живать и уберегаться от карательных операций, которые время от времени проводят терракотеры. С другой стороны наши хитрые стратегические ходы дают возможность теснить бигемов с их территорий и захватывать добытые ими продукты питания. Так, враждуя, одни человеческие существа помогают другим.
(Гипотеза выдвинута на основе анализа «Всемирной истории» В. Толокяна (Москва, 2049 г. по старому стилю), «Истории первых веков Подземелья» Г. Хаура (Приморский штаб, 287 г.) и трехлетних наблюдений (398–401 г.г.) за постройкой города Северска терракотерами юго-восточного строительного округа, а также анализа карт памяти, раздобытых в…)».
На этом документ обрывался.
Официальной в Большом Поселении была другая версия: терракотерами управляют инопланетные существа, в силу особого устройства тел они не имеют возможности посетить Землю. Задача терракотеров — извлекать из земных недр полезные ископаемые и доставлять их своим хозяевам. Люди же возникли сотни тысяч лет назад где-то на Африканском континенте, эволюционировав из своих более примитивных предшественников. Эта теория эволюции до странности напоминала ту же, что проходили в школах Федерации, но в фальшивости всего, что изучалось в Федерации, Сигурд не сомневался.
Разумеется, эта официальная теория выглядела куда проработанней и мотивированней, чем та, которую предложили ренегаты, и она могла убедить кого угодно, но только не бывшего учителя географии средней школы номер один города Алгирска.
Странно, но прибытие Сигурда в Большое Поселение, видимо, не развенчало привычных представлений. По-прежнему считалось, что терракотеры похищают у землян природные запасы. Боги-кинготы все так же оставались не больше, чем поводом пофилософствовать за капсулой-другой праны.
О ренегатах же Сигурд, как ни пытался, так ничего и не смог разузнать. Говорить о них было не принято, история тоже о них умалчивала, но именно они больше всего разжигали его любопытство.
«Вставай, вставай! Довольно тебе дрыхнуть, лежебока… Эх, что мне с ним делать? О, Спаро, помоги…»
Темный горбун нависает над Сигурдом, в темноте едва различимы его маленькие прищуренные глаза. Это самые добрые глаза, которые Сигурд когда-нибудь видел.
«Да, дядя Огин… только давай нынче в паре. Со Своном — нет. Опять проколется… Хочу с тобой».
«Нет, и не со мной, и не со Своном, а с Гаттом Юмом пойдешь».
«А он жив?»
«Да, он жив, этот парень… Вставай, дуй к нему, поболтайте… а я туточки побуду».
Сигурд уже спешит на поверхность, он мчится по отвесной стене шахты: бежит прочь от Гатта.
«Это не сон! Помни!» — доносится вслед.
Зеленые глаза Гатта… только бы не увидеть их…
Скорее! Беги! Еще скорее! Хоть и знаешь, что никому тебя не догнать: давно уже быстрее всех в общине…
Как их обмануть? Как вернуться с добычей, чтоб они не поняли, что Гатта не было рядом, ведь разбился Гатт. Путаница… Но сначала-то…
Вбок, за тот тот закоулок… Тут ты впервые на миг задумался… о чем? о пользе разума… Помнишь? Это албианка помогла тебе в тот раз…
Сигурд выбирается на поверхность. Вперед, вверх, по склону воронки.
Ночь, голубые кустарники…
«Вон там, справа… разве не там разбился Гатт? Но сначала-то камень угодил в него, крупный камень раскроил ему голову».
Что такое? Ты бормочешь вслух? Заткнись!
Сигурд оглядывается, ему тревожно… Это страх? вот, стало быть, что такое страх! получи-ка, бигем, теперь тебе правды не утаить!
Вон они все за спиной у тебя: Мерло, а рядом и дядя Огин, а с ними Джикеры и Юмы, и даже толстопуз Уилл, которого ты однажды точно мертвым видал, — он тоже топчется среди них. Они все слышали… Потому так колотится сердце. Страх! Сроду еще не было так страшно — ни в тот раз, когда гопники прицепились, ни в учительской, когда места себе не находил, ни тогда, на стройке, с Локковым…
Ты им чужой. Бигема убил. Вот этими руками. Паршивей подлой железяки теперь. Кто ты вообще, что на брата своего руку поднял?»
Последние слова — опять вслух… чхарь их пожри!
Упал перед общиной на колени, о прощении взмолился, взвыл и к земле приник. Затрясся от рыданий. Каким-то закоулком разума, не затронутым страстью, понял: глупо поступаешь, — но никак уже не остановиться.
Тихо вокруг… Сигурд поднял взгляд.
Девушка, белобрысая, та самая албианка, которую Мохнатый Толстяк Уилл привел.
«Перестань», — говорит.
Он зыркает по сторонам с опаской, а вокруг как никого и не бывало — только лишь они двое.
Плато усеяно валунами, — от луны они тоже бледно-голубые. Родной Шедар, это его мир… Значит, причудились бигемы. Стало быть, и перед албианкой он дурака свалял.
«Забудь про это!» — кричит Сигурд, потрясая кулаком.
Албианка молчит, в глазах ни капли страха. С чего ей бояться? Она все знает. Но и укора во взгляде нет, она будто ждет чего-то.
«Что? — раздраженно кричит он. — Все одно не поймешь… У меня тут, — тычет себе пальцем в лоб, — гребаные железяки топтались. Каково это? А еще ты со своими ремнями…»
Албианка молчит. Худо дело.
Кто он такой, этот Сигурд Дзензель? — а чхарь его знает. Куда тебя несет? Кто твой друг?
Тут память начинает подсовывать бред: черные одежды, белые волосы, красные рожи…
«Дерьмо… Я присягу им дал… слышишь, ты? Не им — подземному народу… но на деле-то им… Байки… подземный народ. Каждый сам по себе…»
Албианка молчит.
«Видал я их, вот как тебя сейчас вижу… в черном, в зеленом, в сером… А кто они такие? Они сами не знают… я — идиот!..»
Сигурд вскакивает. Вперед — по равнине.
Кому служишь? Перед кем провинился? Кого любишь?
Почему так паршиво тебе?
Нет уже вокруг ни гор, ни кустарников — одна только голая плешь, она похожа на блин космодрома.
Куда бежишь? Может, на смертную схватку с железяками — отомстить за дядю Огина и остальных собратьев. А может, к зеленому автобусу с мальчиком и дремлющей женщиной — пусть увезет в тот мир, где тебе будет хоть что-нибудь понятно…
Часть четвертаяМанипуляториум
1
Отработка операции, дурман праны, тошнота, навязчивые мысли, уныние — все слилось воедино.
Сигурд захандрил по-настоящему. На ум то и дело приходили сплошные ругательства. Временами две больные души в одном теле, казалось бы, уже притершиеся друг к другу, взрывались и начинали потасовку из-за маленького кусочка уверенности, на секунду представившейся истиной.
Сигурду хотелось предаться ярости, Зуброву — рассуждать. Оба проигрывали, и липкое болото неопределенности затягивало в глубину.
Не хватало движения. Сигурд стал понимать наставления господина Яглома и Куртца заниматься в зале. Таскал тяжести по два-три часа ежедневно, после занятий, но это мало что давало.
Вечером пятнадцатого апреля, как обычно, попотев со штангами в зале, Сигурд принял холодный душ и от нечего делать побрёл в компьютерную.
Компьютер включился автоматически, «узнав» Сигурда. На мониторе высветилось привычное меню: электронная библиотека, план «Восстания», маршрут, отработка узлов, адреса участников операции… Сигурд потянулся к Северному Поселению — может, перекинуться парой слов с майором Толем, своим новым приятелем? — нет, передумал. Открыл библиотеку. «Мета-локация», «электроника», «маневрирование», «тактика», «история»… Он открыл «историю».
Теория нашествия. Приложение о кинготах. Профессор Фридрих Галл.
Любопытно, что работа отщепенца помещена в общую папку. Кто занимается в Поселении наукой? Конечно, Шмуль, а еще к этому всегда прикладывает руку Куртц. Как так вышло, что главные цензоры пропустили эту крамольную информацию? Тут она проходит, как отрывок из письма к Велимиру, по каким-то причинам запоздавшему на несколько лет. Подделка?
Сигурд закрыл документ, помедлил, потянулся к программам связи, вошел в коммуникатор, просмотрел адреса, но снова передумал соединяться с Толем, хотя в это время он обычно был на связи: не хотелось изливать на него свое смутное настроение. Вошел в папку удаленных адресов — надо же, раньше он и не замечал, что в ней что-то хранилось. Наборы символов, неизвестные аббревиатуры… Сигурд стал переносить один за другим адреса в конвертер. Восстановилось два адреса — один был из какого-то подсобного цеха, тема разговора звучала как «по учету ОС», другой принадлежал неизвестному Поалею, тема не была указана. Он посмотрел дату: первое октября прошлого года…
«Соединиться».
Пошел сигнал вызова, кто-то почти тотчас ответил, но произошел сброс. Сигурд повторил команду. Неведомый Поалей (или кто там?) терпеливо отвечал на каждый вызов, но система вновь и вновь сбрасывала соединение.
Связь проложили не так уж давно — в конце прошлого лета. Это была новая разработка на основе старых пэ-эн-технологий, усилители, защищенные антирадарами, поставили в нескольких местах на вершинах гор и пока терракотеры не проявляли внимания к системе. Связь внутри Поселения работала бесперебойно, а вот внешняя во многом зависела от погодных условий.
Сигурд попробовал снова, и на этот раз программе удалось распознать и преобразовать в голосовой формат три слова, сказанных незнакомцем: «кроты веселого общества», затем контакт снова оборвался.
Сигурд вошел в папку «Структура Большого поселения», набрал в поисковике только что услышанные слова. Безрезультатно. Он снова вернулся в коммуникатор и продолжил попытки. Прошло минут десять, прежде чем опять послышался голос незнакомца.
— Эге… вышло. Надолго ли?
— Проверка связи, — сказал Сигурд. — У меня картинки нет. А что у вас? Откуда вы?
— Это вы, что ли, полковник Лепа?
— Капитан Дзендзель.
— Э-э… Постойте, капитан… как вы меня нашли?
— Вы были под именем Поалей в папке удаленных адресов.
— Эге… Я и есть Поалей. Доктор Поалей. Это что, случайный контакт? Вы меня не знаете?
— Простите, сэр. — Сигурд поморщился. Должно быть, попал на какого-то начальника из какой-нибудь службы… — Это ошибка, сэр, отключаюсь.