259. Положение осложнялось наличием у каждого десантника полноценного набора оружия, боеприпасов, снаряжения и всего необходимого для ведения боя.
Серьезным препятствием стало то, что выброска основных сил десанта производилась в ночное время, не организованно, под сильным обстрелом противника. Французские части, находившиеся в Дьенбьенфу, не могли обозначить место посадки для парашютистов огнями. Это было равносильно освещению десанта прожекторами. Кроме того, это могло послужить прекрасным ориентиром для нанесения противником артиллерийского удара. Сигнальные ракеты были также ненадежным способом. Ими могли воспользоваться вьетнамцы, чтобы дезориентировать противника.
Следовательно, в таких условиях даже для опытного парашютиста точно выполнить приземление – весьма сложная и опасная задача. Для новичков, которые не имели никакого понятия об ориентирах и технике приземления в ночное время, – верная гибель. Таким образом, французам пришлось высаживать 2-й парашютный батальон по частям.
Получив подкрепление, гарнизон Дьенбьенфу развернул контратаки по восстановлению положения. 4–5 апреля парашютисты 2-го батальона заставили части ВНА оставить «Доминик-3». В это же время ожесточенное сражение развернулось за «Югетт-6». На штурм этой позиции, защищаемой всего 90 солдатами Иностранного легиона, был отправлен 165-й пехотный полк 312-й дивизии ВНА. Положение спасли четыре отдельных отряда парашютистов, возглавляемых Бижаром. Французы смяли противника, а на рассвете 5 апреля их артиллерия довершила разгром вьетнамцев.
6 апреля штаб Коньи обещал прислать в Дьенбьенфу 2-й парашютный батальон Иностранного легиона. Майор Бижар решил этим воспользоваться и разработал план захвата «Элен-1». В соответствии с замыслом в первую очередь предполагалась активная артподготовка в течение 10 минут. Штурмовые группы должны были коротким броском достичь позиций противника. Сразу же после захвата «Элен-1» планировалась немедленная замена штурмовых групп свежими частями. Бижар, проектируя атаку опорного пункта, решил повторить операцию, проведенную 28 марта против позиций ПВО ВНА. Однако вследствие недостатка снарядов штурм пришлось отложить.
7 апреля 12-я рота 3-го тайского батальона из состава гарнизона «Югетт-2» почти в полном составе дезертировала с занимаемых позиций. Однако на этот раз позорная сдача в плен, как это было в «Беатрис», не состоялась. Тайцы направились не к вьетнамским позициям, а в противоположном направлении – в тыл. В итоге беглецы были немедленно остановлены и разоружены вьетнамскими парашютистами из 5-го батальона.
Тайские солдаты подверглись жесткой сортировке. Выразивших желание сражаться с коммунистами отправили в африканские артиллерийские части подносчиками снарядов или перевели в подразделения материального обеспечения грузчиками. Остальных попросту выгнали, сняв со всех видов довольствия. Прибегать к крайним мерам французы не стали, чтобы не допустить морального разложения в других колониальных подразделениях.
В ожесточенном сражении на уничтожение противники все же старались сохранять человеческое лицо. 7 апреля штаб Д’Кастри связался с Во Нгуен Зиапом по рации и предложил ему забрать раненых бойцов ВНА, ранее захваченных французами. В течение 8–9 апреля на нейтральной полосе в районе «Элен-2» состоялась передача 60 раненых. Вьетнамцы, со своей стороны, в районе «Доминик-1» передали колонизаторам раненого французского военнослужащего. Когда о произошедшем узнали в Ханое, штаб Коньи немедленно известил Д’Кастри, что подобные отношения недопустимы и чтобы впредь не повторялись.
9 апреля возобновился конфликт между Лангле и GC-8. Начальник медицинской службы Дьенбьенфу майор Граувин постоянно жаловался на недостаток помещений для госпиталя. Лангле решил использовать это как очередной повод для давления на разведчиков. Сопровождаемый вооруженными парашютистами, он пришел в расположение GC-8 и потребовал передать занимаемые помещения госпиталю, а хмонгам уходить из Дьенбьенфу.
Горцы попытались той же ночью покинуть селение, но при переходе линии фронта сначала были обстреляны бойцами ВНА, а потом французами. Двое хмонгов погибли, многие получили ранения. Только после этого капитан Геберт обратился к своему руководству в Ханое с официальной жалобой на Лангле. Ответа на претензию не последовало.
На рассвете 10 апреля подразделения колонизаторов, укомплектованные парашютистами и легионерами, атаковали «Элен-1». Их главной целью была господствующая высота этого опорного пункта. Штурму предшествовала интенсивная артподготовка в течение 10 минут. Парашютистов и легионеров поддерживали танки.
По мнению вьетнамской стороны, господствующую высоту оборонял только взвод ВНА под командованием Чинь Вуонга260. Он отразил три атаки противника и продержался до ночи. В сумерках прибыло подкрепление.
Ожесточенные бои за высоту продолжались до рассвета. Фактически, эта позиция оказалась разделена противоборствующими сторонами. Между колониальными войсками и частями ВНА развернулась напряженная артиллерийская дуэль. В конце концов французы обошли основные узлы сопротивления и к полудню овладели господствующей высотой.
Захватив опорный пункт, колонизаторы немедленно заменили штурмовые группы свежими подразделениями. Командование ВНА также бросило в контратаку резервный батальон.
В результате на высоте развернулся встречный бой, продолжавшийся всю ночь. Вьетнамцы признавали, что каждый дюйм захваченной земли им приходилось буквально заваливать снарядами и ручными гранатами. Французы при штурме одного из бункеров «Элен-1» впервые применили огнеметы. В ходе боя вьетнамские снайперы перебили часть огнеметчиков и завладели их оружием. В результате колонизаторы могли на себе испытать эффективность воздействия огненных струй261.
Ночью колонизаторы ввели в сражение последний резерв – 2-ю и 3-ю роты 5-го вьетнамского парашютного батальона. Эти подразделения были подкреплены солдатами из 3-го тайского батальона.
По свидетельству участников, в разгар боя французы, чтобы подбодрить себя, начали петь традиционные боевые песни парашютистов. Вьетнамские парашютисты, в свою очередь, идя в бой, исполняли «Марсельезу»262. Колонизаторам удалось достичь вершины высоты. Однако потеря 60 чел. полностью исключала возможность удержать захваченные позиции. В результате французские десантники были вынуждены отойти.
Трехдневные кровопролитные бои за «Элен-1» продолжались с переменным успехом, временами переходя в ожесточенные рукопашные схватки. Обе противоборствующие стороны понесли большие потери.
Обстановка в зоне боя постоянно менялась. Бойцы ВНА, ворвавшиеся на высоту, по полевому телефону отправили сообщение: «Вступили в штыковую схватку. Выбиваем врага из траншей. Мы овладели флагштоком»263. Однако успех оказался непродолжительным. Французы возобновили атаки. Через некоторое время вьетнамские бойцы тревожно телефонировали: «Пришлите подкрепления. Противник вернулся к флагштоку»264.
К вьетнамцам, сражавшимся на высоте, прибыл только один взвод. Этого было недостаточно, чтобы удержать позицию. Французы усилили натиск, чувствуя, что противник серьезно ослабел. Последнее телефонное сообщение вьетнамцев, сражавшихся на высоте, было следующим: «Пришлите подкрепления. Будем сражаться до последнего человека»265.
Упорство и ожесточение, с которым противники сражались за «Элен-1», объяснялось стратегическими соображениями. Данный опорный пункт, расположенный на возвышенности и занимавший весьма выгодное положение, представлял угрозу для центральной позиции Дьенбьенфу и для «Элен-4». Французские и вьетнамские парашютисты, оборонявшие эту позицию, выстояв в ночном сражении, периодически контратаковали противника.
Кроме того, гарнизон «Элен-1» получил для пополнения своих сил 7-ю роту 2-го парашютного батальона. Это французам позволило после жестоких встречных боев отбросить противника. Вьетнамские коммунистические формирования были вынуждены временно приостановить атаки.
Разочарование командования ВНА было столь высоко, что после боев за «Элен-1» штаб Во Нгуен Зиапа информировал Д’Кастри, что дальнейших обменов ранеными не будет. Таким образом, попытки вьетнамской стороны сохранить видимость соблюдения законов ведения войны закончились.
Следует признать, что к 9 – 10 апреля относительно удачный этап наступательных действий войск ВНА закончился. Их положение значительно ухудшилось. Измотанные длительными боями, обескровленные вьетнамские коммунистические формирования при ощутимой нехватке боеприпасов утратили свои наступательные возможности. Убыль в личном составе была значительной. В то же время французские части, несмотря на большие потери, сумели противостоять натиску ВНА и удержать занимаемые позиции.
Примерно в аналогичном положении оказались советские войска после завершения начальной фазы операции по окружению немецко-фашистской группировки в районе Сталинграда в декабре 1942 г. По свидетельству К. К. Рокоссовского, посетившего 66-ю армию: «Непрерывные наступательные действия сильно отразились на войсках. Некомплект в частях и соединениях достигал 60–70 процентов, особенно это ощущалось в пехоте. А предстояли новые тяжелые бои, и требовались срочные меры, чтобы хоть немного пополнить соединения.
Мы осмотрели рубеж, который еще недавно занимал противник, отошедший к городу. Воочию убедились, сколь сильными были эти позиции. На огромном пространстве вдоль оборонительного рубежа стояли подбитые и сожженные танки – печальный результат поспешных, с ходу, контратак, в которые бросались наши войска в период выхода немцев к Волге. Нет, так наступать мы не будем! Надо подготовиться как следует»266.
Для пополнения своих сил, понесших большие потери в предыдущих боях, Во Нгуен Зиап перебросил под Дьенбьенфу три батальона (два из состава 148-го отдельного полка и один из 176-го полка 316-й дивизии) из Лаоса. Кроме того, он также распорядился подтянуть 9-й полк из состава 304-й дивизии на усиление другого, 57-го полка из ее состава. Для пополнения своих поредевших соединений командование ВНА распорядилось призвать несколько тысяч резервистов из тыловых учебных лагерей.