Человек медленно поднял голову, посмотрел на Сигурда большими абсолютно черными глазами. Что-то сильное, невидимое на мгновение толкнуло Сигурда, окутало, придавило и вновь отпустило. Эй! Какого чхаря?
Через секунду толчок повторился, он заставил Сигурда сначала отступить на шаг, затем припасть к полу. Он опустился на одно колено, попытался подняться и не смог.
— Пусти! — прохрипел. — Ну!..
Человек улыбнулся одними уголками рта.
— Все зависит от выбора. — Голос у него был тихий, бесстрастный. — Выбор никогда не бывает окончательным. Я тоже продолжаю выбирать.
— Что ты там болтаешь?.. я не понимаю… пусти…
— Увидимся…
Все вокруг заискрилось…
— …и за успех этого дела! — громко сказал кто-то.
Сигурд сидел за столом. Напротив — полковник Лепа: подперев голову рукой, он со страдающим видом ковырялся в тарелке. Перед полковником стоял полупустой бокал с прозрачным питьем.
Плечи и спина еще чувствовали давление человека на троне. Осязаемость видения перешла в реальность. Кто это был?
— Очухался? — процедил полковник.
Рядом с Лепой развалился на стуле тот офицер, что дал Сигурду капсулу. У него были закрыты глаза.
Негромко играла военная музыка.
Сигурд осмотрелся.
Это был большой слабо освещенный зал с мраморными стенами и украшениями в виде барельефа, изображавшего людей в форме, атакующих терракотеров, отчасти похожих на тех, что Сигурд видел в городе, отчасти, пожалуй, созданных воображением скульптора. За длинными столами сидели нетрезвые офицеры, среди которых Сигурд заметил маршала. Было тут несколько пьяных девиц, одна из них вертелась на костлявых коленях майора Хольма.
«Мрачно как-то», — подумал Сигурд.
— Выпей, — Лепа налил ему из небольшой пузатой бутылки.
Сигурд попробовал. В бокале оказалась водка, она была в половину слабее «Федерации».
— Закусывай, — полковник кивнул на стол, — давай-давай, нам с тобой еще работать предстоит. — Он не сводил с Сигурда злого взгляда.
— Что за работа, господин полковник? — спросил Сигурд, только тут сообразив, что стол заставлен лакомствами.
— П… п… позже узнаешь.
На блюде было выложено запеченное мясо, политое соусом, и разноцветный салат. Сигурд наколол вилкой кусок мяса, отправил в рот: оно оказалось удивительно вкусным. Салат был нарезан из настоящих овощей и свежей зелени — он благоухал. Такую пищу вряд ли пробовали когда-нибудь простые албы, и даже в солдатской столовой не было ничего подобного. Если бы Сигурду не пришлось пожить в городе, ее изысканный вкус поразил бы его.
— У меня тоже тост! — объявил один из офицеров и встал с поднятым бокалом. Все затихли.
— Она всегда была к нам благосклонной, — сказал офицер, — но теперь, должно полагать, она бросает нам вызов. Прежде, господа, мы редко называли ее по имени, но все знали, что она есть. Ее зовут Судьба, и за нее я предлагаю выпить.
Он посмотрел по сторонам, все на какое-то время замерли. Но вот встал маршал Яглом, а за ним все остальные, в том числе и майор Хольм, у которого на коленях сидела девица (она тут же пересела на свободный стул). Сигурд последовал их примеру. Офицеры выпили.
Психоделик (конечно, это была пресловутая прана), если еще и действовал, то очень слабо, — кажется, он немного притуплял слух и зрение, да еще было от него странная истома, зато голова работала вполне нормально.
Сигурд опустился на стул и принялся за еду. Он чувствовал, что Лепа продолжает за ним наблюдать, но решил сперва разделаться с обедом на случай, если внезапно поступит какая-нибудь новая команда.
Сигурд не помнил, как его привели в банкетный зал и усадили за стол. От присяги остались неприятные впечатления. Что-то было в ней вороватое, словно надо было совершить поскорее, а то вот-вот накроют; офицеры во время нее сидели, развалившись на стульях, — Сигурд никак не мог забыть нетерпеливо-злобных выражений их лиц. И смысла такого ритуала он тоже не мог понять. Кому он присягал? Подземному народу? Почему же такие торжественные слова были произнесены в узком кругу?
Сосед полковника что-то шепнул ему на ухо.
— Хочешь б… бабу? — спросил Лепа.
Сигурд покачал головой. Кроме еды ему ничего не нравилось в этой унылой обстановке. Скорей бы они уже приступили к делу.
Он отодвинул пустое блюдо, вытер губы салфеткой и подпер щеку ладонью. Ему вспомнилась Руна.
Еще в первый день, только лишь у него из рук приняли албианку, которая была без сознания, он поклялся себе, что с этого момента рвет с ней все связи. Вернее, поклялся в этом он себе на несколько часов раньше, когда тащил ее по обледенелым скалам. Привязанность к женщине грозила осложнить его и без того непростое положение чужака. Он решил стать на путь воина, добиться признания, сделать карьеру… Забота о Руне или даже повышенное внимание к ней наверняка стало бы в этом деле помехой.
— Все, вставай, идем, — развязно сказал полковник. — Хватит п… прохлаждаться, п… пора к делу.
Они поднялись, и никто не обратил на них внимания. Полковник направился к выходу, Сигурд — за ним.
Выйдя в небольшой вестибюль, они свернули на лестницу, спустились этажом ниже, снова прошли по коридору и оказались у лифта. После психоделика и водки в ногах чувствовалась слабость.
— Сколько тебе лет, сержант? — спросил полковник.
— Девятнадцать.
— Д… дрался когда-нибудь?
— Бывало.
— Убил кого-нибудь?
— Вы имеете в виду людей?
— Нет, мух.
Сигурд вспомнил одного зеленоглазого парня, который однажды не вернулся с охоты.
— Нет.
Дверь лифта открылась, полковник вошел, за ним Сигурд.
— А этот твой скачок… как долго т… ты можешь в нем находиться?
— Не знаю … полчаса… может, немного больше.
— М-да… Маловато. — Лепа потер подбородок. — Сколько выжмешь п… правой?
Сигурд пожал плечами.
— Сержант, — сурово прорычал полковник. — Что это значит? Ты должен интересоваться т… такими вещами!
— Да. Видимо, так.
— За то время, что ты здесь, не почувствовал чего-нибудь странного?
— Не знаю, сэр.
— Ладно. Имей в виду: у меня жесткие п… правила. Сейчас произведем замеры, я кое-что еще объясню, и расстанемся до конца т… твоего офицерского курса. А как получишь п… п… погоны и все нужные навыки, целиком и полностью п… поступишь в мое распоряжение. Те, кто с тобой работают, постараются еще ускорить п… процесс твоего образования, будешь заниматься по четырнадцать часов. И это все ерунда по сравнению с тем, как мы будем заниматься с тобой, когда ты будешь офицером. Держи, п… повстанец.
Сигурд увидел на его ладони желтую капсулу.
— Нет, спасибо, я… — Разве он мог забыть, что эту дрянь делают из живых людей?
— Не сейчас, а как вернешься в казарму.
— Но…
Неожиданно маленькие глаза Лепы налились кровью.
— Не перечить старшему по званию! — заорал он.
Сигурд быстро взял капсулу и сунул в карман.
— То-то! — полковник похлопал его по плечу, для этого ему пришлось приподняться на носки. — Хочу, чтобы ты стал героем. Я должен сделать тебя т… т… таким, чтобы сумел… сумел назад вернуться… Оба вернуться должны.
Оба? Что это значит? Почему он говорит так, словно их будет только двое? Может, показалось?.. Сигурд хотел переспросить, но в эту секунду Лепа кинул себе в рот капсулу психоделика и закрыл глаза.
— Господин полковник, что вы делаете? — опешил Сигурд.
Если полковник вырубится тут, в лифте, как потом с ним на руках выбраться из лабиринта коридоров?
— Не дрейфь, — успокоил Лепа, прижимаясь затылком к стене. — Знаю, что делаю.
4
Они вышли из лифта и долго шагали по гулкому коридору. Сигурд ждал, что полковник вот-вот рухнет, но тот шел, не шатаясь.
Воздух негромко шумел в вентиляционных трубах: это говорило, как полагал Сигурд, о достаточно большой глубине уровня. Они прошли пост (полковник показал часовому удостоверение), миновали несколько металлических дверей (полковник открывал их при помощи кодов, которые, то и дело сбиваясь, набирал на клавиатурах) и оказались в небольшом помещении. Посреди него на широкой круглой плите стоял танк — в точности такой же, какие Сигурд видел в коротком репортаже, что в Алгирске показывала Руна. Теперь Сигурд досконально знал устройство танка: резцы, дрели, обтекатели, уплотнители — каждая деталь имела свое назначение, и он мог подробно об этом рассказать.
От макета, что был в учебной комнате, танк отличался тем, что был сделан из настоящего албианского сплава, покрытого высококремнистой сталью.
— Вот, — сказал Лепа. — Настоящий. Можешь п… п… потрогать.
Сигурд подошел и прикоснулся к обшивке.
— Ну-ка, попробуй вместиться, — предложил полковник, усаживаясь на стул — единственный в помещении.
Сигурд прекрасно знал, что это у него не получится. Он все же откинул крышку наружной панели, отыскал рычажок и потянул. Кабина распахнулась. Лежачее сиденье было слишком маленьким — что по ширине, что по высоте, но Сигурд попытался на него сесть. Сразу же в памяти всплыл из зубровского прошлого луна-парк и аттракцион электромобилей в Багровске: последний раз он катался на них в девятом классе, и колени мешали как следует рулить.
Он вжался в спинку, откинул пульт управления, провел рукой по выключенным сенсорам, осмотрелся. Было совершенно ясно, что они с танком не годились друг для друга — хотя бы потому, что голова торчала на полфута выше того уровня, где должен быть потолок.
— Нет. Наверное, п… п… придется снимать замеры…
Полковник встал и подошел нетвердой походкой.
— Э-э… видишь ли, сержант, — сказал он задумчиво. — Сейчас у нас со специалистами кое-какие п… проблемы… Т… такой же танк мы, в общем-то, собрать можем, но сделать машину других размеров — это задача посложнее…. фактически придется новый танк придумывать. — Он попытался сунуть руку между плечом Сигурда и стенкой танка. — М-да, тесновато, не поспоришь…