Костя аж крякнул от удовольствия:
– Па-а-ап, он на дебаты в джинсах пришел!
– Молоде-е-ец!
Между тем ведущий скороговоркой представил кандидатов и попросил озвучить свои программы. Каждому давалось пять минут, после чего шли вопросы: других кандидатов, а потом телезрителей. Внизу шла строка голосования с фамилиями кандидатов, каждый мог проголосовать по телефону или на сайте, на экран выводилась сумма.
Преображенский был первым. Решительными движениями рук он сопровождал свою речь, налегая на экономические и духовные связи с Урсой, на падение нравственности, на низкопоклонство перед Западом. Подробно перечислив все экономические выгоды и подчеркнув важность поставок в Альбу урских энергоресурсов, он предложил сразу после своей инаугурации инициировать референдум, на котором людям предлагалось решить: согласны ли они на вхождение Альбы в состав Урсы на правах автономной республики. И если результат будет отрицательным, он, Преображенский, тут же подаст в отставку. А если положительным – то начнется урегулирование всех необходимых политических моментов, и после воссоединения с бывшей метрополией он с удовольствием будет выполнять функции главы местной власти со всем возможным старанием.
– Аха-ха! – сказал Алесь Говорун. – Но вы ведь говорите бред! Вы предатель своей страны, имперский агент! Какое вы право вообще имеете баллотироваться на пост президента страны, которую собираетесь ликвидировать?
Говоруна попросили соблюдать регламент, и он заткнулся. Преображенский продолжил о своих планах перехода на урский рубль, который является доминирующей валютой в регионе, о борьбе с коррупцией и ужесточении наказаний за экономические преступления, ну и о том, что пора прижать частников, которые слишком уж задирают цены, так что простому человеку и вздохнуть тяжко.
А потом посыпались вопросы: Говорун каверзно уточнял, сколько проплатили урские спецслужбы Преображенскому и где стоит его дача: в Переделкино или на берегу Черного моря?
В студию позвонила какая-то бабуля и спросила, будут ли у них урские пенсии?
Позвонил студент и спросил, где будут служит сыновья Преображенского в случае объединения с Урсой – на границе с Китаем или под Велирадом?
Преображенский отвечал достойно, он вообще держался сдержанно и свою позицию отстаивал спокойно и аргументировано.
Бечирай вопросов не задавал.
Следующим выступил Алесь Говорун. Костя даже приуныл, и пошел взять себе еще кулябяки, а когда вернулся, то услышал про «европейские ценности», «приватизацию» и коррумпированную власть, которая никому житья не дает. Евроинтеграция, приватизация, разгосударствление экономики, либерализация цен, привлечение иностранных инвестиций, гласность, установление парламентской республики вместо президентской… Всё это лилось из Алеся как из рога изобилия, и все это было весьма убедительно, и хорошо звучало! Европа нам поможет, инвесторы выкупят наши предприятия, в казну пойдут деньги, бизнес поднимет голову!
Потом настало время вопросов, и Преображенский спросил, какие сокращения рабочих мест предвидятся в случае повальной приватизации, и какую замену урским энергоресурсам предлагает Говорун? Или он считает, что Урса и дальше будет продавать газ и нефть по льготным ценам, даже если Альба развернется на 180 градусов с востока на запад?
Какой-то мужик спросил, планирует ли Говорун легализовать однополые браки? Другой мужик задал вопрос о действиях либеральной оппозиции в случае фальсификации голосов на выборах.
– На участках у нас будет множество наблюдателей! Все факты фальсификации будут фиксироваться, мы тут же заявим об этом! Выборы должны быть честными, мы не потерпим подлога и если нужно выйдем тесными рядами… – Алесь завелся, но ему напомнили о регламенте.
Бечирай все это время молчал, не задал ни одного вопроса, предоставляя Алесю и Преображенскому пикироваться сколько влезет. Но наконец пришло его время говорить:
– Здравствуйте, дорогие соотечественники! Меня зовут Иван Далматович Бечирай, мою биографию вы можете прочесть на любом предвыборном стенде… Если быть честным, я не собирался баллотироваться в президенты. По мне так нормальному человеку есть чем заняться: семья, работа, какие-то увлечения… Так уж получилось что профсоюзы моих предприятий посчитали, что я могу хорошо управлять страной. Не знаю, не пробовал. И программу составил буквально неделю назад. Поэтому менять радикально ничего не собираюсь. Если выберете меня – в течении первых трех месяцев войду в курс дела, дам полный отчет о состоянии дел в государстве. Отчет будет доступен любому, выложим его в интернете, почему бы и нет? Жить буду в своем доме, никаких резиденций и специальных кортежей, и прочего. Мои доходы и расходы будут всем очевидны, свою компанию перепишу на сыновей, поскольку считаю, что бизнес будет отвлекать меня от государственных дел. И постепенно, полегонечку будем улучшать нашу жизнь, отменяя самые одиозные законы и вводя новые, все в рамках правового поля. Из запланированного: законы о гражданском оружии, о продаже земли в частную собственность, об учреждении акционерных обществ вместо тотальной приватизации, об отмене срочной службы в армии и замене ее швейцарской системой, об учреждении судов присяжных, когда судят за наименее тяжкие преступления, о введении в образовании дифференцированно-платной системы… Если вы выберете меня, то я буду работать настолько хорошо, насколько смогу. А работать я умею, и мало того, могу научить или заставить работать других. Работать так, чтобы получать от этого материальное и моральное удовлетворение. Хотите узнать обо мне больше – спросите у ваших соседей, или зайдите в мою автомастерскую, или кафе, или парикмахерскую! Хотите, чтобы так было по всей стране? Голосуйте за меня, и я вам это устрою!
Марыгину позвонила Ася. Вообще-то это событие было само по себе выдающееся, потому как по телефону они почти не общались.
– Костя, ты в порядке? – ее тихий голос был как гром среди ясного неба.
– Ну-у, да… – до парня со страшной силой стало доходить, что они не виделись и не общались уже три дня. – Тут кое-какие проблемы, я постепенно разгребаюсь…
– Марыгин, знаешь что! Мне даже немного обидно. Впервые обидно, с самого начала нашего с тобой общения. Если у тебя такие проблемы, из-за которых три дня о тебе ни слуху ни духу, и при этом я о них не знаю…
– А-а-ась, ну не могу я сейчас об этом рассказать… Правда, все очень непросто…
– Знаешь, Марыгин! Если бы это был не ты, я подумала бы что ты дуришь мне голову и у тебя кто-то есть. Но это слишком просто, чтобы быть правдой, и я достаточно хорошо тебя знаю! Ты впутался во что-то ужасное, вот что я тебе скажу!
– Э-э-э-э…
– Иди ты в задницу со своим «э-э-э», Марыгин! – и бросила трубку.
Фигурально выражаясь. Ничего она не бросала. На самом деле она сидела на диване и смотрела в окно, и думала, что как-то очень резко этот циничный и угрюмый, но до ужаса обаятельный парень с обостренным чувством справедливости проник в ее жизнь и занял очень много места в ее голове. И злилась на себя, на Костю и Бог знает на что еще.
А Костя стоял в коридоре общаги, в одном ботинке, полунадетом на левую ногу и готовился встретиться с Ником, чтобы поехать в Велирад.
Так уж получилось, что через тот треклятый телефон к нему попали самые свежие сведения. Психующий заказчик прямо назвал место, откуда начнется вся кутерьма: сквер Энтузиастов. Там готовилось что-то капитальное, потому как пять сотен статистов – это не шутки! Раньше митинги оппозиции собирали в подавляющем большинстве случаев пару сотен молодых раздолбаев и еще несколько идейных дяденек за сорок, а тут – пятьсот купленных, да еще невесть сколько идейных набежит! И зеваки, и репортеры – страшное дело!
Самое главное – Костя наконец мог узнать, во что воплотятся те неведомые силы зла, голоса которых он слышит через телефонный динамик.
И увлеченный великостью и важностью своих дел, Костя совершенно был выбит из колеи этим Асиным звонком. Ведь права, абсолютно права! И крыть нечем. Три дня не общались, а ведь эта девушка ему безумно дорога! Но… С одной стороны он сразу мог выкинуть этот чертов телефон, и не влезать в эти игры, а с другой стороны – пустить всё на самотек и глядеть, как все летит в тартарары? Это не по-Марыгински!
Оставалось надеяться, что чуть позже им удастся объясниться и Ася сменит гнев на милость. А пока… Пока Костя вбил ноги в ботинки, крепко зашнуровался, застегнул куртку, надел капюшон, сунул наушники в уши и руки – в карманы.
Город встретил его бодро. Вообще, если в ушах играет музыка, все выглядит по-другому.
Когда громыхают аккорды бессмертных братьев Ангуса и Малькольма Янгов, кажется, что все вокруг оживляется и шевелиться в ритме музыки. Шаги волей-неволей подстраиваются в такт песне, и немаленькая часть надуманных проблем исчезает из головы куда-то в безвоздушное пространство…
Дворняжка у мусорных контейнеров энергично вращает хвостом, мужики на лавочке ржут во все горло, радуясь жизни, бабуля с авоськой, переходящая дорогу одним движением руки останавливает поток машин… Даже дождь и хлюпанье грязи не нагнетают тоску. Это в том случае, если в комплекте с правильной музыкой у вас имеются высокие ботинки и куртка с капюшоном, понятное дело!
А если вкупе с дождем у вас в ушах звучит унылый рэп о страданиях, отношениях и дерьмовой жизни – тут впору покупать мыло с веревкой! Будет казаться, что бродячая собака не жрала четыре дня и особенно печально опустила хвост, мужики – алкоголики и тунеядцы, а бабуля, топающая в магазин, обязательно скоро помрет. И прямо физически чувствуется, как внутри сгорают нервные клетки, которые, кстати, не восстанавливаются.
Выбирайте правильную музыку!
Ник стоял на лестнице вокзала, в руках у него была специальная подставка с двумя стаканами кофе, в ушах – наушники. Он протянул Косте стакан кофе, вынул из одного уха наушник и, поздоровавшись, спросил: