Джейн собирала всё, что мечтала иметь у себя на острове. В основном это касалось растений. Она выкапывала некоторые кусты прямо с землей и убирала их в непромокаемую ткань. Места для Анны становилось все меньше. Джейн наловила жуков на одном из островов. У дочери они вызывали страх и брезгливость. Но ее мать была биологом и смотрела на них другими глазами. Ее больше всего заботило восстановление численности всех выживших видов.
На двенадцатый день они попали в сильный дождь и не смогли пристать ни к одному острову. Ночевать пришлось прямо на плоту. Джейн почти не спала, и к утру чувствовала себя совершенно разбитой. К утру дождь закончился. Джейн хорошо порыбачила. Она поймала пять небольших рыбешек. Затем Джейн и Анна пристали к ближайшему берегу, приготовили рыбу, и Джейн отоспалась за всю ночь. В путь тронулись во второй половине дня, благо следующая гора виднелась на горизонте.
За все время плавания, а конкретно за пятнадцать дней, им не встретилось ни одного намека на существование других людей. С одной стороны, это опечалило Джейн, но с другой она понимала, что, скорее всего, так и будет. Отдохнув целый день в конечной точке путешествия, они повернули назад.
На обратном пути у Анны случилось расстройство желудка, и они пристали к тому острову, на котором совсем недавно жарили рыбу и провели почти целый день. Пока Анна справлялась со своей нуждой, Джейн решила прогуляться. Она поднялась к тому месту, где они обедали, и встала как вкопанная, не веря своим глазам.
Им оставили послание, выложенное камешками. Буква «N» и цифра «4». Между ними была стрелка, идущая от цифры к букве. Джейн попыталась по-разному интерпретировать этот ребус. Она поняла, что кто-то заметил кострище, оставленное ими, посчитав, что они часто бывают на этом острове, и решил сообщить им, что группа из четырех человек движется на север, о чем красноречиво говорила буква «N». Ей хотелось понять, знали ли эти люди, куда идут, или так же, как и они с дочкой, испытывали свою судьбу? От этого зависело, в какую сторону им направиться: вернуться домой или же двинуться следом за этими людьми.
Мозг закипел у Джейн. Она находилась в таком жутком сомнении, что готова была не простить себе оба решения, так же, как и согласиться на них же одновременно. Если бы лодки оставляли следы на воде, то она непременно двинулась по ним за теми людьми. А так, она боялась опрометчиво кинуться следом и потеряться среди похожих скал и островов.
На гору поднялась Анна. Она сразу поняла по взбудораженному виду матери, что что-то случилось.
- Смотри, этого не было несколько дней назад. Люди оставили нам послание. Оно не совсем понятное, но я считаю, что четыре человека отправились на север, о чем им захотелось сообщить и нам.
- Мы поплывем за ними? – Спросила Анна.
- Я не знаю, что нам делать, дочь. Я не знаю, куда они плывут. Может, как и мы, направляются наудачу. И я не уверена, что мы догоним их, если вообще не затеряемся среди островов. Если мы не найдем людей в течение месяца, то можем замерзнуть. Зимы здесь суровее и начинаются раньше. Я думаю, что у нас и месяца-то нет.
- Мам, не переживай, нам с тобой и вдвоем пока неплохо. Давай мы тоже оставим им послание?
Ответ дочери успокоил Джейн. Действительно, не стоило так переживать. Если уж и отправляться на поиски людей, то надо делать это в самом начале лета, и подготовившись более основательно. И желательно, чтобы Анна была постарше, и могла быть полноценной заменой матери в случае чего.
Джейн оставила подробное послание о себе и о месте их жительства. Закрепила яркую тряпку на вершине, видимую со всех сторон, и с легким сердцем отправилась назад.
В кают-компании, возле карты на стене, собрались несколько офицеров «Пересвета» и Егор Горбунов.
- Примерно здесь мы нашли капитана Терехина Виктора Ефимовича. Их лодка попала под смерч, он выжил один, но, видно, от смерча ему здорово досталось. Через три дня он умер у нас в пещере. Перед этим он настойчиво просил нас идти на север, в ваш поселок. – Егор замолчал, и в кают-компании повисла тишина.
- Да, признаться, я надеялся, что Виктор жив. – Татарчук поник. - Надо будет организовать похороны команды, и выбить их имена на стеле «Памяти».
После некоторого замешательства, Татарчук снова прильнул к карте.
- Покажите, Егор, нам все, что вы отметили на своих картах.
У Егора с собой была целая стопка бумажных листков, пронумерованных особым образом, по которым он мог составить их в правильном порядке. Ему понадобилось большое пространство на полу, чтобы выложить их как надо. Офицеры с любопытством взирали на его манипуляции. Наконец, он пристроил последний лист. На полу лежал большой рисунок, похожий на картографию путешественников Средневековья.
- Это юг, это север. Здесь мы спрятались в Черной пещере в самом начале катастрофы. Этот район самый изученный, но сейчас он сильно заболотился, и атмосфера там, мягко говоря, воняет. Поэтому мы съехали оттуда…
Егор долго рассказывал обо всем, что было нанесено на его карту. Офицеры вместе с ним искали на карте места, соответствующие рисунку, и делали пометки. Течения, болота, барьер, пояс смерчей. Егор упомянул кострище, обнаруженное им на середине пути к поселку, и рассказал, что оставил им послание. Татарчук посмотрел на Егора, словно в голову ему пришла какая-то идея.
- Слушайте, Егор, во всем поселке у нас не сыскать такого следопыта, как вы. Что, если к следующему лету вы возглавите экспедицию по поиску выживших людей? Технику и оборудование мы вам предоставим. Педали крутить уже не придется.
- Да, в принципе, я согласен. Это то, чем я занимался последние годы.
- Отлично! – Татарчук крепко пожал руку Егору и постучал ему по плечу.
Горбуновы жили в отдельном деревянном доме. Первое время им было непривычно жить в нем. Он казался немного тесным и чересчур светлым. Пещеры крепко въелись в их образ жизни. Непривычным было и большое количество народа, а так же темнокожие американцы, кое-как говорящие на смеси из двух языков. День за днем происходила адаптация к новой жизни. Чем сильнее Горбуновы адаптировались, тем яснее им становилось, что они сделали правильный выбор.
Во-первых, Катю быстро поставили на ноги, и ее болезнь вспоминалась, как страшный сон. Во-вторых, здесь были блага цивилизации, такие, как баня, столовая и кинотеатр. Последнее был громко сказано. Кинотеатром было просторное помещение с телевизором, способным воспроизводить фильмы с флешек или жестких дисков. Кое-кто из подводников брал с собой фильмы в поход, чтобы посмотреть их в плавании, и теперь они составляли фильмотеку кинотеатра. В-третьих, это социальная организация общества. Здесь не было такой тягучей и однообразной жизни, какая была у Горбуновых прежде. Она чуть не засосала семью полностью, и если бы не болезнь Кати, неизвестно, смогли бы они стронуться с насиженного места?