Луч попробовал бурю на вкус, одобрил ее и всосал. Ледовей начал двигаться на юг — сначала медленно, затем быстрее.
Тим проснулся под пение птиц и протер глаза. Поначалу не понял, где он вообще очутился, но при взгляде на корзинку и на зеленоватые солнечные лучи, продирающиеся сквозь кроны железных деревьев, он все вспомнил. Тим встал, чтобы сойти с тропы по утренней нужде, но внезапно остановился. На земле, около того места, где он пристроился на ночлег, валялись плотные маленькие кучки помета. Кто же это приходил ночью его проведать?
«Слишком мелкие для волков, — подумал Тим, — и на том спасибо».
Тим расстегнул ширинку и принялся за дело. Когда закончил, привел в порядок корзинку, удивившись при этом, что ночные гости ее не разорили, сделал пару глотков из бурдюка и поднял серебристый диск. Взгляд его упал на третью кнопку. В голове послышался голос вдовы Смак и попросил оставить кнопку в покое, но Тим решил пропустить этот совет мимо ушей. Если б он прислушивался к дельным и благоразумным советам, его бы сейчас тут не было. Конечно, мама тогда не потеряла бы зрение… но зато Большой Келлс по-прежнему был бы его отчимом. Тим подумал, что вся жизнь полна таких вот обменов.
Он нажал кнопку, надеясь, что эта чертова штуковина не взорвется.
— Здравствуйте, путник! — сказал женский голос.
Тим уж было начал отвечать на приветствие, но голос, не удостоив его вниманием, продолжил:
— Вас приветствует ДАРИЯ, навигационная служба Северного Центра Позитроники. В данный момент вы находитесь на Луче Кота, также известном как Луч Льва или Луч Тигра. Кроме того, вы находитесь на Пути Птицы, известном под именами Пути Орла, Пути Ястреба и Пути Стервятника. Все служит Лучу!
— Ага, есть такое, — согласился Тим. От ошеломления он едва осознавал, что говорит. — Хотя никто и не знает, что это значит.
— Вы оставили позади Точку Девять в Фагонарских топях. В Фагонарских топях нет Догана, но есть зарядная станция. Если вам нужна зарядная станция, скажите «да», и я проложу маршрут. Если зарядная станция вам не нужна, скажите «продолжить».
— Продолжить, — сказал Тим. — Госпожа…. Дария…. я ищу Мерлина…
— Следующий Доган на данном маршруте находится на Северолесном Кинноке, известном также как Северное Гнездо. Зарядная станция у Догана на Северолесном Кинноке не работает. Помехи на Луче свидетельствуют о присутствии магии в упомянутом районе. Также возможно присутствие Измененной Жизни в упомянутом районе. Рекомендуется объезд. Для объезда скажите «объезд» и я просчитаю необходимые изменения. Если вы хотите посетить Доган на Северолесном Кинноке, также известном как Северное Гнездо, скажите «продолжить».
Тим задумался. С одной стороны, если Дария предлагает объезд, значит этот Доган, наверное, опасен. С другой стороны, разве не на поиски магии он отправился с самого начала? Магии или чуда? На драконьей голове он уже стоял, так насколько опаснее может быть этот самый Доган на Северолесном Кинноке?
«Может, и намного», признал Тим… но у него были папин топор, папина счастливая монета и подаренный вдовой четырёхзарядник. Последний работал и уже успел пролить первую кровь.
— Продолжить, — сказал он.
— До Догана на Северолесном Кинноке пятьдесят миль или сорок пять целых и сорок пять сотых колес. Рельеф местности умеренный. Погодные условия…
Дария запнулась. Послышался громкий щелчок, а потом:
— Директива Девятнадцать.
— Что такое Директива Девятнадцать, Дария?
— Для обхода Директивы Девятнадцать скажите пароль. Возможно, придется произнести по буквам.
— Я не понимаю.
— Вы уверены, что не хотите проложить объездной маршрут, путник? Я засекла серьезные помехи на Луче, которые указывают на присутствие сильной магии.
— Белой или черной? — спросил Тим, хотя на самом деле хотел задать вопрос, который голос из диска скорее всего не понял бы: Это Мерлин или тот человек, который втравил меня и маму в эту передрягу?
Десять секунд устройство молчало, и Тим подумал, что ответа ему уже не получить (очередное повторение Директивы Девятнадцать за ответ не считалось). Но ответ, хоть и бесполезный, все-таки последовал.
— Обеих, — сказала Дария.
Тропа продолжала идти вверх, а жара все не убывала. К полудню Тим слишком устал и проголодался, чтобы двигаться дальше. Несколько раз он пытался завязать разговор с Дарией, но безуспешно — говорить она отказывалась. Нажатие третьей кнопки тоже не помогало, хотя свою навигационную функцию Дария, казалось, выполняла безупречно: когда Тим нарочно отклонялся вправо или влево от ведущей вглубь леса (и все время вверх) тропы, зеленый огонек сменялся красным, а при возвращении снова загорался зеленый.
Поев из корзинки, Тим улегся вздремнуть. Проснулся он уже после полудня, когда стало уже немного прохладнее. Закинул заметно полегчавшую котомку за спину и взвалив на плечи бурдюк, Тим двинулся дальше. Свет быстро мерк, и сумерки почти сразу перешли в ночь. Тим теперь боялся гораздо меньше, ведь одну ночь он уже пережил, а когда он попросил Дарию зажечь свет, та беспрекословно повиновалась. После дневной жары ночная прохлада очень освежала.
Тим прошагал довольно много часов, прежде чем снова начал уставать. Когда он собирал листья для подстилки, на которой собирался проспать до рассвета, Дария заговорила:
— Впереди есть возможность полюбоваться на красивый пейзаж, путник. Для согласия скажите «продолжить», для отказа скажите «нет».
Тим как раз собирался положить корзинку на землю, но теперь передумал, заинтригованный:
— Продолжить, — сказал он.
Яркий свет диска потух, но после того, как его глаза привыкли к темноте, Тим увидел свет где-то впереди. Всего лишь лунный свет, но был он гораздо ярче, чем тот, который сочился через кроны нависающих над тропой деревьев.
— Пользуйтесь зеленым навигационным сенсором, — сказала Дария, — двигайтесь тихо. До пейзажа одна миля или восемь десятых колеса, на север от вашей текущей позиции.
Сказав это, Дария со щелчком замолчала.
Тим двигался так тихо, как только мог, но самому себе он казался донельзя шумным. В конце-концов, это ни на что не повлияло. Тропа вышла на первую большую поляну, какую видел Тим с тех пор, как зашел в лес. Существа на ней не обращали на него никакого внимания.
На поваленном стволе железного дерева сидели шесть ушастиков-путаников, мордочки подняты к висящему в небе полумесяцу. Глаза их сверкали, словно бриллианты. В те дни трокены в окрестностях Листвы были большой редкостью, и увидеть хотя бы одного считалось большой удачей. Тим, например, не видел ни одного. Несколько друзей утверждали, что видели, как они резвятся в полях или в цветуничных рощах, но Тим подозревал, что все это сказки. Теперь же перед ним сидело полдюжины зверьков! Целых полдюжины!
Тим думал, что они гораздо красивее коварной Арманиты, потому что единственной их магией была простая магия живых существ. «Так вот кто приходил ко мне этой ночью!»
Тим подкрадывался к ним, словно во сне, зная, что скорее всего он их испугает, но оставаться на месте был не в силах. Ушастики не двигались. Тим протянул руку, чтобы погладить одного, не обращая внимания на унылый голос (вроде бы, вдовы Смак) у себя в голове, который предупреждал, что его, конечно же, укусят.
Ушастик не укусил, но почувствовав пальцы Тима в густой шерстке под нижней челюстью, он, казалось, проснулся. Спрыгнул с бревна. Остальные последовали за ним. Они принялись играть в догонялки вокруг Тимовых ног, слегка покусывая друг друга и громко тявкая. Тим рассмеялся.
Один из ушастиков повернулся, посмотрел на него… и кажется засмеялся в ответ.
Наконец, ушастики оставили Тима и ринулись к центру поляны. Там они забегали кольцом в лунном свете, их бледные тени танцевали и переплетались. Вдруг все они разом остановились и встали на задние лапки, вытянув вперед передние. Выглядели они точь-в-точь, как пушистые люди. Под холодной улыбкой полумесяца все они повернулись на север, вдоль Тропы Луча.
— Какие же вы чудесные! — воскликнул Тим.
Ушастики повернулись к нему, их сосредоточенность улетучилась.
— Десные, — сказал один из них… а потом все они устремились в лесную чащу, да так быстро, что Тим почти поверил, что все это ему привиделось.
Почти.
Той ночью он расположился на поляне в надежде, что ушастики вернутся. И уже погружаясь в сон, Тим вспомнил слова вдовы Смак про не по сезону жаркую погоду: «Ерунда это, скорее всего…. если, конечно, ты не увидишь, как Сэр Трокен танцует при свете звезд, или поднимает мордочку и смотрит на север».
А ведь он увидел, как не один, а целая полдюжина ушастиков делала и то, и другое.
Тим приподнялся. Вдова сказала, что эти танцы служат предвестником чего-то, но чего? Ветровея? Похоже, но не совсем.
— Ледовея, — сказал он, — ледовея, да.
— Ледовей, — сказала вдруг Дария, напугав Тима так, что о сне на некоторое время он позабыл, — быстродвижущийся ураган огромной силы. К его признакам относятся резкое понижение температуры, сопровождаемое сильными ветрами. Вызывал огромные потери жизней и имущества в цивилизованных частях мира. В примитивных областях уничтожались целые племена. Это определение ледовея предоставлено Северным Центром Позитроники.
Тим снова прилег на свою подстилку из листьев, сложил руки под головой и уставился на видимые с его поляны звезды. Предоставлено Северным Центром Позитроники, так? Что ж, может быть. Ему пришла мысль, что определение было предоставлено самой Дарией. Удивительная машинка (хотя Тим подозревал, что она является чем-то большим), но есть вещи, о которых ей запрещено ему рассказывать. Тиму все же казалось, что на кое-что она намекает. А может, она водит его за нос, как вели до этого Сборщик и Арманита? Тим с неохотой признал, что такое возможно, но на самом деле в это не верил. А верил он в то (может, потому, что был всего лишь глупым ребенком, готовым поверить чему угодно), что очень и очень долгое время Дарии было не с кем поговорить, и она просто прониклась к нему симпатией. Одно Тим знал наверняка: если этот ужасный ураган и в самом деле не за горами, то ему стоит побыстрее разобраться со своими делами и найти укрытие. Но где же он будет в безопасности?