В ряде случаев в ночное время осуществлялось минирование самих караульных постов и даже часовых. Последнее практически полностью исключало возможность бесшумной ликвидации системы охранения. На период несения караула к часовому прикреплялась мина-растяжка. С одной стороны, это было отличной гарантией, что солдат ни при каких условиях не оставит охраняемый объект. С другой стороны, если вражеские разведчики бесшумно подбирались к часовому и нападали на него, то немедленно становились жертвами взрыва мины. Правда, караульный при этом также погибал. В случае прорыва в расположение поста, где на ночь закладывался заряд, он взлетал на воздух вместе с напавшими партизанами.
Таким образом, колонизаторы имели возможность создать вокруг Дьенбьенфу полосу обеспечения, которая могла стать серьезным препятствием для штурмовых отрядов ВНА на первом этапе сражения.
5. Вместо маневренного противоборства в долине Дьенбьенфу, на которую рассчитывало командование экспедиционного корпуса, ВНА навязала противнику войну на истощение, в которой побеждает тот, у кого больше резервов, лучше организована логистика.
Кроме того, успешность или провал оборонительной операции в значительной степени зависит от возможностей быстрого маневра резервами. Эффективно защищаться возможно, обладая значительным числом мобильных подразделений, перебрасывая их, в зависимости от обстановки, на наиболее угрожаемые участки. Колонизаторы не располагали ни достаточными резервами, ни возможностью маневра в условиях постоянно сокращавшегося кольца окружения.
Командованию ВНА удалось не только передислоцировать в район Дьенбьенфу значительные силы, превосходящие французские войска по численности и огневой мощи. Конечно, снабжение войск оказалось тяжелой проблемой, так как основные базы находились на значительном удалении. Тем не менее вьетнамцы были в лучшем положении, чем противник.
Развертыванием ряда операций отвлекающего характера в Центральном Вьетнаме и Верхнем Лаосе командование ВНА заставило колониальное руководство рассредоточить резервы французских войск, главным образом мобильные подразделения, на различных второстепенных участках фронта, лишив тем самым силы в Дьенбьенфу дополнительной помощи.
Вопреки прогнозам французских стратегов и военных аналитиков, командование ВНА отказалось от организации общего штурма Дьенбьенфу, отдав предпочтение поэтапной изоляции и захвату опорных пунктов базы колонизаторов. Конечно, это не исключало большие потери в личном составе коммунистических сил. Тем не менее общий штурм угрожал полностью обескровить самые боеспособные соединения ВНА.
С оперативной точки зрения, битва за Дьенбьенфу была первым сражением, в котором командование ВНА эффективно использовало крупные силы артиллерии в качестве средства развития успеха. Эти части ВНА, несомненно, выиграли противоборство с французской артиллерией.
На втором этапе сражения командование ВНА изменило тактику. Отказавшись от массированных атак отдельных опорных пунктов, вьетнамцы приступили к постепенной изоляции узлов сопротивления противника. Для осуществления этого замысла они провели значительный объем инженерных работ с целью максимального сближения с объектом атаки и последующего молниеносного штурма.
Кроме того, крупные усилия руководство ПТВ и командование Вьетнамской народной армии сосредоточили на решении проблем логистики. С большими трудностями им удалось несколько улучшить снабжение частей ВНА. Кроме того, в район сражения прибывали резервы.
В условиях блокады Дьенбьенфу штаб Д’Кастри часто осуществлял перегруппировку, перебрасывая вверенные подразделения с одного участка на другой. Но трудно сказать, насколько это способствовало повышению их боеспособности. В обычных условиях ротация означает вывод войск, ранее находившихся в бою, на отдых в тыл. В Дьенбьенфу этого сделать было невозможно.
Французские ВВС не смогли воспрепятствовать функционированию системы снабжения войск противника, организовать прикрытие гарнизона Дьенбьенфу, а также постоянно наносить удары по вражеским позициям.
6. Генерал Катру, возглавлявший французскую правительственную комиссию, которая занималась расследованием причин поражения в Дьенбьенфу, считал, что крупнейшей ошибкой штаба Наварра была недооценка возможностей ВНА по созданию эффективной логистики в районе базы. В результате, по его оценке, вьетнамские коммунисты сосредоточили под Дьенбьенфу две дивизии и части dan cong численностью 20 тыс. чел.447 В реальности, группировка ВНА была намного больше.
7. Французское командование явно недооценило возможности частей ПВО ВНА. Так же как и в случае с вьетнамской артиллерией, колонизаторы считали, что противнику не удастся создать сильного зенитного противодействия. Ошибка дорого стоила колонизаторам. В результате за весь период боев за Дьенбьенфу французские ВВС понесли ощутимые потери: 48 самолетов, вертолет были сбиты в воздухе, 14 самолетов уничтожено на земле, 167 получили повреждения448.
8. Французское командование допустило серьезный просчет в оценке мобилизационных возможностей противника. На втором этапе сражения колонизаторы строили свои планы исходя из того, что противник, наступавший в течение двух недель, измотан, понес большие потери, не имеет достаточных резервов и не способен развернуть активные действия в ближайшее время. Командование ВНА, напротив, вследствие отлаженной мобилизационной системы и подготовленных резервов быстро восполнило убыль в личном составе.
9. Серьезной причиной поражения колониальных войск в Дьенбьенфу стало падение морального состояния и воинской дисциплины в ряде подразделений. За несколько недель до прекращения боевых действий штаб Д’Кастри столкнулся с этой очень опасной тенденцией. Около 4 тыс. (приблизительно Уз гарнизона) французских военнослужащих самовольно покинули свои боевые посты или были изгнаны из своих подразделений.
Для французской армии данная тенденция не была сенсацией. В период Первой мировой войны волнения военнослужащих, сопровождавшиеся братаниями с противником, нередко охватывали целые полки. В случае возникновения подобных явлений командование прибегало к оправданной методике. Взбунтовавшееся подразделение немедленно изолировалось войсками, верными присяге, преимущественно колониальными или частями военной жандармерии. Далее следовало рассредоточение, разоружение мятежников и их немедленный вывод с передовой.
Финальным этапом становилось быстрое и строгое судебное разбирательство военно-полевого трибунала. Нарушение дисциплины в военной обстановке считалось тягчайшим преступлением, и приговоры были очень суровыми. Солдаты и сержанты, признанные виновными, получали длительные сроки заключения или каторжных работ. Крайней мерой возмездия была смертная казнь. Пощады не было никому.
Ситуация в Дьенбьенфу была совершенно иной. Попытки разоружить, арестовать, предать солдат и сержантов, отказавшихся повиноваться командирам, военному суду, были чревато опасными последствиями.
Ничего подобного в войсках ВНА не происходило. Вне всякого сомнения, причин для недовольства в коммунистических силах было предостаточно. Как уже упоминалось, во многих подразделениях ощущался острый недостаток продовольствия. Чрезвычайно тяжелая ситуация сложилась с обслуживанием раненых и больных. Тем не менее отдельные проявления недовольства или неповиновения были быстро и жестоко подавлены. Боеспособность и моральный дух в подразделениях, проявивших колебание и малодушие, полностью восстановились.
10. К вышеуказанным причинам поражения французских войск, с точки зрения автора, следует отнести позицию командования экспедиционного корпуса и руководства министерства национальной обороны Франции, занятую в декабре 1953 – феврале 1954 г. Еще летом 1953 г. военное ведомство взяло под сомнение целесообразность не только проведения операции в Дьенбьенфу, но и обороны Верхнего Лаоса. Однако это никак не отразилось на действиях командующего корпусом Наварра.
Генерал Коньи и его подчиненные с начала планирования операции «Кастор» не были уверены в ее конечном успехе. В период с декабря 1953 г. по март 1954 г. в Дьенбьенфу неоднократно побывали многие высокопоставленные французские военные, в том числе и командующий экспедиционным корпусом генерал Наварр. Следовательно, они не могли не видеть недостатков в обороне базы и не догадываться о возможных последствиях в случае наступательных действий со стороны ВНА.
Образцовый порядок на позициях, внушительный внешний вид опорных пунктов Дьенбьенфу; эффектные представления, устраиваемые по приказу Д’Кастри парашютистами, танкистами и артиллеристами гарнизона, могли произвести впечатление на людей сугубо штатских. Военные, особенно те, кто уже несколько лет воевал в Индокитае, не могли не понимать разницу между идиллическими картинами аккуратных траншей, огневых рубежей, чистыми столовыми, бодрыми докладами и реальностью.
Командование экспедиционного корпуса не могло не знать о подготовке вьетнамскими коммунистами широкомасштабной операции в районе Дьенбьенфу. Французская разведка не смогла выявить мест сосредоточения сил противника в районе долины и точные места дислокации артиллерии. Однако полностью скрыть концентрацию крупных сил ВНА в районе базы было просто невозможно. В этой связи совершенно непонятна пассивная позиция командования к судьбе своих войск в Дьенбьенфу.
В относительно спокойной обстановке, сложившейся в долине в конце 1953 – начале 1954 г., очевидная профанация вполне устраивала все французские инстанции. Однако она не выдерживала никакой критики, когда в Дьенбьенфу колониальные войска оказались в чрезвычайной ситуации. В апреле 1954 г. командование экспедиционного корпуса уже не могло отказаться от продолжения участия в сражении, так как это было обусловлено не только военными, но и политическими соображениями. Переговорный процесс в Женеве начался.
В марте – апреле 1954 г. командование французским экспедиционным корпусом и военное ведомство не только не разработали программу эффективных мер по деблокаде и спасению окруженного гарнизона, но и, фактически, возложили ответственность за это на штаб Д’Кастри.