Механики-водители запустили двигатели танков, заставив их работать вхолостую на предельно высоких оборотах. В результате боевые машины были безнадежно выведены из строя. Впоследствии вьетнамцы сумели запустить моторы двух последних танков и даже позировали на трофейной бронетехнике перед кинохроникерами. Однако использовать в дальнейшем захваченные танки в реальном бою было невозможно.
Вызывает вопрос необходимость вывода из строя бронетехники. «Чаффи» доставлялись в Дьенбьенфу самолетами в разукомплектованном виде. Вьетнамцы не располагали такими возможностями. Транспортировка танков в разобранном виде сухопутными коммуникациями также исключалась. Бронетехника – не артиллерийское орудие. Каким образом вьетнамцы протащили бы через джунгли и горы танковые корпуса, весившие около 10 тонн? Следовательно, транспортировка «Чаффи» в расположение частей ВНА, дислоцировавшихся в центральной части Северного Вьетнама, была технически невозможна.
Предположим, что французы не стали бы выводить из строя танки. «Чаффи» достались войскам ВНА в полной исправности. Где было бы можно использовать бронетехнику вооруженным формированиям, которые вели, преимущественно, партизанскую войну? Разве что при охране собственного лагеря вьетнамцы могли превратить трофейный танк в неподвижную огневую точку. Подобные примеры имели место, но уже в 1960-х гг. во время американской интервенции в Южном Вьетнаме.
Неизбежно возникли бы проблемы и с постоянным пребыванием «Чаффи» на партизанских базах. Ведь танки необходимо где-то укрывать, обслуживать, ремонтировать. Для участия в боевых действиях необходимы боеприпасы, запчасти, горюче-смазочные материалы.
Понимали это французские танкисты? Вне всякого сомнения. Видимо, они просто не желали, чтобы их боевыми машинами завладел враг. Взрывать танки было опасно. Сохранялась опасность пострадать самим от разлетавшихся осколков. Да и вьетнамцы могли весьма жестко наказать за уничтоженную бронетехнику. Оставалось вывести из строя двигатели.
Колониальные подразделения, укомплектованные неевропейцами, не оказывали никакого противодействия вьетнамцам. По признанию бойцов ВНА, когда вражеские солдаты выходили из укрытий, в их глазах светилась смесь паники и надежды на жизнь. Конечно, это относилось не к французам, а к африканцам и тайцам. Многие размахивали белыми тряпками. Некоторые кричали на родных языках: «Война окончена! Да здравствует мир!»418
Некоторые подразделения гарнизона, в основном североафриканские и тайские, сложили оружие, предварительно договорившись с командирами частей ВНА, еще до получения приказа Д’Кастри о прекращении сопротивления. В отличие от французов они не уничтожали вооружение и снаряжение, не выводили из строя объекты базы. Лояльным поведением они старались добиться лучшего отношения со стороны противника.
Некоторые солдаты тайских подразделений переодевались в гражданскую одежду, заблаговременно приготовленную на случай сдачи в плен. Таким образом, солдаты старались выдать себя за обычных носильщиков, которых было немало в колониальных войсках. За подобным поведением скрывалась слабая надежда, что их не будут рассматривать как комбатантов, не отправят в лагерь для военнопленных, а отпустят по домам. Даже служащие походных публичных домов заранее договорились с командованием ВНА о своей безопасности.
Учитывая вышеизложенное, в целом отношение бойцов и командиров ВНА к побежденным противникам было корректным. Не допускалось грабежей или насилия над колониальными военными, сложившими оружие. По признанию французов, при захвате госпиталя вьетнамские бойцы не только не предпринимали насилия по отношению к раненым врагам, но в ряде случаев оказывали им посильную помощь.
8 мая гарнизон «Изабель» предпринял попытку прорыва из окружения. Вьетнамцы оказались настороже и разгромили противника. Колониальные солдаты были встречены сосредоточенным огнем и уничтожены. Прорвались очень немногие. Это была последняя организованная акция сопротивления.
Тем не менее попытки прорыва из базы продолжались. Вскоре после сдачи Дьенбьенфу отряд Туби Ли Фонга получил сведения о местонахождении большой группы французов, покинувших Дьенбьенфу. Хмонги немедленно отправились на помощь союзникам.
Туби Ли Фонг вспоминал об этом эпизоде: «Мы должны были немедленно возглавить группу французов из 300 человек, которые бежали из Дьенбьенфу в Ксиенкуанг. Мы встретили французов, которые были истощены. Почти немедленно Вьетминь обнаружил нас и начал преследовать. Мы не могли остановиться, чтобы отдохнуть. Некоторые французы не могли идти. Мы оставляли их с оружием. В пути мы попали в засаду, 100 человек были убиты, включая семерых хмонгов»419.
Через три месяца после оставления Дьенбьенфу отряд Туби Ли Фонга прибыл в Ксиенкуанг. Выжило только 30 французов. Туби Ли Фонг вспоминал: «Часть французских солдат погибла во время бегства, потому что у нас не было пищи.
Мы ели листья, бамбук, бананы. Французы не ели нашу еду и погибали. У большинства французов не было обуви. Их ноги были босые и кровоточили. Они не могли, как мы, продолжать идти босиком»420.
11 мая Сасси получил приказ командования вернуться в Ксиенкуанг. Несмотря на это, отряды хмонгов продолжали поиски и находили в джунглях группы французских военнослужащих, разными путями покинувших Дьенбьенфу. Некоторых из них удалось вывести в безопасное место. В своем рапорте командованию Сасси сообщил: «Более двухсот спасшихся обязаны своими жизнями хмонгам, участвовавшим в „Операции D“»421.
Несмотря на полное окружение базы, десятки колониальных военнослужащих смогли избежать пленения, нелегально добраться к своим. Около 200 солдат и офицеров, в основном из гарнизона «Изабель», бежали из Дьенбьенфу, но только 78 из них, испытывая неимоверные трудности и лишения, сумели добраться к своим, преодолев десятки километров по джунглям и горам422. Остальные погибли от истощения, не выдержав тяжелых условий джунглей, или были убиты местными тайцами. Совершившими удачный побег из Дьенбьенфу были в основном представители неевропейских национальностей – вьетнамцы, лаотянцы, тайцы. Спасшиеся из плена европейцы были скорее исключением из правил.
Удачный побег совершила группа французов – танкистов из опорного пункта «Изабель». Им удалось выбраться с территории базы и скрыться в ближайшем лесу. Преследования не было.
Примечательно, что на всем протяжении побега французы держались вместе, помогали друг другу. Танкистам по-настоящему повезло. Через несколько дней тяжелого перехода в джунглях они вышли к горной деревушке хмонгов. Это была их вторая удача. Жители селения негативно относились к вьетнамцам и дружелюбно поступили с беглецами. Горцы предоставили французам продовольствие и проводников. В конце мая, преодолев за 20 дней 160 км, танкисты вышли к своим войскам.
Один из самых знаменитых побегов из Дьенбьенфу совершил лейтенант Маковяк, офицер 3-го тайского батальона. Он до последнего дня сражался в составе одного из парашютных подразделений. После приказа прекратить сопротивление лейтенант сразу же решил бежать, не дожидаясь, как решат судьбу пленников победители. 7 мая вьетнамцы, воодушевленные своей победой, несколько ослабили бдительность. По всей вероятности, они считали, что если единицы беглецов сумеют выбраться за пределы базы, то им едва ли удастся преодолеть почти 200 км по джунглям.
Будучи в хорошей физической форме, прекрасно ориентируясь на местности, Маковяк сумел пробраться среди вражеских постов и уйти в джунгли. Ему помогло знание тайского языка, опыт общения с тайцами и лаотянцами. Через несколько дней тяжелого перехода в джунглях офицер вышел в расположение колониальных частей в Верхнем Лаосе423.
Таким образом, за два с половиной месяца ожесточенных боев в обстановке жесткой блокады французские войска, окруженные в Дьенбьенфу, исчерпали все возможности для дальнейшего сопротивления и были вынуждены сложить оружие. Положение группировки колонизаторов стало безнадежным. Д’Кастри и его штаб отказались от попыток самостоятельного прорыва из котла. Рассчитывать на прибытие помощи извне им не приходилось. С другой стороны, войска ВНА продолжали постепенно овладевать основными узлами сопротивления. В сложившейся ситуации у французских войск не было иного выхода, как полное прекращение борьбы.
3.4. Поражение колониальных войскпод Дьенбьенфу и его последствия
После подтверждения сообщений о прекращении сопротивления гарнизоном Дьенбьенфу штаб генерала Наварра выпустил специальное обращение к войскам экспедиционного корпуса, озаглавленное как «Приказ № 9». В соответствии с основным содержанием этого документа группировка французских войск в Дьенбьенфу противостояла 30 вражеским батальонам, защищая, таким образом, Верхний Лаос и дельту р. Красная. В документе Наварр порицал военную помощь, получаемую ВНА из КНР, назвав ее главной причиной поражения колониальных сил в долине424.
Командующий ВНА Во Нгуен Зиап сделал специальное заявление по поводу победы под Дьенбьенфу только 13 мая. Тон этого документа был полон оптимизма. Хо Ши Мин также сделал заявление в честь победы, но, в отличие от командующего ВНА, лидер вьетнамских коммунистов был весьма сдержанным. Очевидно, он понимал, что цена успеха весьма высока, и представлять события в долине как блестящую военную победу не следует. Кроме того, Хо Ши Мин осознавал, что разгром французской группировки в далеком селении в Северо-Западном Вьетнаме не означает, что поражение потерпел весь экспедиционный корпус колонизаторов.
Тем не менее в честь победы вьетнамское коммунистическое руководство приказало изготовить специальную награду, представлявшую собой маленький знак красного цвета с весьма скромной, но красноречивой надписью: «Chien-si Dien Bien» («Боец Дьенбьенфу»)425. Впоследствии этой степенью отличия был удостоен личный состав всех соединений и частей, в разное время принимавших участие в сражении.