[25].
В то же время внутри самой КПВ постепенно нарастают процессы деполитизации партийной жизни. На смену ветеранам в верхние эшелоны партии приходит новая волна технократов-прагматиков, которые ставят во главу угла не идеологические постулаты, а экономическое мышление. Хотя КПВ продолжает декларировать «верность марксизму-ленинизму и идеям Хо Ши Мина», она всё дальше отходит от идеологической ортодоксальности, а её патерналистские методы правления всё больше напоминают действия прежних однопартийных режимов в таких азиатских странах, как Сингапур, Тайвань, Республика Корея, на пороге их экономического взлёта.
Бесспорно, самым веским политическим козырем КПВ следует признать тот фактор, что предложенный именно ею новый стратегический курс развития явился весьма эффективным средством для быстрого вывода страны из глубокого социально-экономического кризиса и для стимулирования процессов национальной модернизации при сохранении политической стабильности и социального мира. Именно поэтому политика «дой мой» нашла самую широкую поддержку не только членов КПВ, но и подавляющего большинства вьетнамского народа. Став свидетелем обвального крушения европейского социализма, сопровождавшегося распадом целых государств и кровопролитными конфликтами, вьетнамский народ, два поколения которого в середине ⅩⅩ века прошли через несколько затяжных и жестоких войн, решительно высказался в пользу предложенного КПВ варианта реформирования социализма без драматических потрясений и катаклизмов.
Пользуясь этой поддержкой, КПВ, которая на начало 2006 г. насчитывала 3,1 млн членов, сегодня позиционирует себя в качестве авангарда не только рабочего класса, но и всей вьетнамской нации, что нашло, в частности, отражение в обновленном уставе партии, одобренном на Ⅹ съезде. Теперь идейно-политическая характеристика партии звучит в новом уставе так: «Коммунистическая партия Вьетнама — это авангард рабочего класса и одновременно авангард трудового народа и всей вьетнамской нации; она является верным представителем интересов рабочего класса, трудового народа и нации»[26].
Если в предыдущие годы в процессе претворения в жизнь основных векторов политики «дой мой» руководство КПВ довольно сдержанно оценивало её очевидные успехи, как бы опасаясь «спугнуть птицу удачи», то Ⅹ съезд, подводя итоги 20 лет реализации новой политики, впервые высказал весьма восторженную оценку, заявив, что «дело обновления добилось огромных, имеющих историческое значение достижений». Основное их содержание, указывается в отчётном докладе ЦК съезду, сводится к следующему: «…В нашей стране произошли кардинальные и всесторонние перемены. Экономика вышла из кризисного состояния и довольно быстрыми темпами набирает обороты. Уверенно движется вперёд дело индустриализации, модернизации, развития рыночной экономики с социалистической ориентацией. На глазах улучшается жизнь народа. Укрепляются политическая система и блок великой общенародной сплочённости. Сохраняется социально-политическая стабильность. Оборона и безопасность отличаются надёжностью. Позиции нашей страны на международной арене неуклонно крепнут. Комплексная мощь государства достигла весьма высокого уровня, что открывает новые просторы для поступательного развития страны к прекрасному будущему»[27].
Съезд по традиции наметил основные ориентировочные показатели социально-экономического развития страны в предстоящем пятилетии (2006—2010 гг.). Так, планируется сохранить темпы роста ВВП на уровне 7,5—8 % в год, что позволит к 2010 г. увеличить общий объём ВВП страны, если исчислять его в нынешних ценах, в 2,1 раза по сравнению с 2000 г. В целом перед партией и народом поставлена задача всемерно форсировать индустриализацию, модернизацию и «интеллектуализацию» экономики с тем, чтобы заложить надёжный фундамент для гарантированного превращения Вьетнама к 2020 г. в современную промышленную державу.
Вместе с тем на съезде самокритично отмечалось, что перед страной всё ещё стоят весьма сложные задачи и серьёзные вызовы. Экономика, несмотря на очевидные успехи, в целом пока находится в слаборазвитом состоянии, на относительно низком уровне продолжают оставаться наука и технология, в результате чего сохраняется опасность ещё больше отстать от многих стран региона и мира. Наконец, угрожающие масштабы начинает приобретать коррупция, которая в партийных документах квалифицируется не иначе, как «национальное бедствие» и «внутренняя агрессия».
В книге «Экономика Вьетнама-2005: перед вратами ВТО», подготовленной Государственным экономическим институтом СРВ как обзорный материал для оценки положительных и отрицательных сторон вьетнамской экономики, отмечается, что две самые опасные социальные болезни страны — коррупция и расточительство — развиваются в разных ипостасях, и ими заражаются не только партийные и государственные органы, но даже те люди, которые непосредственно занимаются расследованием скандалов, связанных с коррупцией и расточительством[28].
После изучения общественного мнения и раскрытия особо опасных случаев коррупции и расточительства Национальное собрание СРВ приняло в 2005 г. законы, направленные против этих двух социальных болезней. Так, в Законе о предотвращении и борьбе с коррупцией чётко оговаривается ответственность госорганов, общественных организаций и общества в целом за предотвращение и ликвидацию коррупции. В этих целях при правительстве СРВ создан специальный контролирующий орган, который возглавляется премьер-министром.
В целом же, оценивая на макроуровне масштабность политики «дой мой» и весомые результаты 20 лет её реализации, есть все основания утверждать, что в специфических вьетнамских условиях она явилась весьма эффективным средством для стимулирования процессов национальной модернизации и строительства «социализма с вьетнамским лицом». Опыт построения такой разновидности социализма (так же, впрочем, как и «социализма с китайским лицом»), как бы к нему ни относиться,— это одна из объективных форм движения истории, предполагающая своего рода симбиоз капиталистического базиса и социалистической надстройки.
В этой связи возникает закономерный вопрос: имеет ли реальное и продолжительное будущее такая модель общественного развития. Как известно, в СССР дважды предпринимались попытки построения «рыночного социализма», и обе они закончились провалом. Первая попытка — ленинская «новая экономическая политика» (НЭП) — была раздавлена колесами сталинского «великого перелома». Вторая — горбачёвская «перестройка» — и вовсе привела к трагическому финалу — крушению Советского Союза как государства.
20 успешных лет реализации политики «дой мой» позволяют предположить, что в случае с Вьетнамом пока вряд ли есть основания для пессимистических прогнозов. Похоже, что «рыночный социализм» — это вполне реальная и жизнеспособная социально-экономическая «формация». Вместе с тем подводных камней здесь тоже немало.
Так, основной сущностной формулой политики «дой мой» является выдвинутый КПВ лозунг «богатый народ, сильная страна». Со второй частью этой формулы всё, вроде бы, ясно: экономика развивается рекордными темпами, безопасность страны надёжно обеспечена мощными вооружёнными силами и подкрепляется прочными политическими позициями Вьетнама на региональной и мировой арене.
Зато с первой частью формулы всё обстоит гораздо сложнее. Хотя в целом жизненный уровень населения во Вьетнаме растёт, число людей, живущих ниже черты бедности, всё ещё угрожающе велико; увеличивается разрыв между самыми богатыми и самыми бедными. Кроме того, вновь формируются «чуждые» социализму классы — крупная и мелкая буржуазия, набирает силу процесс складывания среднего класса. Раньше или позже, по мере превращения в серьёзную не только экономическую, но и политическую силу, и те, и другие начнут требовать не «управляемой», а либеральной демократии и места в политической структуре общества.
Наряду с этим, «враждебные силы» (под ними в Ханое имеют в виду прежде всего правящие круги США) не оставляют попыток изменить политический строй в СРВ при помощи стратегии «мирной эволюции», организации локальных волнений и мятежей, использования лозунгов «демократии» и «прав человека»[29].
Несмотря на всё это, любые подводные камни, по мнению руководства КПВ, легко преодолимы при сохранении постоянной бдительности и при дальнейшем продолжении в правильном направлении политики «дой мой». В целом анализ процессов, идущих сегодня во Вьетнаме, свидетельствует о том, что обновленческие реформы приобрели структурный, формационный характер, они опираются на весьма широкие и влиятельные общественные силы, которые нашли своё прочное место в процессе реформ и требуют его продолжения и углубления.
Кроме того, опираясь на уже достигнутые «по всем азимутам» серьёзные положительные перемены в развитии сегодняшнего Вьетнама и на свой, ещё не растраченный общенациональный исторический авторитет, КПВ, как представляется, твёрдо контролирует положение в стране, во вьетнамском обществе не просматриваются какие-либо серьёзные политические силы, которые могли бы в обозримом будущем посягнуть на её монопольную власть и на проводимый ею курс модернизации страны.