«Досадно». У Золотых Мечей и знамена были тоже золотые, без каких-либо фигур и узоров, но золотыми были и знамена дома Баратеонов, хотя на последних еще должен был быть коронованный олень Штормового Предела.
Обвисшие золотые знамена могли быть и такими, и этакими.
– А какие-нибудь еще знамена там были? Серебряные с серым?
– Я видел только золотые, моя принцесса.
Арианна кивнула: Туманным Лесом владел дом Мертинсов, на чьем гербе был бело-серый филин. Если хозяйских знамен над замком не было, слухи, видно, говорили правду – замок захватили Джон Коннингтон и его наемники.
– Придется рискнуть, – сказала она своему отряду. Осторожность ее отца сослужила Дорну хорошую службу – теперь Арианна это признавала – но сейчас пора проявить дядину храбрость. «Идем к замку».
– Развернуть ваше знамя? – спросил Джосс Худ.
– Пока не надо, – решила Арианна. Обычно полезно показать всем, что ты принцесса, но бывают и времена, когда этого делать не стоит.
В полумиле от ворот замка из леса на дорогу вышли трое в кожаных клепаных колетах и полушлемах. У двоих в руках арбалеты на взводе, третий был вооружен только наглой улыбкой.
– Куда это вы, красавицы мои?
– В Покоренный Лес повидаться с вашим господином, – ответил Деймон Сэнд.
– Хороший ответ, – сказал улыбчивый. – Пойдете с нами.
Новые господа Туманного Леса величали себя Молодой Джон Мадд и Цепочник. Оба, если верить им самим, были рыцарями, и ни тот, ни другой манерами не напоминал ни одного рыцаря, которого Арианне доводилось встречать. Мадд был одет в коричневое с головы до пят – наряд того же цвета, что и кожа, но в ушах у него позвякивала пара золотых монет. Мадды, как Арианна знала, тысячу лет назад были королями на Трезубце, но в этом господине ничего королевского не было, да и молодым он не был. Его отец, видимо, тоже некогда служил в Золотых Мечах и звался «Старый Джон Мадд».
Цепочник был раза в полтора выше Мадда; его широкую грудь украшали две ржавые цепи, повешенные крест-накрест, от пояса до плеч. Если Мадд носил на поясе меч и кинжал, то у Цепочника не было никакого оружия, кроме еще одной цепи – железной, длиной футов пять и вдвое толще и тяжелее, чем цепи у него на груди. Эту цепь он носил наподобие кнута.
Это были люди суровые, грубые и жестокие, неучтивые; шрамы и загрубелые лица говорили о долгой службе в вольных отрядах.
– Сержанты, – шепнул сир Деймон, когда их увидел. – Знаю я эту породу.
Впрочем, когда Арианна назвалась и рассказала, куда едет, сержанты проявили достаточно гостеприимства.
– Переночуете тут, – объявил Мадд. – Кроватей на всех хватит. Утром дам свежих лошадей и провизию, если надо. Мейстер миледи может послать птицу в Грифонье Гнездо, пусть они знают, что вы едете.
– «Они» – это кто? – полюбопытствовала Арианна. – Лорд Коннингтон?
Наемники обменялись взглядами.
– Полумейстер, – сказал Джон Мадд. – Это его вы найдете в Гнезде.
– Грифон в походе, – пояснил Цепочник.
– Куда? – спросил Деймон.
– Этого не скажем, – заявил Мадд. – Цепочник, молчи там.
Цепочник фыркнул:
– Она ж дорнийка, откуда ей знать? Собираетесь к нам присоединиться?
«Это мы еще решим», подумала Арианна Мартелл, но на пока что решила наемников не допрашивать.
Вечером в горнице, высоко в Совиной башне, подали добрый ужин – к нему вышла и вдовая леди Мертинс со своим мейстером. Старушка, даже будучи пленницей в собственном замке, сохраняла живость и бодрость духа.
– Мои сыновья и внуки ушли в поход, когда лорд Ренли созвал свои знамена, – поведала она принцессе и ее спутникам. – С тех пор я их не видела, но они присылают ворона с письмом время от времени. Одного внука у меня ранили на Черноводной, но потом он поправился. Надеюсь, скоро они вернутся и приведут с собой достаточно людей, чтобы вздернуть эту банду воров, – тут она махнула утиной ножкой в сторону Мадда и Цепочника, которые сидели напротив.
– Мы не воры, – возразил Мадд, – мы фуражиры.
– Значит, вы купили всю эту еду у меня во дворе?
– Нафуражировали, – откликнулся Мадд, – и все равно твои люди еще вырастят. Мы служим твоему законному королю, бабуся, – его этот разговор, кажется, забавлял. – Поучилась бы разговаривать с рыцарями как подобает.
– Если вы двое рыцари, то я еще девица, – заявила леди Мертинс, – и буду разговаривать как хочу. Что вы сделаете – убьете меня? Я уже свое отжила.
Принцесса Арианна вмешалась:
– Хорошо ли с вами обращаются, миледи?
– Меня-то не изнасиловали, если вы об этом спрашиваете, – ответила старуха. – Некоторым служанкам не так повезло, как мне. Замужем или нет – их не различали.
– Никто тут никого не насиловал, – заявил Молодой Джон Мадд, – Коннингтон этого бы не допустил. У нас приказы.
Цепочник закивал:
– Может, некоторых девушек уговорили.
– А как же, и крестьян наших небось уговорили отдать вам весь урожай.
Дыни или девичество – вашей братии все едино: что захочется, то и берете, – леди Мертинс повернулась к Арианне. – Если свидитесь с этим лордом Коннингтоном, то скажите ему: я знала его мать, и ей было бы сейчас очень стыдно.
«Может, и стоит», подумала Арианна. Этой ночью она отправила отцу второго ворона.
На обратном пути в свои покои принцесса услышала приглушенный смех из соседней комнаты; остановилась, прислушалась на мгновение, затем резко открыла дверь – оказалось, что Элия Сэнд уютно устроилась у окна и целуется с Перышком. Увидев, что в дверях стоит Арианна, Перышко вскочил на ноги и начал мямлить. «По крайней мере, они оба одеты».
Арианна немного утешилась тем, что прогнала Перышко испепеляющим взглядом и коротким «Вон», а затем повернулась к Элии.
– Этот человек вдвое старше тебя, и он слуга. Он чистит за мейстера птичье дерьмо. Элия, что тебе в голову взбрело?
– Мы просто целовались. Я же не собираюсь идти за него замуж, – Элия с вызовом скрестила на груди руки. – Думаешь, я раньше с мальчиками не целовалась?
– Перышко – мужчина. Слуга, но все равно мужчина, – принцесса не забывала о том, что Элии сейчас столько же, сколько было самой Арианне, когда она отдала свое девичество Деймону Сэнду. – Я тебе не мать, целуйся с мальчиками сколько хочешь, когда вернешься в Дорн. Но здесь и сейчас?
Элия, это не место для поцелуев. Ты пообещала, что будешь тихой, смирной и послушной. Мне к этому прибавить «целомудренной»? Ты поклялась костями своего отца.
– Помню, – пристыженно сказала Элия. – Тихой, смирной и послушной. Не буду больше с ним целоваться.
Кратчайшая дорога от Туманного Леса в Грифонье Гнездо вела через самые зеленые и влажные области Дожделесья – дорога даже в лучшем случае нескорая, и у Арианны с отрядом этот путь занял без малого восемь дней.
Они ехали под шум непрестанного ливня в кронах наверху – под плотным зеленым покрывалом листьев принцесса и ее спутники оставались в неожиданной сухости.
Первые четыре дня пути на север их сопровождал Цепочник с длинным обозом и десятью своими солдатами. Теперь, когда Мадда рядом не было, наемник оказался не таким скупым на слова, и Арианне удалось вытянуть из него всю историю его жизни. Больше всего Цепочник гордился прадедом, который сражался вместе с Черным Драконом на Краснотравном поле и пересек Узкое море вместе со Жгучим Клинком. Сам Цепочник родился прямо в отряде – отец-наемник зачал его с лагерной шлюхой. Хотя сержант с детства говорил на общем языке и привык считать себя вестеросцем, до этой войны он ни разу не ступал на землю Семи Королевств. «История грустная и знакомая», подумала Арианна. Жизненный путь Цепочника был ему под стать – длинный список мест, где он воевал, врагов, которых встретил в бою и убил, ран, которые получил. Принцесса дала ему возможность рассказывать, время от времени подбадривая смехом, прикосновением или вопросом, притворяясь, что заинтересована. Она узнала даже больше, чем нужно, о том, как умело Мадд играет в кости, про Два Меча и его страсть к рыжим девушкам, о том, как кто-то сбежал из отряда с любимым слоном Гарри Стрикленда, про Кису и его кошку, приносящую счастье, и о многих других подвигах и причудах солдат и офицеров Золотых Мечей. На четвертый день Цепочник по неосторожности обмолвился: «…когда мы возьмем Штормовой Предел…».
Принцесса не стала на это отвечать, но надолго задумалась. «Штормовой Предел? Этот Грифон отчаянный малый, кажется – или совсем уж дурак».
Штормовой Предел, служивший вотчиной Баратеонов три столетия и Штормовым королям тысячи лет до того, считался неприступным. Арианне доводилось слышать споры о том, какой замок в королевстве сильнее всех – некоторые называли Утес Кастерли, некоторые Орлиное Гнездо Арренов, некоторые Винтерфелл на стылом Севере, но Штормовой Предел в таких разговорах поминали всегда. Предания гласили, что его выстроил Брандон Строитель, и выстроил так, чтобы замок выстоял против гнева рассерженного бога. У этого замка стены выше и крепче, чем у любого другого замка в Семи Королевствах, от сорока до восьмидесяти футов в толщину. Огромная башня-барабан без окон достала бы лишь до середины Высокой башни в Староместе, но у нее стены отвесные, не ступенчатые, и втрое толще староместских. Ни одна осадная башня не достала бы до зубцов на стенах Штормового Предела, ни один мангонель или требушет не пробил бы их каменную толщу. Неужели Коннингтон собирается затевать осаду? И сколько у него людей? Задолго до того, как замок сдастся, Ланнистеры пришлют армию и снимут осаду и так тоже дело безнадежное.
Ночью, когда Арианна поведала сиру Деймону о том, что узнала от Цепочника, бастард из Дара Богов растерялся не меньше, чем она сама.
– Штормовой Предел, как я слышал, держат верные люди Станниса.
Казалось бы, Коннингтону было бы выгоднее объединиться с другим мятежником, а не воевать с ним.
– Станнис слишком далеко, чтобы ждать от него помощи, – задумалась Арианна. – Захватить несколько мелких замков, пока их лорды и гарнизоны воюют в чужих краях – одно дело. А вот если лорд Коннингтон и его карманный дракончик каким-то образом возьмут одну из сильнейших крепостей в стране…