Ролан пробурчал что-то под нос и окончательно отвернулся. Спустя невыносимо длинную минуту спросил:
— Что за тварь была прошлой ночью? Есть предположения? На вампира или оборотня не похоже.
— Угу, — отозвался Али, — ни те ни другие не имеют обыкновения ходить в латах. Не знаю, что-то новое. Нынче всякой нечисти навалом.
Снегопад усилился, и рабочие внизу заметались, накрывая важные детали плотной тканью. Чем вызвали очередной смешок Али.
— Готов поклясться, они говорили рыцарям, что погода не подходящая. Но благородные настояли, им нужна быстрая победа.
— Да, похоже, они не самые опытные вояки. — Сказал Ролан, наблюдая, как отряд переговорщиков возвращается, закрывая спины щитами. — Мне казалось, рыцари обязаны понимать в войне.
— О! Они понимают, но... не в том аспекте. Вон видишь вон того здоровяка, у него ещё шлем в виде медвежьей морды, это сэр Монт. Виртуоз боевого топора! В том плане, что может махать им сутки! Да и все они умельцы убивать.
— Но в тактике пни. — Заключил Ролан.
— Шишки, лежащие у пней. — Поправил Али. — Осада затянется, а если слухи про Краса верны, то я не завидую этим ребятам. Не будь нас рядом, славянин их разделает за пару вечеров. Что немудрено, яблочко от яблони...
Порыв ветра закрутил снег и скрыл замок из вида. Войско под крики командиров пришло в движение, обходя город. Тяжёлые детали требушета вновь погрузили в телегу. Монах-возница по жесту Али тронул поводья. Мессия перебрался в повозку, сел рядом с матерью. Накрыл её меховым плащом и, качая головой, убрал попавшую в глаз прядь волос.
Ролан поёжился, оглянулся и замер. На миг почудилось, что среди деревьев нечто мелькнуло. Парень нахмурился и двинул коня вниз по склону.
Глава 55
Орландо ожидал, что войско короля с воплями бросится на штурм. Люди облепят стены лестницами и будут карабкаться, как бешеные белки, с мечами в зубах. Защитники будут выливать кипящее масло на пытающихся выбить ворота.
Люди короля обосновали укреплённый лагерь, скованные снегопадом. Со стен замка мрачно наблюдают, как возводят первый требушет. Конструкция из морёных балок, ремней и канатов внушает лёгкое чувство звериного ужаса. Орландо зябко поёжился, представив, как она метнёт отполированный булыжник размером с телёнка.
Если такой угодит в ворота... нет, не выбьет, но сильно повредит. А вот второе или третье попадание створки не выдержат. Парень потёр ладони и выдохнул в них струйку пара, не отрывая хмурого взгляда от инженерного монстра. В затылке заворочалась смутная мысль: я могу разрубить снаряд. Торопливо отмахнулся, мотнул головой, прогоняя даже намёк на подобное безумство.
Старый Орландо мог, а он... у него нет ничего выходящего за пределы человеческих возможностей. Ну, кроме обсидиановых клинков и доступа в карманное измерение, размером чуть больше кладовки. Вот только мечи одноразовые и никак не защитят в открытой схватке.
За спиной окованные сапоги загремели по промёрзшим ступеням. Крас встал по правую руку, облокотился меж зубцов.
— Надо бы перебить инженеров и сжечь требушеты. — Задумчиво сказал слав, постукивая указательным пальцем по камню.
— Ночная вылазка?
— Не, замок слишком высоко стоит. — Вздохнул Крас. — Неожиданный удар не получится, а в полной темноте нас по хрусту снега заметят.
— Будет просто ждать?
— Угу... не люблю быть в осаде. Вот если они отвлекутся на город... — Глаза воеводы затуманились, а губы растянулись в мечтательной улыбке. — О! Тогда я им покажу, много чего интересного.
— А если они пойдут на приступ, то горожане могут сжечь лагерь.
— Не, Винченцо настрого приказал не ввязываться городским.
— Это ещё почему? — Спросил Орландо, отворачиваясь от острых порывов ветра.
— Разрушенный замок легко отстроить, а вот потеря мастерских и мастеровых ужасна. Будем ждать, пока явится твоя дикая охота.
Орландо скривился, неопределённо мотнул головой. Коснулся демонической метки и поймал взглядом почтового голубя, летящего над восточной башней. Крас проследил за взглядом и хмыкнул.
— Твоя женщина всё письма шлёт.
— Кому?
— Ну, я не читал, но пустеют клетки с голубями замка барона Адана. Так что, скорее всего, семейная переписка. Упреждая твой вопрос, да, у Винченцо есть голуби из всех замков и даже парочка королевских.
— Оно и так понятно. — Пробормотал Орландо, помолчал и тяжело вздохнул. — Я не знаю, что мне делать.
— Ты никогда не был мастером планов. — Со смешком заметил Крас, выглядывая нечто в лагере. — Верх твоей тактической мысли, это сдаться в плен и надеяться, что удастся освободиться и перебить всех.
— Похоже, план всегда срабатывал. — Буркнул Орландо.
— О, вон твой старший сынок. — Сказал Крас, указывая пальцем. — Вон тот, у шатра.
— Он не мой. — Мрачно ответил Орландо, выглядывая Ролана. — Точнее... проклятье, он сын того Орландо, который был. А я с его мамашей даже не встречался!
— Кровь не водица. — Заметил Крас.
— Мне плевать.
— Как знаешь, но на твоём месте, я бы спал вполглаза. Этот чертяка на удивление проворен и нагл, как ты.
Орландо пробубнил нечто неразборчивое, но крайне эмоциональное. Развернулся и пошёл прочь в сторону малой дозорной башенки, внутри которой горит жаровня. Сухой жар облизывает камни, пропитывает тело и нагоняет зыбкую сонливость. Странным образом мир снаружи начал казаться промёрзлым адом.
«А ведь зима только началась».
Мысль проскочила неожиданно яркая и Орландо осознал, что совершенно не хочет знать, каким будет разгар зимы. У дальней стены выставлены колчаны и бочки стрел. Пучки копий ютятся в углах. Красноватый свет отражается от наконечников, играет кривыми бликами на потолке. Орландо вытянул руки к огню, позволил теплу проникнуть в плоть и сжал кулаки.
У него нет плана, у него даже нет полного видения ситуации для составления.
За ним охотится лорд Дикой Охоты и «сын». Если с первым всё понятно, то в чём причина у второго? Орландо сдвинул брови к переносице, зажмурился и обратился ко второй личности, затаившейся в глубине подсознания. Старый Орландо молчит и его будто не существует.
Остаётся только сидеть и ждать, кто первый доберётся до него. Парень прикусил кончик языка, криво оскалился. Вариант с бегством даже не рассматривается... впрочем, как и бросок в атаку. Он будет ждать и думать, ведь смерть тоже не входит в планы.
Кончики пальцев зачесались от желания схватиться за рукоять спады. Мышцы спины напряглись и застыли, превратившись в резные дубовые доски. Тело готово к бою, оно его алчет! Орландо всем существом ощутил, что кровь вот-вот вспыхнет от адреналина. Однако голова осталась холодной... нет, заиндевевшей.
Мысли острые, как заточенные сосульки, и это испугало Орландо. Такое спокойствие совершенно нетипично... должно быть, сказывается возраст. Парень сдавленно хмыкнул и хохотнул.
Глава 56
Ночью разбудил крик на стенах, Орландо подскочил с кровати, распахнул окно и шумно выдохнул. Участок неба пылает золотом и пронизан узкими лучами, расходящимися широким пучком. Кармен села подтягивая одеяло к груди и сонно взглянула на спину мужчины. В полумраке отчётливо вырисовываются плотные валики мышц. Волосы покачиваются на ветру, скрывают шею.
Девушка зевнула, что-то пробормотала и перевернулась на другой бок. Натянула одеяло на голову. Орландо, натягивая штаны покосился на неё и в который раз поразился выдержке. Помнится, она липла к нему, когда они прятались от Псаря. Либо она вообще не ведает страха, либо полностью уверена в нём.
Бег через замок остался в сознании смазанной лентой, ледяной воздух обжёг лицо. Орландо выметнулся во двор, на ходу застёгивая куртку. Ножны колотят по бедру, норовят царапнуть землю. Дыхание вырывается плотными облачками и застывает за спиной. Мимо к воротам несутся воины с копьями.
Орландо взлетел по лестнице на стену, с разгону вцепился в зубцы и остановился, глубоко высунувшись меж них. Лагерь врага ярко освещён, видно, как на телеге стоит мальчишка и обводит руками коленопреклонённых воинов. Мужчин окутывает золотое сияние, пробивается через сочленения доспехов и смотровые щели шлемов.
— Это что ещё такое? — Прорычал Орландо, чувствуя, как слова примерзают к губам.
— Благословение. — Буркнул Крас, стоящий по левую руку.
Слав одет в льняную рубаху, расстёгнутую до пупка. Ветер запутывается в волосах на груди, раздувает ткань на спине. Сам он холода будто и не замечает. Мимо пробежал отряд арбалетчиков и один за одним начали занимать позиции. Над воротами разжигают костры под массивными котлами.
— Ты говорил, они не пойдут на штурм!
— А я не знал, что у них при себе этот выродок! — Выпалил Крас, не спуская взгляда с золотой фигуры.
Мальчишка воздел над головой нечто похожее на глиняный кубок.
— Да ладно! — Выдохнул Крас, подался вперёд, вцепившись одной рукой в зубец.
***
Ролан сжал челюсти, хмуро наблюдая, как монах принимает глиняную чашу из рук Али. На вид в ней нет ничего особого, кроме прискорбного состояния. Слеплена грубо, глубокий скол опускается почти до середины. Однако, от чаши смердит божественностью, даже сильнее, чем от маленького мессии. Божественностью, настоявшейся веками!
Кукла-мать, как её про себя называет Ролан, сверлит его пустым взглядом. Будто чует настроение и намерения. Ладонь покачивается в опасной близости от рукояти рапиры. Парень более чем уверен, что кукла прекрасно владеет левой рукой. Схватка с демоном показала, что её нужно воспринимать всерьёз.
Ролан отвёл взгляд и сделал вид, что не замечает ритуал. Али провёл пальцем по ладони, сжал кулак и в чашу щедро закапала кровь. С таким отчётливым звуком, что кажется слышно даже в замке. Ярко-алая струйка выскользнула из трещины и побежала по мятой глине.
Монах со всем почтением протянул первому воину чашу и тот сделал глоток. На пальцах осталась кровь, и мужчина снял шлем, провёл по лицу. Глаза его налились красным, зрачком скачком расширился на всю радужку и резко сжался до размера острия булавки. Тело мелко затряслось, а изо рта вырвался глубокий, гортанный вой, полный торжества.