— Да уж, даже производителям лекарств пришлось бы попотеть, чтобы продать такое средство, — усмехнулся Брюс.
— Насколько я понимаю, он довольно просто синтезируется, и выпускают его лишь по запросу.
— Для чего он? — спросил он.
— Поддерживает сердцебиение, но слабое и только в тех, у кого уже практически наступила смерть мозга. Стимулирует продолговатый мозг — нижнюю половину ствола мозга, которая соединяется со спинным и контролирует бессознательные функции вроде дыхания, пульса, глотания, кровяного давления. Немаловажная вещь.
— А еще «отвечает» за рвоту, поэтому такой побочный эффект, — добавил Ник.
— Верно.
— И никто не узнает, что пациенты ослепли, потому что они не могут открыть глаза? — спросил Брюс.
— Именно.
— Значит, Нельсон, что-то пронюхал, — заявил Ник.
— Естественно. Он знал об этом препарате, а источником такой информации мог быть только инсайдер, кто-то со связями в «Граттин».
— Говорил же, — буркнул Ник себе под нос и с самодовольной усмешкой бросил быстрый взгляд на Брюса. Тому только и оставалось, что покачать головой.
— А что случилось с Бриттани? — спросил Брюс.
Линдси внимательно посмотрела на него и медленно глотнула кофе.
— А вы знаете, что с ней случилось?
— Да. Вопрос только в том, собирались ли вы мне об этом рассказать.
— Да, собиралась. Она мертва.
— Передозировка опиума, по сообщению в местной газете. Вы этому верите?
— Нет, не особенно. Ситуация усложнилась, и это еще не конец. Мы вышли из игры, но новые подробности продолжают появляться. Вероятно, в аптечной службе была камера наблюдения, которую Бриттани не заметила. Кто-то увидел, что она крадет витамин Е3 и другие лекарства. Может, обезболивающие таблетки. Это нам не известно. Там хранится немало сильных препаратов, но обычно их держат под замком. Если Бриттани и выносила оттуда опиоиды, мы об этом не знали. В доме престарелых не одна камера наблюдения, однако следить за ними практически некому. Сотрудник Джеррард, весьма непростой человек, имел доступ к камерам и обратил внимание, что Бриттани внезапно заинтересовалась аптечной службой. Судя по всему, Джеррард многое замечает. Записи с камеры он сохранил для дальнейшего шантажа. Они с Бриттани не выносили друг друга. Вскоре после этого она застала Джеррада в палате с беременной пациенткой, и они страшно разругались. Бриттани обвинила его в беременности несчастной девушки и пригрозила, что расскажет адвокату. Он обвинил ее в воровстве лекарств и заявил, что у него есть доказательства на видео. Джеррард показал запись директору, и Бриттани сразу уволили. Через два дня беременная девушка умерла «от осложнений». Бриттани не сомневалась, что Джеррард ввел ей смертельную смесь из лекарств. Ее тело тут же отослали к матери в Огайо и быстро похоронили. Иск оказался похоронен вместе с ним. Компании стало известно, что Бриттани взяла Е3, хотя наши исследования тогда еще продолжались и мы не знали, что это за препарат. И она тоже. Джампер посоветовал Бриттани ненадолго уехать из города, и мы даже предложили помочь ей в этом. Она как раз обдумывала отъезд, когда внезапно умерла.
— От чего?
— В прошлую субботу напилась в баре, там было много посетителей, видимо, ей подмешали что-то в пиво. Тело Бриттани нашли в канаве за баром. Официальная причина: передозировка оксикодона, во что сложно поверить, поскольку Бриттани пила и общалась с друзьями, а не глотала обезболивающие в туалете. Полагаю, кто-то подхватил ее, когда она теряла сознание, ввел огромную дозу и бросил умирать.
— Те же люди, что убили Нельсона, — произнес Ник.
Линдси утвердительно кивнула, но промолчала.
— Получается, мы в какой-то степени ответственны за ее смерть, — заметил Брюс.
— Не согласна, — возразила Линдси. — Не более чем за смерть Нельсона. Убийцы в панике и пытаются скрыть свои грязные секреты. Они выяснили, что Бриттани ворует капсулы Е3, и не могли закрывать на это глаза. Знали, что Нельсону все известно, и хотели заставить его замолчать.
— Уж простите, — сказал Брюс, — но я все-таки чувствую долю ответственности. Вы уверяли меня, будто не нарушаете законов.
— Слушайте, Брюс, наше ремесло часто вынуждает работать в серой зоне. Мы не крали Е3, а одолжили его и потом отнесли обратно.
Брюс раздраженно выдохнул, встал и прошелся по комнате. Ему было не по себе. Линдси наблюдала за ним с напряженной, но уверенной улыбкой, словно ее эта ситуация вовсе не волновала. Она ждала, когда он примет неизбежное и успокоится.
Вскоре Брюс сказал:
— Простите, Линдси, но это не аргумент. Обе девушки умерли из-за нашего, как вы выражаетесь, «внедрения».
— Наши руки чисты, — ответила она все с той же невозмутимостью. — Пациентка «Покоя» уже много лет не подавала признаков жизни. Если ее изнасиловали и она забеременела, то это сложно повесить на нас. Что касается Бриттани, мы не имеем никакого отношения к ее убийству.
— Как вы можете так говорить? Отношение самое непосредственное! Вы сказали, что Бриттани убили из-за пузырька с секретным лекарством, которое, как теперь выяснилось, ревностно охраняется. А «одолжила» она его по вашему указанию. И получала с вас за это деньги. Да мы же впутались по полной программе.
— Она прокололась, Брюс. Джампер неоднократно предупреждал ее о камерах наблюдения, особенно тех, что поблизости от аптечной службы. Бриттани засветилась на видео…
— В тот момент, когда крала для вас, для нас! Ник, скажи что-нибудь.
Ник пожал плечами и поднял руки, изображая, будто сдается.
— Я просто студент и конкретно сейчас очень хотел бы оказаться за партой. Что я тут делаю?
— Ну спасибо, — усмехнулся Брюс.
— Обращайся.
Линдси, желая взять разговор под контроль, продолжила:
— Ни во что мы не впутались, потому что не совершили никакого преступления, и события в Кентукки никак нельзя связать с нами. Как я пообещала вам в самом начале, мы очень осторожны и знаем, что делаем. С Бриттани была проведена вся необходимая работа. Она просто не увидела камеру наблюдения.
— Так давайте заявим, что Бриттани сама виновата в своей смерти.
— Если бы она заметила камеру, то, скорее всего, осталась бы в живых.
— Не верится, что это происходит в действительности.
Брюс стоял около окна, глядя на улицу между пластинами жалюзи, и говорил через плечо.
— Ее смерть расследуют? — спросил Ник, кашлянув.
— Да, вроде того. Вскрытие сделали, но я не знаю результатов. Если найдут следы клубных наркотиков, то поймут, что все не так просто.
— Клубных наркотиков? — удивился Брюс.
Ник объяснил:
— Руфи, бутират, экстази, витамин К — обычный арсенал насильника из бара.
— По словам Джампера, ходят слухи, будто Бриттани видели возле бара с неизвестным. На местную полицию в самой глуши Кентукки надежды мало.
— Ну, нашим делом рулит полиция штата Флорида, — заметил Ник, — но и та даже с ручника пока не снялась.
— Мы не имеем никакого отношения к смерти Бриттани, — заявила Линдси.
— Вы уже это говорили, — произнес Брюс, по-прежнему глядя в окно. — Кого вы пытаетесь убедить?
— Знаете, Брюс, я несколько озадачена вашим тоном и отношением. Мы работаем в серой зоне, нам часто приходится ходить по грани. Но мне ли напоминать вам о том, где находились вы сами три года назад, когда наша фирма с вами познакомилась? О краденых рукописях? Вы настолько далеко перешли грань, что серая зона вовсе скрылась из виду.
— А что случилось три года назад? — спросил Ник.
— Не твое дело! — крикнул Брюс.
— Я просто поинтересовался.
Брюс резко развернулся и сделал несколько шагов к Линдси. Гневно глядя на нее, он поднял руку и отчеканил:
— С этого момента вы уволены. Закрывайте дело, сдачи не надо. Ваша контора больше пальцем не пошевелит ни от моего имени, ни от имени родственников Нельсона Керра. Пришлите мне письмо о расторжении договора.
— Бросьте, Брюс!
— Ник, мы уходим.
Ник вскочил и вслед за ним вышел из кабинета. Линдси Уит поднесла к губам чашку с кофе.
Все семь минут, что ехали до отеля, оба молчали. Они вошли, пересекли холл и направились прямо к бару. Заказали кофе, хотя на самом деле хотели выпить. Ник сдерживался, понимая, что Брюс должен заговорить первым.
Когда перед ними поставили кофе, оба его проигнорировали. Наконец Брюс потер глаза и спросил:
— Думаешь, я погорячился?
— Нет. Что-то мне в ней не понравилось. Возникло ощущение, что она всегда будет недоговаривать.
— Нам она больше не нужна, Ник. Отчасти поэтому я и ушел. Мы знаем название компании и название их секретного препарата, со мной на связь вышел информатор Нельсона. Мы ничего не сказали мисс Линдси про тайные сообщения. Мысль была, но, к счастью, мы промолчали. Она бы, пожалуй, все испортила или еще кого-нибудь подставила под удар. Скорее всего меня. Три года назад из-за них чуть не пострадала Мерсер.
— Почему же ты их нанял?
— Из-за результатов. Они нашли препарат, Ник. Кому еще это бы удалось? Полиции Флориды? Увальням из Кентукки? Даже ФБР не справилось бы, потому что федералы вынуждены играть по правилам.
— Так ты мне расскажешь, на что она намекала?
— Расскажу частично, но если кому-нибудь хоть одно слово выболтаешь, лишу тебя скидки для сотрудников.
— Да там всего двадцать процентов. У «Барнс энд Ноубл» сорок.
— Не могу об этом говорить за кофе. Надо выпить.
— Мне тоже.
Брюс сходил к бару и вернулся с двумя бутылками пива. Отхлебнув, он причмокнул и начал:
— Помнишь, года четыре назад из Принстона украли рукописи Фицджеральда?
— Конечно. Столько крика было. За рукописи заплатили выкуп — и вор их вернул.
— В общем и целом, да. Украденное сокровище попало к нам на остров. Это долгая история.
— Такое я готов слушать вечно.
В обычное время Камино каждый год пробуждался к жизни в середине марта, когда во Флориду на весенние каникулы приезжали толпы студентов. Они заполняли все пляжн