— Ну, что пещерные труженики, пойдем глаза тренировать, а то вы, я смотрю, не больно-то на улицу собираетесь.
Град и дождь прекратились. В воздухе пахло сыростью. Егор взял в руки градину. Она была не прозрачной или белой, а серо-коричневой, из-за вкрапления в лед большого количества частиц грязи. Матвей тоже поднял градину и рассматривал ее с любопытством. Тамара и Катя выглядывали из прохода, как слепые сурикаты. Тамара щурилась, а Катя прикрывала лицо ладошкой.
— Послушай, вундеркинд, а что если дождь смоет всю грязь из атмосферы? По идее, мокрая грязь не должна была подняться высоко, может и не будет ледникового периода.
— Не знаю, пап. Может и не будет. Атмосфера насыщенная водой, должна как-то связать пыль.
— Послушай, Матвей, а ведь теперь площадь испарения стала намного больше, чем раньше. Я думаю, что скоро начнутся проливные дожди.
Позади мужчин раздался хруст. Тамара и Катя, наконец, решились выбраться наружу. Они еще не могли полностью открыть глаза. Подойдя к мужчинам, они стали рядом. Тамаре хотелось посмотреть на горы и небо, но она могла смотреть только под ноги.
— Пойдемте к краю. — Пригласил их Егор.
То, во что превратилась долина, всего за неделю стихии, произвело на Тамару огромное впечатление. Она смотрела и не верила своим глазам. Всего неделю назад здесь была долина заросшая елями, соснами, кленами и вязами, а теперь на ее месте просто ровная черная поверхность. Черный цвет водоема почему-то сильно ее пугал. Он представлялся ей живым существом, наделенным угрюмым и беспощадным характером.
Егор искоса поглядывал за реакцией жены. В какой-то момент он увидел, как затряслись ее губы. Чтобы не разреветься, Тамара прикусила кулак зубами. Слезы брызнули из ее глаз, они потекли по щекам, потом по пальцам и капали с кулака. Егор понял, что у жены наступил момент осознания глобальности катастрофы.
Матвей тоже заметил, что мать расплакалась, и специально увел сестру.
— Кать, пошли, побродим. — Брат взял сестру за руку и потянул в сторону.
Катя не сопротивлялась. Детское любопытство одно из самых сильных чувств ответственных за познание мира.
— Далеко от пещеры не уходите. — Строго предупредил их отец.
— Мы тут, рядом поиграем. — Уверил его Матвей.
Егор обнял Тамару.
— Ничего, мы живы и это хорошо. Значит, так надо было.
Супругу душили слезы. Она и не знала, что на это ответить. Ей было не до мыслей о том, почему именно их семью решил выбрать Господь. Она вдруг поняла, что прошлое потеряно безвозвратно. Кроме памяти о нем не осталось ничего. Глубина этого понимания вызывала дрожь в теле и неконтролируемые слезы. Тамара не могла больше крепиться. Она обхватила Егора руками и зарыдала.
Тело ее билось в конвульсиях минут пять. Егор отнесся терпеливо к ее временной слабости. Наконец, Тамара успокоилась и подняла к нему припухшее от слез лицо.
— О, ну вот, совсем как перед свадьбой выглядишь. — Припомнил Егор вечер накануне свадьбы, когда на Тамару напала блажь, и она прорыдала всю ночь.
— Не напоминай. А вообще, сейчас все еще гораздо хуже, поэтому имею право. — Сказала она с усмешкой.
— Право есть, а вот выбора нету. Я один теперь такой завидный жених на сто километров вокруг, а может и больше.
Тамара, шутя, ткнула мужа в бок. Егор потрепал ее волосы.
Они долго стояли молча. Дети играли у них за спиной, находя в любой ситуации интересное занятие. Глаза Тамары постепенно привыкали к свету и теперь видели, что слово «день» не совсем применимо к этому понятию. Скорее вечер.
— Тишина могильная, слышишь? — Тихо сказала Тамара.
— Слышу. Я сразу это заметил, когда выбрался из пещеры. Всем досталось.
— А птичек то за что?
Тамара высказала мысль, которая подсознательно была и в голове Егора, что катастрофа свалилась на людские головы за их грехи. Но бедные животные не были в ответе за людей.
— Да, птичек жалко. Наверно, у бога не было под рукой избирательного оружия. А может ему показалось, что мы в сговоре?
— На аистов намекаешь?
— Хотя бы. А еще есть люди, про которых говорят орлы, женщины-курицы, мужчины-индюки, важные гуси, жаворонки и совы. Он, — Егор направил палец в небо, — не стал разбираться в идиоматических выражениях и покончил с проблемой одним махом. Может быть, с нас начнется новая история людей-человеков?
— А мы точно подходим под это понятие?
— А ты считаешь себя человеком-птицей?
— Не знаю, не думала как-то. А ты меня, какой птицей видел? — Тамара прищурилась, давая понять Егору, что ответ должен ее устраивать заранее.
— Нууууу, нуууу, наверное голубем, в смысле, голубкой.
— Ладно, живи, голубка подойдет.
— А я кто, по-твоему?
— Удод. — Тамара рассмеялась. — Шучу. Наверное…, дятел!
Егор снял руки жены с себя и делано надул губы.
— Ну, прости, не могу вспомнить ни одной нормальной птички, лезут только те, которыми принято обзываться, петушок тебе тоже не понравится?
— Нет.
— Ну, кто еще у нас есть? Воробей, нормально?
— Капитан Джек Воробей.
— Хорошо, мой капитан, будешь воробьем.
— Пап, мам, смотрите, что мы нашли!
Матвей и Катя бежали к родителям. У сына в руках была какая-то вещь.
— Смотрите.
Матвей бросил под ноги неопределенный предмет, сильно испачканный в грязи. Ладонью отер его поверхность. Сквозь грязь проступили латинские буквы и цифры.
— Это же автомобильный номер. — Догадался Егор.
Он присел рядом и с ходу махнул по нему рукой, и тут де отдернул. На ладони появилась царапина.
— Осторожнее пап, он в дырках. — Пояснил Егор.
Егор огляделся и увидел лужицу, оставшуюся от недавнего дождя. Он подхватил номер и промыл его в воде. Освободившись от грязи, их глазам предстал желтый номер с кусками зеленого бампера. В левом углу номера находился синий квадрат со звездами евросоюза и аббревиатура Голландии «NL». В трех местах номер был пробит насквозь, ощетинившись рваными краями в местах пробоин.
— Чёт не похож на наш номер, казахстанский наверно? — Предположила супруга.
— Ну да, конечно, с каких это пор Казахстан называется Нидерландами и входит в состав евросоюза?
— Ты хочешь сказать, что этот номер принесло ветром из Нидерландов?
— Выходит, что так. У нас я ни разу не видел голландских номеров. А соленая вода из океана тебя уже не удивляет?
— Ну, то вода. — Неопределенно сказала Тамара.
— Где вы его нашли? — Спросил Егор у сына.
— Там, в расщелине небольшой, из грязи торчал. — Матвей махнул рукой в приблизительную сторону.
— Интересно. Надо будет обращать внимание на расщелины с подветренной стороны. В них могло набить и чего-нибудь полезного нам.
— Пап, мам, а мы когда домой поедем-то? — Вдруг спросила Катя.
Маленькая девочка не совсем понимала масштабы катастрофы и начинала подозревать, что произошло что-то серьезное. Тамара и Егор переглянулись. Им жалко было травмировать детскую психику признаниями в лоб.
— Ты знаешь, Катюш, там ниже, вода перекрыла дорогу, как только она сойдет, мы попробуем уйти отсюда. — Пообещал отец, надеющийся придумать потом еще какое-нибудь правдоподобное вранье.
— Ладно. — Согласилась дочь. — Матвей, пошли еще поищем.
Дети убежали дальше копаться в грязи. Тамара смотрела за их беззаботными действиями.
— Ты знаешь, нам психолог нужнее, чем им.
— Дети, они проблемы не ищут.
— Чем займемся сегодня?
На предложение жены Егор лукаво сощурил глаза.
— Нет, я не то имела в виду. Какую работу нам надо сделать?
— Как всегда. — Вздохнул Егор. — Сегодня я буду размышлять и философствовать. Всегда мечтал иметь побольше времени для таких занятий.
Тамара нахмурилась.
— Да шучу я. До темна хочу разобрать вход в пещеру. Вызволить нашу красотку из каменного плена. — Егор имел в виду заваленный камнями универсал. — С нее еще можно будет кое-что поиметь. Например, бензин и масло, сиденья, резину, да и металл, чую, скоро пригодится.
— А мне что делать? — Поинтересовалась Тамара.
— А вам надо поискать деревья, ветки и вообще, все, на чем можно готовить еду. Сейчас они могут быть завалены грязью, сырые, но мы их просушим в пещере на сквозняках и сможем готовить еду. Бери детишек и иди. Они отличные следопыты. Под ноги только смотрите, не наступайте на шаткое.
Дети восприняли работу, связанную с поиском, на ура. Они уже успели разобраться в рельефе горы и понимали, где следует искать. Егор, превозмогая боль в мышцах, принялся разбирать завал. Грязь, скрепившая камни между собой, пахла стоячим водоемом. Егору снова попался кусок рыбы. Он уже начал разлагаться и смердел. Теперь Егор внимательнее всматривался в грязь. В сложившихся обстоятельствах любая вещь могла пригодиться.
Под ногами заходил примятый кузов автомобиля. Оставалось совсем немного. Сквозь камни проступала жижа. Она булькала, пузырилась и засасывалась под камни снова. Наконец, последний камень был убран с многострадального автомобиля. Егор разглядел свою машину.
Сразу понять, что это именно автомобиль было не просто. Его камнепадом сплющило так, что передок превратился в блин. Даже мотор не выдержал нагрузки и расплющился. Грязь в этом месте была вся в радужных разводах моторного масла. Задняя часть автомобиля, после задних дверей, была в лучшем состоянии. Егор очень рассчитывал, что бензобак выдержал нагрузку. Бензин мог очень здорово пригодиться.
Заполненный грязью кузов автомобиля стал еще тяжелее. Егор попытался двинуть его, но усилия потратились впустую. Машина словно прилипла к земле. Егор сходил в пещеру за тросом. Зацепил крюк вокруг передней стойки, где была небольшая щель, и попытался рывками сорвать автомобиль. Грязь чавкала, но не отпускала. «Репка» сидела крепко.
— Тамар, позови Матвея, и идите вдвоем ко мне! — Крикнул Егор супруге, занимающейся поиском дров.
Через минуту вся семья стояла вокруг автомобиля.
— Дергать будем под счет. Руки зажили?