В декабре 1986 г. Ⅵ съезд Коммунистической партии Вьетнама (КПВ) сформулировал новый стратегический курс развития вьетнамского общества, получивший впоследствии название «политики обновления» (по-вьетнамски — «дой мой»).
Насколько удачным и провидческим оказалось это название, стало ясно уже к концу первого 10‑летия реализации нового курса. Если в 70—80‑х гг. прошлого века Вьетнам входил, по данным ООН, в число 25 наиболее отсталых и бедных стран мира, то уже к середине 90‑х гг. он стремительно ворвался в группу мировых лидеров по темпам экономического роста. Страна, население которой многие десятилетия существовало на грани голода, неожиданно быстро решила проблему нехватки продовольствия и стала одним из крупнейших мировых экспортёров риса. Впечатляющие экономические достижения вкупе с открытой внешней политикой способствовали кардинальному изменению международного имиджа Вьетнама. Из отсталой страны с гипертрофированным военным потенциалом и непредсказуемым поведением в регионе Вьетнам превратился в глазах мирового сообщества в солидного, достойного доверия и надёжного партнёра.
На первоначальном этапе политику «дой мой» называли во вьетнамской и нашей печати «младшей сестрой советской перестройки», и это казалось вполне естественным. Если глубинной причиной перехода к обновленческим реформам стало осознание вьетнамской руководящей элитой того факта, что в середине 80‑х гг. Вьетнам переживал глубочайший социально-экономический кризис, то внешним толчком, с учётом отношения к СССР как к «старшему брату», скорее всего, стала советская перестройка.
Однако КПВ, в отличие от тогдашнего руководства КПСС, взяла за основу реформ принципиально другую, «двуединую формулу»: экономические реформы должны предшествовать политическим, последние же должны осуществляться на базе экономических достижений и улучшения материального благосостояния населения. В итоге были сформулированы следующие основные слагаемые политики «дой мой»:
● осуществление радикальных, структурных экономических реформ в целях слома административно-командной модели социализма и открытия шлюзов для свободного предпринимательства и становления в экономике рыночных отношений;
● построение «рыночного социализма» при сохранении в целом традиционного политического механизма и на основе обеспечиваемой КПВ политической стабильности в обществе;
● открытая, многовекторная внешняя политика, направленная на ускоренное интегрирование страны как экономически, так и политически в мировое сообщество.
«Экономическое чудо»
Процесс создания механизмов рыночно ориентированной экономики развивался во Вьетнаме по нескольким важным направлениям, среди которых в условиях в основном крестьянской страны решающее значение приобрела аграрная реформа. Её осуществление шло поэтапно. Начиная с 1988 г. появилась целая серия законов, а также постановлений и решений ЦК КПВ и правительства, которые положили начало структурным преобразованиям в сельском хозяйстве, находившемся в состоянии крайней отсталости и стагнации.
Наиболее важные положения новой политики на селе вкратце сводились к следующему:
● признать равноправное перед законом существование в национальной экономике всех экономических укладов;
● перевести сельскую экономику на рельсы товарного производства;
● установить общий порядок налогообложения для всех видов хозяйств: кооперативов, госхозов и крестьян-единоличников;
● освободить крестьян от обязанности продавать государству продукцию по фиксированным ценам и предоставить им право свободной её продажи на рынке по договорным ценам[1].
Как представляется, наиболее прогрессивную роль в успешном осуществлении радикальной аграрной реформы сыграл принятый Национальным собранием СРВ в 1993 г. новый Закон о земле. Этот закон впервые закрепил в качестве пользователей земли не только коллективные хозяйства, но и крестьян-единоличников. При этом им было разрешено брать землю в аренду на срок до 50 лет с правом её передачи по наследству и в залог. Закрепление земли за крестьянскими семьями (согласно Конституции СРВ, земля является собственностью государства) можно рассматривать в практическом плане как если не формальное, то фактическое введение частной собственности на землю. Принятие нового Закона о земле в корне изменило отношение крестьян к труду, резко подняло его производительность, стимулировало их инвестиции в землю в целях повышения её плодородия, улучшения структуры почв, повышения урожайности.
Для быстрого вывода вьетнамского земледелия из кризиса принципиальное значение также имели предпринятые государством меры по либерализации ценообразования в аграрном секторе, что сделало, например, рис — главную сельскохозяйственную культуру — весьма выгодным для крестьянина товаром, в том числе и в экспортной торговле.
Перечисленные меры довольно быстро принесли необходимые результаты, способствовали коренным переменам во вьетнамской деревне и резкому увеличению производства продовольствия, особенно риса. Так, в период 1990—1996 гг. ежегодные темпы роста сельскохозяйственного производства во Вьетнаме составили 4,5—5 %, превысив чуть ли не втрое темпы роста населения. Если в 1985 г. (до начала политики «дой мой») урожай зерновых в пересчёте на рис составил всего 16,5 млн тонн, то к 1996 г. он достиг 29 млн тонн.
Это позволило Вьетнаму не только решить продовольственную проблему (в 1970—1980‑е гг. страна ввозила ежегодно до 5 млн тонн зерна), но и впервые со времени провозглашения независимости (1945 г.) выйти на мировой рынок риса. В 1992—1995 гг. СРВ ежегодно экспортировала 1,5—2 млн тонн риса[2]. В последующие 10 лет темпы роста сельского хозяйства стабильно оставались достаточно высокими: так, в 1996—2000 гг. ежегодный рост составил 5,8 %, а в последнее пятилетие (2000—2005 гг.) — 5,5 %. Постоянно увеличивался и экспорт сельскохозяйственной продукции, что в конце концов вывело Вьетнам к 2005 г. на лидирующие позиции на мировых рынках: на 2‑е место в мире по экспорту риса (5,2 млн тонн), кофе и орехов кэшью, на 4‑е — по экспорту натурального каучука, на 1‑е — по экспорту чёрного перца[3].
Параллельно с аграрной реформой государство открыло широкий простор для формирования рыночных механизмов, многообразия форм собственности, экономической либерализации в промышленности, торговле, сфере услуг и других отраслях экономики. Этапным событием стало принятие в 1992 г. новой Конституции СРВ, которая законодательно закрепила перевод экономики на рыночные рельсы, заложила юридический фундамент для радикальной смены экономической модели.
Так, в статье 15 Конституции следующим образом определена новая модель развития вьетнамской экономики: «Государство развивает товарную многоукладную экономику на основе рыночных механизмов, под управлением Государства, в рамках социалистической ориентации. Многоукладные хозяйственные структуры… опираются на режим всенародной, коллективной и частной собственности, при этом всенародная и коллективная собственность являются основополагающим фундаментом»[4].
Существующие сегодня во вьетнамской экономике различные уклады — государственный, кооперативный, частный, натуральный и смешанные — действуют в юридически равных условиях и на конкурентной основе. «Легализация» частного уклада способствовала бурному развитию частного предпринимательства, особенно в сельском хозяйстве, торговле, сфере услуг и лёгкой промышленности. Важную роль в этом сыграл принятый в 2000 г. новый Закон о предприятии, который предоставил частникам право предпринимательской деятельности «во всех отраслях экономики, где не запрещено законодательством». Тем самым были сняты многие административные барьеры, мешавшие быстрому налаживанию частного бизнеса. В результате к 2004 г. в соответствии с новым законом приступили к деятельности около 150 тыс. новых частных предприятий, а к 2005 г. доля частного сектора в ВВП страны достигла весьма высокой цифры — 37,7 %[5].
Хотя тенденция наступления частников «по всем азимутам» сохраняется и сегодня, тем не менее государственный сектор продолжает занимать ведущие позиции в экономике. В отличие от большинства постсоциалистических государств на территории бывшего СССР и Восточной Европы, во Вьетнаме госпредприятия сумели в короткие сроки провести структурную реорганизацию, перешли полностью на рыночные рельсы и при этом не только не снизили, а неуклонно наращивают объёмы производства. Особенно важно, что продукция значительной части госпредприятий является конкурентоспособной как внутри страны, так и на внешнем рынке, в частности, экспортируется в такие развитые страны, как США, Япония, Франция. В 2005 г. доля госсектора в ВВП страны составила 38,4 %.
Начиная с 1991 г. вьетнамская промышленность стала демонстрировать очень высокие и устойчивые темпы роста — 12—15 % ежегодно, что стало одним из основных слагаемых вьетнамского «экономического чуда». Основываясь на этих очевидных успехах, руководство КПВ приняло решение о постепенном переходе к структурным преобразованиям в промышленности «на основе индустриализации и модернизации», которые, в отличие от прошлых попыток, должны осуществляться «на основе рыночных механизмов под управлением государства»[6].
В итоге, если на начальном этапе политики «дой мой» (1986—1990 гг.) ВВП рос в среднем на 3,5 % в год, то в следующее пятилетие (1991—1995 гг.) этот показатель увеличился более чем вдвое — до 8,2 %, в том числе рост промышленности на 13,9 %. В 1996 г. основные показатели достигли рекордных отметок: ВВП возрос на 9,5 %, а промышленное производство — на 14 %, в результате по темпам экономического роста Вьетнам вышел на второе место в Азии после Китая. В 1996—2000 гг. темпы роста ВВП несколько снизились — до 7,5 % (сказалось воздействие финансового кризиса в ЮВА в 1997 г.). Однако в последнее пятилетие (2001—2005 гг.) основные показатели вновь стабилизировались на довольно высоком уровне: ВВП — 7,46 %, в том числе в 2005 г.— 8,4 %; промышленность — 15,7 %, в том числе в 2005 г.— 16,5 %