Летом 1942 г. в критическом положении оказалась 2-я советская Ударная армия Северо-Западного фронта, окруженная немцами в районе Любани. Сплошного фронта окружения не было. Однако в условиях весенней распутицы вся логистика советских войск, расположенная в лесных и сильно заболоченных районах, остановилась. Попытки наладить воздушное снабжение окруженной 2-й Ударной армии оказались безуспешными. Транспортных «Дугласов» в ВВС РККА было ничтожно мало. Доставка грузов тихоходными самолетами У-2 жестко пресекалась люфтваффе. Даже в случае прорыва много ли мог перевезти грузов маленький «кукурузник»? В результате блокированные войска несли большой урон от голода, болезней.
О трагедии войск, окруженных в районе Любани, написано достаточно исследований и мемуаров. Остается признать, что, если бы у Красной армии были такие возможности по снабжению окруженных войск, которыми располагал вермахт зимой 1942 г., летом 1941 и 1942 гг. советские войска, оказавшиеся в котлах, могли либо самостоятельно прорваться из кольца, либо продержаться намного дольше или дождаться деблокирующих ударов.
С другой стороны, были и редкие примеры обратного. Зимой 1942 г. в районе Вязьмы в окружение попали 1-й гвардейский кавалерийский корпус 33-й армии Западного фронта, подразделения 10-й армии, части 4-го воздушно-десантного корпуса Красной армии466. Несмотря на отсутствие эффективного снабжения по воздуху, десантники и кавалеристы не сложили оружие. Причиной их стойкости стали не только верность присяге, личное мужество и другие атрибуты воинской доблести.
Героизм героизмом, но воевавшие войска нуждались в боеприпасах, продовольствии, медикаментах. Ситуация с организацией «воздушного моста» была безнадежной. 1-й гвардейский кавкорпус и части 10-й армии оторвались от баз на 150–200 км. Возможности советской транспортной авиации были ничтожно малы. В течение двух дней 10 самолетов ПС-84 и 12 ТБ-3 доставили окруженным войскам 102 тонны боеприпасов, продовольствия и горючего467. Однако этого было крайне мало. В этой связи командующий Западным фронтом генерал армии Г.К. Жуков отдал распоряжение, которое определило полноценную суть снабжения: «Продовольствие искать на месте, подавать его не будем, нет самолетов, искать снаряды также на месте»468.
В итоге окруженные войска широко использовали вооружение, боеприпасы, брошенные армиями Западного фронта на территории Вяземской области в октябре 1941 г. Благодаря широкой помощи местного населения был даже налажен ремонт подбитых танков469. Кроме того, в ход активно пошло также немецкое оружие и артиллерия, захваченные во время наступления. В первую очередь это относилось к советским кавалеристам, которые имели возможность транспортировать трофеи. Десантники, как правило, выпускали из захваченных артиллерийских орудий все имевшиеся в наличии снаряды, а потом выводили технику из строя.
Особая статья – пополнения. Выход был найден. 9 февраля 1942 г. И.В. Сталин подписал приказ о мобилизации Военными советами армий лиц мужского пола в возрасте от 17 до 45 лет на территориях, освобожденных от фашистов470. Решение было весьма разумным. Учитывая, что в районах, подвергшихся оккупации, было достаточно взрослых мужчин и юношей, по различным причинам избежавших призыва, привлечение их на воинскую службу было вполне законным. Кроме того, в деревнях укрывалось немало окруженцев, которых элементарно спрятали местные жители.
В результате в тылу группы армий «Центр» образовался обширный район, где оперировали объединенные силы кавалеристов и десантников. Окруженным советским частям активно помогали партизаны и местное население. Корпус Белова вместе с десантниками и отрядами «народных мстителей» блокировал многие важные коммуникации, захватывал склады со всем необходимым. В результате стратегическая железнодорожная магистраль Занозная – Вязьма прекратила функционировать в течение четырех месяцев. Партизанские отряды, действовавшие южнее и юго-западнее Вязьмы, овладели рядом населенных пунктов и городом Дорогобужем.
Это позволило 1-му гвардейскому корпусу не только избежать немедленного уничтожения, но и на длительное время отвлечь на себя значительную немецко-фашистскую группировку. И это весной 1942 г., когда вермахт активно наступал. Немецкий генерал Бутлер признавал: «Войска противника, находившиеся в районе Дорогобужа в течение нескольких месяцев, создавали настоящую угрозу тыловым коммуникациям 4-й танковой и 9-й полевой армий, временами даже нарушая их. Они сковывали крупные силы немцев, спешно снятые с фронта и брошенные сюда»471.
В июне 1942 г. советские войска, окруженные под Вязьмой, уничтожили тяжелое вооружение и вышли в расположение своих основных сил. При прорыве они понесли большие потери, но сохранили боевое ядро. Таким образом, несмотря на просчеты командования, длительное пребывание в котле, многомесячные тяжелые бои, кавалеристы 1 – го гвардейского корпуса и десантники решили ряд важных боевых задач фронтового значения.
В случае с Дьенбьенфу французское командование должно было рассмотреть возможный вариант абсолютной и длительной блокады своих войск. Тем более что этот вариант оговаривался некоторыми военными. В этих обстоятельствах существовало два пути. Первый – организовать постоянную линию снабжения. Второй – создать в базе значительные запасы всех видов довольствия: продуктов, медикаментов, боеприпасов и горючего в Дьенбьенфу. Причем до начала осады и в каждом опорном пункте.
Французы не сделали этого, хотя имели в своем распоряжении почти три месяца. В условиях Дьенбьенфу единственно правильным решением был второй вариант. В период с ноября 1953 г. по начало марта 1954 г. вьетнамцы не имели в районе долины частей ПВО. Имевшиеся в распоряжении командования ВНА зенитные подразделения имели категорический приказ – не обнаруживать себя перед противником. Следовательно, помешать бесперебойной доставке грузов могли только метеорологические условия. Однако колонизаторы, не предполагавшие оказаться в осаде, не стали создавать постоянной линии снабжения своей базы, чтобы накопить необходимые запасы продовольствия и боеприпасов.
Французы не придали значения этому обстоятельству, полагаясь на организацию «воздушного моста» только в случае активизации ВНА. А между тем, как уже упоминалось, еще задолго до проведения операции «Кастор» некоторые высокопоставленные военные из командования ВВС сомневались в эффективности действий авиации в долине Дьенбьенфу по причине ее удаленности и эффективности противодействия вражеской ПВО.
Следовательно, с точкой зрения относительно неудовлетворительного снабжения блокированного гарнизона практически невозможно согласиться. Французское командование должно было рассматривать вероятность ведения войны в условиях полной изоляции группировки в Дьенбьенфу от основных сил и вне централизованной системы логистики.
Ряд исследователей и участников описываемых событий отмечают в качестве главной причины поражения французских войск в Дьенбьенфу человеческий фактор. Бижар, уже генерал, спустя годы заявлял: «Если бы мне дали 10 000 эсэсовцев, мы бы выстояли. Все остальные, кроме легионеров и парашютистов, были ни на что не способным сбродом, и надеяться на победу, имея такие силы, было невозможно»472.
Бижар, конечно, не питал никаких симпатий к войскам СС. Своими словами он хотел подчеркнуть, что, если бы гарнизон Дьенбьенфу был укомплектован морально устойчивыми солдатами, он выдержал бы блокаду. Насколько справедливы утверждения французского военачальника?
В истории немало примеров, когда осажденные гарнизоны благодаря своей храбрости и мужеству выдерживали осады или сковывали на длительное время крупные силы противника, довольствуясь самым малым. Брестская крепость, Севастополь, Ленинград, Варшава, Бастонь.
Как уже выше указывалось, ряд исследователей, рассматривая вопрос о моральном состоянии гарнизона Дьенбьенфу, порицают Коньи и Наварра за то, что в составе французской группировки были североафриканские и тайские части. С их точки зрения, если бы колониальные войска быть укомплектованы исключительно европейцами, гарнизон выдержал бы осаду.
По мнению автора, это мнение совершенно несправедливо по отношению к солдатам-неевропейцам. Колониальные войска, укомплектованные алжирцами, марокканцами, тунисцами, мавританцами и сенегальцами, служили Франции более 100 лет. Они участвовали почти во всех войнах и вооруженных конфликтах. Африканские военнослужащие в основном демонстрировали высокие боевые и моральные качества. Война в Индокитае не стала исключением.
В истории сражения за Дьенбьенфу примером этого являлась оборона опорного пункта «Изабель», оказавшегося в самом сложном положении по сравнению с другими аналогичными объектами. Интернациональный гарнизон этого узла сопротивления оказался более устойчивым, чем иные форпосты колонизаторов, обороняемые исключительно европейскими солдатами. Последними защитниками «Югетт-4» были марокканцы, сражавшиеся до последней возможности.
Насколько был прав полковник Бижар? Смог бы выстоять гарнизон Дьенбьенфу, если бы в его составе были исключительно храбрые и умелые солдаты? Возможно. Вопрос заключается в том, насколько продолжительным и эффективным было бы это сопротивление.
Самому храброму воину, чтобы удерживать занимаемый рубеж, необходимы боеприпасы, медикаменты, продовольствие. В некоторых случаях – питьевая вода, топливо, горючее. При отсутствии нормального снабжения степень его мужества будет определяться длительностью и эффективностью сопротивления, которое он окажет противнику. Кроме того, самый храбрый и умелый солдат нуждается в отдыхе.
Немаловажное значение имеет и моральное состояние противоборствующих сил. Нельзя сбрасывать со счетов тактику врага, блокировавшего крепость, и настроения в его войсках. Если армия, осуществляющая осаду, ведет себя пассивно, неуверенно, то судьба окруженного гарнизона зависит от размеров запасов продовольствия и боеприпасов, а также скорости прихода помощи извне. В случае активной осады шансы блокированных войск резко уменьшаются.