[1025]. Тем не менее в апреле 1969 г. Абрамс заявил журналисту: «Когда мы удерживаем инициативу… мы добиваемся впечатляющего соотношения потерь».
Самым воинственным среди его подчиненных, который печально прославился своим свирепым нравом и полным безразличием к вьетнамским интересам, был генерал-майор десантных войск Джулиан Юэлл, ветеран Второй мировой войны. В 1968–1969 гг. Юэлл командовал девятой дивизией в дельте Меконга, после чего возглавил II полевой корпус. «Всей этой чепухе с „завоеванием умов и сердец“ придается неоправданно большое значение, — писал он. — Грубая сила — вот единственный способ положить конец контролю и террору ВК в дельте»[1026]. Юэлл опроверг заключение генерального инспектора КОВПВ, согласно которому за шесть месяцев операции «Скоростной экспресс», проводимой его дивизией, в дельте Меконга погибли 7000 мирных жителей. В апреле 1969 г. незаконный отбор горючего из армейского трубопровода к северу от Фуката достиг 2,7 млн литров в месяц, а в национальном масштабе потери превысили 20,5 млн литров. На еженедельном совещании в КОВПВ было предложено поймать воров и провести несколько показательных казней. Один из офицеров запротестовал: «Нельзя расстреливать людей за мелкое воровство!»
«Бр-р-ред собачий», — прорычал в ответ Юэлл. Абрамс также возразил против беспорядочных убийств. Юэлл ответил: «Я не согласен с вами, генерал. Если они заминировали дорогу, вы убиваете в ответ двух-трех их людей — и все, они угомонились. Они умеют считать. Когда вы выкладываете кучу из их трупов, их энтузиазм сильно снижается. Именно так мы открыли шоссе № 4 — просто убивали их»[1027]. Абрамс захохотал и сказал: «Хорошо, мы над этим подумаем». Тем не менее он призвал к более осторожному обращению с гражданским населением: «Нам не нужно, чтобы американцев обвиняли в насилии больше, чем ВК». Но Юэлл продолжал воевать в том же духе. По словам пилота штурмового Huey, служившего в 9-й дивизии под командованием бригадного генерала Джона Джерачи по прозвищу Mal Hombre (по-испански «Злодей»), «все его приказы сводились к одному: убивайте все, что движется»[1028]. Джерачи питал пристрастие к своей офицерской трости, которой он любил тыкать в грудь офицеров и говорить: «Я хочу их трупов, ясно?» 9-я дивизия усовершенствовала «тактику зачистки» территории: пехота блокировала район, после чего авиация и артиллерия наносили по нему массированные удары. Количество трупов, понятное дело, было впечатляющим, однако и близко не соответствовало количеству захваченного оружия, которое было наиболее точным показателем того, что убиты не мирные граждане.
12 ноября 1969 г. агентство Associated Press опубликовало первое сообщение независимого журналиста Сеймура Херша о том, что военнослужащие 23-й пехотной дивизии «Америкал» полтора года назад совершили массовое убийство гражданского населения в общине Милай в нескольких километрах от побережья в провинции Куангнгай, за что некоторые из них были отданы под трибунал. В последующие месяцы вскрылась шокирующая история: 16 марта 1968 г. пехотинцы роты С 1-го батальона 20-го пехотного полка, убили по меньшей мере 504 мирных жителя обоих полов и всех возрастов, большинство из них — в деревне Милай-4, которую сами вьетнамцы называли Тыкунг{52}.
Резня в общине Милай — американцы называли этот район «Пинквиль» — считается самым крупным военным преступлением вьетнамской войны, хотя некоторые утверждают, что южнокорейские войска совершали куда худшие злодеяния. Капитан Эрнест Медина, командир роты С («Чарли»), еще в самом начале операции приказал расстрелять двух рыбаков в лодках, а затем не остановил своих людей, когда те начали хладнокровно убивать крестьян, в том числе детей, и насиловать женщин. После этого беспредела никто из солдат не был подвергнут дисциплинарному взысканию. За день до этого капеллан Карл Кресуэлл присутствовал на совещании в дивизионном штабе, где один из майоров задал тон предстоящей операции: «Если они сделают хотя бы выстрел, мы сровняем их с землей». «Знаете, я не думаю, что мы сможем выиграть войну такими методами», — возразил потрясенный Кресуэлл. Майор пожал плечами: «Это суровая война, капеллан»[1029].
По всей видимости, так же считали все старшие офицеры в о́круге, которые на протяжении нескольких месяцев после резни в Милай всячески замалчивали случившееся. Командование проигнорировало свидетельства очевидца — пилота наблюдательного вертолета Хью Томсона, которому хватило мужества вмешаться в происходящее и добиться того, чтобы операция была остановлена. Командир оперативной группы 1-го батальона 20-го пехотного полка подполковник Фрэнк Баркер так прокомментировал тот факт, что его люди убили 128 «солдат противника», не захватив ни одной единицы оружия: «Трагично, что погибли все эти женщины и дети, но это произошло в боевой обстановке». В марте 1969 г. демобилизовавшийся бортовой стрелок Рональд Райденаур разослал письма 30 конгрессменам с описанием зверств в Сонгми, о которых слышал от своих приятелей во время службы во Вьетнаме. Поначалу его письма не вызвали заметной реакции, однако инициированное благодаря им расследование в конце концов привлекло внимание широкой общественности. Между тем в своей докладной записке, составленной для генерал-адъютанта, офицер штаба 23-й дивизии майор Колин Пауэлл, будущий госсекретарь США, отверг любые обвинения и заявил, что «между американскими солдатами и вьетнамским народом сложились дружественные отношения». Пауэллу следовало бы побеседовать с рядовым Томом Гленом, 21-летним уроженцем Таксона, который написал Крейтону Абрамсу смелое письмо, рассказав о преступлениях своих сослуживцев из «Америкал».
В ноябре 1969 г. следственная комиссия по главе с генерал-лейтенантом Уильямом Пирсом наконец-то начала полномасштабное расследование, в результате которого 28 офицерам, в том числе двум генералам и четырем полковникам, были предъявлены обвинения в совершении в общей сложности 224 тяжких военных преступлений, включая лжесвидетельство, недонесение о преступлении, сговор с целью сокрытия истины, непресечение преступных действий и участие в них. Было установлено, что из 103 военнослужащих роты С более 40 человек принимали участие в массовых убийствах и групповых изнасилованиях и никто не попытался их остановить. Расследование событий в Милай-4 также обнаружило доказательства того, что в ходе той же операции ротой B («Браво») 4-го батальона 3-го пехотного полка было совершено массовое убийство мирных жителей в соседней деревне, но этому делу не был дан ход. Командующий 23-й дивизией генерал-майор Сэмюэл Костер был запоздало понижен в должности до бригадного генерала, однако военный трибунал оправдал всех обвиняемых, кроме командира 1-го взвода лейтенанта Уильяма Келли, который 29 марта 1971 г. был приговорен к пожизненному сроку. Через три дня Никсон распорядился перевести его из тюрьмы «под домашний арест» на военной базе в Форт-Беннинг.
Зачитав оправдательный вердикт капитану Медине, судья поздравил его с днем рождения. Из 5000 телеграмм, направленных в Белый дом по поводу приговора Келли, на каждые 100 в поддержку лейтенанта приходилась всего одна с его осуждением. Глава национальной ассоциации «Ветераны зарубежных войн» заявил: «Впервые в нашей истории мы осудили солдата за то, что он исполнял свой долг». В ноябре 1969 г., когда СМИ начали раздувать скандал вокруг Милай, Никсон не раз раздраженно восклицал в присутствии своего секретаря в Белом доме: «За всем этим стоят эти мерзкие нью-йоркские евреи!» Новобранцы, маршировавшие по плацу в Форт-Беннинг, скандировали: «Келли! Келли! Наш человек!» Радиостанция Армии США в Сайгоне крутила в эфире балладу вокально-инструментальной группы «Рота C» из Алабамы: «Меня зовут Уильям Келли, / Я — солдат этой страны, / Я поклялся выполнить свой долг и победить, / Но они сделали меня злодеем / И поставили на мне клеймо». В конце концов КОВПВ запретило радиостанции крутить этот диск, который был распродан в количестве 200 000 штук, однако командование не могло помешать своим солдатам разрисовывать Сайгон протестными граффити, такими как «Убей гука за Келли!». В сентябре 1974 г. федеральный судья вынес решение об условно-досрочном освобождении Келли на том основании, что объективность предыдущего судебного процесса была подорвана негативным освещением в СМИ. Таким образом, после всего 42 месяцев домашнего ареста Келли вышел на свободу.
Массовое убийство в Милай стало символом всего самого неприглядного, что сопровождало военные действия американской армии во Вьетнаме. Представители «патриотического лобби» в Соединенных Штатах были правы, заявляя, что Келли стал всего лишь козлом отпущения. Разумеется, лейтенант лгал, когда утверждал, что «всего лишь выполнял приказы», однако вряд ли можно оспаривать тот факт, что совершенные им и его сослуживцами зверства были естественным следствием той аморальной культуры беспорядочных убийств, жестокости и расового презрения к вьетнамцам, которой были инфицированы многие американские подразделения и их командиры. Правосудие сослужило бы добрую службу, если бы назначило показательные наказания в виде лишения свободы нескольким старшим офицерам из списка комиссии Пирса, и в первую очередь Костеру.
Что касается неспособности Абрамса выиграть войну, то вряд ли справедливо обвинять его в этом больше, чем его предшественников в КОВПВ, тем более принимая во внимание ограниченность доступных ему ресурсов и возможностей. От него ожидали успехов на поле боя, но при этом сокращали его войска. Он делал то, что должны делать солдаты, — уничтожал врага, но он не мог избавить от агонии южновьетнамское государство, где народ ненавидел собственное правительство. Не имея возможности перекрыть дырявую, как решето, 1600-километровую границу на западе, по ту сторону которой находились крупные базы коммунистических сил, Абрамс, как и Уэстморленд, был возмущен нежеланием Вашингтона санкционировать наземные вторжения в Лаос и Камбоджу. Принадлежавшая северовьетнамцам автотранспортная компания «Хакли» в Камбодже, в которой правительство Пномпеня владело прибыльной долей, перевозила 14 000 тонн грузов в год из порта Сиануквиль на базы коммунистов на востоке страны.