Однако более распространенным и, несомненно, стандартным для древнего сиро-палестинского региона было мифологическое объяснение исторического процесса — такое, когда боги воспринимаются как непосредственные участники событий, не только предрешающие их ход и исход, но и активно в них участвующие. Эти концепции вытекают из представлений о боге как о властителе мироздания, предводителе и покровителе данного общества. Так, в надписи моавитского царя Меши спасение от врагов — это дело рук бога Кемоша. «И я сделал эту высоту Кемошу в Кархе,— читаем мы,— в знак спасения, потому что он спас меня от всех погубителей, и потому что он дал мне увидеть победу над всеми моими врагами». Израильский царь Амврий (Омри) царствовал над Израилем многие дни; Амврий и его сын притесняли Моав, ибо разгневался Кемош на свою страну. В дальнейшем Кемош сменяет гнев на милость и активно действует на стороне Моава. Он приказывает Меше захватить у израильтян пункт Нево; он прогоняет израильтян из Йахаца, он обосновывается на жительство в тех местностях, которые отвоевывает Меша.
В надписи Закира, царя Хамата и Луаша, (KAI 202) рассказывается, как ему пришлось бороться с коалицией враждебных ему сирийских царей, которые осадили пункт Хазрак, входивший в его владения. Закир рассказывает: «И я воздел свои руки к владыке небесному, и ответил мне владыка небесный, и говорил владыка небесный мне через провидцев и через прорицателей. И сказал мне владыка небесный: не бойся, ибо я воцарил тебя, и я встану с тобой, и я спасу тебя от всех этих царей, которые соорудили против тебя осадный вал. И сказал мне владыка небесный...» Надпись повреждена, и тем не менее ясно, что владыка небесный произносит угрозу в адрес врагов Закира, а затем приводит Закира к победе.
Таков был уровень исторической мысли в тот момент, когда возникли ветхозаветные исторические повествования.
II
Среди ветхозаветных исторических повествований центральное место занимает комплекс книг Судей — Самуила — Царей (Судей — Царств). Продолжая одна другую, они излагают историю Израиля и Иуды от раннего догосударственного периода их пребывания на территории Палестины до вавилонского завоевания Палестины и изгнания иудеев. Их повествовательная манера отличается сжатостью, лаконизмом, отсутствием вычурности. Но главное, что определяет их единство,— это общая историческая концепция, которую ветхозаветный историк последовательно проводит через весь комплекс.
Однако прежде чем обратиться к этой стороне дела, нам необходимо определить круг источников, откуда Историк черпал свой материал. Интересующий нас памятник содержит целый ряд существенных указаний на этот счет. Так, вторая книга Самуила (2 Цар. 1:17—27) цитирует плач по царе Сауле, убитом вместе с его сыном Ионафаном филистимлянами; автором плача назван Давид, а текст заимствован из Книги Доблестного. Далее (2 Сам. [2 Цар.] 22) цитируется с небольшими стилистическими отклонениями псалом 18 [17], составленный по случаю избавления Давида от его врагов. Как известно, целый ряд других псалмов также соотнесен с отдельными фактами бурной биографии Давида. До нас дошли и другие псалмы, не вошедшие в Ветхий завет, но также отражающие отдельные эпизоды из жизни этого царя. Есть основания полагать, что ветхозаветный историк ориентировался также и на них; вполне возможно, что они попали в его сочинение, как и в книгу Псалмов, из Книги Доблестного. Победная песнь пророчицы Деворы по поводу разгрома войск Иавина, царя города Асора (Хацора) (Суд. 5:2—31), как и повествования книги Судей в целом, вероятно, также восходят к этому источнику. В повествовании о царе Соломоне Историк ссылается на Книгу деяний Соломона (1 Цар. [3 Цар.] 11:41): «А остальное из деяний Соломона, и все, что он сделал, и его мудрость, вот, они записаны в Книге деяний Соломона». Подобным же образом он отсылает читателя к Книге хроник царей Иудейских (см., например, 1 Цар. [3 Цар.] 14:29; 15:7, 23; 22:45) и к Книге хроник царей Израильских (например, 1 Цар. [3 Цар.] 14:19; 15:31; 2 Цар. [4 Цар.] 1:18; 10:34). Наконец, Историк включил в свое изложение (2 Цар. [4 Цар.] 19) повествовательный отрывок из книги Исайи (37—39), несомненно, потому, что он был близок к кругу пророков — последователей Исайи, а возможно, и принадлежал к их среде.
Стела египетского фараона Мернептаха (ок. 1230 г. до н. э.) с древнейшим упоминанием Израиля вне Ветхого завета. Стела содержит победные гимны по поводу торжества Мернептаха над ливийцами. Найдена в погребальном храме Мернептаха в Фивах (Южный Египет).
Историческая концепция, разрабатываемая в комплексе упомянутых выше книг,— это историческая концепция пророков (ср. в особенности Ис. 1:2—31; 5:1—30; Иер. 2:1—37; Мих. 1:2—16). Ветхозаветный историк, отбирая и систематизируя необходимый ему материал, стремится подтвердить обличения пророков и подкрепить их проповеди. Он излагает историю Израиля и Иуды как осуществление воли Яхве, находясь, таким образом, целиком в рамках распространенного в историографии сиро-палестинского региона мифологического объяснения исторического процесса. Но ветхозаветный историк интересуется не всей событийной канвой израильско-иудейской истории. Он стремится проследить только одно, с его точки зрения, важнейшее направление — взаимоотношения общества с богом. Кульминационные моменты истории Израиля, с точки зрения Историка,— это те эпизоды, в которых воплощается и утверждается господство монотеистического культа Яхве. Результаты его изысканий формулируются во введении к книге Судей (2:10—23) как некая «закономерность», своеобразный внутренний ритм исторического процесса: «И все это поколение присоединилось к его отцам, и восстало другое поколение после них, которое не знало Яхве и деяний, которые он делал для Израиля. И делали сыны Израиля зло в глазах Яхве, и служили Ваалам, и оставили Яхве, бога их отцов, выведшего их из страны Египетской, и пошли за другими богами из богов народов, которые окружали их, и поклонялись им, и разгневали Яхве, и оставили Яхве, и служили Ваалу и Астартам. И возгорелся гнев Яхве на Израиля, и он отдавал их в руки грабителей, и грабили их, и он продавал их в руки их врагов вокруг, и они не могли больше устоять пред лицом их врагов. Во всем, куда они ходили, рука Яхве была на них во зло, как говорил Яхве и как поклялся Яхве им. И худо было им очень. И ставил Яхве судей, и они — спасали их от руки грабивших их. И даже их судей они не слушали, ибо блудили вслед за другими богами и поклонялись им, .сворачивали быстро с дороги, которою ходили их отцы, чтобы слушать повеления Яхве. Не делали они так. А когда воздвигал Яхве им судей, то был Яхве с судьею и спасал их от рук их врагов во все дни судьи, ибо давал им покой Яхве пред лицом угнетавших их и притеснявших их. И было, когда умирал судья, они снова поступали хуже их отцов, чтобы ходить вслед другим богам, служить им и поклоняться им, не отпадали от своих дел и тяжкого своего пути. И возгорелся гнев Яхве на Израиля, и он сказал: так как преступил этот народ договор со мною, который я повелел их отцам, и не слушают моего голоса, то и я не буду больше изгонять никого пред их лицом из народов, которых оставил Иисус и умер, чтобы искушать ими Израиля, блюдут ли они пусть Яхве, чтобы идти по нему, как блюли их отцы, или нет. И оставил в покое Яхве эти народы, и не изгнал их вскоре, и не отдал их в руки Иисуса».
То же самое ветхозаветный историк говорит и применительно к царскому периоду иудейско-израильской истории, на этот раз в форме речи Яхве, обращенной к Соломону (1 Цар. [3 Цар.] 9:1—9): «И было, когда закончил Соломон строить дом Яхве, и дом царя и все желанное Соломону, что он хотел сделать, и явился Яхве Соломону вторично, как он явился ему в Гаваоне (Гивебне). И сказал Яхве ему: я слышал твою молитву и твою мольбу, которыми ты умолял меня. Я освятил этот дом, который ты построил, чтобы поставить мое имя там навек, и будут мои глаза и мое сердце там все дни. А ты, если будешь ходить пред моим лицом, как ходил Давид, твой отец, в совершенстве сердца и добродетельности, чтобы сделать все, что я повелел тебе, мой закон и мой приговор будешь блюсти, то я воздвигну трон твоего царствования над Израилем навечно, как я говорил Давиду, твоему отцу, сказав: не истребится у тебя человек с престола Израильского. А если отвратитесь вы и ваши сыновья от меня, и не будете блюсти мои заповеди, мои законы, которые я дал вам, и пойдете, и будете служить другим богам и поклоняться им, то я истреблю Израиль с лица земли, которую я дал вам, и этот дом, который я освятил моему имени, я отброшу от моего лица, и будет Израиль притчей и посмешищем у всех народов. А этот высокий дом,— всякий проходящий о нем ужаснется, и присвистнет, и скажет: почто сделал Яхве так этой стране и этому дому? И скажут: потому что они забыли Яхве, их бога, который вывел их отцов из страны Египетской, и держались других богов, и поклонялись им...»
Эта схема отчетливо прослеживается уже в повествовательной традиции, воспроизводящей фольклорные предания. Например, предание об Иеффае (Суд. 11:1—40). Это сказка с широко распространенным сюжетом: некто приносит клятву отдать то в доме, чего он не знает. Историк подробно прослеживает его биографию — от изгоя, предводителя разбойничьей шайки, до вождя родного племени Галаад (Гилеад). Иеффай клянется отдать в жертву за победу то, что выйдет ему навстречу. Его встречает, танцуя с венком на голове, его единственная дочь; отца охватывает естественное отчаяние, а дочь выражает героическую готовность погибнуть ради выполнения отцовской клятвы. Целиком фольклорны и предания о Самсоне (Шимшон) (Суд. 13— 16), о его женитьбе, о его борьбе с филистимлянами и богатырской смерти. Но победы достаются древним витязям — и Гедеону, спасающему Израиль от мидианитян (Суд. 6—8), и Иеффаю, и Самсону, и другим, потому что они выполняют волю Яхве. Дать такое объяснение ветхозаветному историку было тем более просто, что подобным образом мотивировало победы израильтян и древнее предание, для которого они были прямым следствием вмешательства Яхве — бога-воителя, предводителя Израиля — на стороне последнего. Достаточно вспомнить, что победа над Иавином, царем Асора, и его военачальником Сисарой объясняется тем, что Яхве внес в их войско смятение (Суд., 4:15). В победной песне пророчицы Деворы (Суд. 5) — тексте XIII в. до н. э.— бедствия израильтян показаны как следствие того, что они избрали «новых богов», но предводительствует израильтянами Яхве; водительство Яхве обеспечило победу. Важно здесь и другое. Вывод Историка об эпохе судей таков: «В те дни не было царя в Израиле; каждый то, что ему нравилось, делал» (Суд. 21:25). Представляя этот период как время анархии, Историк подводит читателя к мысли о необходимости режима царской власти.